Интригами пронизана окружающая нас жизнь, и выделить среди них великие и главные оказалось невероятно трудно. Более того, рассказывать об истинно великих интригах я не стал. На это есть свои причины. Поясню. Истинно великие и главные интриги современного мира объединены одним именем – идеологические фантомы. Главные среди них – сталинизм, фашизм, демократия, гуманизм, европейские ценности, правовое государство, репрессии 1937 года и т.д. Абсолютное большинство тех, кто использует эти термины в своем лексиконе, даже не догадываются, о чем ведут речь, и не желают понять, что в том виде, в каком они их себе представляют, термины эти навязаны обществу интригами власть имущих, а на деле каждый из них имеет совершенно иной, порой прямо противоположный ныне общепринятому смысл. Рассказывать об этом – значит погубить книгу скукой. Но не упомянуть об идеологических фантомах здесь, в авторском слове, означало бы сознательно солгать. Сказанное особенно касается россиян. Ведь сегодня мы живем в обществе, где власть запугана демократией и заграницей.
Подчеркну, что цель этой книги – показать, на примере отдельных событий, где интриги особо выпуклы и оригинальны, что человечество в духовном и нравственном отношении никогда не менялось, оставалось и остается во власти одинаково алчным, жестоким и бессмысленным. И это губит прежде всех простолюдинов. Единственное, что постоянно совершенствуется в человеческом обществе – ханжество и ложь вышестоящих, причем становятся они все более глобальными и всеохватывающими. Трагедия наша в том, что в мире много честных и справедливых людей, но они, как правило, всегда остаются на обочине жизни. Причем это одинаково свойственно всем народам и всем временам. Удалось ли мне достичь поставленной цели, судить читателям.
Почему я поставил перед собой именно такую цель? По той причине, что нас, русских, затравила наша же либеральная интеллигенция комплексом неполноценности – там и в том, где мы, как правило, равны всем народам, а порой и превосходим их. И даже на мерзкий нашим либералам сталинизм я отвечу: да, было, да скверно, ну и что? Это что, повод всю оставшуюся жизнь посыпать себе голову пеплом, унижать своих предков, свой народ и свою страну? Если обратиться к истории, такое было, есть и будет у всех народов и во все времена, для каждого в своей вариации, но было. С историей воевать нельзя. Историю следует принимать исключительно как данность. В противном случае тем народам, кто возьмется судить и отрицать свою историю, она воздаст по полной программе. Клио очень капризная и мстительная дама. Жестче и мстительнее Клио человечество не знает. И те, кто пытается восстановить ее против своего народа брюзжанием на собственную историю, на героев своего народа, на его вождей и даже на его злодеев, есть главные преступники против собственного общества – своими причитаниями и «разоблачениями» они добиваются национального самоуничтожения. Чем кончаются такие самобичевания, отлично известно. Надо всегда помнить: история у всех народов одинаковая, и только безграмотным людям чудится, будто где-то было лучше и по-иному. Вот об этом я и пытаюсь рассказать в настоящей книге.
Была у меня еще и узко практическая задача. Двоякая.
Во-первых, книга моя обращена к тем, кто любит историю, но не столько как науку, сколько как увлекательное повествование о прошлой жизни человечества. Именно по этой причине даты и цифры здесь наличествуют как несущие стены здания книги, но не определяют замысел, архитектуру и искусство построения. Во-вторых, труд мой предназначен тем, кто предпочитает чтение с бумажных, но не с электронных носителей, кто понимает и физически ощущает красоту и вкусность чтения с бумажного листа, от картонного переплета в руке, от уюта настольной лампы, а не холода сияющего экрана. Электронная версия этой книги неизбежно будет ущербной, поскольку понесет духовный урон от ее сугубо утилитарного восприятия.
И еще один важный момент. Есть такая лживая, убаюкивающая, но эффектная фраза: «Все тайное рано или поздно становится явным». Равна ей по пошлости только булгаковская «Рукописи не горят». На деле очень редко тайное становится явным. И рукописи если сгорают, то их уже не вернуть. Об этом следует помнить всегда и делать все возможное, чтобы тайное становилось явным, а рукописи – сберегались, если они того достойны.
В конце хочу выразить искреннюю благодарность всем, кто помогал мне в работе над этим изданием: Виорэлю Ломову, Диане Удовиченко, Николаю Смирнову, Ольге Репиде, Валентине Ластовкиной.
Отдельная благодарность Ивану Колеснику и Ивану Йорге, оказавшим мне неоценимую поддержку на самом сложном этапе моих трудов.
Хатшепсут (тронное имя Маат-Ка-Ра) – первая в истории человечества не легендарная, существовавшая в действительности женщина, которой довелось взойти на царский престол. У историков есть три версии о годах правления прославленной владычицы: 1490/1489—1468 гг. до н.э.; 1479—1458 гг. до н.э.; 1504—1482 гг. до н.э. Если для науки эти версии важны, то для нас более существенно иное: Хатшепсут взяла власть в свои руки вскоре после освобождения страны от иноземных захватчиков гиксосов, властвовавших над большей частью Египта более 100 лет, и сделала его процветающей страной. Гиксосы были изгнаны около 1550 г. до н.э. дедом будущей владычицы фараоном Яхмосом I, основателем XVIII династии египетских царей.
Хатшепсут была дочерью царя-завоевателя Тутмоса I (правил ок. 1504 – ок. 1492 гг. до н.э.) и царицы Яхмес. Надо отметить, что именно Яхмес являлась единственной законной наследницей египетского престола, а Тутмос стал фараоном, поскольку был ее супругом.
Все прочие дети от брака Тутмоса и Яхмес умерли, оставалась одна Хатшепсут. Потому египетская аристократия настояла на том, чтобы фараон провозгласил свою дочь Супругой бога – верховной жрицей бога солнца Амона-Ра.
У Тутмоса I имелись дети и от других, второстепенных жен. Чтобы укрепить права династии на престол, отец выдал единственную носительницу крови законных царей за ее сводного брата, сына фараона от его второстепенной жены Мутнофрет. Молодого человека тоже звали Тутмосом.
В последние годы жизни Тутмос I привлек сына в соправители, но ряд ученых полагают, что на самом деле править Египтом уже тогда начала волевая Хатшепсут – Тутмос II был очень болезненным и слабым во всех отношениях человеком.
У царственной четы родились две дочери, которые умерли в младенчестве. Зато рос крепкий и здоровый малыш – сын Тутмоса II от наложницы Исиды. Мальчика тоже назвали Тутмосом и объявили наследником престола.
Тутмос II правил всего три года и умер, как показали новейшие исследования, естественной смертью от неизвестной болезни.
Вот тогда и наступило время великих интриг, одних из самых первых из известных науке не по легендам, а по письменным источникам. В схватку вступила партия Тутмоса III – преимущественно военачальники – и партия Хатшепсут, состоявшая из высших жрецов.
В ходе подковерных баталий был достигнут компромисс: малолетний Тутмос III, которому еще не было двенадцати лет (только с этого возраста законы Египта разрешали короноваться), был провозглашен фараоном, а Хатшепсут стала правительницей-регентом при нем. Но компромисс был временный: те же законы Древнего Египта устанавливали наследование престола по материнской линии, а матерью мальчика-фараона была наложница, следовательно, права его на власть оказались чрезвычайно шаткими. Однако Тутмос был единственным мужчиной в династии, потому его и поддерживала значительная часть военачальников. Чтобы закрепить власть за наследником, жрецы вынуждены были от имени оракула Амона провозгласить Тутмоса III фараоном по воле бога. Это узаконивание прав на престол произошло в первый год царствования мальчика.
Царица Хатшепсут. XV в. до н.э.
Решительная правительница не собиралась отдавать власть своих предков в руки сына наложницы. По одной версии, через 18 месяцев после восшествия Тутмоса III на престол, по другой – в конце 4 го года его правления был осуществлен «тихий» государственный переворот: юношу отстранили от власти, а Хатшепсут стала первой в истории женщиной, которую провозгласили фараоном! Произошло это следующим образом. Во время торжественной майской церемонии 1489 г. до н.э. в храме верховного бога Амона в Фивах жрецы вынесли тяжелую барку со статуей Амона-Ра. По ходу шествия они неожиданно опустились на колени перед Хатшепсут и объявили, что фиванский оракул благословил ее стать новой владычицей Египта. Хитрая регентша совершила неожиданный даже для жрецов ход: ее намеревались провозгласить Священной правительницей, что предполагало возможность последующего смещения Хатшепсут с престола, она же вдруг сама объявила себя фараоном с мужским именем Маат-Ка-Ра, чем перекрыла конкурентам на престол и претендентам на ее руку малейшую возможность законно отнять у женщины-фараона власть.
Тутмоса III перевели в статус наследника и Юного правителя, взяли под стражу и отправили на воспитание в храм. Избавляться от фараона-подростка женщина-фараон не стала. В дальнейшем Тутмоса не только допускали к решению практически всех важнейших государственных вопросов (хотя окончательное решение всегда принимала Хатшепсут), но он стал Верховным военачальником египетской армии.
Молодого человека женили на любимой дочери Хатшепсут – Нефруре, которую и стали готовить в наследницы престола. Но Нефрура умерла, и тогда был заключен брак Тутмоса с младшей дочерью властительницы – Меритрой.
По мнению ряда исследователей, захватив престол, Хатшепсут добилась власти, «какой не было ни у одной женщины ни до, ни после нее, включая английских королев и русских императриц XVIII—XIX вв.». Но при этом все царствование ее превратилось в сплошную интригу, состоявшую из лавирования между жрецами и военачальниками. Благо воинственные предшественники оставили повелительнице богатейшую казну, и средств на подкупы и содержание страны хватило ей сполна.
Жрецы тщательно подготовили идеологическую базу переворота. Хатшепсут была заранее объявлена дочерью Амона-Ра, явившегося ее матери Яхмес в облике фараона Тутмоса I. Повсеместно рассказывали, будто тело женщины-фараона сотворил на гончарном круге по воле Амона-Ра сам бог-творец Хнум. Но главное – было объявлено, что Тутмос I лично признал перед жрецами своей единственной наследницей Хатшепсут. Это была наглая, ничем не прикрытая ложь.
Поскольку в Египте фараон издавна считался земным воплощением бога неба Гора, а потому мог быть только мужчиной, Хатшепсут стала появляться на официальных церемониях с накладной бородой и в мужской одежде, такую же бороду было велено носить и ее дочери – несостоявшейся наследнице.
Женщина-фараон благополучно правила восемь лет, а на девятый год в Египте истощился золотой запас. В армии зрело возмущение. Военачальники во главе с Тутмосом требовали начать военные походы для пополнения казны. Интрига заключалась в том, что и победа в войне, и поражение одинаково означали для Хатшепсут низложение с престола. И тогда она приняла единственно верное в таких условиях решение: снарядили 5 десантно-боевых кораблей и 5 тысячный военный отряд во главе с Тутмосом, придали им 6 жрецов-послов, 500 купцов и разведчиков и отправили их в военную экспедицию в неведомую страну Пунт – родину богов и первочеловека! Экспедиция прошла успешно, царь Пунта признал себя вассалом Египта и преподнес египтянам щедрые дары. Богатство из Пунта оказалось столь велико, что полностью покрыло дефицит египетской казны! Кризис был преодолен.
Хатшепсут правила примерно до 1468 г. до н.э. и умерла в возрасте 50 ти лет от рака костей и печени, усиленного диабетом. На престол вернулся уже достигший зрелого возраста Тутмос III, своими победоносными военными походами открывший список величайших завоевателей мира всех времен и народов. Следом за ним идут Александр Македонский, Карл Великий, Чингисхан, Тимур, Наполеон… Тутмос III в их ряду стал первым.
Фараон не забыл, как отстраняли его от власти! Живым участникам заговора пришлось бежать из Египта и прятаться всю оставшуюся жизнь. По приказу Тутмоса III со всех барельефов, памятников, стел и фресок сбили имя и изображения Хатшепсут, а заодно и ее сторонников. Великий властитель повелел навечно забыть о коварной властительнице Египта. Правда, существует версия, будто фараон сделал это не из желания отомстить, а для того, чтобы уничтожить память о последней из законных правителей XVIII династии.
В современной египтологии существуют две основные точки зрения на могущественную царицу: ее рассматривают либо как выдающуюся правительницу, оставившую далеко позади свое время, либо как коварную узурпаторшу, отнявшую власть и третировавшую в течение двадцати лет великого полководца. Как бы там ни было, но жизнь Хатшепсут была одной сплошной интригой, из которой женщина-фараон вышла абсолютной победительницей.
История Древнего Египта столь далека от нас, столь мало сохранилось письменных источников тех времен, да и те столь предвзято информируют о происходившем, что любой рассказ о древних египтянах представляет собой лишь гипотезу, версию, которая никогда не получит надежного обоснования. Данная статья излагает один из вариантов развития событий, который выглядит, на мой взгляд, наиболее достоверным в сравнении с прочими.
К концу правления XVIII династии фараонов, о начале господства которой рассказывалось в предыдущей статье, власть жрецов бога Амона-Ра превысила любые разумные границы. Фараоны все более тяготились ею. Кризис наступил в правление праправнука Тутмоса III – Аменхотепа IV, в истории более известного под именем Эхнатон (правил в 1351—1334 гг. до н.э.).
Почти все его царствование особым влиянием на государственные дела пользовалась мать фараона – царица Тейе. Как уже говорилось, наследственная власть в Египте передавалась по женской линии, а Тейе не только не принадлежала к царскому роду, но даже не была египтянкой.
У Тейе имелся брат, а возможно и молодой любовник – Эйе. Существует версия, что он состоял в браке с Тией, знатной дамой и кормилицей либо Аменхотепа IV, либо его жены Нефертити. Но некоторые египтологи рассматривают Эйе как отца Нефертити. Будучи родственником царской семьи, Эйе стал воспитателем наследника престола и впоследствии был особо приближен к молодому фараону.
Пользуясь нецарским и иноземным происхождением Тейе, могущественные жрецы фиванского храма Амона-Ра начали шантажировать молодого строптивого Аменхотепа сомнительностью его прав на престол. Источники рассказывают об этой негласной борьбе весьма смутно. Но закончилась она совершенно неожиданным для жрецов образом!
В пантеоне египетских богов особую роль занимал бог Солнца Ра. По мере усиления жрецов столицы государства – города Фивы, на первое место стал выдвигаться местный бог Солнца – Амон. Чтобы у верующих не было сомнений, фиванские жрецы объявили своего бога Амоном-Ра, идентифицировав обоих богов как одного. Но помимо Амона-Ра существовал еще и второстепенный бог солнечного диска на небе – бог Атон. Его-то Аменхотеп IV и провозгласил сперва главным богом Солнца, а затем и единственным богом на земле, отменив, таким образом, многобожие.
Тутанхамон и Анхесенамон. Фрагмент спинки золотого трона Тутанхамона. XIV в. до н.э.
Началась религиозная революция на четвертом году царствования Аменхотепа IV. Было объявлено, что Атон является истинным отцом фараона; появилось новое официальное изображение Атона – круг-диск со змеей (уреем) внизу и множеством лучей, оканчивающихся кистями рук. Молиться отныне следовало не в храмах, а под открытым небом – обращаясь непосредственно к Солнцу. Если прочие боги изображались в человекоподобном виде, и их никто никогда наяву не видел, то солнечный диск видели все ежедневно, и именно он был либо добр к людям, либо жесток. Ход, сделанный фараоном, для того времени был наимудрейший!
Египтологи предполагают, что на шестом году царствования фиванские жрецы попытались низложить или даже убить Аменхотепа IV, но потерпели неудачу. В ответ фараон принял новое имя – Эхнатон (Угодный Атону) и перебрался в новую столицу – построенный по его воле город Ахетатон (Небосклон Атона).
С девятого года царствования Эхнатона началось преследование культа бога Амона, а с двенадцатого года – преследование культов всех богов вообще. Фараон пошел на невероятное: в новой религии культ земной жизни был поставлен превыше культа жизни загробной! Приверженцев такого Атона становилось в Египте все больше и больше…
Однако на семнадцатом году своего владычества Эхнатон внезапно умер. Многие исследователи полагают, что он был убит в ходе придворного заговора, который возглавил Эйе.
Царедворец находился при фараоне-революционере все годы преобразований и поддерживал властителя. Эхнатон наградил его титулом «отец бога» (так обычно называли тестя фараона), сделал начальником конницы его величества и личным писцом (главой канцелярии) царя. Но на двенадцатом году царствования Эхнатона умерла царица Тейе, и фараон немедленно охладел к Эйе.
Не лучше оказалось и положение царицы Нефертити, которая никак не могла родить мальчика-наследника. С того же года она исчезла из поля зрения историков. Правда, иногда говорят, что Эхнатон определил супругу в свои преемницы и начал готовить ее к исполнению мужских обязанностей. Этим объясняются фрески, на которых изображен фараон вместе с наследовавшим ему невесть откуда взявшимся мальчиком Сменхкаром. Они ласкают друг друга, будто забавляются гомосексуальными играми. Исследователи же видят в Сменхкаре Нефертити.
Одновременно у Эхнатона появилась любовница Кийа: она быстро заняла место законной царицы и в постели фараона, и подле его трона. Некоторые египтологи предполагают, что новая жена успела родить двоих мальчиков и пропала – скорее всего, была физически устранена.
Возможно, Нефертити находилась в сговоре с Эйе, и действовали они сообща. Неизвестно, как погиб или умер Эхнатон – был убит оружием или отравлен. Но скончался он уже после внезапной смерти или гибели Кийи.
На престол взошел Сменхкар… Вернее, Нефертити под именем Сменхкар, пожелавшая следовать по стопам Хатшепсут. Главной ее опорой стал вездесущий Эйе. Но почти сразу между женщиной-фараоном и царедворцем возник неразрешимый конфликт: Нефертити намеревалась продолжать религиозную политику свергнутого мужа, а Эйе склонялся к компромиссу с богатейшим фиванским жречеством. В результате Нефертити под личиной Сменхкара правила не то полгода, не то три года и была отравлена интриганом Эйе.
На престол взошел 7 или 12 летний мальчик Тутанхатон. Он являлся супругом третьей дочери Эхнатона и Нефертити – Анхесенатон. Хотя некоторые историки полагают, что новый фараон был сыном Кийи и Эхнатона, мальчик, без сомнения, являлся ставленником визиря Южного Египта Эйе, и власть в стране почти сосредоточилась в руках царедворца… Однако в последние годы правления Эхнатона среди египетских военачальников выделился полководец Хоремхеб, получивший высшие командные военные посты. Он тоже желал править страной. Пришлось Эйе согласиться на разделение власти, поскольку враждовать с армией было опасно. Таким образом, при Тутанхатоне оказались два регента.
Эйе вынужден был балансировать между сторонниками новой религии и приверженцами старой, Хоремхеб же очень быстро склонился на сторону фиванских жрецов Амона-Ра. И вновь был достигнут компромисс: столицу государства перенесли из Ахетатона в Мемфис, Тутанхатон решением опекунов принял новое, ныне прославленное имя Тутанхамон (Живое подобие Амона). Было возрождено многобожие. По воле Тутанхамона и регентов началось уничтожение всякой памяти об Эхнатоне и Нефертити. Дочь их покорно приняла имя Анхесенамон и не посмела противиться поношению родителей.
Но по мере того, как Тутанхамон взрослел, он все более и более выходил из повиновения регентам. Близился час, когда фараон мог полностью забрать власть в свои руки – ему было уже девятнадцать лет. Регенты не могли смириться с потерей своего всемогущества.
Неожиданно Тутанхамон умирает. Что точно произошло, неизвестно. По результатам компьютерной томографии мумии фараона, сделанной в 2005 г., почти доказано, что Тутанхамон умер естественной смертью по причине запущенной гангрены, однако доказательства его убийства так и не опровергнуты – у мумии обнаружен перелом кости основания черепа, как от удара тупым предметом. Ряд исследователей полагают, что после покушения Тутанхамон мучительно умирал несколько недель. На основании тщательного изучения фресок и документов американский археолог Роберт Брайер пришел к выводу, что именно у Эйе имелись и мотив, и желание убить строптивого фараона.
Подготовка к погребению Тутанхамона была в полном разгаре, когда при дворе началась отчаянная борьба за трон, единственной законной наследницей которого оставалась Анхесенамон. Фараоном мог стать только ее новый супруг. Претендентов было двое – регенты, то есть престарелый визирь Эйе и зрелый полководец Хоремхеб.
Оба были противны молодой вдове. И она начала свою игру, но повела ее неумело и неоправданно дерзко. Царица тайно направила письмо опаснейшему врагу Египта хеттскому царю Суппилулиуме I (правил ок. 1380—1334 гг. до н.э.). Царица просила прислать ей в мужья одного из его сыновей. Тот долго колебался, но после получения вторичной просьбы отправил в Египет своего сына Цаннанцу.
Регенты внимательно следили за тайной перепиской царицы. Когда дело близилось к развязке, наемные убийцы подстерегли хеттского царевича в пути и умертвили его. Одни ученые полагают, что убийц подослал именно коварный Эйе, другие утверждают, что царица писала письма хеттам по инициативе Эйи, который намеревался посредством царственного брака стать единственным регентом при фараоне-иноземце. Как бы там ни было, ясно одно: после кончины Тутанхамона египетский двор погрузился в мир великих интриг, в центре которых стояли Эйе, Хоремхеб и Анхесенамон.
Суппилулиума I начал войну с Египтом на территории Сирии. Убийцы царевича были отысканы, схвачены и жестоко казнены. Хоремхебу пришлось поспешить к месту боев, чтобы отразить нападение.
Когда он вернулся в Мемфис с победой, оказалось, что Анхесенамон уже вышла замуж за старенького Эйю, передала ему власть фараона и благополучно скончалась. Скорее всего, была отравлена.
Фараон Эйе властвовал всего четыре года и благополучно умер. Впрочем, в литературе можно найти версию о том, что вернувшийся из похода против хеттов Хоремхеб собственноручно прирезал престарелого интригана.
Полководец стал основателем величайшей в истории Древнего Египта XIX династии – Рамсесидов.
Последний из великих царей Ассирии Ашшурбанипал (правил ок. 669—627 гг. до н.э.) в детстве готовился к жреческому сану, поскольку первоначально наследником ассирийского престола был объявлен его сводный брат-ровесник Шамашумукин. Благодаря жреческому воспитанию взошедший на престол Ашшурбанипал оказался одним из самых просвещенных правителей в истории человечества. По его приказу в царском дворце в Ниневии была собрана огромная библиотека клинописных табличек, обнаружив которую современное человечество получило возможность познать из первозданных источников историю и мудрость древних.
Жрецы же преподали будущему царю уроки коварства, жестокости и интриги во имя достижения желаемой цели. Не зря Ашшурбанипал по сей день считается величайшим интриганом Древнего мира. Смешно звучит, но ряд ассирологов полагают, что даже царство он получил интригами – еще в отрочестве применил уроки жрецов и стал любимцем отца и властной бабки Накии, которые в конце концов передали ему ассирийский престол, определив бывшего наследника Шамашумукина царем Вавилона, подчиненного Ассирии. Однако более вероятно, что решающее слово в вопросе престолонаследия осталось за придворными партиями, сориентированными по национальной принадлежности матерей мальчиков – мать Ашшурбанипала была ассирийкой, а мать Шамашумукина – вавилонянкой.
Ашшурбанипал, царь Ассирии. Барельеф VII в. до н.э.
Бывший наследник не собирался мириться с участью второстепенного владыки и начал готовиться к борьбе против возвысившегося брата.
Заговору способствовало сложное международное положение Ассирии – все свое царствование Ашшурбанипалу приходилось бороться за сохранение страны в ее обширных границах и постоянно подавлять внутренние восстания и отражать вторжения агрессивных соседей.
Главным врагом Ассирии было мощное по тем временам семитское государство Элам, располагавшееся на землях нынешнего юго-западного Ирана. Столицей страны был город Сузы. Элам считается родиной дипломатии, поскольку первый в мировой истории письменно зафиксированный международный договор был заключен в глубокой древности между Эламом и Аккадом.
Среди врагов Ассирии числился и Египет. Но предшественники Ашшурбанипала покорили это ослабленное внутренними противоречиями царство, и на его престоле долгое время сидели фараоны-марионетки ассирийского царя из эфиопской династии. Любую попытку египтян бунтовать владыка подавлял жесточайшим образом, используя при этом политику «разделяй и властвуй».
В 665 г. до н.э. эламитский царь Уртаки напал на Вавилон, намереваясь отторгнуть его от Ассирии и присоединить к своему государству. Эламитов поддержали некоторые вавилонские князья и даже ассирийский наместник в Приморье. Ашшурбанипал немедленно поспешил на помощь Шамашумукину и разбил и эламитов, и восставших князей. После этого в дело вступили шпионы ассирийского владыки, и все вожди восставших умерли чуть ли не в один день – были отравлены подкупленными дворовыми. Семьи умерщвленных вывезли заложниками в Ниневию. Новый царь Элама Теумман, брат погибшего царя, вознамерился было зарезать трех сыновей своего предшественника, но те своевременно бежали в Ассирию – под защиту Ашшурбанипала.
Долго торговались цари из-за беглецов. Первым не выдержал Теумман и с большой армией вторгся в Вавилонию. Ассирийцы поспешили навстречу. Эламиты были разбиты, Теумману и двум его сыновьям отрубили головы и как трофеи отправили их в Ниневию. Ашшурбанипал не стал оккупировать Элам, а разделил его между тремя сыновьями Уртаки на три царства. В устрашение тайным сторонникам поверженного царя у наиболее близких ему придворных отрезали языки и с живых содрали кожу.
Пока Ашшурбанипал воевал с Эламом, в Египте восстал и объявил себя независимым фараон Псамметих, положивший начало XXVI Саисской династии. Случилось это в 654 г. до н.э. Ашшурбанипал вынужден был смириться с потерей Нила, но некоторые историки полагают, что таким образом он проявил чудеса дипломатии: предпочел привлечь египтян себе в союзники, чем делать из Египта ненадежного вассала. Впрочем, такая версия сомнительна, поскольку следом за Египтом от Ассирии вздумали отделиться все западные владения Ашшурбанипала – Лидия, Мидия, Сирия, Финикия…
А менее чем через год восстал Вавилон – Шамашумукин возжелал независимости и славы! Прежде всего, весной 653 г. до н.э. этот интриган отправил в Ниневию большую делегацию с воздаянием почестей великому царю, причем включил в нее преимущественно сторонников Ашшурбанипала. Таким образом, неудобные люди оказались высланными из царства, и противостоять восставшим вавилонянам оказалось некому.
К тому времени для борьбы с Ассирией царь Вавилона организовал большую антиассирийскую коалицию, в которую помимо уже названных выше земель вошли Элам (страна успела вновь объединиться под скипетром сильного царя Хумпанникаши II), ряд независимых земель Вавилонии, Иудея… Участников коалиции было много, но единства действий у них не получилось. Этим и воспользовался Ашшурбанипал.
Самый большой успех был достигнут его секретными службами в Эламе. Посредством подкупа там был организован государственный переворот. Хумпанникашу II убили, всю семью властителя вырезали, на престол взошел его брат-предатель Таммариту.
Интригой разрешив вопрос с Эламом, Ашшурбанипал обратил свои взоры на арабов. В кратчайшие сроки они были разгромлены, плененных мятежных князей царь повелел посадить в клетки у центральных ворот Ниневии в обществе с шакалами и собаками. Там пленники и закончили свои дни.
Затем был сделан неожиданный бросок в Иудею. Эти события описаны в Ветхом Завете, где царь иудеев Манассия представлен как вероотступник и идолопоклонник, жертвовавший детей Молоху. Царь Иудеи и его супруга были захвачены в плен и в цепях отправлены в Ниневию, где их заточили в темницу.
Подавив восстание на западе, ассирийское воинство двинулось на Вавилон. Город был взят в кольцо. Осада продолжалась столь долго, что среди осажденных начался жестокий голод, людоедство и эпидемии заразных болезней. Видя безнадежность своего положения, Шамашумукин поджег царский дворец и бросился в бушующее пламя.
Увидев, как полыхает резиденция вавилонского царя, ассирийцы ринулись на приступ. Город пал и был разграблен. Начался отлов сторонников Шамашумукина. Пойманным вырывали языки, разрезали их живьем на куски и бросали мясо в ров – стаям голодных псов и диких зверей. Останки брата и его жены Ашшурбанипал велел предать погребению в особом склепе – кровную родню царя, даже мятежников, не следовало обрекать на глумление черни. Так закончилась одна из самых запутанных интриг в истории Древнего мира.
Сохранилась забавная клинописная табличка, в которой Ашшурбанипал жалуется, что к концу жизни остался одиноким и несчастным, хотя всегда делал людям только добро и никогда никому не творил зла.
«…У князя мира сего было семь главных сотрудников в созидании тайны беззакония: Нимврод – фараон египетский, Навуходоносор Вавилонский, Антиох Епифан IV Греческий, Нерон Римский, Доминициан Римский и Юлиан Римский». Так сказано в книге «О последних временах по Откровению св. Иоанна Богослова», составленной под руководством св. Иоанна Кронштадтского и опубликованной в 1902 г.
Пир Валтасара. Художник Рембрандт ван Рейн. Ок. 1635—1638 гг.
Особое место в этом перечне занимает царь Вавилонии Навуходоносор II (правил в 605—562 гг. до н.э.). Он совершил три похода в Иудею, пленил множество евреев, прежде всего молодежь, и на семьдесят лет увел всех в вавилонское рабство.
Ненависть евреев к Вавилону и его царям сохранилась навечно. Навуходоносор объявлен «тенью антихриста», поскольку именно он заставил людей поклоняться золотому истукану. Еврейские же пророки, прежде всех плененный с другими пророк Даниил, предсказывали неизбежную страшную гибель «вавилонской блуднице».
Способствовали скорой гибели Вавилона и наследники Навуходоносора II. Великий завоеватель умер ок. 562 г. до н.э. Он передал престол своему единственному сыну Евилмеродаху (в ряде источников его называют Авель-Мардук), который правил в 562—560 гг. до н.э.
Однако у Навуходоносора была еще дочь Никотрис, женщина с большими амбициями. Супруг ее Ниглисар, скорее всего, при поддержке жены, составил заговор против молодого царя, и Евилмеродах был убит. Впрочем, узурпатор царствовал не долго – с 560 по 556 гг. до н.э. Начались войны с подступившими к границам Вавилона персами, и Ниглисар был убит в одном из боев. Вполне возможно, что погибнуть царю помогли свои же придворные.
Воцарился его юный сын Лабаши-Мардук, которого свергли и убили в том же 556 г. до н.э.
Так взошел на престол последний вавилонский царь, узурпатор Набонид (правил в 550—539 гг. до н.э.). Никотрис не стала страдать по погибшим мужу и сыну, в том же году вышла замуж за узурпатора и через девять месяцев родила ему сына, известного нам по Ветхому Завету под именем Валтасар (Бел-сар-усур).
Вот тут и начинается одна из самых запутанных интриг исторической науки, которая ставит под сомнение целый ряд первоисточников. Многие из них подтверждают все, что было изложено выше. Но эти же источники говорят о том, что около 550 г. до н.э. Набонид объявил Валтасара своим соправителем, отдал в его ведение армию, налоги и вопросы почитания богов Вавилона и на долгие годы отправился в завоевательный поход… Получается, что на момент наделения его царской властью Валтасару было менее четырех лет!
В 539 г. до н.э. персидская армия под водительством царя Кира II Великого приступила к окончательному завоеванию Вавилона. Хотя Набонид знал об этом заранее и готовился, но тайные переговоры персов с рядом вавилонских наместников завершились блистательным успехом. Едва персы перешли границы Вавилонии, как на их сторону перешел наместник крупной области Гутиум по имени Угбару. Ему-то Кир и поручил захватить столицу. Поддержали персов и другие крупные города страны.
В конце сентября того же года в открытом сражении был разгромлен и бежал Набонид. Оборону осажденного Вавилона возглавил Валтасар.
О взятии города персами Геродот рассказал следующее: «Когда Кир подошел близко к городу, вавилоняне дали ему сражение, но потерпели поражение и были оттеснены в город. Так как они еще раньше знали Кира как человека беспокойного и видели, что он нападает без разбору на все народы, то они запаслись провиантом на долгие годы. Поэтому они не обращали никакого внимания на осаду. Между тем Кир испытывал затруднения: времени уходило много, а дело нисколько не двигалось вперед. То ли ему посоветовал кто-то в его трудном положении, то ли он сам понял, что ему нужно делать, только Кир поступил так. Часть войска он поставил у того места реки, где она входит в город, а другую часть расположил позади города, где река выходит из него, приказав войску вступить в город по руслу реки, когда увидят, что оно станет проходимым. Так он распределил части войска и такой отдал приказ, а сам с неспособными к сражению воинами отступил. Прибыв к озеру … с помощью канала он отвел реку в озеро, превратившееся было в болото, и, когда река спала, старое русло ее стало проходимым. Когда река Евфрат убыла настолько, что не доставала человеку до середины бедра, персы, поставленные вдоль реки, по ее руслу вступили в Вавилон. Если бы вавилоняне заранее знали или как-нибудь заметили, что было сделано Киром, они позволили бы персам войти в город, а потом жестоко истребили бы их. Для этого им оставалось лишь запереть все ворота, которые вели к реке, а самим занять набережные, тянувшиеся вдоль берегов реки. Они захватили бы персов, как рыбу в верше. Теперь же персы предстали перед ними неожиданно. Как рассказывают тамошние жители, из-за обширности города вавилоняне, проживавшие в центре, не знали о том, что жители окраин уже взяты в плен. По случаю праздника они в это время танцевали, веселились, пока, наконец, не узнали с полной достоверностью о случившемся. Так был взят Вавилон в первый раз».
Когда войска предателя Угбару входили в Вавилон, Валтасар пировал в своем дворце. Свидетелем тех событий был пророк Даниил. Он рассказал:
«Валтасар царь сделал большой пир для тысячи вельмож своих и среди тысячи пил вино. Вкусив вина, Валтасар приказал принести золотые и серебряные сосуды, которые Навуходоносор вынес из дворца Иерусалима, чтобы пили из них царь и вельможи его, жены и наложницы…
В это время вышли персты человеческой руки и написали против лампады на извести стены царского дворца, и царь видел кисть руки, которая писала. Тогда царь изменился в лице своем, и мысли его смутили его, и связи чресл ослабели, и колени его стали биться одно о другое. Сильно закричал царь, чтобы привели обаятелей, халдеев и гадателей. Начал говорить царь и сказал мудрецам вавилонским: “Кто из людей прочитает это написанное и объяснит мне значение, тот будет облачен в пурпур, и золотая цепь будет на шее его, и будет он третьим властелином в царстве”. Тогда вошли все царские мудрецы, но не могли прочитать написанное и объяснить значение его царю. Тогда царь Валтасар очень встревожился, и вид лица его изменился на нем, и вельможи его смутились…»
Царица-мать Нитокрис посоветовала Валтасару призвать пророка Даниила, который и объяснил царю надпись, состоявшую из четырех слов: Мене, мене, текел, упарсин. Правда, предварительно указал царю-гуляке на беззакония покойного Навуходоносора и на гордыню самого Валтасара, осквернившего сосуды из иерусалимского храма. Далее Даниил сказал:
«“За это и послана от Бога кисть руки, и начертано это писание. И вот что начертано: Мене, мене, текел, упарсин[1]. Вот и значение этих слов: исчислил Бог царство твое и положил конец ему; ты взвешен на весах и найден очень легким; разделено царство твое и дано мидянам и персам”…
В ту же самую ночь Валтасар, царь халдейский, был убит».
Ряд исследователей полагают, что рассказ пророка Даниила – отголосок заговора пленных евреев и халдейских жрецов, поддержанных олигархией Вавилона. По сохранившимся клинописным табличкам, столица была сдана вавилонскими олигархами без боя, только Валтасар с отрядом верных ему людей заперся в Бит-Саггату – дворцовой крепости. Там храбрецы держались четыре месяца, но были преданы.
Новым правителем Вавилона персидский царь назначил предателя Укбару, который торжествовал менее двух месяцев и внезапно умер в ноябре 539 г. от неизвестной болезни. Скорее всего, был отравлен людьми царицы Нектрис.
475—221 гг. до н.э. в истории Китая называются эпохой Сражающихся царств. Историки начинают ее отсчет с предположительного года смерти Конфуция и завершают годом образования первого китайского централизованного государства Цинь, объединившего весь Внутренний Китай под властью первого в истории настоящего императора[2] – могущественного Цинь Шихуанди (правил в 221—210 гг. до н.э.), строителя Великой Китайской стены, для гробницы которого было изваяно знаменитое ныне терракотовое войско.
До начала эпохи Сражающихся царств правители отдельных территорий Китая, образовавшихся после развала древнего рабовладельческого царства династии Чжоу, назывались гунами (князьями), но после 335 г. до н.э. многие гуны взяли себе титул ван – царь. Из всех образовавшихся царств выделились семь наиболее могущественных: Чу, Хань, Ци, Цинь, Вэй, Янь и Чжао. Именно эти царства боролись между собою за единовластное правление.
Одним из самых могущественных было царство Чу. Оно занимало почти треть территории позднейшей Китайской империи времени ее расцвета. Столицей царства Чу был город Ин (ныне город Шаши в Центральном Китае).
Ночь в доме министра царства Чу. Фрагмент картины-свитка. III в. до н.э.
Соседями Чу были пять из шести враждебных ему царств, но главными соперниками являлись царства Ци и Цинь.
Во главе Чу стояли ваны из династии Сюн («Медведь»).
На рубеже IV—III вв. до н.э. царствовал ван Сюн Хуай, или Хуай-ван (правил в 328—299 гг. до н.э.). Это был человек разумный, но не прозорливый, наделавший множество политических ошибок, что в конечном итоге привело царство Чу к гибели.
Длительное время главным врагом Чу являлось царство Ци, которое не раз одерживало над чусцами серьезные военные победы.
Однако в правление Сюн Хуая положение семи царств существенно изменилось. Силу набрало царство Цинь. Оно было пограничным, через него шли основные торговые пути в Среднюю Азию. В середине IV в. до н.э. в Цинь были проведены важные политические, экономические и социальные реформы, в результате чего оно стало централизованным государством.
Долгое время Цинь и Чу не воевали, лишь наблюдали друг за другом и примеривались.
У вана Сюн Хуая был министр-советник, великий китайский поэт Цюй Юань. Человек поразительной логики, в политике умевший просчитывать ходы на десятки шагов вперед, министр уговаривал вана придерживаться союза с недавним врагом Чу – царством Ци и настаивал на подготовке к войне с набиравшим силы опаснейшим царством Цинь.
Одно время Сюн Хуай соглашался с Цюй Юанем. В 318 г. до н.э. он возглавил коалицию царств Ци, Чу, Чжао, Вэй и Хань, направленную на совместный отпор агрессивным притязаниям царства Цинь. Но коалиция эта осталась на словах, на деле никто никого поддерживать не пожелал. Союзники передрались между собою, а Ци уже в 317 г. до н.э. напало на Чжао и Вэй.
Один Цюй Юань был преисполнен здравого понимания ситуации. В 313 г. до н.э. по его настоянию Сюн Хуай посватался к циской царевне, намереваясь таким путем заключить военный союз с царством Ци. Однако столь опасное объединение сильных врагов не могли допустить хитрые циньские министры. При богатстве царства Цинь решать вопросы такого рода оказалось несложно: испокон века придворные сановники и столичные чиновники были и остаются отпетыми взяточниками, и за приличное вознаграждение они готовы продать и родину, и народ, и даже собственную семью.
На подкуп чуских сановников царство Цинь выделило солидные капиталы. И вскоре со всех сторон на ухо Сюн Хуаю стали нашептывать мерзкие сплетни о продажности Цюй Юаня, которого якобы с потрохами купили цисцы, о миролюбии вана царства Цинь и об агрессивности страшного царства Ци, которое намерено обманом захватить чуский престол.
Помолвка с циской царевной была расторгнута, Сюн Хуай предпочел жениться на царевне из Цинь. Верный же Цюй Юань был выслан в деревенскую глухомань – с глаз долой! Камарилья взяточников праздновала победу. Но еще больше торжествовали циньские министры!
Правда, торжество чуских златолюбцев продолжалось недолго. Почти сразу после того, как Цюй Юань отправился в ссылку, между Цинь и Чу началась война. В 312 г. до н.э. чусцы были наголову разгромлены в битве у Даньяна. Циньцы взяли в плен и отрубили головы 80 тысячам чуских воинов. Сражение за сражением влекли за собою страшные поражения некогда всесильных чусцев – их предавали подкупленные вельможи. Война шла почти 15 лет!
В 300 г. до н.э. циньцы в одном сражении убили в бою и казнили после него 20 тысяч чусцев. А в 299 г. до н.э. во время переговоров царей о мире в Угуане циньский Чжао-ван захватил Сюн Хуая в плен и заточил его в темницу. Там чуский ван и умер через четыре года.
Чусцы провозгласили ваном сына Сюн Хуая – Цинсян-вана. В ответ циньцы вновь напали на Чу, нанесли ее армии тяжелое поражение, а после битвы обезглавили 50 тысяч пленных солдат. Цинсян-ван вынужден был откупиться от жестокого врага, но передышка оказалась недолгой.
В 284 г. до н.э. циньцы вторглись в царство Ци, разгромили его и включили в состав своего государства. Чу осталось один на один с могущественным врагом.
Все это время Цюй Юань жил в деревне и страдал, поскольку видел и понимал неизбежность близкой гибели своей родины, которой некогда служил верой и правдой.
В 280 г. до н.э. враги вновь пошли войной на царство Чу. Чусцы отчаянно защищались. К сожалению, бороться против могущественного царства Цинь было уже поздно – в 278 г. до н.э. пала столица государства город Инь.
Ссыльный Цюй Юань был потрясен тем, как сбывались все его предвидения, и тем, что сотворил с царством Сюн Хуай, некогда не пожелавший слушать мудрых советов верного министра и отдавший предпочтение лжецам, клеветникам и предателям. Безусловно, наивный ван жестоко поплатился за свой выбор, но легче от этого никому не стало. Разве что циньцам. Поэт не смог пережить позора своей родины и утопился в реке Мило. В честь мудрого патриота Цюй Юаня был учрежден праздник Дуаньу, который по сей день отмечается китайцами каждый год 5 го числа 5 го месяца по лунному календарю. На Тайване возведен особый храм обожествленного поэта Цюй Юаня.
Царство Чу агонизировало еще 55 лет. В 223 г. до н.э. Цинь окончательно поглотило Чу, а уже в 221 г. на первый императорский престол Китая взошел циньский ван по имени Цинь Шихуанди.
Ликург – великий законодатель Спарты. Именно он дал Спарте те законы, которые породили спартанский образ жизни, где важнейшими являются общественное бытие человека и жесткая, если не жестокая борьба против роскоши, изнеженности и пресыщения. Кстати, богатство было включено Ликургом в число злейших пороков человека, равно как и пустое многословие – именно от Ликурга пошло так называемое лаконичное, то есть краткое, емкое слово.
Законодатель принадлежал к царскому роду, считался прямым потомком Геракла в одиннадцатом колене. Когда умер бездетным его старший брат царь Полидект, Ликург стал преемником венценосца, но был таковым всего восемь месяцев. Едва ему сообщили, что овдовевшая царица забеременела еще при жизни мужа, благородный родич поклялся, что, если она разрешится мальчиком, престол Спарты будет отдан законному наследнику.
Спартанская монета с изображением Ликурга. II—I вв до н.э.
С этого времени и закрутились интриги вокруг Ликурга.
Вдова Полидекта немедля вступила в тайные переговоры с деверем, предложив вытравить плод, если Ликург на ней женится. Ликург ужаснулся, но, опасаясь, что ребенок все равно будет погублен, заявил, что в восторге от самого замысла, однако женщине следует родить, а затем он сам при первом же удобном случае убьет младенца. Родился мальчик. В тот же день Ликург вынес его к народу, объявил царем, возложил новорожденного на трон и нарек его Харилаем.
Спартанцы признали Ликурга опекуном царя-младенца, сказать точнее – регентом при племяннике. Но некоторые завистники стали готовить ему ловушку. Прежде всех среди интриганов оказались родственники и приближенные вдовой царицы. Брат ее Леонид публично обвинил Ликурга в том, что он готовит убийство Харилая и мечтает о царском венце. Не раз жаловалась по сему поводу и сама царица, но делала это «секретно». Цель у клеветников была одна – закрепить за собою право на власть, если с мальчиком случится какая-нибудь беда.
Ликург не стал искушать судьбу, собрался и уехал в долгое путешествие, предоставив семейству ятровки (жены брата) самим растить спартанского царя. Он поклялся вернуться только тогда, когда у Харилая родится собственный сын.
За годы странствий Ликург понял, что нет большего блага для человека и общества, чем порядок и согласие. Для утверждения этого он и разработал свои законы. Вначале молодой человек посетил Крит, затем отправился в греческие города Малой Азии.
В Малой Азии Ликург познакомился с гомеровскими «Илиадой» и «Одиссеей», европейским грекам тогда еще мало известными, а если и известными, то лишь в отрывках. Именно он первым понял значение этих творений как объединяющего начала для граждан независимых друг от друга греческих городов-государств, осознал нравственное и политическое ядро великих поэм и собрал их разрозненные отрывки в единое целое, подарив человечеству первые шедевры мировой художественной литературы.
К тому времени, когда Ликург решил вернуться в Спарту, его уже во весь голос призывали домой и народ, и цари. Там все перессорились, и дело шло к внутренней распре.
Скиталец вернулся с готовыми законами, но внедрить их с ходу было невозможно, поскольку законы Ликурга ограничивали и царскую власть, и демократию. Чтобы новые идеи были поддержаны, Ликург затеял собственную интригу. Он подговорил тридцать аристократов, и одним утром они явились на центральную площадь Спарты с оружием, страшно напугав тем противников Ликурговых законов. Царь Харилай при виде вооруженных людей убежал в храм Афины Меднодомной и затаился там в ожидании убийц – его еле уговорили выйти из убежища.
Так под угрозой вооруженной аристократии спартанцы приняли законодательство Ликурга, и Спарта стала той самой Спартой, которую мы знаем по учебникам истории.
Как известно, законодательство Ликурга прежде всего было направлено на уничтожение роскоши и богатства. Быть богатым становилось постыдно и невыгодно. Это не устраивало аристократию. Однажды целая группа богачей окружила Ликурга на площади, в него стали бросать камнями и палками. Спасаясь, законодатель скрылся в храме. Следом за ним вбежал туда разгневанный юноша и палкой выбил Ликургу глаз. Увидев обливающегося кровью законодателя, спартанцы устыдились своей ярости и выдали преступника на волю пострадавшему. Ликург не стал ему мстить, лишь заставил молодого человека некоторое время прислуживать ему вместо раба.
Прошло время, и Ликурговы законы начали приносить свои положительные плоды. И тогда законодатель пошел на решительную хитрость. На Народном собрании Ликург объявил, что для дальнейших преобразований он должен вопросить совет у Дельфийского оракула, а потому потребовал с сограждан клятву, что до его возвращения они не станут менять установленные им законы и государственное устройство. Клятва была дана.
В Дельфах Ликург простился с сопровождавшими его друзьями и сыном и добровольно уморил себя голодом, чтобы сограждане не смогли когда-либо отказаться от данной ими клятвы. Чтобы не нашелся казус, он велел сжечь свой труп, а пепел развеять над морем. Волю его исполнили.
В течение последующих пятисот лет в Спарте не изменили и не отменили ни одного Ликургова закона, и все это время Спарта оставалась самым могущественным государством Древней Греции.
Можно ли отказ от дружбы с кем бы то ни было – ради того, чтобы быть привлекательным для всех, – считать интригой? Если можно, то Перикла (жил в 490—429 гг. до н.э.) следует назвать одним из самых отъявленных интриганов своего времени. Все в его жизни было направлено исключительно на выигрыш в политике – от выбора того электората, кто был ему лично неприятен, но мог голосованием своим возвести претендента на вершину власти, до личных отношений, где он периодически оступался, но делал именно такие ошибки, которые можно было ему простить скрепя сердце.
Наверное, главная интрига хитрого политика может быть сведена к новаторству в подкупе избирателей. До Перикла это делалось исключительно из личных средств кандидата на должность. Еще до того, как Перикл был избран стратегом и в 443 г. до н.э. официально встал во главе Афин, он начал подкупать афинян за счет государства, но завуалированно. Его трудами были учреждены клерухии – колонии в завоеванных областях для безземельных граждан Афин (поселившиеся там сохраняли за собой афинское гражданство); стали выдавать деньги в праздники для участия бедняков в зрелищах и обрядах; стали платить за присутствие в суде, в Совете, в Народном собрании в качестве компенсации за потерянное время. Все это противники демократов считали безнравственным и разлагающим народ. Как отметил тот же Плутарх, «вследствие этой дурной привычки народ из скромного и работящего под влиянием тогдашних политических мероприятий стал расточительным и своевольным».
Перикл пришел к власти довольно сомнительным образом. По ходившим тогда слухам, именно он нанял убийц, которые в 461 г. до н.э. зарезали на ночной улице его друга-конкурента Эфиальта, благодаря чему Перикл и получил желаемое место главы демократической партии. Впрочем, далеко не все древние историки с этим согласны. Большинство были уверены, что выдающегося демократа Эфиальта устранили заговорщики-аристократы, чья власть фактически пала по его вине, и в Афинах произошел демократический переворот.
Далее блистательный оратор Перикл добился в 460 г. до н.э. изгнания посредством остракизма его главного политического врага – талантливого полководца и вождя олигархической группировки Кимона. Однако почти сразу после этого началась война со Спартой. Перикл оказался в собственной ловушке: народ требовал возвращения Кимона, а призвать военачальника обратно означало признать его власть. Тогда Перикл через сестру изгнанника сделал Кимону предложение: формально демократы возвращают подвергнутого остракизму в Афины, но он должен был немедля возглавить эскадру в 200 кораблей и покинуть город. Кимон согласился и после четырех лет ссылки вернулся на родину. Остановить междоусобную войну греков ему удалось только в 450 г. до н.э. Тогда же было решено продолжить борьбу против персов на островах. Кимон отправился на Кипр, где осадил персидскую крепость, но уже в 449 г. внезапно и странно заболел и умер.
Афинскую олигархию возглавил Фукидид из Алопеки, прекрасный оратор и мудрый человек. Влияние Фукидида на государственные дела стало быстро возрастать, выгнать его из города не было никакой возможности… Вот тогда Перикл и начал подкуп народа из государственных средств, благо Афины имели неограниченный доступ к казне Делосского союза и могли принуждать слабые города-государства отдавать туда свое достояние. Общегреческая Делосская казна, предназначенная для борьбы против персов, была перевезена Периклом из Дельф в Афины, после чего началось знаменитое строительство архитектурных шедевров, прославивших Афины и Перикла в веках.
Клеон и его последователи обвиняют Перикла в строительстве Акрополя. Художник Ф. фон Фольц
Все работы по украшению Афин возглавил великий Фидий. В кратчайшие сроки город обратился в архитектурно-скульптурную сказку. Но одновременно расцвела пышным цветом ненависть к Афинам всего греческого мира. Иногда поговаривали, что уж лучше персы, чем афиняне. Такое отношение порой называют завистью, но как часто, особенно в наши дни, объявляют завистью законное требование справедливости, всего лишь высказанное бессильным ограбленным всесильному грабителю!
Заигрывание афинских демократов с собственным народом стало постепенно, вначале незаметно, а потом все явственнее оборачиваться для самого народа великой трагедией. Вообще это страшно, когда доверчивые люди оказываются жертвой интриг зарвавшихся властолюбцев.
Фукидид попытался прекратить такое расточительство, но Перикл подбил народ подвергнуть вождя олигархов остракизму, и Фукидида изгнали. С противниками демократов было покончено, и в течение последующих 15 лет Перикл был довольно успешным единоличным властителем Афинского государства.
Но сколько веревочке ни виться, а конец всегда будет. В 431 г. до н.э. крупнейшие города Греции поддержали Спарту, возглавившую общегреческую войну против Афин. Почти одновременно с этим событием в самих Афинах был обвинен в краже золота при ваянии прославленной скульптуры богини Афины ближайший друг Перикла – Фидий. Ситуация, конечно, парадоксальная: скульптора обвинили в том, что он украл золото, награбленное Периклом с согласия афинян у всего греческого мира. Фантасмагория человеческого бытия!
Фидий был арестован и через какое-то время умер в застенках. Поговаривали, будто его отравили – либо враги Перикла, либо подосланные Периклом убийцы (последнее сомнительно). Подавляющее большинство исследователей пришли к выводу, что таковы были интриги политических противников стратега, проверявших на Фидии крепость Перикловых позиций среди афинян.
Особое место в жизни афинского властителя занимала мудрая Аспасия (ок. 470—400 гг. до н.э.) – содержательница публичного дома. Впрочем, общепринято называть ее Гетерой. Политик пленился умом возлюбленной. Аспасия была мастером политических интриг и правой рукой Перикла в столь опасном деле. Именно она спровоцировала нападение афинян на остров Самос, прямым последствием которого стала Пелопонесская война.
Спартанцы понимали, что, начав войну с Афинами, легкой победы ожидать не приходится. Прежде следовало подорвать доверие афинян к Периклу. Потому агенты Спарты неожиданно начали в Афинах процесс против Аспасии по обвинению ее в нечестии: якобы к ней ходят свободные женщины города, а блудница сводит их с Периклом для его ублажения. Одновременно враги попытались привлечь к суду друга стратега философа Анаксагора, который не верил в богов и распространял учение о небесных явлениях. Наконец, от самого Перикла потребовали отчета о трате государственных средств.
Опасаясь скорой расправы, стратег с рыданиями вымолил пощады для Аспасии, помог Анаксагору бежать из Афин, а чтобы скрыть свои растраты, сам подтолкнул спартанцев к скорейшему нападению на Афины, что те незамедлительно и сделали.
Враги начали разорять окрестности города, но Перикл закрылся за крепостными стенами и отказывался выходить для открытого сражения. Тактика эта была верная, но в Афинах началась моровая болезнь – чума. Сограждане обвинили в этой беде Перикла. Кончилось все тем, что путем демократического голосования его лишили звания стратега и взыскали с провинившегося огромный штраф.
Позднее афиняне раскаялись в содеянном и перед лицом осадившего город врага призвали Перикла вновь возглавить город. Но вновь избранный стратег был уже смертельно болен и вскоре умер.
Законные дети Перикла погибли от чумы прежде отца. По сей причине и вопреки афинским законам его сын от Аспасии был признан афинским гражданином. Будучи молодым человеком, Перикл-младший, подобно отцу, тоже был избран стратегом и одержал крупную победу над спартанским флотом. Но когда победители вернулись в родной город, все те же тайные враги обвинили стратега и его помощников в том, что они после победы не выловили из моря тела погибших в бою афинян, и народное собрание приговорило их к казни. Демократия восторжествовала!
Сразу после кончины Перикла Аспасия вышла замуж за ничем не примечательного торговца скотом Лизикла, которого посредством интриг скоренько вывела в видные политические деятели Афин: он возглавил партию демократов и был избран стратегом, но в 427 г. до н.э. умер. Как сложилась дальнейшая судьба прославленной куртизанки неизвестно.
Афины пали в 404 г. до н.э., оказавшись неспособными противостоять силе Спарты и ее союзников.
«Он первым стал рассуждать об образе жизни и первым из философов был казнен по суду – так записал о Сократе[3] мудрый Диоген Лаэртский и далее продолжил: – Поняв, что философия физическая нам безразлична, он стал рассуждать о нравственной философии по рынкам и мастерским, исследуя, по его словам, “что у тебя и худого и доброго в доме случилось”[4]. Так как в спорах он был сильнее, то нередко его колотили и таскали за волосы, а еще того чаще осмеивали и поносили; но он принимал все это, не противясь».
Сократ-то терпел, но пришло время, и афиняне не захотели далее терпеть его насмешки. Дело в том, что Сократ своими хитроумными наводящими вопросами настойчиво подводил собеседников к осознанию, что любым делом (прежде всего государственным) должен заниматься не просто выборный человек, а знаток и опытный практик. Это многих ужасно злило, а также входило в противоречие с законами республиканских городов-государств.
«Цари и начальники, по его (Сократа) словам, это не те, что имеют скипетры или избранны кем бы то ни было, или получили власть по жребию, или насилием, или обманом, но те, которые умеют управлять.
Управлять государством должны люди, понявшие истинный смысл человеческой жизни, сами живущие в соответствии с этим пониманием (умеренно, бескорыстно, стремясь делать добро) и, вместе с тем, – знающие, как помочь своим согражданам найти дорогу к такой же доброте и счастливой жизни.
Могут ли они быть избранны с помощью слепого жребия? Разумеется, нет! Сократ высмеивает это “великое достижение Афинской демократии” и, тем самым, бросает вызов существующему правопорядку».
Такими рассуждениями мудрец возбуждал справедливую ненависть и к себе, и к своим идеям.
Уже почти 2,5 тысячи лет трагическая гибель Сократа остается одной из самых сущностно значимых интриг в истории человечества. О ней спорят, ищут ее причины, пытаются выявить истинных виновников случившегося.
К сожалению, несмотря на подробнейшее описание судебного процесса над Сократом, которое сделали его ученики Платон и Ксенофонт, как и что произошло на самом деле – непонятно. Ясно только одно: Сократ стал жертвой внутриафинских интриг.
События разворачивались следующим образом. Известно, что в 339 г. до н.э. поэт-трагик Мелет, обратился в афинский суд с обвинением мудреца в том, что «Сократ погрешает и переступает меру должного, исследуя то, что под землею, и то, что в небесах, делая более слабый довод более сильным и научая тому же самому других». Обвинения Мелета были поддержаны демократическим политиком Анитом и неизвестным ритором Ликоном. Они заявили, что Сократ виновен, поскольку «не поклоняется тем богам, которых признает государство, но вводит другие, новые божества, и что он виновен в развращении молодежи, так как учил ее тому же самому». По законам Афин последние обвинения считались тяжким преступлением, обвинение Мелета более сводилось к философскому спору, но почему-то именно он считается главным обвинителем Сократа.
Большинством в 280 голосов (всего судили 501 человек) мудреца признали виновным! И в том главная закавыка процесса. Подговорить на «нужный» приговор несколько сот человек, из которых практически все знали Сократа лично, весьма затруднительно. А если возможно, то сама идея демократии рассыпается в прах. Подтасовать же данные голосования в условиях древних Афин было нереально.
Чем же так досадил Сократ многочисленным афинянам, участвовавшим в судебном процессе, что они признали его виновным перед афинским народом за разговоры, а не за действия? Ведь в деле мудрец всегда проявлял высокий патриотизм и поддерживал честность.
Смерть Сократа. Художник Ж-Л. Давид. 1787 г.
На этот вопрос несложно ответить, если вспомнить: кто обычно занимается философией и риторикой? Преимущественно люди материально обеспеченные: у них на это имеются и время, и деньги. То есть Сократ водил дружбу в основном с афинской аристократией. Да и в учениках у него была исключительно аристократическая молодежь.
После кончины Перикла, с которым философ находился в весьма дружеских отношениях, положение афинских аристократов начало усложняться год от года. Власть в городе с помощью ничего не смыслящей в государственных делах и корыстолюбивой толпы полностью захватили демагоги.
С 429 г до н.э. главой Афин народное собрание избрало сначала торговца паклей Евкрата, потом торговца овцами Лисикла, затем владельца кожевенной мастерской Клеона, после гибели которого к власти пришел торговец лампасами Гипербол, а следом банщик Клиген. Каждый из них был отличным оратором-демагогом, но во власти отличился прежде всего жадностью, неприкрытым воровством из казны и безнравственностью.
Такому выбору народного собрания не приходится удивляться. Большинство в нем составляли сапожники, валяльщики шерсти, земледельцы, плотники, кузнецы, мелкие купцы и им подобные необразованные люди, едва сводившие концы с концами в поте лица своего и от души ненавидевшие погрязших в роскоши бездельников-аристократов. Сократ же в глазах демоса был одним из этой ненавистной группы. Даже хуже – сам нищий, а среди аристократов вертевшийся и явно перед ними заискивавший. То есть социальный предатель. Сократ со своими идеями был ненавистен демагогам, а натравить на него толпу в таких условиях не требовало особого труда.
Скорее всего, приговор был предрешен до суда и Сократ об этом знал, почему позволил себе издеваться над самой процедурой судопроизводства. Согласно афинскому демократическому законодательству обвиняемый после признания его виновным (это было нечто подобное современному суду присяжных) имел право сам предложить для себя наказание. При условии, что избранное им наказание соответствует тяжести вины.
Вначале Сократ предложил присудить ему обед в пританее – так в древнегреческих городах называлось особое здание, в котором на общественные деньги пожизненно питались люди, оказавшие важные услуги государству. Шутка оказалась неудачной и лишь раздражила судей. Тогда философ заявил, что искупление его вины стоит штрафа не более 30 мин (около 13 кг серебра). Такую сумму готовы были заплатить за него молодые аристократы – друзья философа. В действительности это была ничтожно малая сумма. Потому суд возмутился и приговорил Сократа к смерти большинством голосов.
Философ спокойно отнесся к смертному приговору. Он даже не согласился бежать из-под стражи, сославшись на возраст и на то, что бегством лишь подтвердит справедливость приговора.
Через несколько дней после суда Сократ выпил чашу цикуты (болиголова). Ранее афинских преступников сбрасывали со скалы. Но по мере демократизации общества, его «гуманизации» и увеличения числа смертных приговоров обреченным стали давать выпить яду.
Последнее, что сказал Сократ присутствовавшим при его казни друзьям, было: «…мы должны Асклепию петуха. Так отдайте же, не забудьте». Асклепий – сын Аполлона и бог врачевания. Слова Сократа означали, что цикутой он излечил свою душу и освободил ее от бренного тела.
Александр – сын македонского царя-завоевателя Филиппа II (382—336 гг. до н.э.; царь с 359 г. до н.э.) и царицы Олимпии, дочери царя Эпира. Филипп был не только воином, но и одаренным дипломатом: его заботами Македония без войны овладела крупными золотоносными рудниками. Это позволило царю плести многочисленные политические интриги в Греции, Персидском царстве и среди варваров. Впрочем, македонский царь не только интриговал и подкупал врагов, но и весьма успешно воевал.
2 августа 338 г. его армия наголову разгромила объединенное воинство греков в битве при Херонее. Вся Греция покорилась Филиппу II, города-государства эллинов склонились перед силой неотесанных мужланов-македонян.
Уже в следующем году царь развелся с матерью Александра и женился на восемнадцатилетней Клеопатре, племяннице македонского полководца Аттала. Во время свадебного пира Аттал призвал гостей молиться богам, чтобы те послали Клеопатре сына – законного наследника македонского престола! Подвыпивший Филипп добродушно соглашался.
– А нас ты считаешь незаконнорожденными?! – возопил возмущенный Александр.
В ответ Филипп бросился на сына с обнаженным мечом, и Александра спасло лишь то, что отец споткнулся и упал.
– Вот этот-то, люди, собирается перейти из Европы в Азию, он, свалившийся, переходя от ложа к ложу, – прокомментировал падение царя внезапно успокоившийся Александр.
Олимпиада с сыном срочно бежали в Эпир, дабы не стать жертвами ярости Филиппа и семейства Аттала. Там брошенная мужем царица начала подбивать эпирского царя – своего брата начать войну против Македонии.
Филипп как раз готовился к большому походу, собираясь напасть на Персию, поэтому приложил максимум усилий для примирения со своей семьей. Оно состоялось, но только внешне. Отныне обе стороны каждый день ожидали внезапного удара.
И тут, как назло, правитель Карии, сильного и богатого государства на берегах Малой Азии, которое было номинально подчинено Персии, предложил свою дочь Аду в жены Арридею – слабоумному сыну Филиппа Македонского от танцовщицы Филинны. Александр увидел в этом опасную интригу, поскольку сводный брат при поддержке карийских родичей мог бы претендовать на македонский престол. Потому царевич сделал попытку тайно посвататься к Аде. Один из приближенных Александра донес о начатых переговорах Филиппу. Царь запретил сыну жениться на карийке и в грубой форме намекнул, что лишит его прав на престол. Заодно Филипп разогнал давно вызывавшее у него опасение ближнее окружение царевича, а самых верных друзей его выслал из Македонии.
Свадьбы в Сузах – Александр и Статира, Гефестион и Дрипетида. Картина начала XIX в.
Чтобы хоть временно укрепить дружеские отношения с Эпиром, Филипп II решил выдать свою дочь от Олимпиады Клеопатру (девушку звали так же, как и молодую жену царя) замуж за ее дядю – эпирского царя Александра. Свадебные торжества растянулись на несколько дней и должны были завершиться грандиозным театральным представлением. Случилось так, что в узких переходах театра охрана Филиппа отстала, с царем оставались только два Александра – сын и шурин Филиппа, и любовник царя, а по совместительству и телохранитель Павсаний. Неожиданно Павсаний выхватил кинжал, пронзил им своего повелителя и бросился бежать. Филипп рухнул бездыханный.
Любовник, бесспорно, имел собственные причины для этого убийства. Вскоре после женитьбы Филиппа на Клеопатре дядя и опекун царственной супруги Аттал «пригласил Павсания отужинать, притворившись, что стремится завоевать его дружбу; тот не замедлил прийти, считая себя уже настолько важным лицом, что соперникам необходимо вести с ним переговоры. Аттал напоил его, и когда тот показался ему достаточно опьяневшим, позвал своих слуг и конюхов, которые бросились на юношу, раздели его, привязали, не обращая внимания на его крики, ничком к ложу и затем, по приказу их господина, обошлись с ним поочередно самым непотребным образом на глазах у прочих гостей. Это был довольно обычный способ обесчестить мужчину. После чего Павсания развязали и выбросили вон, сунув одежду ему в руки.
Истерзанный и весь в слезах, Павсаний кинулся жаловаться царю, прося покарать Аттала, чтобы смыть нанесенное ему гнусное оскорбление. Но Филиппа скорее насмешил рассказ о случившемся, и он посчитал, что достаточно утешил юношу, сделав ему небольшой денежный подарок и пообещав продвижение по службе. Ненависть Павсания с этой минуты перенеслась всецело на Филиппа».
Другие телохранители настигли пытавшегося сбежать Павсания и в пылу погони убили его на месте. Труп распяли, расследовать же дело не стали – не до того было. Это позволило многим современникам, а тем более исследователям последующих времен утверждать, что на самом деле убийство было организовано Олимпиадой с согласия Александра и при поддержке эпирского царя. Позднейшие обвинения, которые великий полководец выдвигал против персидского царя Дария, якобы нанявшего убийцу Филиппа, зачастую рассматриваются как неуклюжая попытка Александра снять с себя обвинения в отцеубийстве. Любопытен и тот факт, что телохранители, прикончившие Павсания, сразу после этого стали ближайшими исполнителями особых заданий молодого царя.
У Филиппа II помимо Александра и его сестры Клеопатры были от других жен еще три дочери и два сына – уже упомянутый здесь слабоумный Арридей и малолетний Каран. Помимо названных, на престол Македонии стали претендовать вдова Клеопатра, которую поддерживал военачальник Аттал, и самый опасный враг Александра – его двоюродный брат Аминта, законный царь государства, в детстве отстраненный от власти узурпировавшим его престол Филиппом II. За каждым претендентом стояла своя военная и политическая группировка. Но и этого оказалось мало. На царское место претендовали еще три брата из династии князей Линкестидии (княжество на севере Македонии) – Аррабай, Геромен и Александр.
Из всех претендентов самые сильные позиции были у Александра Македонского, поскольку в шестнадцать лет он успел проявить себя как выдающийся полководец в битве при Херонее. Его поддерживали ветераны Филиппа.
Первым делом для укрепления своей власти Александр объявил соучастниками Павсания и агентами персидского царя линкестидцев. Аррабая и Геромена быстренько казнили, Александра Линкестидского царь пощадил. Зато признал заговорщиками и казнил малолетнего Карана и Аминту.
Пока Александр занимался соперниками-мужчинами, Олимпиада распорядилась женской половиной. По ее приказу Клеопатра была убита солдатами прямо в покоях своей матери, которую тут же принудили удавиться. Александр при этих событиях не присутствовал, а потому позднее разыграл публичную сцену негодования в связи с трагедией семьи мачехи. На этом тема была закрыта.
Оставался самый грозный противник – полководец Аттал, который срочно выехал к армии в Азии и который находился в подозрительных сношениях с греческими городами, особенно с Афинами. Аттал был убит особым порученцем царя. Позднее, отправляясь в свой великий поход, Александр приказал вырезать всех оставшихся в живых родичей царицы Клеопатры и Аттала.
Весной 334 г. до н.э. во главе небольшой армии в 30—45 тыс. пехотинцев и 4—5 тыс. всадников Александр Великий переправился в Азию и начал завоевание мира. Рассказывать о походе не будем, равно как о политических интригах, преследовавших македонского завоевателя всю его жизнь. Сосредоточим внимание на его семейных делах.
А здесь никак не обойтись без ближайшего друга Александра с его отроческих лет – Гефестиона (356—324 гг. до н.э.). Большинство историков сходятся во мнении, что Александр Великий вообще не любил женщин и единственной любовью его жизни оставался командир личной гвардии царя Гефестион. Женился же царь якобы по-спартански: для продолжения рода или в сугубо политических целях.
Как бы там ни было, в 327 г. до н.э. Александр Македонский вступил в брак с плененной им 14 или 16 летней бактрийской (афганской) княжной Роксаной (ок. 342—309 гг. до н.э.). Вскоре она родила мальчика, который умер во время индийского похода. Смерть младенца вызвала охлаждение в отношениях между царственной четой.
По сей причине, вернувшись из Индии, в 324 г. до н.э. Александр поступил как восточный владыка – не разводясь с Роксаной, взял себе в жены вначале дочь персидского царя Дария – Статиру, а затем дочь персидского царя Артаксеркса III – Парисат. Чтобы породниться с Гефестионом, царь в один день сыграл две свадьбы – свою со Статирой и своего возлюбленного с младшей сестрой Статиры – царевной Дрипетидой.
Осенью того же года во время одного из пиров Гефестион внезапно заболел и через неделю умер. Обезумевший от горя Александр велел казнить врача, лечившего его возлюбленного, впал в запой, возненавидел все свое окружение и через 8 месяцев, 10 июня 323 г. до н.э., умер точно так же, как Гефестион. Симптомы его болезни повторились в точности.
Отсюда и появилась версия, будто любовников отравила возненавидевшая их Роксана, которая через месяц после кончины мужа родила от него сына Александра.
Сподвижники великого полководца в один день поделили его империю между собою и тут же передрались. Родным Александра в этой драке места не нашлось, хотя они и пытались втиснуться в борьбу вояк.
Роксана добилась от соратников мужа лишь одного – немедленной казни персиянки Статиры. Что сталось с Парисат и Дрипетидой, неизвестно.
В 317 г. до н.э. мать Александра царица Олимпиада захватила власть в Македонии и втянула в свои махинации Роксану с маленьким Александром. Царица тут же казнила слабоумного царя Арридея и возвела на престол Александра IV. Но в 316 г. до н.э. их прогнал ветеран азиатских походов полководец Кассандр. Он сам стал царем Македонии. Вскоре Кассандр захватил семью своего умершего властителя. Олимпиаду сразу казнили как врага Македонии. В 309 г. до н.э. по приказу Кассандра тайно отравили Роксану и 14 летнего Александра IV. Тогда же убили единственного внебрачного сына великого завоевателя – Геракла, рожденного Барсиной, знатной женщиной из Пергама. Барсину убили вместе с сыном. Так в борьбе за власть пресекся род Александра Македонского.
У нумидийского[5] царя Миципсы (правил во второй половине II в. до н.э.) были два сына – Адгербал и Гиемпсал, а также племянник Югурта – сын покойного старшего брата царя от простолюдинки. Когда молодые люди подросли, Миципса испугался, что впоследствии Югурта может отстранить его сыновей от престола. Открыто убить юношу или без причины преследовать его царь не мог. Потому и решил отправить Югурту командиром нумидийского войска к союзным римлянам, осаждавшим тогда Нуманцию[6]. Царь рассчитывал, что нуманцы – опытные и жестокие воины, а Югурта избыточно смел и наверняка погибнет в сражении.
Однако Миципса просчитался. Югурта оказался талантливым политиком и храбрым воином, а потому в кратчайшие сроки заслужил глубокое уважение со стороны суровых римских военачальников и прежде всех у выдающегося полководца Публия Сципиона Африканского, победителя Ганнибала. Сципион признал молодого Югурту своим личным другом.
Миципса был обескуражен таким оборотом дела, поспешил усыновить племянника и объявил его своим третьим наследником.
Царские сыновья тихо возмутились случившемуся, но протестовать не стали, лишь затаили обиду, которая и прорвалась сразу после кончины Миципсы. Вскоре после похорон все трое были провозглашены царями и на общей встрече решили разделить Нумидию на три царства, а также отдать каждому царю треть несметных богатств покойного. Во время раздела младший по возрасту, и самый невоздержанный, Гиемпсал несколько раз попрекал Югурту неродовитостью его матери.
Оскорбленный Югурта не пожелал спускать родственнику подобную наглость. Случилось так, что Гиемпсал, объезжая свои владения, остановился на отдых в городе Фирмиде, где, ничего о том не ведая, поселился у доверенного человека своего двоюродного брата. В первую же ночь человек тот, повинуясь приказу Югурты, привел в дом верных воинов, и те устроили страшную резню, перебив сонную свиту Гиемпсала. Самого испуганного царя отыскали в каморке рабыни, там его и убили, затем отрезали ему голову и отправили ее в дар Югурте.
Узнав о случившемся, царь Адгербал пришел в ужас. Еще ужаснее было то, что на сторону Югурты перешло большинство ветеранов нумидийского войска. Адгербалу пришлось бежать к сюзерену Нумидии – в Рим. Там он обратился к римскому народу с молением о защите.
Захватив всю Нумидию, Югурта стал думать, как выпутываться из создавшегося положения, и пришел к единственному возможному решению: следовало подкупить крупнейших римских сановников, ведавших вопросами наказания вассальных территорий. К тому времени республиканский Рим уже славился необузданным взяточничеством его правящей верхушки.
Решение принято – дело сделано! Посланцы Югурты в кратчайшие сроки скупили чуть ли не весь римский сенат. В ответ на слезные просьбы Адгербала сенаторы объявили, что Югурта покарал Гиемпсала справедливо. Было решено разделить Нумидию между двумя царями при посредничестве представителей римского сената. Само собой разумеется, подкупленные римляне передали Югурте лучшую часть страны, а беднейшую получил Адгербал.
Югурта в цепях перед Суллой. Гравюра XVIII в.
Отныне Югурта уверился в том, что в Риме за золото можно купить все и всех, а потому окончательно обнаглел: вскоре он пошел войной на царство Адгербала. Римский сенат послал было трех сенаторов прекратить войну, но Югурта им разъяснил, что Адгербал пытался подослать к нему убийц, за что и должен расплатиться. Сенаторы получили достойные подарки и, не выслушав противную сторону, удалились в Рим.
Напрасно Адгербал взывал о помощи. Продажный римский сенат и слышать не хотел о ничтожном царьке! Несчастный был вынужден сдаться на милость победителя. Югурта велел подвергнуть брата изощренным пыткам, а затем публично казнил его. Но на этом он не остановился: вначале были перебиты все нумидийцы, поддерживавшие Адгербала, а затем настала очередь свидетелей злодеяния – многочисленных римских купцов. Всех их вырезали как овец!
А дальше произошло нечто неслыханное по своей постыдности и омерзительности: узнав о кровавой бойне, римские сенаторы-взяточники попытались представить случившееся как нечто малозначимое, случайное и недостойное внимания сената и народа! И эти люди едва не добились своего, если бы не римский трибун от плебеев Гай Меммий, который неожиданно обратился к народу с речью о том, что происходит и сколь великая вина лежит на римском сенате в связи с массовым убийством римских граждан.
Сенат перепугался не на шутку, сенаторам уже было не до поддержки своих внутренних продажных негодяев – надо было собственные шкуры спасать от ярости толпы! Немедленно было принято решение об учреждении вместо царства Нумидии одноименной римской провинции, во главе которой поставили консула Луция Бестия Кальпурния.
Югурта немедля послал в Рим своих сыновей с огромными сокровищами для подкупа сенаторов. Но тем было уже не до взяток – послов даже не впустили в Рим, а выпроводили их прочь из Италии.
Сенаторы-взяточники с лихвой окупили свой недополученный доход в Африке. Высадившись с войском в Нумидии, они поначалу вели свирепую войну против Югурты, по ходу дела перебили и увели в рабство большое число мирных жителей. А затем вняли призывам лазутчиков Югурты, и золото рекой потекло в сенаторские ларцы. Вскоре Кальпурний «простил» Югурту, а сенат вознамерился утвердить его решение. Но вновь вмешался неподкупный трибун Гай Меммий, который призвал народ покарать убийц римских граждан и презреть алчность римской знати. В итоге на народном собрании было решено пообещать Югурте неприкосновенность и призвать его в Рим, дабы разъяснил народу, что происходит.
Югурта приехал и первым делом нанял убийцу, который заколол прятавшегося в Риме единственного его родственника и претендента на нумидийский престол по имени Массива. Убийца был схвачен на месте преступления, заказчика выявили быстро… но не тронули. Сенаторы боялись, что, если нумидиец начнет давать показания, откроются их неблаговидные делишки. Потому преступника просто выслали в Нумидию.
Новая война привела к неожиданному результату – подкупив военачальников и сенаторов, Югурта разбил римское войско. Римляне капитулировали в 110 г. до н.э., был заключен позорный мир. Но длился он недолго.
В 107 г. до н.э. на покорение Югурты был послан выдающийся римский полководец и политический деятель, неподкупный Гай Марий, тот самый, который позднее, в 86 г. до н.э. устроил в Риме первую в истории города массовую резню своих политических противников и поставил республику перед лицом грядущей гибели.
Нумидийцы были разгромлены. Югурта долго скрывался в потайных местах, пытался вести партизанскую войну, но в 105 г. до н.э. по наущению еще одного будущего великого диктатора Рима, а тогда молодого военачальника Луция Корнелия Суллы был выдан римлянам мавретанским правителем Бокхом I.
Пленного царя с позором провели по улицам Рима во время триумфа Гая Мария, а затем удавили в подземельях Мамертинской тюрьмы.
Отметим, что ни один сенатор-взяточник в этих событиях не пострадал: все остались при своих прибылях и отделались лишь дружным осуждением гадкого Югурты. Народ праздновал торжество справедливости, трупы убитых римлян еще раньше были преданы сожжению согласно погребальному обряду, а Римская республика кубарем катилась к своему бесславному концу.
Государства умирают сравнительно долго. Иногда агония затягивается на столетия, и граждане даже не подозревают, что живут в безнадежно больном обществе, спасения которому нет.
Римская республика агонировала более ста лет. Миазмы прижизненного гниения этого государственного механизма отравляли всю ойкумену, превращая Рим в рассадник разврата и неодолимой алчности. Взяточничество высших сановников, насмешки и надругательство над любым напоминанием о патриотизме (особенно в молодежной аристократической среде), столичное чванство, бесконечная демагогия на святые в далеком прошлом темы, глумление над памятью героических предков, недееспособность государственных механизмов, изъеденных коррупцией до состояния распада, – масштабы всего этого потрясают даже нас, людей XXI века, но римскому обывателю в те времена даже в голову не могло прийти, что именно так подспудно готовилось основание для грядущих диктатур и устроения империи.
Цицерон обличает Катилину. Художник Ч. Маччари. 1882—1888 гг.
Первым из полководцев двинул свои легионы на Рим мудрый Сулла. Случилось это в 87 г. до н.э. Тогда же он провел первые проскрипции – истребил своих политических противников по специально подготовленным спискам. Следом за тем, как Сулла убыл на войну с Митридатом, Рим захватил в 86 г. до н.э. враждебный ему Гай Марий, который провел еще более обширные проскрипции сторонников Суллы.
В 82 г. до н.э. запуганный Суллой сенат провозгласил его пожизненным диктатором, все решения которого заранее объявлялись законными.
Одним из активных помощников Суллы тогда был молодой обедневший аристократ Луций Сергий Катилина (ок. 108—62 гг. до н.э.). После кончины Суллы Катилина воспылал жаждой любыми путями занять место диктатора и воцариться в Риме. В помощь себе он призвал два страшнейших порока, покоривших к тому времени Рим, – роскошь и алчность. Другими словами, «любой развратник, прелюбодей, завсегдатай харчевен, который игрой в кости, чревоугодием, распутством растратил отцовское имущество и погряз в долгах, дабы откупиться от позора или от суда, кроме того, все паррициды[7] любого происхождения, святотатцы, все осужденные по суду или опасающиеся суда за свои деяния, как и те, кого кормили руки и язык лжесвидетельствами или убийствами граждан, наконец, все те, кому позор, нищета, дурная совесть не давали покоя, были близкими Катилине и своими людьми для него».
О самом Катилине тогда ходили слухи, что ради женитьбы на некой Аврелии Орестилле, не желавшей иметь пасынка, он убил собственного сына. Якобы именно опасение, что убийство будет раскрыто, толкнуло негодяя на спешную подготовку государственного переворота.
Катилина был популярен среди ветеранов Суллы, которые после смерти диктатора потеряли средства к существованию и были не прочь поучаствовать в новой гражданской войне. Благо как раз в это время Гней Помпей увел из Италии всю армию на войну с Митридатом.
Вначале Катилина вознамерился через выборы заполучить консульскую власть, а уже тогда действовать согласно обстоятельствам. Многие сенаторы и знатные люди поддержали его. Поговаривали, что среди них был и победитель Спартака, самый богатый человек республики – Марк Лициний Красс, который рассчитывал в случае успеха заговора без труда перехватить власть из рук Катилины.
Как назло, незадолго до выборов политические конкуренты уличили Катилину в получении крупной взятки, в связи с чем он по закону потерял право быть избранным в консулы. Тогда Катилина пошел ва-банк: стал готовить убийство обоих консулов и многих сенаторов, чтобы затем захватить власть. Сторонников заговора становилось все больше и больше, чему способствовали наглость и жадность сенаторов.
Однако случилось так, что один из самых усердных участников заговора по имени Квинт Курий проговорился о затевавшемся перевороте своей любовнице Фульвии, а та побежала сплетничать о заговоре по всему Риму. Вскоре слухи о готовящемся преступлении дошли до Марка Туллия Цицерона (106—43 гг. до н.э.), великого оратора, конкурента Катилины на выборах. Он быстро взял Фульвию в оборот, и женщина согласилась постоянно доносить Цицерону о Катилине и его сообщниках.
И вот для переворота все было готово. Прежде всего, Катилина велел убить Цицерона, поскольку видел в нем единственную помеху заговору. Два знатных участника вызвались явиться к Цицерону на утренний прием и заколоть его кинжалами. Об этом сразу же стало известно Фульвии, и женщина поспешила предупредить консула. Преступление не состоялось – убийц просто не впустили в дом возможной жертвы.
В тот же день Цицерон доложил сенату о готовящемся перевороте. Одновременно пришли известия, что заговорщики уже взбунтовали войска в провинции. Официальные власти стали срочно приводить Рим в боевую готовность.
Чтобы ослабить напряжение и оградить заговор от окончательного разоблачения, в сенат явился Катилина. Возмущенный такой наглостью Цицерон произнес перед сенаторами речь против Катилины. Всего было четыре речи консула на эту тему. Позднее их опубликовали, и с того времени они считаются шедевром ораторского мастерства.
В ответ на выпад консула Катилина заявил, что Цицерон клевещет, а он невинен перед людьми и богами, однако той же ночью бежал к взбунтовавшимся войскам. Оставшиеся в городе заговорщики решили поджечь Рим сразу в двенадцати местах и под шумок убить Цицерона. Но и эти планы были своевременно раскрыты хитрым консулом. В ходе следствия всплыло имя Красса. И тут сенаторы, в том числе и Цицерон, испугались – против самого богатого и влиятельного человека Рима выступить не посмел никто. Людей, которые показывали против Красса, срочно объявили лжецами и предателями, велели заковать их в цепи и не позволять общаться с народом. Позднее Красс всюду рассказывал, что свидетели эти были подосланы самим Цицероном, чтобы скомпрометировать его в глазах сенаторов.
Тем временем остававшиеся на свободе заговорщики попытались нанять главарей разбойничьих шаек, орудовавших в Риме, и их силами отбить товарищей. Чтобы не допустить беспорядков, сенаторы все же велели казнить главарей заговора – они были удавлены в тюрьме.
Узнав о казни, большинство добровольцев, пришедших в армию Катилины, разбежались от греха подальше. Оказавшись в столь отчаянном положении, Катилина решил дать бой армии сената, которую возглавлял знаменитый ныне Марк Антоний. Заговорщики бились отчаянно, ни один не сдался в плен. Катилина погиб героем.
Судьба догнала Цицерона в декабре 43 г. до н.э. Ярый приверженец Октавиана (будущего императора Августа), он в дни учреждения Второго Триумвирата между Октавианом, Марком Антонием и Лепидом был предан покровителем и отдан на волю своему злейшему недоброжелателю Марку Антонию. Имя его немедля внесли в проскрипционные списки врагов народа. Посланные за великим оратором убийцы отрезали ему голову и правую руку, которою Цицерон писал речи против политических врагов, и отнесли их в дар могущественному триумвиру.
Царство Понтийское, самый опасный враг Рима в начале I в. до н.э., занимало большую часть побережья Понта Эвксинского (Черного моря). Величайшим правителем его был царь Митридат VI Евпатор (жил в 132—63 гг. до н.э.). Понт населяли преимущественно персы, но при этом там доминировала греческая культура.
Митридату шел двенадцатый год, когда заговорщики убили его отца Митридата V. По предположению историков, заговорщики были сторонниками сближения Понта с Римом, и активной участницей заговора была мать Митридата VI по имени Лаодика. Короновали сразу двух братьев-двойняшек – Митридата Евпатора и Митридата Хрестоса. Но если Хрестос был любимцем матери, то на Евпатора почти сразу начались покушения: то ему «случайно» подводили необъезженного коня, то вдруг невзначай открывалось, что царская еда отравлена и т.д. В конце концов Митридату Евпатору пришлось бежать и скрываться, а власть над Понтом захватила его мать, ставшая регентом при Хрестосе. Место убежища Евпатора по сей день остается тайной. Известно только, что скрывавшийся от убийц царь ежедневно принимал микроскопические доли яда, отчего стал невосприимчив к отраве, и это впоследствии сыграло с Митридатом злую шутку. Тело свое молодой человек закалил так, что ему стали не страшны ни зимний холод, ни летний зной.
Митридат VI вернулся через семь лет и царство получил легко – при поддержке полководцев своего отца. Первым делом он казнил мать (по другой версии, женщину заточили в темницу, где уморили голодом). Следом были казнены приверженцы Лаодики, в их числе Митридат Хрестос. Затем Евпатор женился на собственной сестре и приступил к правлению. Царствовал он целых 48 лет.
Как раз в начале правления Митридата VI началось нашествие скифов на Крымский полуостров. В 110 г. до н.э. жители города Херсонеса обратились к Митридату за помощью. Скифы были разбиты, и крымские города-государства стали союзниками-вассалами Понта.
Бездетный царь Боспорского царства Персид V вообще вознамерился назначить Митридата своим наследником, в связи с чем был свергнут с престола и убит. В ответ понтийцы вторглись в страну, заговорщики были схвачены и казнены, а Боспорское царство вошло в состав Понтийского, но при этом осталось отдельным государством со столицей в Пантикапее (ныне Керчь). Черное море фактически превратилось во внутреннее море Понтийского царства.
Смерть Митридата и его дочерей. Гравюра XIX в.
Но на этом Митридат не успокоился и вознамерился отнять азиатские провинции у Римской империи. В этих целях он инкогнито объездил Азию (так называлась римская провинция), Вифинию, Пафлагонию, Галатию и Каппадокию (страны в Малой Азии) и разведал там обстановку.
Едва Митридат вернулся из поездки, как его, не восприимчивого к яду, попыталась отравить возжелавшая престола жена-сестра. Приговор был вынесен без промедления, и коварную заговорщицу казнили. Укрепив таким образом свою власть, Митридат VI начал войну и совместно с Вифинией захватил Пафлагонию и Галатию.
В Каппадокии царствовал Ариарат VII – юный племянник Митридата VI. Понтийский владыка заманил несмышленого царя якобы на переговоры, собственноручно заколол его и посадил на престол своего восьмилетнего сына Ариарата Эфсеба Филопатора. Однако все эти завоевания и махинации с престолом оказались безрезультатными. В дело вмешался римский сенат и повелел понтийцам и вифинцам освободить захваченные территории. Царям пришлось повиноваться мировому владыке.
Но ненадолго. В 89 г. до н.э. разразилась первая Митридатова война. Понтийскому царю удалось последовательно разгромить четыре армии римлян. Плененного Мания Аквилия – римского проконсула (управителя провинцией) – Митридат велел заковать в цепи, сановника протащили по многим городам Малой Азии, а под конец в Пергаме влили ему в глотку расплавленное золото. Местные жители с восторгом приняли эту расправу.
Почти все греческие малоазиатские города переметнулись на сторону Понта. Овладев большей частью Малой Азии, Митридат VI издал «Эфесский эдикт», в котором повелел выждать 30 дней и в один и тот же день убить всех проживавших на подвластных Понту землях римлян и италиков, их жен и детей, их вольноотпущенников. Трупы убитых приказывалось бросать на съедение птицам. Имущество их конфисковывалось, половина добычи шла царю, другая – палачам.
Рим был жестоко опозорен, поскольку не сумел защитить своих граждан. Почти каждой римской семье пришлось надеть траурные одежды по погибшим родичам. Империя оказалась перед лицом развала, поскольку подчиненным ему народам не было смысла поддерживать одряхлевшего хозяина и тем более рассчитывать на его защиту. Именно на такую реакцию покоренных Римом стран и рассчитывал в своей кровавой интриге Митридат VI.
Первыми на сторону понтийского царя переметнулись Афины. По всей Греции устраивали облавы на римлян и друзей Рима. Греки вырезали их без малейшей пощады. Многочисленные «борцы за свободу народов» веселились в кровавой вакханалии.
А что Рим? Там шла гражданская Союзническая война (90—88 гг. до н.э.). Сенат колебался и обсуждал сложившееся положение почти два года! Главной заботой при этом было сохранение республики, свобод граждан и избирательной системы власти.
Лишь к 87 г. до н.э. ситуация более-менее прояснилась, и против Понта выступила римская армия, во главе которой стоял великий Луций Корнелий Сулла (жил в 138—78 гг. до н.э.). В течение года он жесткой рукой утихомирил взбунтовавшихся греков, перебил их вожаков и привел в чувства рядовых жителей. Мудрый стратег, Сулла разгромил в ряде сражений понтийскую армию. Одновременно римляне развернули боевые действия на территории Понта. Столкнувшись с жестким отпором, Митридат запросил мира. В 85 г. до н.э. между ним и Суллой был заключен устный мирный договор. Царь Понта отказывался от всех завоеванных территорий и выплачивал Риму отступного на гигантскую сумму в 2 тыс. талантов.
Напряжение в отношениях между Понтом и Римом сохранялось длительное время. В 83—81 гг. до н.э. они даже воевали, и те события получили в истории название Вторая Митридатова война. Это при том, что с 83 г. до н.э. Сулла стал неограниченным диктатором Рима, к Митридату же он относился с глубоким уважением.
Настоящая катастрофа разразилась через четыре года, уже после кончины Суллы. В 74 г. до н.э. умер царь Вифинии Никомед IV. Царство свое он завещал не родному сыну, а римскому народу. Митридат VI допустить римлян в ближайшее к Понту государство не мог! Он опередил противника, вторгся в Вифинию и перебил небольшой отряд, посланный Римом для установления там официальной власти.
На сей раз наученный горьким опытом римский сенат не стал медлить. Против врага была послана армия под командованием Луция Лициния Лукулла. Понт на южном побережье римляне захватили в кратчайшие сроки. Митридат бежал, предварительно перебив весь свой огромный гарем.
Беглеца принял его зять – царь Армении Тигран. Так началась последняя, Третья Митридатова война. Шла она с переменным успехом. Но в 66 г. до н.э. командование армией и флотом римский сенат передал выдающемуся полководцу Гнею Помпею, и счастье окончательно отвернулось от Митридата VI. Даже царь Тигран для ублажения римлян поспешил издать манифест, в котором пообещал награду в 100 талантов тому, кто принесет ему голову Митридата.
В 65 г. до н.э. Митридату удалось пробраться в Боспорское царство, где правил его сын Махар. Последний уже успел отречься от отца и был страшно перепуган его появлением. Народ же, ненавидевший римлян, принял Митридата с радостью. В страхе перед жестоким отцом, преданный ближним окружением, Махар предпочел добровольно броситься на меч.
Митридат воцарился в Боспорском царстве и немедленно начал готовиться к продолжению войны. Римляне не спешили нападать на Пантикопей, действовали осторожно – подкупом и интригами. У Митридата имелось некое укрепленное место, где в тайных подземных хранилищах было скрыто большое количество денег. Одна из его наложниц Стратоника, которая знала эту тайну, поскольку именно ей был поручен надзор за сокровищами, отдала все Помпею, вытребовав в обмен обещание, что после разгрома понтийцев ее сыну от Митридата по имени Ксифар будет сохранена жизнь. Шпионы сообщили обо всем царю. Митридат вывел Ксифара на Пантикапейский берег Боспора Киммерийского, призвал Стратонику на берег Таманской стороны и зарезал юношу на глазах матери. Тело же его оставил непогребенным!
В начале 63 г. до н.э. Митридат VI слег на несколько недель с рожистым воспалением лица. Этим воспользовался его любимый сын Фарнак и взбунтовал армию. Когда царь поправился, он вынужден был своими глазами наблюдать, как под стенами Пантикапейской цитадели был коронован на царство его любимец – наследник престола. Поскольку венец Понта находился у Митридата, Фарнаку торжественно повязали на голову пурпурную ленту.
Потрясенный отец отправил к сыну-предателю послов, но тот их не принял. Тогда Митридат решил покончить с собой. Он закрылся с двумя своими дочерьми, дал им яд и попытался отравиться сам. Девушки умерли, на царя яд не подействовал. Митридат обратился к командиру отряда галлов-наемников Битоиту, и тот без лишних слов достал меч и рубанул Митридата по подставленной шее.
Гней Помпей приказал похоронить набальзамированные останки царя Понта в великолепной усыпальнице, положив вместе с ним все царские сокровища.
Нерон был пятым императором (с 54 по 68 гг.) в истории Рима. Приход такого неуравновешенного человека к власти в самом могущественном государстве мира тех времен был подготовлен его предшественниками. Именно они, прежде всех второй император Тиберий (правил в 14—37 гг.) и третий император Калигула (37—41 гг.), превратили Эквилинский холм, где располагались дворцы властителей, в вертеп, гнездилище разврата, изуверского садизма и кровавых интриг.
Правление императора Клавдия (41—54 гг.) было благодатным для Рима. Но императору не повезло с женами. В 48 г. его первая жена Мессалина вздумала сделать императором своего любовника Гая Силия. Воспользовавшись отъездом императора в Остию (главная гавань Древнего Рима, находилась в устье Тибра), любовники заключили брачный договор, явно намереваясь извести Клавдия. Нашлись соглядатаи, которые обо всем доложили намеченной жертве. Император вначале арестовал неверную супругу, а затем послал к ней убийц.
В 49 г. Клавдий женился на сестре Калигулы, красавице Агриппине Младшей. И императорский двор превратился в логово коварной интриганки. Всего за год Агриппина довела до самоубийства более десяти близких императору человек, тех, кто мог помешать ей захватить престол. В 50 г. интриганка принудила императора усыновить ее любимого сына Нерона. Постепенно Агриппина сосредоточила всю власть в империи в своих руках. Но настал час, когда Клавдий опомнился и попытался выйти из-под влияния супруги. В октябре 54 г. Агриппина поднесла императору тарелку жареных грибов, отведав которые Клавдий скоропостижно скончался. Предполагают, что яд был подготовлен знаменитой отравительницей Локустой, которая с этого времени стала верной исполнительницей приговоров Нерона.
Светочи христианства (Факелы Нерона). Художник Г. Семирадский. 1876 г.
Первое, что сделал молодой император – ему было тогда 16 лет, – официально обожествил Клавдия. Мать же свою он назначил служительницей культа Божественного Клавдия! Агриппина стала фактической правительницей империи.
Но уже через год сын захотел выйти из-под опеки матери. В ответ Агриппина решила сместить Нерона и сделать императором Британика, сына Клавдия и Мессалины. Нерон срочно отравил конкурента, а мать прогнал прочь из дворца.
Агриппина не унялась и вновь начала плести интриги по свержению Нерона. За нею неусыпно следили, и сын всегда был в курсе заговоров матери. Наконец ему это надоело, и с 58 г. император трижды неудачно пытался отравить Агриппину. Тогда в марте 59 г. он приказал сделать корабль, который во время плавания должен был развалиться, и отправил мать на морскую прогулку. Корабль развалился, однако в молодости Агриппина была отличной ныряльщицей за губками, и оказалась единственной, кто выплыл на берег после катастрофы.
Взбешенный Нерон приказал солдатам убить мать! Осознав неизбежность смерти, Агриппина попросила убийц об одном – пронзить ее чрево, в котором она вынашивала отверженного сына.
В 64 г. в Риме вспыхнул грандиозный пожар. Горели преимущественно бедные кварталы. Вскоре по городу поползли слухи, будто это Нерон приказал сжечь Рим, чтобы на месте пепелища начать возведение задуманного им грандиозного Золотого дворца. Другая версия: чтобы по свежим следам воспеть сожжение греками Трои. Тацит подчеркивал, что слухи эти не могли пресечь «ни средствами человеческими, ни щедротами принцепса, ни обращением за содействием к божествам».
Нерон испугался гнева римлян и, чтобы снять с себя обвинения, приказал найти виновников трагедии. Лучшими кандидатурами оказались христиане, который год раздражавшие римлян «своими мерзостями». Это была маленькая религиозная группа, не насчитывавшая и 100 человек и не имевшая никакой поддержки ни в Риме, ни за его пределами. Население империи повсеместно относилось к христианам враждебно: их считали иудейской сектой, члены которой, будучи иноверцами, приходили в дома римлян с тем, чтобы порицать их богов и их обычаи.
Христиан схватили, подвергли жесточайшим пыткам, в ходе которых большинство признали свою вину, и публично сожгли живьем. Доказав таким образом народу свою непричастность к римскому пожару, Нерон более христиан не преследовал. Впрочем, историки церкви утверждают, что именно в годы Нероновых гонений был обезглавлен апостол Павел.
Надо признать, что к тому времени ненависть римлян к Нерону была уже столь велика, что никто не поверил в виновность христиан, наоборот, их стали жалеть и сочувствовать их вере.
Однако кто же поджег Рим в 64 г. и зачем это было сделано? В 65 г. был разоблачен знаменитый заговор Пизона. Сам Пизон был сенатором, видным политиком и оратором. Среди заговорщиков было несколько сенаторов, а также друзья и любимцы Нерона – философ Сенека, великий писатель Петроний, поэт Марк Аней Лукан и другие. Предполагают, что заговорщики намеревались восстановить аристократическую республику. По приказу Нерона были казнены более 40 человек. Поджог Рима был совершен, скорее всего, слугами заговорщиков, предполагавших таким образом возбудить народ против империи как таковой. Жертвой же этой коварной интриги стали христиане.
Император Нерон был свергнут в 68 г. в результате восстания легионов в Испании под водительством римского наместника Гальбы. Восстание поддержала преторианская гвардия. Все приспешники и льстецы покинули низложенного императора, остались только рабы. Постоянно причитая: «Какой великий артист погибает!» – Нерон с помощью своего секретаря Эпафродита перерезал себе горло, но неудачно, поскольку умирал долго.
27 мая 337 г. в городе Никомедии умер святой равноапостольный Константин (272—337), первый в истории Римской империи император, провозгласивший христианство государственной религией. Останки императора были привезены в основанный им город Константинополь. Одновременно в городе и окрестностях шла ужасная резня: истребляли родственников покойного императора – всех, кто помимо трех сыновей Константина тем или иным образом мог бы претендовать на престол, заодно вырезали их ближнее окружение.
В завещании Константин разделил империю на пять частей, отдав их трем своим сыновьям – Констанцию, Константу и Константину, и двум племянникам – Далмацию и Аннибалиану.
Весь Восток Римский империи (будущая Византия) оказался под властью старшего сына Констанция II, среднему сыну Константину II и младшему Константу, а также племянникам императора достались европейская часть империи и Африка. С другой стороны, Констанций не собирался мириться с установленным его отцом разделом империи. Потому в дни траура по покойному императору именно Констанций инспирировал военный мятеж. Армии было объявлено, что Константин в своем завещании указал на подготовленный против него заговор и молил сыновей покарать злоумышленников.
Император Юлиан Отступник председательствует на собрании еретиков. Художник Эд. Армитаж. 1875 г.
Верные Констанцию солдаты убили двоих его дядей – Далмация и Юлия Констанция, а также семерых двоюродных братьев, мужа тетушки и некоторых высших сановников. Затем последовали казни их друзей и знакомых.
Пощадили только сыновей Юлия Констанция – двенадцатилетнего Галла и шестилетнего Юлиана (331 или 332—363 гг.). Последний был слишком мал, а Галл лежал тяжелобольной, потому его просто перестали лечить, позволив умереть собственной смертью. К великому огорчению дядей, мальчик выжил.
С 337 г. Юлиан большую часть жизни провел в ожидании скорой смерти, поскольку рассматривался Констанцием II как затаившийся мститель, а потому вынужден был проявлять особую осторожность во всем – дядя постоянно искал повода, чтобы казнить неугодного племянника. Однако судьба сложилась так, что ни у одного из сыновей Константина не было детей, и сыновья Юлия Констанция оказались единственными законными наследниками императорского престола. С этим приходилось считаться.
Расправившись с другими сводными родичами, сыновья Константина начали долгую междоусобную распрю. На нее наложилось религиозное противостояние.
Первыми не выдержали и начали ожесточенную войну между собой Константин II и Констант. В 340 г. Константин II погиб в сражении против младшего брата, и его владения отошли к семнадцатилетнему Константу. Но через 10 лет, в 350 г., Констант был свергнут в результате дворцового переворота, бежал, но заговорщики настигли его и убили. Вся Западная империя оказалась в руках узурпатора франка Магненция.
Констанций, отложив прочие государственные дела, пошел отвоевывать фамильные земли. Война длилась три года и завершилась полной победой императора – Римская империя была восстановлена под единым скипетром.
Все эти годы Галл и Юлиан, говоря словами последнего, «жили, как в тюрьме – в недостатке общества, постоянных стеснениях свободы и тайном надзоре…».
Но вот после разгрома Магненция Констанций II задумался о наследнике. Выбор его пал на Галла. В 350 г. император дал молодому человеку сан цезаря и отправил управлять Антиохией. Юлиана забрали в столицу и определили в учение к лучшим преподавателям. Из юноши хотели воспитать достойного христианина, но он все более тянулся к греческой философии.
Тем временем дорвавшийся до власти Галл впал в разгул, загубил все дела в Антиохии, и его даже заподозрили в подготовке заговора против императора. В 354 г. Констанций вызвал цезаря в Константинополь, заключил его в тюрьму, а затем велел обезглавить. Таким образом, единственным законным наследником римского престола остался Юлиан, который к тому времени уже славился как подающий великие надежды философ, а в узком кругу – как знаток экстаза и теургии (вида античной магии).
Сразу после казни Галла молодой человек был отправлен под сильным конвоем в Милан, где семь месяцев ожидал смертного приговора. Не зря ожидал. Двор Констанция к тому времени напоминал сущий гадюшник, наполненный многочисленными евнухами, единственным развлечением которых были интриги. Не один раз интриганы пытались склонить Констанция к убийству племянника, но всякий раз несчастного вызволяла из западни бездетная, но очень умная и красивая императрица Евсевия – жена Констанция. Юлиан был ее другом и любимцем, женщина сострадала ему и жалела.
Евсевия уговорила мужа лично встретиться с наследником. Эта встреча значительно смягчила императора, и он разрешил Юлиану свободно жить в Афинах – столице языческого мира. Там вероотступник окончательно стал приверженцем греко-римского политеизма.
Наконец, благодетельница Евсевия сумела переиграть партию евнухов, и Констанций возвел Юлиана в цезари, передав ему власть над Галлией и всей Западной империей. Наследник находился там 5 лет и за это время проявил себя как мудрый и талантливый полководец и государственник. Он с трудом, но завоевал себе любовь армии.
Пришло время, и Констанций серьезно обеспокоился популярностью Юлиана в народе. Он попытался отозвать наследника обратно, тайно намереваясь его казнить, но Юлиан отказался подчиниться, хотя традиционно разыграл перед подданными публичную сцену нежелания восставать против императора.
Констанций вознамерился было взять предателя силой. Остановить его было некому – внезапно умерла императрица Евсевия. Накануне похода, желая ослабить врага, Констанций направил дары вождям варваров, подстрекая их напасть на легионы Юлиана. Лазутчики своевременно предупредили цезаря. В Риме подобное подстрекательство не прощалось даже императорам. Ненависть к Констанцию охватила народ, едва он узнал об измене императора.
В таких условиях Юлиан открыто выступил против христианства и провозгласил себя главой язычников.
Новая гражданская война не началась лишь потому, что 3 ноября 361 г. Констанций внезапно умер. Перед смертью он объявил Юлиана своим преемником. Есть версия, что Констанция отравили.
Поскольку новый император перешел на сторону язычества, христианские историки дали ему имя Юлиан II Отступник. Правил он ровно восемнадцать месяцев и пятнадцать дней.
Юлиан призвал ко двору греческих философов, ученых, жрецов и гадателей; отдал им все гражданские должности, перестал жертвовать на христианские храмы, но повелел восстановить храм Соломона в Иерусалиме и выделил из государственной казны для его строительства огромные средства – этой затее помешало случившееся тогда сильнейшее землетрясение.
На христиан же началось последнее в римской истории гонение: разрушались церкви, убивали особо ревностных священников, преследовали христианских девственниц. Дело шло к открытой резне…
Однако в марте 363 г. империя начала очередную войну со своим исконным врагом Персией. 25 июня в стычке с персидской засадой император был смертельно ранен копьем, причем по сей день неизвестно, кто его поразил – персиянин или имперский воин. Когда персидскому царю сообщили о гибели Юлиана, он искренне удивился тому, что римляне до сих пор не покарали убийцу императора. Имеется также свидетельство, что в минуты ранения Юлиана персов рядом с ним не было. История сохранила слова александрийского епископа святого Афанасия, который был изгнан из Египта по приказу Юлиана Отступника. Прощаясь со своей паствой, святой Афанасий сказал: «Удалимся, друзья, на короткое время; это только облачко, – оно скоро пройдет».
Одним из самых известных в истории властителей Византийской империи был Юстиниан I (483—565 гг., император с 527 г.). Придворное общество времен Юстиниана представляло собой эталон мира аристократических интриг, коварства и преступлений. Об этом написано много книг, самой увлекательной из которых можно считать «Тайную войну» Прокопия Кессарийского.
Юстиниан I прославился не в одиночку – государственными делами при нем в значительной мере заправляла его супруга императрица Феодора (500—548 гг.).
Феодора родилась в семье циркачей, смотрителей за зверями, и в детстве тоже была циркачкой. За неимением никаких особых талантов, она со временем стала гетерой. Правда, жития утверждают, что распутница изменила свой образ жизни под влиянием проповедей александрийского патриарха Тимофея IV. Однажды шла Феодора по улицам Константинополя, увидел ее в окошко наследник престола Юстиниан, и любовь поразила его сердце. Вскоре они поженились.
Все исследователи в один голос признают, что после замужества Феодора супругу своему не изменяла, а бывшие любовники ее, особенно те, кто ненароком о том рассказывал, просто бесследно исчезли. Так же как исчез законный сын Феодоры, нажитый ею еще до брака. Нагулянная дочка императрицы жила тихо и неприметно, а сына ее и своего внука Феодора с согласия Юстиниана I забрала ко двору и позднее женила на дочери знаменитого полководца Велисария.
В геникее (женская часть дворца) Феодора повелела устроить подземелье, в отдельных изолированных камерах которого в кромешной тьме годами держала на хлебе и воде своих врагов, смотрителям же было запрещено разговаривать с узниками.
Бывали при императорском дворе интриги сравнительно безобидные. Императрица Феодора благоволила к жене Велисария Антонине, женщине, имевшей, подобно императрице, далеко не благочестивую молодость. В отличие от Феодоры, Антонина не смогла остановиться и в зрелые годы. Велисарий усыновил младенца Феодосия, но когда тот вырос, Антонина принудила юношу стать ее любовником. Велисарий несколько раз заставал их за неблаговидным делом, но старался не придавать этому значения, пока одна служанка, поддержанная двумя отроками-рабами, не рассказала ему о разврате, который творился каждую ночь в его спальне, едва Велисарий отправлялся на очередную войну. Возмущенный полководец велел убить Феодосия. К счастью, юношу кто-то предупредил, и он бежал. Однако Велисарий любил Антонину, хитрая женщина с легкостью уговорила мужа, и тот по мягкости сердечной простил изменщицу, а приемыша призвал вернуться домой. Болтливых служанку и отроков добрый супруг отдал обиженной жене. «Всем им она сначала, как говорят, отрезала языки, затем изрубила их на куски, покидала в мешки и без малейшего угрызения совести бросила в море».
Императрица Феодора и ее свита. Византийская мозаика VI в.
О возобновившемся блуде сообщил Велисарию Фотий, родной сын Антонины и пасынок полководца. Отчим уговорил юношу убить Феодосия. Сам же вознамерился покончить с Антониной. Фотий изловил Феодосия и упрятал его под стражу вдали от Константинополя, поскольку опасался лишить жизни любовника мстительной матери.
И тут на помощь подруге пришла Феодора. Через своих шпионов она узнала о готовящейся расправе над Антониной. Поскольку Феодора вертела императором Юстинианом как хотела, и придворные ее потому очень боялись, императрица заставила Велисария примириться с женой, но полководец сделал это лишь внешне.
Тем временем подручные властительницы тайно изловили наиболее близких к Велисарию людей и постарались пытками выяснить, где прячут Феодосия. Большинство из этих несчастных так и не вышли из подземелья Феодоры. Особо тяжко мучили Фотия, но молодой человек под жесточайшими пытками не выдал место укрытия любовника матери. Зря!.. Слуги Феодоры не смели ослушаться приказа императрицы и все-таки ухитрились отыскать пленника.
Феодора укрыла молодого красавца у себя во дворце, и отныне Антонина могла спокойно встречаться с любовником в царских покоях. Правда, тешились они недолго. Феодосий внезапно заболел дизентерией и умер.
Другая интрига Феодоры оказалась более жестокой.
Королева остготов Амаласунта была регентом при своем малолетнем сыне короле Аталарихе. Правила она жестко и весьма умно, но ориентировалась в своей политике прежде всего на Византию. Со своими противниками регентша расправлялась без малейшего сожаления, а троих знатных готов даже казнила по обвинению в заговоре.
Готская знать была очень недовольна правлением женщины и пыталась извести регентшу посредством интриг. Об Амаласунте даже распускали слухи, будто, заполучив власть, она влюбилась в простолюдина и попыталась бежать с ним из Равенны, столицы остготского королевства. Однако мать ее Аудофледа, вдова короля Теодориха I Великого, узнав об этом, якобы подняла рыцарей, и они пустилась в погоню за беглецами. Настигнув взбалмошую парочку, преследователи по велению прискакавшей следом Аудофледы сначала кастрировали возлюбленного Амаласунты, а затем казнили его, подвергнув жутким пыткам на глазах обеих королев. Затем регентшу-беглянку вернули во дворец.
Амаласунта не смогла простить матери такой страшной гибели возлюбленного. Будучи на службе в церкви, она незаметно бросила в чашу для причастия сильный яд и передала ее Аудофледе. Королева-мать умерла в страшных корчах прямо у алтаря.
Такими сплетнями готам удалось восстановить против Амаласунты юного Аталариха. Ненависть его к матери выразилась в бесконечном пьянстве и диком разврате. Как результат, юноша умер от порочной болезни, не достигнув совершеннолетия.
Королева-регент оказалась в затруднительном положении. Она не являлась официальной наследницей сына и серьезной поддержки в обществе не имела. Чтобы не потерять власть, Амаласунта предложила свою руку двоюродному брату Теодахаду из Тусции с условием, что он не станет вмешиваться в государственные дела. Тот с радостью согласился. Но едва его короновали, как Теодахад повелел арестовать Амаласунту и сослал ее на остров посередине озера Больсена (западные предгорья Центральных Апеннин).
Стареть в заточении Амаласунта не собиралась. Через близких ей людей, а таковые имелись, она обратилась к императору Юстиниану I с просьбой принять ее в Византии. Но на беду пленницы Юстиниан посвятил в эту интригу Феодору. Император отправил в Италию посла по имени Петр, которому поручил позаботиться о судьбе Амаласунты. Феодора же тайком от мужа велела Петру организовать убийство несчастной.
Византийский посол без труда убедил Теодата умертвить Амаласунту. На остров были посланы родственники казненных Амаласунтой готов. Женщину заперли в бане и сварили там в кипятке. Не надо думать, что готы изощрялись в жестокости – таков был один из самых популярных способов тайного убийства в Древнем Риме и в Византии.
Феодора была довольна исполнением ее поручения, а потому перед Петром открылась широкая дорога к высшим постам в империи, а следовательно, к огромным доходам.
Короли из франкской династии Меровингов прославились особой жестокостью и коварством. Но в этом бессердечном семействе особо выделились своими интригами и кознями две королевы-соперницы – Фредегонда и Брунгильда (Брюнеота).
Поздней осенью 561 г. умер король Хлотарь I, многочисленными войнами, убийствами и интригами сумевший на краткое время объединить все Франкское королевство, которое после кончины властителя было поделено между четырьмя его сыновьями.
Старший из братьев Хильперик I (539—584) получил при разделе королевство Суассонское, иначе именуемое Нейстрией. Территория королевства была небольшая и выходила на берега Северного моря. Столицей его стал город Суассон.
Хильперик был женат на некой Авдовере, женщине доброй, но не умной, и имел от нее трех сыновей. При этой королеве служила красивая девушка по имени Фредегонда (ок. 545—597). Хильперик, имевший многочисленных любовниц, вознамерился совратить и Фредегонду. Но служанку не устраивала роль обычной любовницы. Когда король отправился в очередной поход, Авдовера родила ему дочь. Фредегонда же посоветовала наивной королеве окрестить ребенка до возвращения мужа, а самой стать крестной матерью собственной дочке. Вернувшись домой и узнав о случившемся, Хильперик немедля заточил супругу в монастырь, поскольку по христианским законам запрещалось жениться на собственной куме, такой брак считался кровосмесительным. Место королевы заняла Фредегонда – новая любовница Хильперика.
Казнь Брунгильды. Гравюра XIX в.
Второй брат Сигиберт I (535—575) получил гораздо большие земли – весь северо-восток Франкского королевства под названием Австразия. Ему же принадлежали значительные территории на юге Франции, включая Марсель и Авиньон. Столицей королевства был город Мец.
В 566 г. Сигиберт женился на дочери короля испанских вестготов красавице Брунгильде (ок. 543—613).
Этот брак взбесил Хильперика: брат женат на королевне, а он сожительствует со служанкой! В тот же год владыка Нейстрии послал сватов к королю вестготов, поскольку желал обручиться с другой его дочерью – Галесвинтой, сестрой Брунгильды. Согласие на брак было получено при условии, что Фредегонду и прочих любовниц Хильперика прогонят со двора. Требование будущего тестя было немедленно исполнено, только хитрая Фредегонда сумела инкогнито пристроиться во дворец прислугой.
Молодые прожили менее года, и все это время Фредегонда старательно соблазняла недавнего возлюбленного. Наконец, Хильперик не выдержал: однажды ночью он с помощью слуг собственноручно задушил Галесвинту. Через неделю после убийства состоялась пышная свадьба – Фредегонда стала королевой Нейстрии и смертельным врагом Брунгильды, королевы Австразии.
По наущению жен братья-короли начали затяжную войну, в которой удача явно склонялась в пользу Сигиберта и Брунгильды. Хильперик фактически потерял свое королевство, когда за дело взялась Фредегонда. Она наняла двух убийц, вручила им смазанные ядом кинжалы и отправила покончить с ненавистным врагом. В декабре 575 г. негодяи пробрались через австразийский лагерь, добились аудиенции у Сигиберта и во время приема закололи его. Стражники убили обоих на месте, и тайна Фредегонды была сохранена.
Австразийцы, оставшись без короля, немедля покорились Хильперику, и тот победителем въехал в Париж, где ни о чем не ведающая Брунгильда ожидала с победой злосчастного Сигиберта. Единственное, что она успела сделать, узрев в окно въезжающего в замок врага, это тайно отправить своего пятилетнего сына Хильдеберта (570—596) в Мец, где ребенка провозгласили королем Австразии.
К ужасу Фредегонды, в кратчайшие сроки в плененную Брунгильду влюбились и король Хильперик, и его средний сын от Авдоверы – Меровей! По приказу королевы пленницу немедленно скрытно вывезли в Руан. Там ее почти сразу отыскал Меровей, и через месяц влюбленные поженились.
Хильперик был взбешен, а Фредегонда ликовала – она уже успела с помощью наемных убийц покончить со старшим сыном Авдоверы – Теодобером. Теперь настала очередь среднего. По приказу короля и с подачи королевы Меровей был схвачен и тайно казнен. Через три года после этого по приказу Фредегонды был убит младший брат Хлодвиг, тогда же зверски изнасиловали и постригли в монахини его сестру Басину. В том же году мать их, Авдовера, умерла в монастыре, скорее всего, ее отравили по приказу все той же Фредегонды. Кровавая королева уничтожила всех возможных конкурентов своим детям!
После убийства Меровея Хильперик отпустил Брунгильду, и она уехала в Австразию, где стала регентшей при своем малолетнем сыне-короле. Она затаила в душе жажду мести против Фредегонды, но вынуждена была лишь бессильно исходить желчью в отдалении. Однажды ей показалось, что настало время ликовать: в 580 г. в Нейстрии началась эпидемия оспы, во время которой умерли почти все дети Фредегонды! Выживший последний сын умер в 584 г. от дизентерии.
Однако злодейка не смирилась с судьбой – она сразу же уговорила короля зачать с нею еще одного ребенка, а для верности вступила в связь с несколькими молодыми любовниками. Дело увенчалось успехом – родился любимый сын Фредегонды Хлотарь (584—629). Но королева к тому времени уже вошла в азарт и путалась со всеми молодыми придворными без разбора. Однажды она сама проболталась о том Хильперику! Король возмутился, и в тот же день был убит случайным выстрелом на охоте.
Фредегонда стала полновластной королевой Нейстрии. Она безмятежно почила в своей постели 8 декабря 587 г. Единственное, о чем сожалела королева перед смертью, это о том, что не смогла прикончить ненавистную Брунгильду!
Легенда гласит, что в древности жили в Китае четыре красавицы, которые могли «затмить луну и посрамить цветы и [обладали] внешностью, способной рыбу заставить утонуть, а летящего гуся упасть». Красивейшей из четырех, бесспорно, была Ян Юйхуань-гуйфэй (720—756). Ян – это фамильное имя «Тополь», Юйхуань – личное имя, переводится как «Нефритовое колечко», «гуйфэй» или «драгоценная наложница» – высший титул наложницы императора.
Династия Тан была основана в 618 г. военачальником Ли Юанем, и царствовала она по 907 г. Расцвет империи Тан пришелся на правление шестого императора из этой династии Сюань-Цзуна (685—756 гг., царствовал в 712—756 гг.). Его государство владычествовало «от песков пустыни Гоби до джунглей Вьетнама».
В империи Тан аристократия оказалась заменена чиновничеством, а потому государство очень скоро погрязло в океане мелких интриг и взяточничества.
Император Сюань-Цзун был Сыном Неба и возвышался над желтым морем подданных. При этом он целиком зависел от интриг чиновников его двора. Перед Сюань-Цзуном всегда был пример его предков.
Второй император династии Тан, звали его Тайцзун, взял к себе в гарем младшей наложницей тринадцатилетнюю девушку У Цзэтянь. В девицу влюбился наследник престола Гаоцзун. После кончины Тайцзуна всех его наложниц отправили в буддийский монастырь, обрили и приготовили к жизни там до конца их дней. Таков был закон. Но молодой император не пожелал расставаться с возлюбленной и, на свою беду, вернул ее во дворец.
В течение последующих лет У Цзэтянь избавилась от всех соперниц из императорского гарема, а заодно и от императрицы – по приказу наложницы их «четвертовали и утопили в вине без суда и следствия». Вершиной могущества У Цзэтянь стало убийство дяди императора и истребление всего его клана. В 655 г. Гаоцзун женился на наложнице, и со временем она родила ему 4 сыновей и дочь. Император, будучи абсолютно безвольным человеком, полностью оказался во власти супруги и подкупленных ею чиновников. Такая ситуация продолжалась все время правления Гаоцзуна!
Император умер в 683 г., и У Цзэтянь возвела на трон своего старшего сына Чжунцзуна, но когда заметила, что он полностью находится под каблуком у жены, прогнала обоих и сделала императором другого сына, Жуйцзуна. Тот 6 лет покорно исполнял волю матери. Китайская знать была этим возмущена и попыталась было восстать, но верные У Цзэтянь полководцы утопили восстание знати в крови.
Ян-гуйфэй взбирается на лошадь. Художник Цянь Сюань. 1235—1305 гг.
К 690 г. Жуйцзун перестал устраивать мать, и она его свергла, а затем – неслыханное в китайской истории дело – провозгласила императором себя! Буддисты объявили У Цзэтянь воплощением Бодхисаттвы, Чакравартина, единственной защитницей империи Тан.
Но вот пришла старость. Женщина-император не доверяла никому в своем окружении, потому вернула Чжунцзуна и назначила его наследником престола.
Вскоре ослабевшая умом У Цзэтянь окончательно потеряла бдительность. В феврале 705 г. произошел дворцовый переворот, столицу захватили высшие сановники. Чжанов казнили, а императрицу отправили умирать в загородное поместье. Императором вновь был провозглашен Чжунцзун.
Стало еще хуже, теперь даже времена У Цзэтянь вспоминали как счастливые. Император всю жизнь был под башмаком жены по имени Вэй, а она оказалась еще большей злодейкой, чем ее теща. Вся власть в стране сосредоточилась в ее руках.
Вскоре Вэй отравила мужа-императора, но несколько лет держала его смерть в тайне, пока не достиг 15 летия ее сын от другого мужчины. Юношу провозгласили императором, а Вэй – регентшей при нем.
Но в 710 г. произошел государственный переворот. Власть в стране захватила дочь У Цзэтянь – принцесса Тайпинь. В один день был вырезан весь род Вэй, включая маленьких детей. На престол возвели Жуйцзуна. Но к тому времени он уже окончательно спился, поскольку не выдержал долгие годы ежедневного ожидания неминуемой смерти. Через два года правления Жуйцзун добровольно отрекся от престола в пользу своего сына Сюань-Цзуна.
С возрастом Сюань-Цзун устал от повседневных забот. Отдыхать он предпочитал в своем гареме, где проживали более тысячи девушек. Но ни одна из них не устраивала императора.
Летом 739 г. придворный евнух Гао Лиши, сопровождавший императора по садам гарема, зазвал его в дворцовую купальню. Там Сюань-Цзун впервые увидел девятнадцатилетнюю жену принца Ли Мэя, сына императора, по имени Ян Юйхуань. Он видел невестку и раньше, но в пышных одеждах, и не обращал на девицу внимания. И не удивительно – у императора было 27 сыновей, и все женатые.
Эта встреча оказалась интригой, затеянной хитрым евнухом, который намеревался с помощью Ян укрепить свое положение при дворе. Император влюбился в невестку с первого взгляда и на всю жизнь. Это уже потом он узнал, что девушка была не только красавицей – она писала стихи, отлично играла на многих музыкальных инструментах, прекрасно пела…
Видимо, Гао Лиши надоумил Ян постричься в монастырь – такова была в те времена единственная возможность получить развод. Принц Мэй дал согласие. Женщина стала монахиней, правда, всего на несколько дней. 55 летний Сюань-Цзун срочно призвал ее к себе. Целых пять лет Ян оставалась монахиней, но жила в покоях императора. Затем принц Мэй женился, и тогда красавице присвоили титул «гуйфэй». Ян-гуйфэй стала первой женщиной Китая, самой прославленной за всю историю этой страны.
Первым министром империи Тан назначили брата фаворитки Ян Гочжуна – взяточника, жулика и бездельника. Как результат, казна богатейшего государства быстро опустела, а сундуки семейства Ян разбухали от богатств.
Конечно, находились недовольные, они пытались жаловаться императору на всевластие семейства Ян, но Сюань-Цзун ничего не хотел слушать. Конечно, он был разумный человек и, наученный горьким опытом своих предшественников, пару раз пытался поговорить с Ян-гуйфэй, чтобы урезонила свое огромное семейство, но всякий раз обиженная фаворитка собирала вещи и уезжала прочь из дворца. Поскольку император не мог и дня без нее обходиться, женщину возвращали мольбами и новыми дарами ее семейству.
К концу царствования Сюань-Цзуна семейство Ян ненавидел весь Китай, от обитателей богатейших дворцов, до бедняков в полуразвалившихся хижинах.
В это время китайцам приходилось много воевать с кочевыми племенами на северных границах империи. Должность главнокомандующего северной армией Ян-гуйфэй выхлопотала генералу Ань Лушаню, тюрку по происхождению, который подкупил ее богатейшими подношениями и умилительными восхвалениями.
В 755 г. Ань Лушань самовольно заключил мир с кочевниками и повернул армию на столицу. Генерал издал манифест, в котором обвинил императора в предательстве и недееспособности. Особое место в документе было отведено обличению Ян-гуйфэй и ее семейства.
Победоносная армия Ань Лушаня занимала город за городом, поместье за поместьем. Император оставил оборонять столицу девятому сыну Ли Хэну, а сам бежал со всем двором на юг. Да не тут-то было! Возмутилась императорская гвардия, и 15 июля 756 г. начался бунт против семейства Ян. Первым делом убили министра Ян Гочжуна и его родичей. Затем потребовали выдачи главной виновницы трагедии империи – «колдуньи» Ян-гуйфэй.
Сюань-Цзун вызвал евнуха Гао Лиши, дал ему шелковый шнурок и приказал задушить фаворитку. Труп несчастной вынесли к бунтовщикам и объявили, что женщина покончила с собой. На этом бунт прекратился.
Престарелый Сюань-Цзун так и не смог оправиться после гибели Ян-гуйфэй. Он отрекся от престола в пользу сына Су-Цзуна и, будучи пленником собственного сына, оставшиеся ему годы провел в слезах и тоске по возлюбленной. Могилу красавицы разорили сразу после ее смерти, да так, что и следа не смогли найти.
Мятеж Ань Лушаня подавили. За время смуты погибло несколько миллионов человек.
Прошло время, худшее забылось, и Ян-гуйфэй стараниями поэтов, писателей и художников превратилась в бессмертную фею светлой чистой любви и красоты. В Китае даже установлены фаворитке императора памятники. Возле Сиани воздвигнута гробница Ян-гуйфэй, куда ритуально приходят пары и дают клятву влюбленных в вечной верности.
Долгое время историки полагали, что этого человека никогда не существовало, он считался легендарным героем народного предания, которое в XII в. записали независимо друг от друга датский летописец, автор «Истории данов» Саксон Грамматик и исландский поэт и историк Снорри Стурлусон. В наши дни скепсиса поубавилось. Теперь мы уже говорим о некогда жившем реальном принце Ютландии, не то дяде, не то дедушке Рорика Фрисландского (Ютландского).
Амледа, принца Ютландии, порой называют королем интриги, эталоном мастера политической провокации. Безусловно, к шекспировскому Гамлету настоящий принц имеет весьма косвенное отношение – великий драматург взял из его истории несколько событий, но характер и образ действий Амледа качественно отличается от поведенческого настроя героя трагедии. Из первоисточников перед нами предстает человек жестокий, коварный, не знающий сомнений и упорно стремящийся к достижению поставленной цели.
История его такова.
В конце VII в. король данов Рёрик послал правителями к ютландским[9] викингам двух братьев-пиратов Эрвенделя и Фенге. Из братьев викинги особо почитали Эрвенделя – могучего и опытного вождя, возглавлявшего разбойников в многочисленных набегах на соседей. В честном поединке он убил короля норвежцев Коллера, казнил его сестру-воительницу и забрал все норвежское золото, большую часть которого отослал в дар королю Рёрику. Довольный Рёрик лично привез правителю в жены свою дочь Геруд, и вскоре женщина родила герою наследника. Мальчику дали имя Амлед. Поскольку Геруд была дочерью короля, то по законам данов сын ее считался принцем.
Фенге завидовал брату. Однажды он подкупил нескольких его приближенных, с их помощью напал на Эрвенделя во время пиршества и зарубил насмерть. Оправдался же убийца тем, что пьяный Эрвендель пытался заколоть Геруд ножом, Фенге защитил невестку, но при этом случайно убил брата. Заговорщики свидетельствовали о его невиновности. Геруд не стала их опровергать и вскоре вышла замуж за убийцу мужа, возможно, что она тоже участвовала в заговоре. Сама королевна утверждала, что ее предали все придворные и она была вынуждена покориться преступнику.
В те времена наследник убитого вождя рассматривался как непременный мститель, следовательно, Фенге надо было устранить Амледа, невзирая на его несовершеннолетие и близкое родство с Геруд и Рёриком. А тут еще и мать фактически отвернулась от сына. Чтобы выжить, молодой человек решил последовать примеру древнеримского героя Луция Юниуса Брута[10] (ум. в 508 г. до н.э.), который, с младых ногтей готовясь к свержению монархии в Риме и установлению республики, нарочно прикидывался умалишенным. Отныне принц то и дело копался в мусоре и кухонных отбросах, был вечно измазан грязью, бродил по городу, выкрикивая какую-то бессмыслицу, и служил посмешищем для приближенных отчима. Каждое утро Амлед садился у огня и заострял ножиком колышки, которые тут же прятал. Когда шпионы Фенге спрашивали, что он делает, «тронувшийся умом» отвечал, что это копья, которыми он будет мстить за убийство отца. Все смеялись, хотя кое-кто и подозревал здесь некий тайный умысел.
По совету хитроумных приближенных Фенге попытался открыть обман. Принцу устроили конную прогулку. В уединенном месте ему якобы случайно встретилась подосланная по воле отчима красивая девушка: если бы Амлед повел себя как обычный юноша, его притворство было бы раскрыто. Однако друзья предупредили принца о ловушке, да и девушка знала и любила его с детства и сделала все, чтобы не выдать принца недоброжелателям. Проверка подтвердила безумие Амледа.
Тогда по совету одного придворного юношу оставили наедине с его матерью – в обществе Геруд принц мог выдать свои замыслы. Советчик же спрятался в куче соломы, сваленной в зале (для времен викингов это было обычное дело), чтобы подслушать их разговор. Амлед и в самом деле начал упрекать мать в замужестве с убийцей его отца, но заметил шевеление в соломе и внезапно рубанул шпиона мечом. Раненого придворного он прирезал, труп разрубил на куски, отдал сварить и вареное мясо бросил в широкий сток для нечистот, на съедение свиньям.
Когда пропавшего придворного хватились и стали спрашивать о нем Амледа, принц ответил, что видел, как беднягу сожрали свиньи. Ему никто не поверил, но с этого времени Фенге начал опасаться приемыша.
Чтобы не восстанавливать против себя Геруд и Рёрика, вождь отправил Амледа на корабле в Англию, к своему старинному приятелю английскому королю. Слугам, которые сопровождали принца, тайно были даны дощечки с рунами, где Фенге просил короля убить безумца, который одним своим существованием создает помехи ютландскому вождю.
Амлед. Рисунок XVII в.
Принц заподозрил неладное и перед отплытием умолял мать после его отъезда украсить дворцовый зал огромным ковром, прибив его кругом к стенам, и сохранить те колышки, которые он в свое время заострил. А еще Амлед просил мать в случае, если через год он не вернется домой, устроить по нему торжественные поминки. Во время плавания молодой человек обыскал багаж сопровождавших его людей Фенге и обнаружил послание правителя. Он соскоблил руны и нарезал новые – с просьбой казнить свиту принца, а самого его женить на королевской дочери.
Будучи в Англии, молодой человек мудростью и проницательностью своею столь понравился местному властелину, что тот с радостью отдал за него свою дочь. Поскольку казнью свиты англичане нарушили законы гостеприимства, Амледу были выплачены большие отступные – золотом.
Через год принц засобирался домой, чтобы поспеть ко дню собственных поминок. Прибыл Амлед вовремя и ужасно перепугал всех своим появлением. Впрочем, очень скоро тризна переросла в праздничное веселье, во время которого гости упились до беспамятства. Тогда «принц набросил на них ковер, висевший вокруг стен, прибил его гвоздями к деревянному полу, а углы закрепил теми заточенными и обожженными кольями, о которых упоминалось выше. Пьяные гости оказались так плотно прижаты к полу, что, сколько ни барахтались, не могли выбраться из-под ковра. И тогда Гамлет поджег королевский дворец с четырех углов. Ни один из бывших в зале не ушел живой. Все они искупили свой грех в очистительном огне».
Фенге и Геруд к тому времени уже удалились на отдых в дальние покои. Амлед нашел их в спальне и мечом отрубил голову безоружному убийце отца. Викинги не возмутились столь ужасным преступлениям, а наоборот, признали Амледа своим правителем.
В Англии принца ждала жена. На трех кораблях отправился за нею Амлед. Английский король поначалу обрадовался зятю, однако, узнав о гибели Фенге и его слуг, вознамерился отомстить убийце, поскольку в молодости после одной из победоносных битв они с Фенге дали в знак дружбы клятву мстить обидчикам друг друга.
Законы гостеприимства не позволяли королю расправиться с Амледом немедленно. И тогда он задумал хитрость. В Шотландии царствовала королева Эрмунтруд, женщина гордая и очень жестокая. Она не желала выходить замуж и убивала каждого, кто приезжал к ней свататься. У английского же короля недавно умерла жена, вот он и уговорил ничего не подозревавшего Амледа отправиться в Шотландию – сватом от его имени.
Неожиданно принц приглянулся Эрмунтруде, и она сама предложила ему взять ее себе в жены. Амлед согласился! После свадьбы молодожены отправились в Англию, где брошенная первая жена обвинила супруга в измене, но все же предупредила неверного, что ее отец задумал против зятя злодейство. Король и в самом деле пригласил Амледа на пир, даже встретил его у ворот замка и… нанес мощный удар копьем в спину. Расчет был верный, но предупрежденный принц надел под одежду крепкую кольчугу, а потому отделался легким ранением и бежал к своему шотландскому воинству.
Англичане окружили их, произошла битва, в которой никто не одержал явную победу. Но у Амледа осталось мало воинов. Потому он вновь прибег к хитрости. Ночью по его приказу шотландцы с помощью подпорок поставили на ноги трупы своих погибших товарищей, других мертвецов посадили на коней в полном вооружении. Когда взошло солнце, взору англичан предстало большое, готовое к бою воинство. Не разобравшись, в чем дело (ведь разведки в те времена не было), враги бежали без боя. Амлед поспешил в погоню и в суматохе бегства убил английского короля. В Ютландию герой вернулся с двумя женами и богатыми трофеями.
Пока Амлед воевал в Англии, умер старый король Рёрик. Его сменил наследник, дядя принца, родной брат Геруд. Звали его Вигляйк (возможно, речь идет о Хорике I, который правил в 811—853 или 854 гг.). Молодой король обвинил Амледа в узурпации власти в Ютландии. Принц поначалу задобрил короля трофеями, привезенными из Англии, но затем Вигляйк не стал церемониться с племянником и напал на него, полагая Амледа самым опасным претендентом на престол данов.
Первоначально Амлед с успехом отразил нападение. Но, на беду принца, он разонравился своей шотландской жене. Королева Эрмунтруда вступила в тайные переговоры с Вигляйком о совместном свержении ее законного супруга, но публично поклялась в том, что шотландцы поддержат Амледа в борьбе за корону!..
Неизвестно, как именно погиб Амлед, известно только, что он был убит в сражении где-то неподалеку от Аммельхеде, а Эрмунтруда сдалась в плен и вскоре вышла замуж за короля Вигляйка. Так окончил свои дни один из хитрейших мужей раннего Средневековья, обманутый куда более хитрой женщиной – собственной женой.
29 января 904 г. римским папой стал Сергий III. Ему предшествовали сразу два боровшихся между собою папы – Лев V и Христофор (антипапа). Сергий III был возведен на престол при поддержке и по воле главнокомандующего римским войском и верховного комиссара Равенны, первого графа Тускулумского Теофилакта (Феофилакта) I. Новый понтифик недолго разбирался с соперниками, и в первые же дни своего владычества приказал обоих удавить, благо папы уже были пойманы и сидели в заточении.
С понтификата распутного Сергия III начался один из самых позорных периодов в истории папства, получивший в истории название порнократия – владычество блудниц.
Начало католической порнократии связано с именами двух аристократок, сенаторисс (иначе: сенаторок), распутных патрицианок – матери и дочери Теодоры Старшей и Марозии, которые в течение 30 лет самовольно возводили на папский престол и свергали римских пап. Впоследствии уже мужчины – правители Рима еще около 30 лет продолжали назначать римских пап, и это время тоже включается в период порнократии (к сожалению, объем книги не позволяет охватить последний период. – Ред.). Всего за те годы сменилось 12 понтификов. Окончанием порнократии принято считать 963 г., когда император Оттон I изгнал сразу двоих развратных пап и возвел на папский престол благочестивого Льва VIII. Теодора Старшая и особенно Марозия стали символом и знаменем порнократии в мировой истории в целом.
Красавица Теодора происходила из римского аристократического рода, но с младых ногтей вела столь распутный образ жизни, что прослыла гетерой. Она была замужем за Теофилактом I. По одной версии, Теодора некоторое время была любовницей Сергия и уговорила мужа с помощью армии сделать ее любовника понтификом. По другой версии, будущий папа был родным сыном Теофилакта I и Теодоры, и супруги возвели сыночка на престол. Как бы там ни было, но Сергий III правил католическим миром 7 лет, причем «наполнил папский двор любовницами и незаконнорожденными детьми и превратил папский дворец в воровской притон». Наиболее влиятельной его любовницей стала Марозия, 15 летняя дочь Теодоры и Теофилакта. Бесстыжая девица родила папе несколько внебрачных детей. Умер Сергий III от невоздержанного образа жизни в 911 г.
Папа Иоанн XII с матерью Марозией. Иллюстрация XIX в.
Поговаривали, что новым папой Теофилакт I решил сделать сына умершего понтифика. Так на престол взошел Анастасий III, который прожил всего 2 года и скончался подозрительной смертью молодым в 913 г. Новый папа Ладон был назначен Теодорой по ходатайству его друзей и продержался на престоле всего 6 месяцев, после чего не то умер, не то был убит.
В те годы пресвитером при болонском епископе Петре состоял молодой священник Иоанн. Поскольку имел он весьма представительную внешность и бойкий ум, Иоанна часто посылали в Рим для решения сложных вопросов. По ходу дела Иоанн приглянулся Теодоре и стал ее любовником. Как только освободился (или освободили) папский престол, всемогущая блудница призвала возлюбленного и сделала его понтификом под именем Иоанн X (правил в 914—928 гг.).
Выбор Теодоры оказался удачным. Папа Иоанн X[11] прославился как главный защитник Италии от сарацинских пиратов. Ему удалось организовать международный отпор захватчикам, апогеем которого стала победоносная битва при Гарильяно. В той битве чудеса храбрости проявил первый муж Марозии – Альберик I, маркграф Камерино и герцог Сполетский. Пользуясь своей славой и благодаря интригам супруги Альберик I постепенно прибрал к рукам власть и стал диктатором Рима.
Папе Иоанну X с великим трудом удалось свергнуть Альберика: бывший герой вынужден был бежать в принадлежавшую ему крепость Горту. Римляне, возглавляемые братом римского папы Петром, достали его и там – захватили крепость и убили низложенного диктатора. Овдовевшая Марозия затаила великую ненависть к папе – любовнику ее матери – и к Петру.
Час мести настал в 928 г. За два года до того, в 926 г., умерла Теодора Старшая, и вся власть в аристократическом кругу, группировавшемся вокруг Тускулумского клана, перешла к Марозии.
После кончины Теодоры Иоанн X попытался укрепиться на престоле, призвав в Рим могущественного феодала Гуго Арльского, герцога Прованса. Гуго короновали королем Италии. В благодарность он передал брату папы Петру герцогство Сполетское, которое по закону принадлежало Марозии, как вдове Альберика I.
Марозия не растерялась и поспешила выйти замуж за сводного брата короля, не менее могущественного Гвидо, маркграфа Тосканского, заодно владевшего Лигурией и Корсикой. Объявившись в Риме, Гвидо запретил Петру и нос казать в Вечный город или в Сполето. Король Гуго немедленно поддержал брата, с которым был в наилучших отношениях. Иоанн X оказался в ловушке!
Правда, поначалу ему повезло. В 927 г. тайными происками Петра на Тоскану напали венгры, и Гвидо пришлось поспешить на выручку к своим подданным. Иоанн X срочно призвал брата в Рим и сделал его префектом города, поручив набрать верное папству войско. Однако замысел этот с треском провалился: через год, разобравшись с венграми, Гвидо тайно вернулся в Рим, собрал армию из своих приспешников и штурмом взял Латеранский дворец (резиденцию римского папы), где засели Иоанн X с Петром Сполетским. Петр был на месте изрублен в куски, а Иоанна X передали на расправу Марозии. Папу заточили в замок св. Ангела и через полгода либо уморили голодом, либо удавили.
Пока Иоанн X еще томился в тюрьме, Марозия возвела на папский престол молодого человека, взявшего себе имя Лев VI. Понтификат его длился восемь месяцев, после чего папа был отравлен.
Тогда Марозия приказала объявить папой Стефана VII. При нем-то и убили Иоанна X. А в 930 г. вновь овдовела Марозия – скоропостижно скончался Гвидо Тосканский. Стефан VII пробыл во главе католической церкви чуть долее двух лет, после чего был убит, скорее всего, по приказу его благодетельницы. Случилось это в феврале 931 г.
Так началось короткое время абсолютного владычества Марозии как в Риме, так и в Латеранском дворце. В марте 931 г. на папский престол взошел Иоанн XI, 25 летний сын Марозии и папы Сергия III!
Первым делом коварная женщина поспешила обезопасить себя и папский престол. Она предложила королю Италии Гуго, брату ее покойного мужа, свою руку, и Гуго немедля согласился. Свадьба этих достойных друг друга интриганов состоялось в марте 932 г. в Риме.
Младший сын Марозии от Альберика I (тоже Альберик) был против этого брака, ибо опасался за свою жизнь: юноша уже знал, что Гуго намерен при первой же возможности убить его и присвоить владения, доставшиеся ему от отца. Желая усмирить сына, Марозия приказала ему служить при Гуго пажом. Как-то вечером Альберик, помогая королю вымыть руки, случайно облил его из кувшина и тут же получил удар кулаком в лицо. Обливаясь кровью, юноша выбежал из замка и призвал римлян на помощь! Призыв его упал на благодатную почву – римляне уже успели возненавидеть чету тиранов. Под грохот набата народ ринулся на штурм замка св. Ангела, где жили правители.
Перепуганный Гуго спешно спустился по веревке с крепостной стены в тылах замка и с позором бежал в Ломбардию. Марозия и Иоанн XI были захвачены в плен и заточены в Латеранском дворце. Дальнейшая судьба женщины не известна, хотя в литературе 935 г. – год ее свержения – указывается и как год смерти.
Не рассказать об одной из самых знаменитых жертв клеветы, раздутой гениальным писателем в отношении прославленного правителя шотландского народа, да раздутой еще и в корыстных целях, было бы ошибкой. Просвещенный читатель наверняка понял, что я веду речь о последнем короле Шотландии Мак Бетад мак Финдляйхе (1005—1057 гг., взошел на престол в 1040 г.), более известном нам под именем Макбет.
Макбет был сыном Финдлеха (Финдляйха), мормэра (другое название «тан» – герцога) Морея, и Донады, второй дочери шотландского короля Малькольма II (ок. 980—1034 гг., король с 1005 г.). Отец Макбета был убит в 1020 г. По одной версии, его убили во время народного восстания, по другой, на дядю покусился его племянник Гелликомган. Как бы там ни было, править герцогством стали племянники Финдлеха Малькольм и Гелликомган, а не его сын Макбет.
Через девять лет, в 1029 г., Малькольм был убит, а в 1032 г. Гелликомган и его 50 подданных были живьем сожжены в запертом доме. Предполагают, что так Макбет отомстил за гибель своего отца. Почти сразу после этого новый мормэр Морея Макбет женился по любви на вдове Гелликомгана – Гроух, которая ныне более известна под именем леди Макбет. Вполне возможно, что влюбленная в Макбета женщина помогла ему расправиться с нелюбимым мужем. Гроух была внучкой убитого Малькольмом II короля Кеннета III, а потому за ее потомками сохранялось право на шотландский престол. Сам Макбет, внук убийцы отца своей супруги, являлся двоюродным братом молодому королю Шотландии, а заодно убийце собственного деда Малькольма II Дункану I (правил в 1034—1040 гг.).
По запутанному порядку наследования престола законным королем Шотландии должен был стать сын Гроух и пасынок Макбета, мальчик по имени Лулах. Поскольку пасынок был еще ребенком, права его на престол взялся отстаивать отчим Макбет.
В начале 1040 г. крупнейшие мормэры Шотландии Макбет и Банко подняли мятеж против короля, который к тому времени успел потерпеть ряд серьезных военных поражений от англичан, да еще и проявил себя как вздорный правитель и распутник.
В августе 1040 г. Дункан I с войском вторгся в Морей, был встречен сводными силами мормэров и погиб в битве при Ботнаговане. Сыновья его Малькольм и Дональд бежали за границу.
Тридцатипятилетний Макбет стал королем Шотландии и 17 лет правил весьма благополучно. «Все эти годы страна процветала», – записал современник короля. Только в начале его царствования восстал было отец погибшего Дункана I аббат Кринан, мормэр Атолла. Произошло сражение, и аббат-мормэр был убит. В остальном царствование Макбета оказалось настолько благополучным, что король смог позволить себе совершить в 1050 г. паломничество в Рим, где он впервые в истории предложил услуги и помощь шотландцев папе римскому.
Макбет и Банко встречают трех ведьм. Художник Т.Шассерио. 1855 г.
Макбет пережил свою супругу, которая умерла за три года до его гибели. Источники подтверждают, что она страстно и искренне любила своего мужа, но была женщиной очень жестокой и корыстной и под конец жизни сошла с ума. Пережил Макбет и сотоварища своего по войнам мормэра Банко, который погиб в незначительной стычке с викингами.
Малькольм, сын Дункана I, не дремал. Он обосновался в Англии и все годы правления Макбета плел оттуда сети далеко идущих интриг: то подбивал англичан на войну с шотландцами, то всеми средствами помогал очередным заговорщикам из шотландской знати.
В 1054 г. при молчаливой поддержке английского короля Эдуарда Исповедника (1003—1066 гг., король с 1042 г.) Малькольм уговорил могущественного графа Сиварда Нортумберлендского начать войну с Макбетом. Произошла тяжелейшая сеча, в которой шотландцы потерпели поражение и бежали. Впрочем, англичане не воспользовались плодами победы и почему-то ушли прочь. Лишь через три года в незначительной схватке с отрядом Малькольма при Лумпанане близ Абердина Макбет случайно был убит.
Взошедший на шотландский престол Лулах Дурак правил всего полгода и погиб в сражении при Эсси близ Страбоги. Королем стал победивший его Малькольм III Большеголовый.
Такова история жизни Макбета, короля шотландцев.
Впоследствии на шотландском престоле закрепились потомки мормэра Банко. Разительный контраст благодатного правления короля Макбета и бездарной власти последующих времен подвигнул королей новой династии доказать преступность и незаконность царствования Макбета. В деле очернительства неблаговидную роль сыграла церковь, которая объявила его «сыном дьявола»! К делу были привлечены барды, сочинившие в XIV в. легенду о Макбете и убийстве короля Дункана I. Правда, в первых вариантах легенды мормэр Банко выступал как соучастник цареубийства.
Легенда о преступном Макбете вошла в книгу Гектора Боэция «История скоттов», которая была издана во Франции в 1526 г. Автора интересовали не истина, а эффектные истории. Неудивительно, что книга Боэция была использована в «Хрониках Англии, Шотландии и Ирландии» Рафаэля Холиншеда, он опубликовал свой труд в 1577 г. В «Хрониках…», в частности, рассказывалось следующее:
«Случилось это, когда Макбет и Банко держали путь в сторону Форреса, где тогда находился король; они ехали без всякого сопровождения, сами по себе, шутя и веселясь, проезжая через леса и поля, – когда внезапно повстречались им посреди пустоши три женщины в странном и диком одеянии, походившие на создания мира более древнего, чем этот. И когда друзья пристально разглядывали их, весьма изумляясь их виду, первая из них заговорила и сказала: “Всяко здравствовать Макбету, тану Гламмиса”, ибо позднее он вошел в это достоинство и должность благодаря смерти своего отца Синелла. Вторая из них сказала: “Здравствовать Макбету, тану Каудера”. Но третья сказала: “Всяко здравствовать Макбету, что впоследствии будет королем Шотландии”.
Тогда Банко сказал: “Что за женщины вы, выказывающие так мало благосклонности ко мне, тогда как моему приятелю, сверх высоких должностей, назначаете еще и королевство, не назначая мне вперед вовсе ничего?”
“Да, – сказала первая из них, – мы обещаем тебе большее благо, чем ему, ибо он и в самом деле будет царствовать, хотя и плохо кончит; и не оставит он никаких потомков после себя, кто унаследовали бы его место; ты же, напротив, не будешь царствовать вовсе; однако от тебя родятся те, что будут править шотландским королевством, – долгой и непрерывной чередой поколений”. С этим вышеназванные женщины немедленно исчезли у них из вида.
Поначалу Макбет и Банко посчитали это лишь некой пустой игрой воображения, – настолько, что Банко звал Макбета в шутку королем Шотландии, а Макбет в ответ, также забавляясь, звал его отцом множества королей. Впоследствии все произошло так, как говорили женщины.
Вскоре после этого тан Каудера был осужден при Форресе за измену королю; его земли, богатства и должности были отданы Макбету по щедрости короля к нему.
Обдумывая потом все это про себя, Макбет уже тогда начал размышлять, как он мог бы достичь королевской власти, но еще он говорил себе, что должен выждать время, покуда его приведет к ней божественное провидение, как это произошло с его предыдущим возвышением.
Но вскоре после этого случилось, что король Дункан, имевший двух сыновей от своей жены, что была дочерью Сиварда, графа Нортумберленда, сделал старшего из них, по имени Малькольм, кумберлендским принцем, тем самым назначив его королевским наследником после своей кончины. Макбет был тяжело удручен, ибо видел в этом досадное препятствие своим надеждам. По древним законам королевства порядок был таков: если тот, кто должен наследовать, не мог по возрасту взять эту ношу на себя, то следовало признать ближайшего к нему по крови. Макбет стал советоваться, как ему захватить королевскую власть силой, сделав ее своей добычей, ибо благодаря Дункану он присвоил себе титулы и звания всякого рода, и мог со временем выступить с притязаниями на корону. Слова трех сестер-вирд, о которых мы говорили раньше, тоже весьма вдохновляли его, но особенно сильно побуждала добиваться этого его жена, ибо была она очень честолюбива и горела неугасимым желанием носить имя королевы. Поэтому, сообщив свои намерения верным друзьям, главным среди которых был Банко, и уповая на обещанную ими помощь, он, в конце концов, убил короля при Инвернессе, на шестом году его царствования. Затем, окружив себя теми, кого посвятил в свое предприятие, он велел провозгласить себя королем и тотчас отправился в Сконе, где с общего согласия принял бразды правления, как того требовал обычай».
В 1603 г. на английский престол взошел сын Марии Стюарт Яков I (1566—1625 гг., король Шотландии с 1567 г., Англии с 1603 г.). Правитель он был вздорный, корыстный, развратный. Именно его царствование поставило страну перед лицом неизбежной революции, жертвой которой пал сын Якова Карл I.
Новый король отлично разбирался в вопросах идеологии. Одной из главных забот его стало цензурирование репертуара театров и введение его в русло пропаганды политики короля. Мастер интриги и политического компромисса Уильям Шекспир сразу уловил, в какую сторону дует ветер. В 1606 г., возвеличивая род Банко, прямыми потомками которого являлись Стюарты, драматург написал трагедию «Макбет». В ней, на основании легенды, почерпнутой из книги Холиншеда, драматург вывел на помост семью извергов-цареубийц Макбетов. Особо досталось, конечно, леди Макбет, но и король представлен в пьесе язычником, слугой сатанинских сил и узурпатором.
Так многовековая литературная интрига вылилась во всемирный компромат против выдающегося сына своего отечества.
В самом начале порнократии в Верхней Бургундии (Франция) герцог Аквитании Гийом I Благочестивый организовал в своем имении Клюни монастырь, где в годы понтификата Иоанна XI была разработана и начала проводиться в жизнь монастырская реформа. Центральными требованиями ее стали: строжайший аскетизм монахов, жесткое соблюдение целибата – обета безбрачия; запрещение симонии – продажи и покупки церковных должностей светскими феодалами.
Генрих IV в Каноссе. Миниатюра XII в.
В 1073 г. римским папой был избран клюнийский монах Гильдебранд, принявший имя Григорий VII (1073—1085). Именно этот папа утвердил целибат во всей католической церкви и провозгласил примат духовной власти над светской.
По последнему вопросу особенно серьезная борьба развернулась между Григорием VII и молодым императором Священной Римской империи Генрихом IV. Началась она со спора об инвеституре – назначении на церковную должность и введении в сан. Инвеститура сопровождалась двумя актами: вручением посоха и кольца, которые символизировали духовную власть, и передачей скипетра – символа светской власти. Ранее право инвеституры в Священной Римской империи принадлежало императору. Григорий VII вознамерился воспользоваться молодостью и непопулярностью Генриха IV, лишить его привилегии инвеституры и сделать назначение на высшие церковные должности исключительным правом римской курии.
Пока в Европе происходили столь бурные события, в Киеве, в семье младшего и любимого сына Ярослава Мудрого Всеволода родилась в 1069 или 1070 г. дочь, которую нарекли Евпраксией. Изначально девочке была предназначена судьба ее тетки – Анны Ярославны, королевы Франции.
Около 1083 г. к княжне посватался маркграф Нижней Саксонии Генрих Штаден. Девушку отправили к жениху в 1086 г. Там она приняла католичество под немецким именем Адельгейда, по-латински ее звали Пракседой. Состоялась свадьба, однако менее чем через год Штаден умер, и Пракседа оказалась 17 летней вдовой.
Женщина поселилась у родственников мужа, и там ее увидел император Генрих IV. Он тоже недавно овдовел, Адельгейда-Пракседа императору приглянулась, и Генрих посватался. В 1088 г. вдова вышла замуж за 38 летнего императора. А далее началась история, столь непонятная, столь запутанная в интригах папского двора, что разобраться в этих хитросплетениях невозможно по сей день.
Официальная версия звучит примерно так.
В январе 1089 г. Адельгейда-Пракседа была коронована императрицей, что явилось жесточайшим оскорблением для недавно взошедшего на престол вопреки воле императора папы римского Урбана II. Это был один из самых коварных понтификов в мировой истории.
Короткое время царственная чета жила мирно. Адельгейда-Пракседа родила мальчика, но в 1092 г. ребенок умер. Тогда-то между супругами и начались ссоры, которые постепенно переросли во взаимную ненависть.
Согласно версии папистов, Генрих IV оказался приверженцем секты николаитов-сатанистов. Такая секта действительно существовала, со временем она переродилась в секту гностиков, утверждавших, что человек найдет спасение в духовном познании, а его обычная земная жизнь Богу безразлична. Потому разврат и прочие грехи людям дозволены.
Едва обручившись, Генрих IV якобы принудил жену предаваться разврату со своими приближенными, а поскольку она отказывалась, заключил ее под стражу и каждый вечер отдавал женщину на поругание толпе разнузданных рыцарей.
Ученые историки уже тысячекратно доказали, что все эти россказни чистой воды клевета, которая была запущена в толпу римской курией по указанию папы и распространялась через монастыри.
Доподлинно известно, что в 1090 х гг. Генрих IV вынужденно сделал своей резиденцией Верону. Правда, сам император наведывался туда редко, поскольку был занят войной с мятежными феодалами и Римом. Адельгейда-Пракседа жила в Вероне как пленница. По одной из версий, ей удалось вступить в тайные переговоры с главной защитницей папства маркграфиней Матильдой Тосканской, которая в 1094 г. послала в логово николаитов военный отряд во главе со своим мужем и главным соперником Генриха IV в борьбе за престол Вельфом. Императрицу и ее пасынка Конрада похитили и доставили в Каноссу.
За избавление следовало платить, и Адельгейда-Пракседа выступила на соборе местных клириков в швабском городе Констанце, где обличила Генриха IV в разврате, оргиях и сатанизме. Сценарий собора явно был расписан в Риме и одобрен лично Урбаном II. Скандал получился грандиозный, и Генрих IV оказался скомпрометированным в глазах верующих католиков навечно.
В марте 1095 г. Евпраксия по воле Урбана II выступила с той же речью на общем синоде епископов Италии, Бургундии, Франции и юга Германии в Пьяченце. В этот раз показания ее полностью подтвердил сын императора Конрад. Церковники оправдали несчастную в ее позорном блудодействе, которое «она не столько совершила, сколько претерпела поневоле». Генрих IV в очередной раз был предан анафеме.
Надо признать, что Генрих IV не особенно-то и пострадал от интриг папы с его анафемой и от козней собственных жены и сына. Несмотря на клевету, он оставался на престоле вплоть до 31 декабря 1105 г., когда захвативший отца в плен младший сын императора Генрих принудил его отречься. В 1106 г. пленник бежал, но в августе того же года умер, будучи 55 лет от роду.
Адельгейда-Пракседа какое-то время жила при дворе своего пасынка Конрада, а около 1099 г. вернулась в Киев, где была встречена весьма холодно. После кончины мужа женщина попыталась постричься в монахини, но ни один женский монастырь не пожелал принять предательницу супруга. Только монахи Киево-Печерского монастыря сжалились над бедняжкой. Ее постригли под именем Евпраксия и построили для нее у наружной стены мужского монастыря отдельную келью. В той келье отвергнутая монахиня и умерла в 1109 г. Похоронили Евпраксию в Печерском монастыре. Позднее католическая церковь канонизировала святую Пракседу – жертву николаитов и их покровителя императора-еретика Генриха IV.
В XI в. в городе Нишапуре государства Сельджуков (ныне Иран) учились в медресе три приятеля. Первый из них со временем стал великим государственным деятелем мусульманского Востока, визирем сельджукского султана Мелик-шаха, и основал знаменитые низамийе – мусульманские университеты. Звали его Низам аль-Мульк. Второй славен в веках как величайший поэт и гениальный математик. Звали его Омар Хайям. Третий известен человечеству как создатель первой в истории террористической организации и основатель террористического государства. Звали его Хасан ибн Саббах, крестоносцы дали ему прозвище – Старец Горы (Шейх аль-Джабаль).
Убийство Низам аль-Мулька. Миниатюра XIV в.
Чтобы понять события, о которых пойдет речь, сделаем короткий экскурс в более раннюю историю. После кончины пророка Мухаммеда в 632 г. встал вопрос о его преемнике, новом главе основанного пророком теократического государства. Таковому дали титул халиф (заместитель пророка).
Одни мусульмане считали, что халифа следует избирать большинством. Такие правоверные получили название сунниты (от Сунны <«путь», «дорога»>, так называется мусульманское священное предание, изложенное в рассказах-хадисах о поступках и изречениях Мухаммеда. Это же предание толкует Коран. Сунниты безоговорочно следуют предписаниям Сунны).
Другие мусульмане утверждали, что халифами должны быть исключительно прямые родственники Мухаммеда (имамы), и выдвигали в халифы его двоюродного брата и мужа любимой дочери пророка Фатимы по имени Али бин Аби Талиб. От слов «шиит Али» – «сторонники Али» их стали называть шиитами. Так произошел первый и основной раскол среди верующих мусульман. Однако подавляющее большинство верующих мусульман всегда составляли сунниты. Они-то изначально и одержали верх в споре о халифе.
Всего история знает 12 имамов. 11 из них были убиты, а последний, названный Махди (Мессия), согласно преданию, и в наши дни живет с 868 г. в Тайне – он выйдет к людям лишь тогда, когда ислам победит во всем мире.
Исмаил, старший сын шестого имама Джафара ас-Садика, в 760 г. был лишен отцом права наследовать имамат, поскольку как политик проявил себя весьма агрессивно, но что гораздо важнее, склонялся к идее равенства людей, почему его особенно любила шиитская беднота. Вскоре после отлучения Исмаила убили в результате заговора, который возглавил его собственный отец. Однако приверженцы покойного объявили его седьмым, скрытым имамом, истинным Махди, который не погиб, но спасся и явится народу в день торжества ислама. Так с 765 г. среди шиитов появилось особое религиозное движение (секта) исмаилитов. Это была хорошо законспирированная организация, с жесткой иерархической дисциплиной и многоступенчатой системой посвящения.
В 1072 г. в возрасте 21 года Хасан ибн Саббах стал исмаилитом. К тому времени он был уже высокообразованным молодым человеком с достойным состоянием. Через год его взял к себе помощником глава исмаилитов на землях Персии, и Саббах перебрался в тайную столицу персидских сектантов город Исфахан. В последующие годы он много путешествовал, приобрел авторитет среди верующих, особенно у молодежи. Примерно с 1081 г. Саббах начал проповедовать в Персии необходимость свержения суннитской династии Сельджуков и создания нового теократического государства, где не было бы роскоши и неравенства людей.
Тем временем Низам аль-Мульк сделал блистательную карьеру при Сельджукском дворе и фактически стал неограниченным властителем страны при султане Мелик-шахе. Будучи убежденным сторонником абсолютной монархии, со второй половины 1080 х гг. он организовал жесточайшие гонения на исмаилитов.
В самый разгар репрессий Саббах решил воплотить в жизнь свою мечту и основать отдельное исмаилитское государство. Начал он с захвата крепости Аламут (Гнездо орла), расположенной на подступах к южному побережью Каспийского моря. В стратегическом отношении это было необычайно выгодное место: крепость стояла на вершине одинокой скалы среди горных хребтов, подходы к ней были перерезаны глубокими ущельями и бушующими горными потоками.
В 1090 г. в Аламуте объявился исмаилитский проповедник Хусейн Каини, который очень скоро в числе других жителей Аламута обратил в свою веру и коменданта крепости Алави Махди. 4 сентября Махди добровольно впустил в Аламут Хасана ибн Саббаха и его приверженцев.
По приказу Низама аль-Мулька военачальники Сельджуков неоднократно пытались отбить крепость, но потерпели неудачу. Последний раз с февраля по октябрь 1092 г. Аламут безуспешно осаждало войско эмира Арслан-Таша – ему противостоял гарнизон в 60 человек. Когда стали заканчиваться припасы продовольствия, Саббах призвал на помощь исмаилитов из ближайших городов. Отряд в 300 человек внезапно атаковал осаждавших, и те в панике бежали.
Однако далее дело так продолжаться не могло. Хозяин Аламута задумал убийство своего главного врага – визиря Низама аль-Мулька.
Молодой человек по имени Бу Тахир Аррани принес Саббаху клятву, что убьет аль-Мулька, пусть даже ценою собственной жизни. Вождь благословил добровольца на подвиг.
Убийца настиг визиря 10 октября 1092 г. Низам аль-Мульк как раз возвращался из селения Сахна близ Нехавенда в Багдад, где поклонялся могилам героям ислама. Бу Тахир Аррани был одет как дервиш. Он беспрепятственно подошел к паланкину визиря и тремя ударами отравленного кинжала заколол его. Взбешенные стражники, по недосмотру пропустившие убийцу, в ярости изрубили его в куски. С этого дня Бу Тахир Аррани вошел в анналы человечества как первый в истории террорист.
Нелепая смерть могущественного визиря государства Сельджукидов вызвала повсеместный скандал и подтолкнула Саббаха к идее организовать оборону своего государства посредством индивидуального террора против главных врагов исмаилитов. Так была создана организация хашашинов («травоедов») – религиозных фанатиков-убийц[12]. Фанатики же составляли костяк в системе шпионажа, которая охватывала практически весь средневековый мир.
В Аламуте Саббах организовал «академию» по подготовке тайных агентов-убийц. Отбирали туда юношей из бедных семей, преимущественно сирот. После долгих и жестоких испытаний и обучения хашашина опаивали настоем из опиумного мака и спящим переносили в «райский сад». Там юношу ждали роскошный сад, богатейшее убранство, вино, вкуснейшая еда и ласки прекрасных девственниц-гурий, которые обещали герою скорое возвращение в рай после гибели в бою с неверными. Затем хашашина вновь опаивали настоем и уносили. Проснувшись, он был уверен, что знает теперь, какова она, райская жизнь праведника, погибшего за веру. После убийства приговоренного хашашины даже не пытались бежать, но с готовностью принимали смерть или кончали жизнь самоубийством. Под пытками палачей они старались смеяться и хранить на лице блаженную улыбку.
В 1094 г. умер фатимидский халиф-шиит аль-Мустансир. Престол занял его старший сын Абу Мансур Низар. В том же году он был низложен младшим братом Ахмадом аль-Мустали. Низар бежал в Александрию, где возглавил восстание против Ахмада, однако потерпел поражение и был захвачен врагами. В 1095 г. победители зверски убили пленника.
В драку за престол на стороне Низара вмешался Хасан ибн Саббах. После гибели несчастного в пику его палачам старец провозгласил страдальца истинным халифом, а его возможного наследника, которого на самом деле никогда не было, скрытым имамом Махди.
Так произошел раскол в среде исмаилитов. Сторонников халифа аль-Мустали стали именовать мусталитами, а приверженцев Саббаха – низаритами, отчего хашашинов в литературе часто называют именно так.
Хасан ибн Саббах умер в 1124 г. Созданное им террористическое государство Аламут и террористическая организация хашашинов просуществовали до 1256 г., когда были разгромлены монголо-татарами.
В середине XII в. на землях современной Читинской области сложилось первое монгольское государство – Хамад монгол улус. Потомки правившего этим улусом рода Борджигинов по сей день считаются в Азии законными властителями и пользуются особым уважением. Правда, теперь они называются Чингизидами. Около 1160 г., когда Хамад монгол улусом правил багатур (владетель улуса) Есугай, государство это распалось под ударами племени татар – союзников Китайской империи династии Цзинь.
Есугай похитил и сделал своей женой невесту сына вождя меркитов – племени, проживавшего на землях нынешней Бурятии, в районе реки Селенги. Звали ее Оэлун, и была она из племени унгиратов.
Знаменитое «Сокровенное сказание монголов» повествует: «…Есугай-Баатур воротился домой, захватив в плен татарских Темучжин-Уге, Хори-Буха и других. Тогда-то ходила на последях беременности Оэлун-учжин, и именно тогда родился Чингис-хаган в урочище Делиун-балдах, на Ононе. А как пришло родиться ему, то родился он, сжимая в правой руке своей запекшийся сгусток крови, величиною в пальчик. Соображаясь с тем, что рождение его совпало с приводом татарского Темучжин-Уге, его и нарекли поэтому Темучжином».
Мальчик жил и воспитывался по законам монгольского племени. В возрасте 7—8 лет довелось ему подружиться со своим ровесником и дальним родственником Джамухой. Ребята так сблизились, что дали друг другу клятву кровной дружбы – стали андами, то есть побратимами.
Когда Темучжину исполнилось 9 лет, отец повез сына сватать ему невесту. Выбор пал на 10 летнюю Бортэ, дочь вождя племени унгиратов. Согласно обычаю, Есугай оставил сына в юрте будущего тестя, а сам отправился домой.
Чингисхан. Средневековый китайский рисунок
По пути ему встретились татары. Узнав своего злейшего врага, они решили извести Есугая. Законы степного гостеприимства не позволяли сделать это открыто, потому в угощение гостю подмешали медленно действующий яд. Подъезжая к родному стойбищу, Есугай занемог, едва успел послать за Темучжином и умер.
Смертью вождя воспользовались главы входившего в его улус племени тайчиутов, желавшие сами занять место законных правителей. Весь улус, даже родичи Есугая, подчинился тайчиутам: неблагодарные соплеменники оставили семью умершего вождя на верную погибель в степи и откочевали прочь. Однако Оэлун оказалась сильной женщиной и сумела в одиночку вырастить своих отпрысков.
Когда дети Есугая подросли, вожди тайчиутов решили избавиться от Темучжина. Парня поймали, но не стали убивать, лишь надели ему на шею деревянное ярмо раба. Темучжину с помощью доброжелателей удалось бежать из плена и вернуться к матери.
Пришло время, и молодой вождь забрал от унгиратов свою невесту Бортэ. Однако вскоре, когда мужчины были на охоте, на становище Темучжина напали меркиты и в отместку за давнее похищение Оэлун похитили Бортэ.
Темучжин не мог один выступить против похитителей. И тогда молодой вождь обратился к анде его отца, могущественному Тогрилу, вождю христианского племени кереитов, которое проживало в Центральной Монголии. Тогрил согласился помочь Темучжину и признал его своим сыном, т.е. вассалом. Едва это произошло, как к молодому вождю стали возвращаться покинувшие ранее его семью члены улуса. Тогрил же посоветовал Темучжину вспомнить о его собственном анде – вожде монгольского племени джадаранов Джамухе. Так вновь встретились давние побратимы.
Объединившись, вожди кереитов и монголов разгромили меркитов, освободили Бортэ, а затем племена Темуджина и Джамухи стали вместе кочевать по степи. Но очень скоро Джамуху стали раздражать властность Темучжина и особенно почет, который ему оказывали окружающие. Поэтому через полтора года вождь откочевал от побратима, причем значительная часть джадаранов предпочли остаться с Темучжином. В душе Джамухи навечно поселилась зависть.
Примерно около 1189 г. сильнейшие владыки рода Борджигинов решили избрать Темучжина своим ханом – предводителем воинов. Вождь принял титул-имя Чингисхан.
В те годы огромная Монголия была разделена на десять больших улусов и множество малых. Ханы улусов боролись между собою за единовластие. Главными соперниками стали Чингисхан и Джамуха, который первым поднялся с оружием в руках против хана Борджигинов. В решающем сражении Чингисхан потерпел тяжелое поражение и бежал.
Долгое время не мог оправиться Чингисхан от поражения. Но в 1096 г. призвал его Тогрил, чтобы в союзе с китайцами идти громить главного врага монголов – татар. Союзниками была одержана большая победа, за которую китайский император присвоил Чингисхану чин джаутхури – сотника, а Тогрила возвел в ваны – князья. С этого времени вождя кереитов стали звать Ван-ханом, что впоследствии породило в Европе легенду о жившем в глубинах Азии христианском правителе пресвиторе Иоанне.
В 1198—1199 гг. объединенные силы Тогрила, Джамухи и Чингисхана пошли войной на племя найманов – христианский народ, живший в горной части Алтая. Они одержали победу, но не стали добивать врага, а решили вернуться в степи. На самом деле это Джамуха придумал, как избавиться от Чингисхана. Он подговорил Тогрила на первой же ночной стоянке тайно уйти от союзника, оставив его один на один с шедшими следом найманами. Так и сделали… но просчитались!
Хитрые найманы предпочли пуститься в погоню за предателями. Преследователи напали на кереитов, разгромили их в пух и прах и захватили в плен сына Тогрила – Сангума. Перепуганный Ван-хан призвал на подмогу Чингисхана, он раскаивался и слезно молил о спасении сына. Чингисхан счел возможным простить своего названого отца, быстро выступил на помощь и разбил найманов. В благодарность старый Тогрил еще раз «усыновил» своего спасителя и обещался женить на своей дочери его старшего сына – Джучи.
Джамуха был взбешен такой развязкой. В 1201 г. он собрал всех имевшихся в степи врагов Тогрила и Чингисхана, объявил себя верховным правителем с титулом гурхан – «царь царей» и стал готовиться к великой войне.
Тем временем Чингисхан и Тогрил напали на ненавистных тайчиутов и меркитов. В бою с тайчиутами Чингисхан принимал участие лично и был ранен стрелою в шею. Но победа осталась за великим вождем: тайчиуты были поголовно вырезаны, включая женщин и детей. Так свершилась кара над племенем предателей.
Следом пришла очередь татар – убийц Есугая. В 1202 г. неподалеку от озера Буир-Нор они потерпели жестокое поражение. Расправа Чингисхана оказалась ужасной: все племя было вырезано, не осталось ни мужчин, ни женщин, ни стариков, ни детей.
Пока вершилась эта страшная резня, хан Тогрил раздумал выдавать свою дочь за Джучи. Он вознамерился убить своего названого сына и соперника, а заодно покончить с монголами Чингисхана. Для злодеяния решили воспользоваться подготовительной встречей накануне свадьбы. К счастью, обсуждение плана убийства на совете в юрте Тогрила подслушали двое слуг, которые и предупредили Чингисхана о преступном замысле. Хан уже слишком приблизился к стойбищу нареченного отца, потому вынужден был просто пуститься в бегство. Отправленная следом погоня чуть было не схватила его, но удача сопутствовала герою.
Последовавшее затем сражение Чингисхан проиграл. Во главе небольшого отряда оставшихся верными ему людей вождь долго скрывался в районе озера Балезино близ современного города Агинска в Читинской области.
На счастье побежденного, Тогрил и гурхан Джамуха так ненавидели друг друга, что оказались не в силах вновь объединиться и добить врага. А тут еще в 1203 г. появилась новая сила, направленная против всех троих ханов, – союз знатных людей Монголии, решивших покончить с троицей разом.
Союз этот оказался весьма слабым, его армию в первом же бою разгромил хан Тогрил. Упоенный победой, вождь керреитов устроил грандиозный пир, чем и решил воспользоваться Чингисхан. Он послал к врагам своего младшего сводного брата Хасара, который объявил, будто хочет перейти на сторону Тогрила. «Предателю» поверили и позвали на пир. Во время празднества на стойбище напало войско Чингисхана, а Хасар ударил с тыла. Захваченный врасплох враг капитулировал, бежать удалось лишь Тогрилу и его сыну, однако вскоре их поймали и убили найманы. Взятых в плен кереитов навечно обратили в рабство.
Впрочем, в следующем 1204 г. настала очередь и найманов. К ним бежал Джамуха, рассчитывавший на помощь в войне против Чингисхана. Однако когда сошлись на поле битвы войска найманов и монголов, прикрывавший найманский фланг Джамуха отчего-то предал союзников и неожиданно отступил. Это предательство оказалось его роковой ошибкой. Найманы были разгромлены, вожди их перебиты. Союзников у Джамухи не осталось, а джадараны стали толпами переходить на сторону Чингисхана.
В конце 1205 г. личные нукеры гурхана схватили его, связали и выдали повелителю всех монголов. Чингисхан презирал предателей и повелел казнить подлых нукеров.
По источникам, Джамуху долго истязали, принуждая раскаяться в преступлениях против побратима, а под конец подвергли киданьской казни линьчи – медленно, в течение нескольких суток разрезали тело живого преступника по кусочкам и суставам.
Казнь Джамухи ознаменовала окончательное объединение Монголии в одно из величайших государств в истории человечества. Весной 1206 г. у истоков реки Онон был собран великий съезд степной знати – курултай. На нем Темучжина вторично нарекли Чингисханом – повелителем всех монголов. Великому вождю шел тогда 52 й год.
22 сентября 1314 г. в Париже, на острове Евреев посреди Сены были сожжены на костре как еретики магистр ордена тамплиеров Жак де Моле и его сподвижник Жоффруа де Шарнэ. Этим актом завершилась борьба короля Филиппа IV Красивого за огромные богатства тамплиеров, перешедшие в ходе судебного процесса рыцарей Христа и Храма Соломона в собственность французской короны. Задыхаясь в пламени костра, Жак де Моле громогласно проклял французских королей вплоть до 13 колена. К удивлению скептиков, слова магистра исполнилась. Правда, многие историки полагают, что к пресечению непосредственно самой династии Капетингов, представителем которой был и Филипп IV, проклятие магистра не имеет никакого отношения, поскольку истинным «проклятием» династии стала небезызвестная графиня Маго.
Изображение Маго на рисунке начала XVII в.
Графиня Матильда д’Артуа (1268—1329), в истории более известная как графиня Маго, по линии отца была внучкой короля Людовика VIII, а по линии матери – праправнучкой короля Людовика VI. Таким образом, Маго являлась законной представительницей династии Капетингов.
В 1291 г. Филипп IV, преследуя сугубо политические цели, выдал Маго замуж за пфальцграфа Бургундии Оттона IV. У четы родились три дочери – Жанна, Бланка Маргарита (умерла в детстве) и сын Роберт. Старшие дочери Маго были сосватаны за младших сыновей французского короля: Жанна – за Филиппа, Бланка – за Карла. При этом по договору их отцов Бургундия объявлялась приданым Жанны и после смерти Оттона IV должна была отойти во владение королям. Взамен Маго становилась единственной наследницей графа д’Артуа. Таким образом, сын Маго официально лишался прав на Бургундию, а племянник ее Роберт III д’Артуа терял наследные права на перешедшее к тетке графство. Так завязался сложнейший узел интриг, приведший впоследствии к гибели всесильной графини.
В 1307 г. дочери Маго вступили в брак с назначенными им мужьями. А в 1309 г., после смерти отца, сама Маго стала графиней д’Артуа. Племянник немедля подал на тетку в суд и проиграл дело, а графиня была объявлена первой и единственной в истории женщиной – пэром Франции. Пэрами тогда назывались 12 самых крупных феодалов страны.
Став пэром и тещей принцев, жестокая и решительная Маго, казалось бы, достигла вершин могущества. Но неожиданно она столкнулась с противодействием куда более талантливого и хитрого врага – дочери Филиппа IV, королевы Англии Изабеллы Французской по прозванию Французская Волчица.
В 1308 г. двенадцатилетняя Изабелла в политических интересах была выдана отцом замуж за Эдуарда II, уже тогда подозревавшегося в гомосексуализме. Последнее стало причиной восстания баронов. Юная королева оказалась в центре придворных интриг, причем выступила как миротворица и получила признательность от обеих враждующих сторон. Интриговать Изабелле весьма понравилось.
Королева никогда не выпускала из поля зрения родную Францию. В 1313 г. английский монарх с женой гостили при дворе Филиппа IV. В дни визита Изабелла подарила женам своих братьев богато украшенные кошели. По возвращении в Лондон королева заметила, что ее подарки перекочевали в собственность двум нормандским рыцарям – Готье и Филиппу д’Онэ. Это смутило Изабеллу, и она поручила врагу Маго – Роберту д’Артуа тайно выследить распутниц. Справился он с этим блестяще, благо принцессы, уверенные в своей безнаказанности, особо и не скрывались! На следующий год, навестив отца для дипломатических переговоров, королева по ходу дела рассказала Филиппу о любовных развлечениях его невесток. Немедленно было учреждено следствие, братьев д’Онэ арестовали, и под пытками они сознались в любовной связи с женами принцев: Готье с Бланкой Бургундской – дочерью Маго и женою Карла, а Филипп с Маргаритой Бургундской, женою Людовика и племянницей Маго по мужу. Подозревали в соучастии и вторую дочь Маго – Жанну Бургундскую, но она с помощью мужа сумела оправдаться. Прелюбодеев судили публично, братьев д’Онэ казнили, а Маргариту и Бланку пожизненно заточили в королевскую тюрьму – крепость Шато-Гайар.
Принцесс судил суд пэров, который возглавляла Маго, именно она настояла на столь суровом наказании, отрекшись от собственной дочери. Однако это не уберегло графиню от опалы – положение ее при дворе резко пошатнулось.
В ноябре 1314 г. внезапно умер Филипп IV и королем стал муж Маргариты – Людовик X Сварливый. Супруги и ранее не ладили, а после разоблачения жены Людовик буквально возненавидел ее. В апреле 1315 г. по приказу короля Маргариту задушили, причем сделали это на глазах у сошедшей тогда же с ума Бланки. Людовик X поспешно женился на Клеменции Венгерской, но через 9 месяцев внезапно умер. Впоследствии в смерти короля публично обвинили Маго, стремившуюся возвести на престол своего зятя принца Филиппа.
Ко времени кончины мужа королева Клеменция была беременна, поэтому Филиппа объявили только регентом. 15 ноября 1316 г. родился мальчик, получивший в истории прозвание Иоанн I Посмертный. В тот же день он был провозглашен королем Франции, но 20 ноября король-младенец умер.
После кончины Иоанна регент Филипп поспешил короноваться под именем Филипп V. Он изначально оказался в весьма сложном положении: престол со всех сторон обложили женщины! С одной стороны, у Людовика X и распутной Маргариты была дочь Жанна – законная претендентка на венец. С другой стороны, за французскую корону для своего сына интриговала сестра, королева Изабелла. Но самое страшное – графиня Маго была не прочь спровадить зятя на тот свет, возвести на престол свою покорную дочь Жанну и стать полновластной владычицей страны.
Узурпировав власть у законной наследницы, Филипп V первым делом обратился в Парижский университет с требованием обосновать его право на престол. Юристы предложили королю мудрый ход: восстановить закон древних салических франков о том, что женщина не может быть наследницей престола или передавать права на престол своему потомству. Филипп V не раздумывая подписал предложенный документ и утвердил его в 1316 г. на срочно созванных Генеральных штатах. Салический закон стал жесточайшим ударом по графине Маго; Изабелла просто не обратила на него внимания; юной Жанне Наваррской пришлось смириться с волей дяди.
Пока Филипп V занимался укреплением своих прав, пэры Франции и народ обвинили Маго в убийстве Людовика X и его сына. Началось следствие, и в 1317 г. состоялся суд, который под давлением короля оправдал его тещу. Отныне Маго становилась союзницей Филиппа V, поскольку от судьбы короля зависела и судьба графини.
И вот тут-то дела сложились самым скверным образом! У Филиппа V и Жанны было четыре дочери, единственный их сын Людовик не прожил и года. В начале 1322 г. король умер от дизентерии и лихорадки, длившихся целых 5 месяцев!
Престол перешел к его младшему брату Карлу IV, человеку слабохарактерному, сильно опасавшемуся Маго. Жена короля и дочь Маго Бланка Бургундская была заточена в Шато-Гайаре.
Графиня воспрянула было духом, ведь Карл всю жизнь искренне любил Бланку. Король и графиня поспешили в Шато-Гайар, но та, кого они так жаждали увидеть, поразила их до глубины души своим безумием. И хотя Карл так и не смог до конца жизни разлюбить несчастную, но во имя продолжения династии в том же, 1322 г. папа римский развел супругов.
Маго, забыв о политике, прониклась к дочери великой жалостью, постоянно заботилась о ней и после смерти Бланки в 1326 г. завещала похоронить себя рядом с могилой Бланки.
Тем временем разворачивались бурные события в Англии. Королева Изабелла окончательно рассорилась с Эдуардом II и участвовала в ряде заговоров против мужа, обвинив его в гомосексуализме (у королевской четы к тому времени было уже четверо детей). Наконец, будучи во Франции с дипломатической миссией, королева вступила в любовную связь с преступным лордом Роджером Мортимером. При попустительстве Карла IV любовники заключили сделку с графом Вильгельмом I де Эно, владетелем Голландии, Фрисландии и Зеландии, набрали с его помощью войско и отправились в Англию. В 1325 г. Эдуард II был свергнут, на престол взошел его малолетний сын Эдуард III, но фактической повелительницей страны стала Изабелла. В сентябре 1327 г. с согласия королевы Эдуард II был убит – его проткнули через задний проход раскаленной кочергой.
Тем временем у Карла IV родились три дочери и ни одного сына. Король не терял надежды, но в феврале 1328 г. умер после непродолжительной болезни. Престол он завещал своему двоюродному брату Филиппу Валуа, основателю новой династии. К моменту смерти короля его жена была беременной, но родила дочку.
Филипп VI был близким другом Роберта д’Артуа. Это позволило Роберту не церемониться со зловредной теткой. Когда в октябре 1329 г. Маго приехала в Париж в связи с угрозой новой тяжбы с племянником за графство, она была отравлена. Заказчик убийства неизвестен по сей день – либо Роберт д’Артуа, либо сам король Филипп VI. Через два месяца таким же ядом отравили дочь графини, вдовствующую королеву Жанну Бургундскую.
Недолго властвовала и Изабелла Французская. Через год после кончины Маго в октябре 1330 г. повзрослевший Эдуард III сверг мать и ее любовника. Мортимера повесили по приговору суда как убийцу монарха. Тогда же были казнены и непосредственные исполнители убийства Эдуарда II. Изабелла остаток жизни провела под надзором и в отдалении от сына. Она страдала периодическими приступами безумия. Королеву Изабеллу постигла участь погубленной ею королевы Бланки.
Эдуард III, как единственный законный представитель династии Капетингов мужского пола, отказался признавать салический закон Филиппа V. По наущению Роберта д’Артуа осенью 1337 г. англичане начали знаменитую Столетнюю войну (1337—1453) за престол Франции против династии Валуа.
В самом конце 1312 г. умер восьмой хан Золотой Орды Тохта, которого многие историки называют последним из рода Батыя. На престол должен был взойти его малолетний сын Илбасмыш, но о вакантном месте повелителя Орды стало известно в далеком Хорезме. Молодой властолюбивый родственник ханской семьи Узбек поспешил из Хорезма в ставку на погребение Тохты. Во время поминального застолья он собственноручно зарезал Илбасмыша, был убит и опекун мальчика, а Узбека провозгласили ханом. На свою беду, золотоордынская знать признала узурпатора, поскольку в Орде уже более 50 лет шла смута, и многим он казался далеко не худшим кандидатом на верховную власть.
Едва Узбек укрепился во власти, как сразу повелел татарам принять мусульманство. В ответ против хана восстала высшая знать Орды. Расправа последовала незамедлительно – чуть ли не в один день по приказу Узбека были вырезаны почти все эмиры и царевичи Золотой Орды, в их числе 120 потомков Чингисхана. С этого времени татары стали мусульманами.
В доме чингизидов ханши всегда играли значительную роль. Повелось это еще со времен матери Чингисхана – Оэлун, в одиночку воспитавшей великого завоевателя и всю жизнь глубоко почитавшейся сыном. В дальнейшем ханши часто оказывались в центре самых изощренных интриг монгольской верхушки. В литературе часто рассказывают, как ханша Туракине, мать хана Монгольской империи Гуюка, лично отравила отца Александра Невского – великого князя Ярослава Всеволодовича.
Ханша Тайдула стала любимой женой Узбека в 1323 г., и с этого времени ее политическая роль в Золотой Орде только возрастала. В целом ханша благоволила к православию и русским князьям. В любом случае, некоторые историки считают, что именно с Тайдулы в Золотой Орде повелась традиция, когда ханши покровительствовали Руси.
Стремясь к объединению страны, Иван Калита вознамерился перенести в Москву кафедру митрополита Киевского и всея Руси. Назначенный Константинополем в 1328 г. новый митрополит Феогност оказался столь прельщен замыслами Калиты, что в том же году перенес кафедру в его город. Благодаря этому Москва навечно стала главным центром русского православного мира, а Феогноста впоследствии канонизировали.
Однако приняв столь поспешное решение, митрополит фактически оказался в ситуации, когда не мог исполнять поставленную перед ним константинопольским патриархом задачу – блюсти нейтралитет в княжеской усобице. По этой причине Феогност поддерживал ровные, но очень осторожные отношения с Калитой. Когда же в 1341 г. на московский великокняжеский престол взошел Симеон Гордый, началась открытая конфронтация.
Феогносту не повезло: в этом противостоянии ханша Тайдула поддержала Симеона. К тому времени она достигла пика своего могущества, поскольку в 1342 г. умер Узбек, и ханом Золотой Орды стал его старший сын от Тайдулы Тинибек. Правда, менее чем через год он был свергнут и убит родным братом Джанибеком, но привилегированное положение ханши при этом не изменилось.
Исцеление митрополитом Алексием Тайдулы, жены Узбека, хана Золотой Орды. Художник Я.Ф.Капков. XIX в.
Хан Джанибек, скорее всего с согласия матери, уже в 1343 г. призвал к себе в ставку митрополита Феогноста и подверг его унижениям и мучениям, требуя от Православной церкви уплаты ежегодной дани. Заодно хан значительно урезал церковникам многочисленные льготы, дарованные Узбеком.
Феогност заподозрил в причастности к случившемуся Симеона Гордого и в отместку попытался воспрепятствовать его браку с Марией Тверской. Великий князь с легкостью обошел митрополита, испросив разрешение на женитьбу у константинопольского патриарха.
Митрополит Феогност скончался в 1353 г. Тяжелобольной старец сам выбрал преемника – своего владимирского наместника епископа Алексия, в миру Алферия Бяконта. Отец Алферия входил в число десяти самых знатных московских бояр, а крестным отцом его был сам Иван Калита.
Чувствуя приближение смерти, Феогност сам готовил посольство в Константинополь с просьбою рукоположить Алексия в митрополиты всея Руси. Негласно эту кандидатуру поддерживали хан Джанибек и Тайдула. Расчет татар был сложен, но верен. Орда опасалась объединения всей Руси. Поскольку в середине XIV в. (уже после погрома Твери) выделились два претендента на роль ее объединителя – Великое княжество Московское и Великое княжество Литовское, назначение митрополита-москвича могло привести к церковному расколу и ослаблению русского мира. Так оно впоследствии и произошло.
Когда русское посольство прибыло летом 1353 г. в Константинополь, императорский и патриарший дворы были охвачены борьбой между императором Иоанном Кантакузеном и его соперником Иоанном Палеологом. Патриарх Каллист поддерживал Палеолога. Одновременно на Византию надвигались турки-османы, в борьбе против которых византийцы рассматривали Русь как разменную карту. Так что назначать нового митрополита, да еще москвича, никто не спешил. Лишь через год Алексий получил желаемое и отправился принимать дела в Киев…
Однако летом 1355 г. патриарх Каллист поставил на Русь еще одного митрополита – тверича Романа, с кафедрой в Новгороде-Волынском. Этого потребовал великий князь литовский Ольгерд, который угрожал в противном случае перейти в католичество.
Осенью 1356 г. тяжело заболела глазами, почти ослепла, ханша Тайдула и пожелала, чтобы лечил ее своими молитвами митрополит Алексий. Старец явился на зов, и в кратчайшие сроки неведомым чудом ханша выздоровела. Однако следом смертельно занемог хан Джанибек. Сын его Бердибек не стал дожидаться естественной кончины отца, убил его и взошел на престол. Опасаясь соперничества, он приказал прикончить всех остававшихся в живых чингизидов старших линий, причем собственноручно размозжил о землю своего 8 месячного брата. Тайдула же осталась в фаворе при любимом внуке.
Алексия татарская междоусобица не затронула, и он поспешно убыл в Константинополь, чтобы вступить в борьбу с Романом за Киев. Митрополиты-конкуренты раздали византийцам огромные взятки, но остались ни с чем: патриарх обоих утвердил так, что каждый мог претендовать на киевскую кафедру.
Едва Алексий несолоно хлебавши вернулся на Русь, его срочно вытребовали в Орду. Там старца ожидал приятный сюрприз: за излечение ханши Тайдулы Бердибек даровал ярлык, освобождавший Русскую церковь от любых даней и поборов. Митрополит вернулся в Киев, где в начале 1359 г. был схвачен по приказу великого князя Ольгерта и заточен в Литве в темницу.
Помочь Алексию могла только Тайдула, но, на беду, в Золотой Орде назревала «великая замятня». Осенью 1359 г. в ходе заговора был убит Бердибек, и пресеклась династия хана Узбека. Новым ханом стал самозванец Кульпа. Тайдула на время утратила любое политическое влияние. Узурпатор перебил большинство эмиров Бердибека, но не сумел одолеть зятя свергнутого хана – молодого эмира Мамая. Война хана и эмиров привела к развалу Орды на несколько частей.
Стареющая Тайдула не собиралась расставаться с властью, к которой привыкла за долгие годы. Неожиданно она вышла замуж за представителя одной из младших ветвей чингизидов Базарджи (тронное имя Науруз). Этим браком, заключенным ради удовлетворения личных амбиций, ханша развязала «великую замятню» – смуту, в итоге прекратившую существование Золотой Орды: многочисленные чингизиды младших ветвей получили легитимность в своих притязаниях на ханский престол и разодрали государство в клочья.
В январе 1360 г. Кульпу и его сыновей убили, а новый хан Науруз под приглядом Тайдулы попытался вернуться к политике Узбека. Как раз этого татарская олигархия и боялась больше всего. В июне 1360 г. Науруз и его жена-покровительница были свергнуты и казнены очередным узурпатором – ханом Хызром.
Русь потеряла свою защитницу, но сохранила память о ней – в честь ханши Тайдулы назван город Тула.
В Венеции, во Дворце дожей есть зал Совета десяти. На стенах его размещены портреты всех правителей республики, за исключением одного – Марино Фальеро. Сбито имя 55 го дожа и с фриза в зале Большого совета, где выгравированы имена всех дожей; взамен него там красуется надпись по-латыни: «На этом месте было имя Марино Фальеро, обезглавленного за совершенные преступления».
Несмотря на такие явные гонения со стороны венецианских властей, проклятый дож по мировой славе своей уступает разве что 41 му дожу Энрико Дандоло, главному виновнику разграбления Константинополя крестоносцами в 1204 г. Д.-Г. Байрон написал о нем драму «Марино Фальеро, дож венецианский», Э.-Т-.А. Гофман создал новеллу «Дож и догаресса», блистательный Г. Доницетти сочинил прекрасную оперу «Марино Фальеро».
Во всех этих произведениях рассказывается не столько о реальных событиях, сколько о легенде, которая послужила ширмой для трагической интриги, стоившей жизни как самому дожу, так и многим его приспешникам.
Венецианская республика была основана почти на 120 лет раньше, чем город Венеция, – в 697 г. духовные и светские главы ряда островов, которые впоследствии стали называть Венецианскими, избрали общим верховным пожизненным главой Пауло Лучио Анафесто. Его должность со временем получила название «дож» (вождь, предводитель), а Анафесто теперь признан первым дожем республики. Сам город Венеция был основан в 810 г. на острове Реальто как центр уже существующего объединения.
Первоначально дожи были наделены почти монаршими правами и полномочиями. В международных документах их даже называли герцогами венецианскими. Однако знать не намеревалась отдавать власть в руки одного семейства. Уже с 900 г. в Венеции наряду с дожем действовали несколько судей, выбранных из числа богатейших венецианцев. Дож Пьетро Кандиано IV попытался и в самом деле утвердить у власти свою династию, но в 976 г. народ Венеции сверг узурпатора и сжег его дворец. На этом попытки установить в республике единовластие были пресечены.
С конца XI в. Венеция вышла на мировую арену как богатое и сильное в военном отношении государство. Все это время дожа избирал народ на общем собрании, сами же венецианцы активно участвовали в законодательной и правовой деятельности подобно древним римлянам времен республики. Однако решающие голоса все равно принадлежали аристократическим родам Венеции – Контарини, Орсеоло, Фальеро, Бадоери, Микьельи, Джустиниани.
В 1143 г. был создан Совет мудрецов, в состав которого входили только нобили. Вскоре при нем возник Малый совет, в котором тоже пребывали исключительно аристократы. В 1297 г. дож Пьетро Градениго осуществил реформирование Малого совета в Большой совет: отныне он расширялся, но избираться в Совет могли только нобили, чьи фамилии были записаны в особую Золотую книгу. То есть Большой совет стал наследственной коллегией, а Венеция окончательно переродилась в аристократическую республику.
С этого времени нобили более всего опасались сговора между народом (преимущественно купечеством и крупными землевладельцами) и дожем, который мог попытаться установить в стране диктатуру.
Последние часы дожа Марино Фальеро. Художник Ф. Хайес. XIX в.
Первый такой заговор был раскрыт в 1310 г. Некто Байамонте Тьеполо, весьма популярный среди венецианцев, в сговоре с крупным землевладельцем Марко Кверини и патрицием Бадоеро Бадоером, попытался низложить непопулярного дожа Пьетро Градениго и разогнать Совет. Мятеж против аристократии, вспыхнувший в ночь с 14 на 15 июня 1310 г., был подавлен. Кверини убили в схватке, Бадоера казнили, а Тьеполо бежал и в дальнейшем издалека тщетно плел интриги против республики.
Итогом заговора Тьеполо стало учреждение в Венеции знаменитого Совета десяти – одного из самых страшных и жестоких судилищ в мировой истории. Первоначально Совету вменялось в обязанности следить за сбежавшими заговорщиками, но со временем в его ведение вошли шпионаж по всему миру, допросы с пристрастием и содержание в тюрьмах. Совет десяти состоял из 17 самых могущественных нобилей, дожа и шести его советников. Он никому не подчинялся, ни перед кем не отчитывался, имел право похищать людей, тайно судить их и расправляться с ними по своему усмотрению. Ограничили власть Совета десяти только в XVII в. Ликвидирован он был в результате оккупации Венеции австрийской армией, которая длилась с 1798 по 1866 г.
Самым знаменитым деянием Совета десяти стала расправа в 1355 г. над дожем Марино Фальеро и его сторонниками.
В течение длительного времени Фальеро был весьма влиятельным нобилем Венеции. Был он послом в Генуе и в Риме, долгое время состоял членом Совета десяти, известен как удачливый полководец, командовал венецианским флотом на Черном море, исполнял должность падеста (главы городской администрации). В 1354 г., когда Фальеро исполнилось 80 лет, он находился с дипломатической миссией в Авиньоне у папы Иннокентия IV. Там посла и известили, что он избран дожем Венеции.
Далее события развивались по поговорке «седина в бороду – бес в ребро». Вскоре после вступления в должность престарелый дож встретил дочь своего давнишнего приятеля, молодую красивую девушку по имени Аннунциата и влюбился. И хотя у красавицы был уже кавалер из аристократов, отец ее предпочел породниться с самим дожем.
В день свадьбы во Дворце дожей был устроен великолепный праздник. Присутствовал на нем и получивший отставку кавалер красавицы – молодой аристократ Микель Стено. Будучи страстно влюбленным в Аннунциату, во время танцев он рискнул поцеловать догарессу (официальный титул жены дожа). Фальеро заметил это и приказал слугам выгнать наглеца вон! Однако Стено не ушел, ведь его выставили только из пиршественного зала. Он стал бродить по дворцу и невзначай зашел в зал Совета десяти. Раздраженный парень спешно нацарапал записку гнусного содержания и положил ее на кресло дожа.
Утром следующего дня Фальеро обнаружил послание, сразу догадался, кто его автор, и приказал арестовать невежу. Стено судил Совет десяти, и приговор оказался неожиданным для разгневанного старика: парня присудили к 2 месяцам содержания в темнице и изгнанию из города сроком на 1 год.
Ревнивый Фальеро пришел в еще большую ярость, и его гнев обратился на Совет десяти. Поскольку дож много лет сам входил в этот орган, то отлично знал наиболее недовольных властью нобилей горожан.
Фальеро тайно обратился к главе Арсенала (крупнейшее промышленное предприятие средневековой Европы) Стефано Гьяцца и некому Изарелло Берначчи, и те обещали собрать недовольных и организовать восстание. Гьяцца должен был заманить нобилей на Пьяццу, подняв шум, будто приближается генуэзский флот. Заговорщики предполагали арестовать или убить всех членов Большого совета, Совета десяти и передать власть дожу. Восстание было назначено на 15 апреля 1355 г.
Однако среди заговорщиков нашлись предатели, которые сообщили обо всем прокурору Николо Лиону, а тот известил о заговоре Совету десяти. Начались аресты заговорщиков. Расправа была скорая – повесили около 100 человек.
Фальеро предполагал, что дож никому не подсуден, но просчитался. 15 апреля он предстал перед Советом тридцати – членами Совета десяти и 20 ю сенаторами. Приговор был вынесен единогласно. Утром 18 апреля 1355 г. венецианский дож Марино Фальеро был обезглавлен на лестнице Гигантов Дворца дожей. Обнаженное тело его изуродовали и выставили на всеобщее обозрение на балконе Дворца дожей. С тех пор место это стало местом позора.
Где и как жила далее дагоресса Аннунциата, неизвестно. А вот Микель Стено сделал блестящую карьеру и в конце ее, с 1400 по 1413 г., был 63 м дожем Венеции. Прокурору Николо Лиону в городе установлен памятник, и по сей день он почитается как спаситель Венецианской республики от тирании.
Весной 1360 г. митрополиту Алексию с помощью тайных друзей удалось бежать из литовского плена и вернуться в Москву. К сожалению, это возвращение означало окончательный провал его борьбы за сохранение единой русской митрополии. Золотая Орда, в лице которой митрополит Алексий имел главного защитника, погрязла в междоусобице. Резко усилилась Литва, при поддержке которой митрополит Роман захватил киевскую кафедру, активно и довольно успешно переманивал к себе Великий Новгород, претендовал на свою родную Тверь и на значительную часть епархий Великороссии.
Святитель Дионисий с архимандритом Митяем перед князем Дмитрием Донским. Миниатюра 70-е гг. XVI в.
В самой Москве мутила воду боярская крамола. Пока митрополит Алексий томился в литовском плену, умер великий князь Иван Иванович Красный – третий сын Ивана Калиты и брат Симеона Гордого. Ему наследовал 9 летний Дмитрий Иванович (Донской). Для алчных бояр великий князь – ребенок был не указ.
В этих условиях у митрополита Алексия оставался единственный путь сохранить за собою митрополичью кафедру – отложить в сторону дела церковные общерусские и вмешаться в светскую политическую борьбу. В этом Алексия поддержал клан киево-чернигово-брянских московских бояр, к которому принадлежал отец митрополита. С их помощью, а также пользуясь своим авторитетом, старец решительно взял власть в княжестве в свои руки, возглавив боярское правительство.
Пребывая управителем дел Московского княжества в течение почти 18 лет, митрополит Алексий проявил себя мастером политической интриги. Ему удалось добиться в Орде выдачи ярлыка на великое княжение владимирское 12 летнему Дмитрию Ивановичу. Татары же силой выбили из Владимира засевшего там великого князя суздальского Дмитрия Константиновича и отдали город москвичам.
Споры с удельными князьями митрополит решал просто и скоро – при малейшем неповиновении он приказывал затворять церкви и не служить службы на землях строптивцев.
В 1368 г. митрополит затеял одну из самых скандальных в истории средневековой Руси интриг. Он вызвал к себе в палаты для церковного суда главного врага Москвы тверского великого князя Михаила Александровича. Когда тот явился, положившись на митрополичье слово и крестное целование старца, Алексий повелел бросить Михаила и его бояр в темницу. Уверенные в том, что узникам на волю уже не вырваться, московские бояре бросились делить между собою тверские земли. Но тут неожиданно явился ордынский посол и повелел немедля освободить тверичан! Алексию пришлось повиноваться.
Но тут в свару вмешался опаснейший враг – литовский князь Ольгерд. Осенью 1368 г. литовцы устроили ужасный погром московским землям. Молодой великий князь и митрополит отсиделись за каменными стенами Кремля.
Алексий только и смог, что отлучить от церкви всех, кто участвовал в этом кровавом братоубийственном походе. Правда, здесь он тоже получил неожиданный отпор. Обиженные напрямую обратились к константинопольскому патриарху Филофею с требованием низложить митрополита всея Руси за незаконные отлучения. Константинополь встал было на сторону Алексия, но в конечном итоге для успокоения Литвы вынужден был утвердить окончательное расчленение Русской церкви на три митрополии.
Как бы там ни было, но, по признанию большинства отечественных историков, в начале 1370 х гг., под руководством митрополита Алексия Москва «утвердилась в роли руководящей политической силы Великороссии» (Н.С. Борисов).
В этих условиях Михаил Тверской вознамерился вовлечь в борьбу против московского князя самого сильного на то время деятеля Орды – темника Мамая. Более всего опасаясь союза Ольгерда, Мамая и Михаила Тверского, Алексий послал великого князя Дмитрия с богатыми дарами на поклон к темнику. Откупившись огромными богатствами, Дмитрий вернулся победителем…
Однако эта поездка расколола московское боярство на две сильнейшие группировки. «Старые бояре» во главе с митрополитом Алексием «стояли за сохранение верноподданических отношений с ханским двором». «Молодые бояре» во главе с великим князем склонялись к тому, что пора завоевывать независимость, причем как светскую – от Орды, так и церковную – от Константинополя.
Вначале противостояние это выразилось в опале Вельяминовых. Этот боярский род был весьма близок Алексию, в их фамильном Богоявленском монастыре святитель начинал свой иноческий путь. В 1374 г. Дмитрий неожиданно лишил Вельяминовых их фамильной привилегии занимать пост московского тысяцкого. Когда же один из Вельяминовых, негодуя, бежал в Тверь, а затем в Орду, его изловили, доставили в Москву, и, невзирая на заступничество митрополита, Дмитрий велел отрубить Вельяминову голову! Так в 1374 г. состоялась первая в истории Москвы публичная казнь.
Однако настоящая борьба между митрополитом и великим князем разгорелась по вопросу возможного наследника митрополичьей кафедры. При этом Алексий явно стремился к созданию в Московии теократической монархии в духе папского государства в Италии, а Дмитрий Иванович – к утверждению светской монархии во главе с династией Калиты.
Тогда-то и вышел на передний план придворный священник московского великого князя Дмитрий, получивший в истории просторечное имя – Митяй. Дмитрий Иванович призвал его из Коломны. Задумав сделать Митяя преемником престарелого Алексия, в феврале 1376 г. великий князь велел ему постричься в монахи и тут же сделал архимандритом Спасского монастыря. Черное духовенство возмутилось такой поспешности, но в ответ Дмитрий Иванович потребовал от Алексия официально утвердить Митяя преемником митрополичьей кафедры.
Избавиться от такой напасти можно было единственным путем – противопоставить Митяю более авторитетного в народе служителя церкви. И таковой человек на Руси был. Звали его Сергий Радонежский. Алексий призвал игумена в Москву и неожиданно возложил на него золотые митрополичьи ризы. Но Сергий твердо отказался принять их. Ни мольбы, ни угрозы не подействовали на старца. Пришлось митрополиту отказаться от своего замысла.
Зимой 1378 г. Алексий тяжело заболел. Великий князь долго уговаривал его благословить Митяя на митрополию, но старец так и умер непреклонным 12 февраля 1378 г. В 1448 г. Алексия прославили в лике святых.
В дни, когда готовились к погребению Алексия, по Москве распространился слух, будто накануне кончины митрополит все же благословил Митяя на кафедру, почему последний и обосновался в митрополичьих палатах. Великий князь поспешил созвать собор русских епископов для утверждения кандидатуры его любимца на митрополию. На соборе старцы отказались поддержать Митяя и высказались за митрополита Киприана, ставленника Византии и Литвы. Тогда же Киприан со свитой въехал на земли Московского княжества, но по приказу великого князя их спешно арестовали и вывезли прочь в Литву.
Монахи выдвинули в митрополиты суздальского епископа Дионисия, основателя Печерского монастыря – он был готов поехать к патриарху и обличить сговор великого князя и его фаворита. Дмитрий Иванович поспешил арестовать потенциального предателя. Дионисий пытался каяться, обещал не противодействовать замыслам великого князя, но Дмитрий отказывался его отпускать. Только личное вмешательство Сергия Радонежского принесло мятежному игумену свободу.
Едва освободившись, Дионисий изменил своим клятвам и сбежал в Константинополь – восстанавливать патриарха против Митяя.
Митяй же со свитой также поспешил в Константинополь.
По дороге московское посольство встретило в степи темника Мамая, и тот дал фавориту Дмитрия Ивановича ярлык на митрополию.
В Кафе (Феодосии) Митяй взошел на корабль. Он стоял на палубе, когда на горизонте показались храмы и дворцы Царь-города. Внезапно Митяй охнул и упал замертво. Похоронили несостоявшегося митрополита на окраине Константинополя. К счастью, история о «мятеже на митрополии» сохранилась в летописях. «Повесть о Митяе» – шедевр древнерусской литературы.
Примирение Дмитрия Ивановича и Сергия Радонежского произошло незадолго до Куликовской битвы, скорее всего, в 1380 г., а уже после битвы, 23 мая 1381 г., в Москву торжественно въехал новый митрополит всея Руси, недавний арестант болгарин Киприан.
Муххамад Таргай был любимым внуком великого завоевателя Тимура (Тамерлана). Еще при жизни деда мальчик получил прозвище Улугбек – «великий князь». Улугбек стал одним из величайших ученых Средневековья. Главная его заслуга перед человечеством – построение уникальной обсерватории и создание астрономических таблиц с описанием звезд.
Дед женил внука, когда мальчику исполнилось 10 лет. Тогда же Улугбек был назначен правителем Ташкента и Могулистана (Семиречье и Восточный Туркестан).
После кончины Тимура отец Улугбека правитель Шахрух назначил 15 летнего сына владыкой Самарканда, а в 17 лет под его власть был передан весь Мавераннахр (междуречье Амударьи и Сырдарьи, т.е. Согдиана без Ферганы и Памира) и Туркестан. Правда, все это время Улугбек правил под присмотром опекуна – эмира Шах-Малика.
В Отраре (город в среднем течении Сырдарьи) некий шейх Hyp ад-Дин не подчинялся ни Улугбеку, ни Шахруху. Весной 1410 г. он пошел войной на Самарканд. Улугбек и Шах-Малик бежали из города. Мятеж подавил лично Шахрух, явившийся в Мавераннахр с большим войском. Нур ад-Дин погиб в бою, а власть в этих местах надолго закрепилась за Тимуридами.
Улугбек воспользовался этими событиями и уговорил отца отозвать опекуна, дать ему возможность править самостоятельно. Шахрух согласился, и с ноября 1411 г. Улугбек стал единоличным повелителем огромных территорий.
Первым делом он постарался претворить в жизнь свою юношескую мечту – сделать Самарканд интеллектуальным центром государства Тимуридов, а потому возвел здесь медресе и привлек к работе в ней самых прославленных ученых своего времени. К 1419 г. здесь была возведена лучшая обсерватория Средневековья, в которой правитель до конца своих дней предпочитал заниматься изучение звездного неба, нежели земными государственными делами. Составленные им астрономические таблицы были опубликованы его учениками в главной книге Улугбека «Гурганский зидж» – каталог звездного неба, в котором описаны 1018 звезд.
В 1418—1419 гг. за Узбекский улус боролись монгольские огланы. Один из них, Барак-оглан, потерпел поражение и бежал в Самарканд к Улугбеку. Беглец целовал правителю руку, был принят как царевич и получил военную помощь. Однако каган (хан ханов) Шухрух предпочел поддержать соперника Барак-оглана и, как показали последующие события, был прав. В 1425 г. Барак-оглан все же захватил Узбекский улус, укрепился там и сразу же начал претендовать на города Тимуридов вдоль Сырдарьи.
Улугбек в окружении астрономов. Современная скульптурная группа в Самарканде
В марте 1447 г. умер Шахрух. Улугбек потерял своего главного защитника, но стал каганом государства Тимуридов и главой рода. Впрочем, ничего хорошего ему это не принесло: в стране немедля разгорелась смута.
Племянники Улугбека Ала ад-Даула и Абулкасым Бабур не пожелали признать власть дяди. К этому времени уже подросли сыновья правителя, так что воевали между собой в основном правнуки Тимура. Ала ад-Даула захватил Мешхед (ныне второй по численности город Ирана), а Абулкасым – земли Мазендерана. Направленный на подавление мятежа старший сын кагана Абд ал-Лятиф был разбит, взят в плен и заточен в крепости Ихтияруддин в Герате.
В обмен на сына Улугбек пообещал мятежным племянникам уступить им захваченные территории. Но через год, весной 1448 г., его 90 тысячное войско двинулось на Герат. Ала ад-Даула был разгромлен под Тарнабом. На свою беду, трон Герата Улугбек отдал Абд ал-Лятифу. При этом была допущена великая несправедливость: хотя Абд ал-Лятиф как полководец сыграл выдающуюся роль в победе под Тарнабом, отец по непонятным причинам объявил истинным победителем младшего сына, своего любимчика Абд ал-Азиза.
Обидами Абд ал-Лятифа поспешили воспользоваться злейшие враги кагана – шейхи Самарканда, давно возмущенные тем, что Улугбек отдавал предпочтение ученым, а не служителям Аллаха. Шейхи начали подзуживать наследника восстать против отца-вероотступника. Уговаривать долго не пришлось.
В октябре 1449 г. в окрестностях Самарканда вблизи селения Димишк произошло сражение между отцом и сыном. Войско Улугбека было разбито, сам каган бежал в Самарканд… Ворота цитадели оказались запертыми, шейхи не позволили властителю войти в собственную столицу. Вместе с Абд ал-Азизом и несколькими нукерами Улугбек отправился было в Шахрухию, город, возведенный Тимуром на берегу Сырдарьи в честь сына своего Шахруха. Но и туда беглецов не впустили, даже пригрозили схватить и отдать победителям. Изгнанный отовсюду, каган решил сдаться на милость сына-победителя.
24 октября 1449 года Улугбек и Абд ал-Азиз подъехали к стенам Самарканда, спешились и смиренно воззвали к Абд ал-Лятифу о милости. Они были арестованы, и в тот же день Улугбек предстал перед судом шейхов – старший сын откровенно умыл руки. Каган отказался от власти и просил лишь об одном: позволить ему остаться в Самарканде и заниматься астрономией. Суд повелел Улугбеку совершить хадж в Мекку и покаяться там во всех грехах. Ночью, тайно от Улугбека, шейхи возобновили суд и приговорили свергнутого правителя и Абд ал-Азиза к смерти, выдав на это особую фетву (вердикт, соответствующий нормам Корана). Только один казий Шемс-ад-дин Мухаммед Мискин отказался ее подписать.
Через три дня Улугбек и верный ему хаджи Мухаммед Хисрау в сопровождении нескольких нукеров покинули столицу. В ближайшем кишлаке их нагнал гонец с посланием: «Именем хана повелевается тебе, мирза Улугбек, остановить своего коня. Не подобает внуку Тимура совершать хадж в таком скромном окружении. Ты не двинешься далее, пока не закончатся приготовления к путешествию, которое должно вызвать одобрение всех правоверных».
Тем временем к кишлаку уже мчался Аббас из рода Сулдузов, отца которого казнили за несколько лет до того по приказу Улугбека. Палач вез разрешительную фетву на убийство свергнутого кагана. Едва Аббас появился в доме, где остановились паломники, нукеры и хаджи убежали. Улугбек пытался сопротивляться, но Аббас и сопровождавший его нукер связали пленника, вытащили его во двор и там при свете факела обезглавили.
Через два дня в тюрьме был жестоко убит Абд ал-Азиз.
В начале мая 1450 г. отцеубийца Абд ал-Лятиф увидел во сне, как ему на блюде подносят его собственную голову. Человек высокообразованный и разумный, он, как и отец, был мистиком. Для толкования сна правитель открыл книгу стихов Низами и прочитал: «Отцеубийце не может достаться царство, а если достанется – то не более, чем на шесть месяцев». Рано утром 8 мая 1450 г. Абд ал-Лятиф был сначала ранен стрелой, а затем обезглавлен очередными заговорщиками. Голову его в назидание людям выставили на входной арке медресе Улугбека.
Новый правитель мирза Абдулла повелел объявить Улугбека шахидом – мучеником за веру, павшим не на поле боя. Останки его с великой честью были перенесены в родовую гробницу Тимуридов и положены рядом с прахом любимого деда Тимура. В тот же день со всех минаретов Самарканда были провозглашены проклятия отцеубийце Абд ал-Лятифу. Шейхи, вынесшие свергнутому правителю смертный приговор, не только не пострадали, но и активно участвовали в прославлении шахида Улугбека.
В Москве, в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина хранится шедевр Пабло Пикассо кубического периода – полотно «Королева Изабо». Многие посетители полагают, что художник изобразил сказочную или легендарную героиню. На самом деле Пикассо попытался показать исковерканный, изломанный внутренний мир одной из самых нелюбимых французами женщин на их национальном престоле – королевы Изабеллы Баварской.
Французы говорят: «Женщина (королева Изабо – В.Е.) погубила Францию – женщина (Жанна д’Арк – В.Е.) спасла Францию». Хотя эти женщины никогда не видели друг друга, имена их в истории неразрывны. Не зря уже которое столетие остается популярной легенда о том, что Жанна д’Арк была принцессой, дочерью Изабо, которая, подобно кукушке, бросила дитя в младенчестве на произвол судьбы.
Изабелла Баварская, немка по отцу, итальянка по матери, была дочерью баварского герцога Этьенна. В неполные 14 лет ее выдали за 17 летнего французского короля Карла VI.
Поначалу молодые жили душа в душу, хотя королева чуть ли не в первый месяц замужества нашла себе любовников среди вельмож (в их числе оказался младший брат короля Людовик Туриньский, впоследствии герцог Орлеанский) и вступила в подковерную борьбу придворных интриганов. По настоянию жены Карл изгнал своих дядей, являвшихся регентами в его малолетство, и начал править самостоятельно, т.е. по подсказке Изабеллы. Тогда же любовницей Карла стала жена Людовика Туриньского – Валентина Висконти, но если Изабо изначально знала о любовнице мужа, то король ничего не подозревал о ее любовных похождениях. Фактически женщины заключили устное соглашение об обмене мужьями.
В конце января 1393 г. Изабелла устроила бал-маскарад в связи со свадьбой одной из ее фрейлин. Король явился на торжества в сопровождении свиты из пяти молодых людей, все они были наряжены дикарями – «их одежда была соткана из полотна и обмазана смолой, к смоле прикреплялись льняные очески, которые свисали подобно волосам». Во время танцев к весельчакам подошел с факелом в руке Людовик Орлеанский, и, как он утверждал, на ряженых случайно упала искра. Все пять дикарей мигом загорелись. Карла спасла его тетка, герцогиня Беррийская, быстро накрывшая короля своими пышными юбками. Остальные ряженые погибли в страшных мучениях. С этого времени приступы безумия стали у Карла периодическими и всякий раз все более и более затяжными. За последующие 30 лет их было около 50, так что большую часть жизни король провел в замке с зарешеченными окнами, под присмотром шпионки Изабо – сиделки и одновременно любовницы монарха Одетты де Шамдивер.
Во время припадков Карл был очень агрессивным, и более всех доставалось тогда королеве Изабелле. Больной постоянно требовал «убрать от него эту женщину, которая за ним следит». Когда припадки проходили и сознание короля прояснялось, он становился добрым, покладистым и готов был исполнить любую просьбу… В эти короткие промежутки Изабелла зачала семерых детей (до того у четы уже родилось пятеро детей), в их числе и будущего короля Карла VII – злейшего врага собственной матери. Агрессивность больного в отношении собственной жены со временем возрастала, и примерно с 1406 г. Изабелла стала жить отдельно от мужа, совместно с уже герцогом Орлеанским.
Убийство Людовика Орлеанского. Художник П. Леюгер. XIX в.
По мере развития болезни у короля власть во Франции начала переходить в руки Изабеллы. Одновременно в стране сформировались две мощные и открыто враждующие политические группировки. Во главе обеих стояли младшие ветви династии Валуа. В одну группировку входили приверженцы Орлеанского семейства Валуа, которое возглавлял граф д’Арманьяк Бернар VII – их называли арманьяками. Другая группировка поддерживала Бургундский дом Валуа, вождем которого признавали герцога Бургундского Жана Бесстрашного – их звали бургиньонами.
Чтобы удержать власть в руках королевского семейства, Изабелла была вынуждена примкнуть к одной из этих группировок. Первоначально выбор ее пал на арманьяков – формально их возглавил семилетний дофин Людовик Гиеньский.
В 1405 г. между арманьяками и бургиньонами чуть было не началась гражданская война, но королеве Изабелле удалось временно примирить враждующие стороны. Благо к тому времени она уже обзавелась новым любовником – Жаном Бесстрашным, которого искренне полюбила.
По настоянию королевы осенью 1407 г. Людовик Орлеанский и Жан Бесстрашный поклялись друг другу в вечной дружбе… Однако вечером 23 ноября 1407 г. с согласия Изабо и по заказу герцога Бургундского в темных парижских закоулках близ резиденции королевы на возвращавшегося от нее герцога Орлеанского напали наемные убийцы. В мгновение ока несчастный был изрублен в куски… Горше всех на похоронах убиенного рыдал Жан Бесстрашный.
Дело это не поправило. Началось следствие, в ходе которого Жан был разоблачен и срочно бежал из Парижа. Началась гражданская война. Изабелла с дофином все еще пребывали в стане арманьяков. Новым любовником королевы стал сын погибшего – Карл Орлеанский.
В 1413 г. на английский престол взошел выдающийся полководец Генрих V Плантагенет. Не желая и далее миндальничать с французами, он быстро разрешил внутренние проблемы с очередными мятежниками и в 1415 г. возобновил войну на континенте. В это время в Париже победили арманьяки, им и пришлось организовывать оборону страны. 25 октября 1415 г. близ города Азенкура произошло кровавое сражение, в ходе которого французское рыцарство было наголову разбито, многие рыцари погибли; сыновья Карла VI и Изабеллы Людовик Гиеньский и Жан Туреньский попали в плен и были увезены в Англию, где вскоре умерли. Эта катастрофа привела к развалу группировки арманьяков, вожди ее либо разбежались, либо погибли, а номинальным вождем стал объявленный дофином младший сын королевской четы 14 летний Карл.
На беду, в 1417 г., в дни очередного просветления, о беспутных похождениях жены узнал Карл VI. Королеву немедля отправили в ссылку в Тур. Отныне в периоды болезни короля страной стал управлять дофин Карл, возненавидевший мать за расточительность и измену отцу.
Тем временем Жан Бесстрашный окончательно поставил на союз с английским королем, и когда Генрих V вновь высадился с войском на французский берег, все бургиньоны сразу перешли на его сторону. Английский король предложил Карлу VI отдать ему французскую корону, в обмен он обещал жениться на дочери Карла и Изабо – принцессе Екатерине.
Жану Бесстрашному удалось освободить королеву из заточения, и Изабелла присоединилась к бургиньонам, объявив себя регентом при безумном короле. Во Франции образовались два королевских двора.
В мае 1418 г. тайный агент королевы открыл бургиньонам ворота Парижа. Войско ворвалось в столицу и устроило ужасную резню арманьяков. Дофин бежал, король попал в плен, а Изабо в сопровождении Жана Бесстрашного торжественно вступила в город.
Первым делом королева занялась организацией убийства дофина. В этих целях 10 сентября 1319 г. Жан Бесстрашный встретился с Карлом, намереваясь уговорить его на встречу с матерью, но сам попал в ловушку и был убит арманьяками. 16 летний дофин об этом заговоре ничего не знал.
Королева Изабо была потрясена коварством арманьяков и потребовала от больного мужа лишить убийцу герцога Бургундского, каковым она представила собственного сына, права наследования престола! Заодно интриганка «призналась», что дофин Карл незаконнорожденный. И король поверил: 20 мая 1420 г. Карл VI подписал в Труа договор, согласно которому английский король становился регентом Франции при больном монархе, Генрих V должен был жениться на принцессе Екатерине и наследовать французскую корону. Свадьба состоялась через месяц. Так с подачи Изабо Франция была законно отдана ее королем под власть англичан. Принца Карла официально отлучили от престола и объявили убийцей герцога Бургундского.
Через два года, 31 августа 1422 г., внезапно умер Генрих V. Следом, 21 октября 1422 г., преставился Карл VI. Изабо продолжала жить и творить свои злобные дела.
Королеве довелось узнать о победах Жанны д’Арк, которую она возненавидела всей душой. Узнав о пленении девушки, Изабо направила победителям письмо, в котором говорилось: «…Это достойное порицания создание, наделенное рассудком сатаны, внушая всем свои скверные предсказания, содействовала… коронации мнимого дофина Карла в Реймсе. Но Бог стал ей судьей. Теперь она в ваших руках, следите за тем, чтобы она не сбежала… Скажите инквизитору, чтобы он ею занялся… чтобы он как можно скорее приступал к казни». Пожелание королевы Изабо, которая к тому времени потеряла всякое политическое влияние, исполнилось – Жанну сожгли.
Утром 2 ноября 1431 г. при участии быстро стареющей Изабеллы был коронован французской короной 9 летний английский король Генрих VI, унаследовавший болезнь безумия от своего деда Карла VI.
Королева Изабо умерла 24 сентября 1435 г., через 5 месяцев в Париж торжественно вступил победитель – ненавистный, но достойный своей матери истинный король Франции Карл VII, коварно предавший Жанну д’Арк в руки бургиньонов.
После разгрома крестоносцами в 1204 г. Византия прекратила свое существование на долгие 57 лет. Правда, оставалась еще Константинопольская патриархия, но существенной роли в жизни образовавшихся на обломках великой империи мелких государств она не играла. Константинополь входил в состав Латинской империи. С нею соседствовала Никейская империя. Интрига заключалась в том, что Латинская империя изначально оказалась заложницей венецианских банкиров и, ничего не производя, зависела от кредитов, получаемых из Венеции, а Никейская империя вела финансовые операции преимущественно со злейшими врагами венецианцев – генуэзскими банкирами.
В августе 1261 г. армия императора-соправителя Никейской империи Михаила VIII Палеолога почти без боя (сопротивление оказал только отряд венецианцев) вошла в Константинополь, латинский император бежал, и было провозглашено возрождение Византии. Так пришла к власти знаменитая династия Палеологов.
Главную опасность для Византии представляли турки-османы. Вплоть до XIII в. в туркменских степях кочевало тюркское племя кайы. Номинально они подчинялись туркам-сельджукам. Правитель их Эртогрул решил перевести свое племя на Запад, поближе к большим городам. Кайы дошли до самого сильного государства турок-сельджуков – Румского (Конийского) султаната. Столицей здесь был город Конья, в XIII в. султанату принадлежали такие известные города, как Анталия и Синоп. Султан выделил кайы обширные территории между Ангорой и Бурсой, взамен они должны были воевать против Византии.
В 1247 г. Конийский султанат был разгромлен монголо-татарами Чингисхана и быстро ослаб, а в 1307 г. государство распалось на множество мелких княжеств, среди которых был и бейлик (округ) Османа. Так звали сына и наследника Эртогрула. Именно он, Осман I, положил начало династии Османов.
Всю жизнь Осман I посвятил войне с Византией. Так же поступали и его преемники. Постепенно турки-османы завоевали большую часть земель империи, включая ее европейские территории. В первой половине XV в. турки были в силах захватить Константинополь и покончить с греческой державой. Ради спасения своего государства отчаявшиеся византийские императоры готовы были пойти на любые жертвы. Это чутко уловил римский папа Мартин V.
Положение папства в те годы тоже было весьма неустойчивое, если не сказать хуже. Совсем недавно завершилась Великая Схизма (церковный раскол), длившаяся с 1378 по 1417 г.: на папском престоле оказались сразу трое выбранных кардиналами пап. Понтифики предали друг друга анафеме, а государства Европы поделились на три части, поддерживая каждое своего папу.
В разгар драки за тиару в Праге – тогда Чехия была составной частью Священной Римской империи – объявился проповедник-философ Ян Гус. Великая Схизма вела дело к большой войне: папы уже начали массово выпускать индульгенции, чтобы собрать средства на боевые действия между собою. Гус осудил и продажу индульгенций, и тех иерархов, которые намеревались взяться за оружие. Один из пап тут же наложил на проповедника интердикт (отлучил от церкви).
Византийский император Иоанн VIII Палеолог. Капелла волхвов. Фрагмент фрески Б. Гоццоли. 1459—1460 гг.
Для преодоления Великой Схизмы в 1414 г. в Констанце под эгидой императора Сигизмунда созвали XVI Вселенский собор. Он длился 4 года, но начался с осуждения ереси Яна Гуса – проповедник был приговорен к сожжению. Казнь состоялась 6 июля 1415 г. и спровоцировала знаменитые Гуситские войны 1420—1434 гг.
Решив задачу преодоления Великой Схизмы (все папы были низложены и избран один новый законный папа Мартин V), Констанцский собор внес в деятельность католической церкви еще большую сумятицу. Иерархи провозгласили, что вселенский собор является наивысшей властью в Церкви Христа, и все, включая папу, должны подчиняться его постановлениям. Мартин V отказался утвердить это решение и потихоньку спустил его на тормозах, ублажая наиболее строптивых кардиналов.
Для укрепления своих позиций понтифик начал переговоры с византийским императором и православными патриархами о воссоединении христианской церкви под эгидой римского папы с обещанием организовать против османов общеевропейский крестовый поход. Вели переговоры представители верхушки церквей и византийского императора, с низами никто считаться не собирался. Дипломаты успели достигнуть значительного успеха, когда в 1431 г. Мартина V неожиданно разбил паралич, и он умер.
Новый папа Евгений IV, приверженец политики «жесткой руки», в кратчайший срок восстановил против себя и кардиналов, требовавших от понтифика подчинения Вселенскому собору, и римлян. Посему завершить начатое Мартином V объединение церквей под рукой папского престола стало для него принципиально важным делом.
Подготовка унии проходила в страшной спешке, поскольку все стороны были стеснены тяжелейшими обстоятельствами. С одной стороны, враждебные Евгению IV иерархи объявили его низложенным и избрали своего папу – Феликса V. С другой стороны, турки под водительством султана Мурада II с успехом одолели Венецию, покорили Валахию, почти завоевали Сербию и однажды уже пытались, хотя и безуспешно, захватить Константинополь.
Русская митрополия входила в состав Византийской церкви и подчинялась константинопольскому патриарху. Однако согласия русских князей на объединение церквей спрашивать никто не собирался.
Готовясь к заключению унии, константинопольский патриарх назначил в 1433 г. митрополитом всея Руси литовского ставленника Герасима. Он был наилучшим образом рекомендован папе Евгению IV. Но через два года литовский великий князь счел Герасима изменником и сжег живьем на костре. Московский великий князь Василий II немедля просил константинопольского патриарха Иосифа II посвятить в митрополиты епископа рязанского и муромского Иону. Но к его разочарованию, патриарх прислал в 1437 г. митрополитом всея Руси грека Исидора. Последний провел в Москве всего несколько месяцев и срочно выехал с огромной свитою в Италию на Вселенский собор.
Собор проходил с 1438 по 1445 г., сперва в Ферраре, потом во Флоренции, а завершился в Риме. В его работе участвовали папа римский Евгений IV, император Византии Иоанн VIII Палеолог, константинопольский патриарх Иосиф II, полномочные представители патриархов александрийского, антиохийского и иерусалимского, митрополиты Валашско-Молдавский и Киевский и всея Руси. Все они подписали буллу «Laetentur coeli» о воссоединении христианской церкви под главенством папы римского. Отказавшихся подчиниться этому решению следовало отлучить от церкви. В истории этот документ получил название Флорентийская уния.
Исидор вернулся в Москву в марте 1441 г. уже не митрополитом, а кардиналом-пресвитером и «легатом от ребра апостольского для провинций Литвы, Ливонии, всей России и Польши». Через 3 дня он отслужил молебен за здравие главы церкви папы римского Евгения IV, тут же был арестован по велению Василия II за измену и заточен в монастырь. Позднее при молчаливом согласии великого князя Исидор бежал в Рим, где стал полноправным кардиналом.
Возмущенные коварством византийцев и константинопольского патриарха русские священнослужители объявили митрополию всея Руси автокефальной (независимой), и в 1448 г. на поместном соборе избрали первого русского автокефального митрополита Киевского и всея Руси Иону Московского. Так был заложен фундамент национальной политики, позднее выраженной в формуле «Москва – третий Рим, а четвертому не бывать».
Не приняли унию и главенство папы римского другие народы христианских стран, иерархам пришлось с этим смириться. В Византии уния породила только раскол и смуту.
Евгений IV и в самом деле попытался организовать крестовый поход против турок-османов. Главной ударной силой его стало рыцарство Польши и Венгрии. Возглавлял поход польский и венгерский король Владислав. 10 ноября 1444 г. крестоносцы были наголову разгромлены султаном Мурадом II под Варной. Владислав и большинство рыцарей погибли.
Именно этот разгром крестоносцев позволил османам на 400 лет покорить всю Южную и Центральную Европу. Окончательное освобождение ее произошло только в XIX в.
28 мая 1453 г. после 53 дневной осады под ударами турок пал Константинополь. Султан Мехмед II Завоеватель, сын Мурада II, сделал город своей столицей. Великая Византийская империя прекратила свое существование.
Согласно закону природы, выявленному Адельбертом Шамиссо, дети обычно мало похожи на своих родителей, но характером, умом и талантами непременно схожи с кем-нибудь из дедов или бабок. Вот и Людовик, старший сын французского короля Карла VII, уродился в свою бабку – королеву Изабо. Хитрый, жестокий, коварный, беспринципный, но одновременно необычайно умный и проницательный, он, как никто другой, соответствовал роли собирателя нации и основателя одной из величайших абсолютных монархий в истории человечества. Именно Людовика XI историки зачастую называют основоположником современной дипломатии.
Уже в детские годы будущий король прослыл ловким удачливым интриганом. Потому нет ничего удивительного в том, что даже подростком он обдумывал планы низложения отца. Обида на короля зародилась после того, как в 1436 г. Карл VII, исходя из политических интересов, против воли 14 летнего сына женил его на 13 летней Маргарите Шотландской. В 1440 г., по законам того времени еще считавшийся неразумным подростком, Людовик возглавил заговор французской знати против короля – так называемую «прагерию». Заговорщики были разоблачены и прощены, но с тех пор между отцом и сыном «пробежала черная кошка». Людовика сослали в его личный удел – Дофине с центром в Гренобле. Молодой человек не сильно огорчился, а наоборот, воспользовался ссылкой: изгнав доверенное лицо своего отца, Рауля де Гокура, он учредил в Гренобле парламент, организовал ярмарки и в правлении своем стал опираться на купечество, а не на дворянство.
Когда в 1445 г. умерла Маргарита, Людовик уже был искушенным в политике человеком. Он сблизился с противниками Карла VII – бургундским герцогом Филиппом Добрым и савойским герцогом Людовиком. Опытные политиканы, герцоги приложили максимум усилий, чтобы внести еще больший раздор в отношения короля и наследника. Полагая, что тем самым ослабляют Францию, они уговорили великовозрастного дофина (Людовику было уже 28 лет) жениться на фактической бесприданнице, 10 летней Шарлотте Савойской. Герцоги были уверены, что обхитрили простака, а на самом деле этот «простак» нагло использовал советчиков в собственных интересах: опасаясь отца, Людовик готовил себе убежище на случай бегства. У четы родилось восемь детей. Впоследствии, став полновластным королем, Людовик XI лишь изредка виделся с женой, поскольку не доверял ей, и Шарлотта тихо жила то в Амбуазе, то в Савойе.
При французском королевском дворе самовольный брак дофина вызвал громкий скандал! Карл VII рвал и метал, но серьезного повода вмешиваться в дела сына у короля не было. Только в 1456 г., когда Людовик уже совсем перестал считаться с повелениями отца, король собрал войско и двинулся на сына войною. Дофин ожидал такую развязку, но вояка он был никудышный, а потому собрал пожитки, прихватил жену и сбежал к вечному врагу Карла VII – Филиппу Доброму. Герцог принял наследника французского престола с великой честью – у него появился дополнительный козырь в борьбе с извечным врагом Бургундии.
Встреча Людовика XI с Карлом Смелым. Миниатюра XV в.
В Дижоне, столице герцогства, Людовик впервые встретил главного соперника своей жизни – тогда еще только бургундского наследника Карла (младшего сына Карла VII). Придворные с любовью называли его Смелым, а вся Европа знала как Карла Безрассудного: человек высокообразованный, сильный и благородный духом, он с младых ногтей отличался высокомерием и горячностью, был склонен к авантюризму.
Молодые люди (Людовик был на 10 лет старше Карла) с первого взгляда невзлюбили друг друга. Однако дипломатичный Людовик, бесспорно, подыгрывал самолюбивому Карлу, который, в свою очередь, был слишком умен, чтобы купиться на лесть дофина.
Тем временем Карл VII не на шутку занемог диабетом. В 1458 г. болезнь обострилась, на ноге короля появилась рана, которая со временем перешла в гангрену. Несчастный призвал старшего сына к себе для примирения, но тот отказался явиться. Вместо этого Людовик обратился к астрологам, чтобы узнать точный час смерти отца. Дофин в очередной раз оказался прав – Карл VII болел еще 2,5 года! Наконец диабет привел к образованию в горле Карла VII большой опухоли, которая не давала ему есть, и король умер.
В первые годы царствования Людовик XI совершил единственную, но очень серьезную ошибку. Он попытался посредством реформ установить в стране абсолютную монархию и объединить Францию под своим скипетром. Ответом стало все нараставшее возмущение крупных феодалов.
В конце концов враги монарха объединились в 1465 г. в так называемую Лигу общего блага. Вождем ее формально был объявлен брат короля, 19 летний Карл Беррийский. Настоящими же заправилами Лиги стали Филипп Добрый и герцог бретонский Франциск II. Пришлось Людовику XI повоевать. 16 июля 1465 г. произошло сражение при Монлери. Полной победы не одержала ни одна сторона, но Людовик XI отступил как проигравший.
Король счел целесообразным пойти на мировую и уступил вождям Лиги многие королевские земли. В частности, он отдал брату Нормандию, а бургундцам купленные у них недавно города на Сомме. Однако уже через три года герцог Беррийский был вынужден вернуть Людовику XI Нормандию, затем капитулировал герцог Бретонский, согласившийся на присоединение Бретани после его кончины к королевству…
Тем временем умер Филипп Добрый, и в 1467 г. герцогом Бургундии стал Карл Смелый. Он как раз, наоборот, вознамерился добиваться королевской короны для Бургундии посредством войны с Францией.
Чтобы расстроить его далеко идущие планы, Людовик XI предложил провести переговоры, для чего с небольшой свитой направился для встречи с Карлом в собственный городок на границе с Бургундской Фландрией – Перонн. Самое любопытное, что безопасность переговорщикам гарантировал герцог Бургундский!
Поначалу обе стороны вели себя пристойно, но в самый разгар переговоров пришло известие, что против бургундского герцога восстал город Льеж. С 1467 г. Карл Смелый пытался включить его в состав Бургундской Фландрии, а Людовик XI постоянно настраивал льежцев против захватчиков, подсылая туда шпионов и смутьянов. На этот раз горожане захватили в плен своего епископа и подняли французское знамя. Взбешенный Карл объявил застигнутого врасплох короля своим пленником.
Здесь уж было не до интриг, и через три дня Людовик XI подписал договор, сделав Карлу и его союзникам серьезные территориальные уступки. Заодно он обязался принять участие в походе против Льежа. Вскоре город был взят и разорен бургундцами на глазах короля.
Месть Людовика была жестокой и строилась она на коварнейших интригах. Первым делом он подкупил банкиров Медичи, и те отказали Карлу Смелому в кредитах. Далее стараниями короля в апреле 1474 г. в Констанце была образована антибургундская лига, в которую вошли герцог австрийский, швейцарские кантоны и города Эльзаса, позднее к лиге присоединился герцог лотарингский Рене.
Новые союзники при финансовой поддержке французского короля начали войну против Карла Смелого. И, как всегда, бургундский герцог обратился за поддержкой к английскому королю, своему шурину Эдуарду IV.
Еще загодя Людовик XI дал деньги на государственный переворот в Англии, но его ставленник Генрих VI продержался на престоле недолго, а Эдуард, вернув себе власть, вторгся во Францию. Людовик поспешил ему навстречу, вступил в переговоры и купил английский нейтралитет за 75 тыс. экю и обещание ежегодно выплачивать 50 тыс. экю. Таким образом, Карл Смелый оказался в полной изоляции.
Но сам герцог Бургундский верил в свою счастливую звезду великого воина. В конце 1476 г. он осадил Нанси. Там его и настигли проплаченные Людовиком XI объединенные войска антибургундской лиги. В первом же сражении 5 января 1477 г. бургундцы были разгромлены. Карл Смелый вознамерился скрыться, но беглеца настигла погоня. Наполовину объеденные волками останки герцога нашли лишь через два дня после его гибели – труп вмерз в лед.
В том же году, воспользовавшись отсутствием у Карла наследника мужского пола, Людовик XI попытался присоединить Бургундию к своему домену, но потерпел в этом поражение. Только в 1482 г. герцогство было поделено между Францией и Австрией. Австрийцам достались Нидерланды, французам – сама Бургундия.
Через год после захвата Бургундии Людовик XI умер. После его кончины власть в стране перешла к регентше – старшей дочери короля Анне Французской, «самой хитрой и проницательной женщине из всех, когда-либо живших». Достойная дочь коварного отца, она сберегла Францию от смуты и надежно укрепила абсолютизм династии Валуа.
Генрих VI стал первым и единственным в истории королем, который законно унаследовал английскую и французскую короны одновременно. Случилось это на первом году жизни младенца-короля. Поскольку королева-мать Екатерина была француженкой, ее к ребенку почти не подпускали, а страной правил регентский совет, в котором главную роль играли три двоюродных деда короля: герцог Бедфорд, герцог Хамфри Глостер и кардинал Генрих Бофор. Непосредственное воспитание малыша было возложено на графа Ричарда Уорика.
Вдовствующая королева Екатерина вскоре вышла замуж вторично – за валлийского солдата Оуэна Тюдора, ее телохранителя и любовника. От него королева родила двоих мальчиков, сводных братьев Генриха VI – Эдмунда и Джаспера. В конце войны Красной и Белой Розы сын Эдмунда Генрих, он же король Генрих VII, стал основателем династии Тюдоров и тем самым продолжил пребывание на английском престоле потомков французских королей.
У графа Уорика, воспитателя Генриха VI, были сын и дочь. Юноша рано умер, а престарелый граф передал свой титул и достояние мужу дочери – Ричарду Невиллу, графу Солсбери. Именно Ричард Невилл, 16 й граф Уорик, стал самым знаменитым носителем этого титула и получил в истории прозвище Делатель Королей.
Интрига, приведшая в конце концов к войне Алой и Белой Розы, завязалась в 1435 г., когда умер выдающийся полководец времен Столетней войны герцог Бедфорд. Замены ему не нашлось, а потому между оставшимися дядьями короля началась ожесточенная борьба. Герцог Глостер, со дня смерти Генриха V и до конца своих дней являвшийся наследником английского престола, был сторонником продолжения войны и пытался стать единоличным регентом при малолетнем слабоумном короле. Ему противостояли кардинал Бофор в союзе с правнуком поэта Чосера графом Уильямом Суффолком – они предпочитали мир с Францией. В целях отстранения Глостера и прекращения войны в 1445 г. кардинал уговорил Генриха VI жениться на дальней родственнице Карла VII – 16 летней графине Маргарите Анжуйской. Так при дворе появилась важнейшая участница войны Алой и Белой Розы.
Гибель Уорика. Художник Дж. У. Эд. Дойль. XIX в.
Маргарита стала любовницей графа Суффолка и примкнула к партии кардинала Бофора. Главный враг их, герцог Глостер, являлся одним из самых известных популистов в истории Англии, он был народным любимцем. Сторонники Бофора, наоборот, имели дурную славу предателей – приверженцев французского короля.
Генрих VI довольно быстро попал под башмачок юной жены. В феврале 1447 г. Бофор и Суффолк с помощью Маргариты добились от короля согласия на арест герцога Глостера по обвинению в государственной измене. Проведя несколько дней в заточении, Глостер внезапно умер от удара. В народе утверждали, будто герцог отравлен Суффолком с согласия королевы и кардинала.
Прошло всего два месяца, и кардинал Бофор последовал за своими братьями. Время королевских дядей кончилось, фактическими властителями Англии остались Маргарита Анжуйская и тогда же возведенный в герцоги Суффолк.
Однако английские лорды не собирались мириться с таким положением. Со временем напряжение в Лондоне нарастало. Последней каплей стало возобновление французами в 1450 г. Столетней войны, к которой Англия оказалась не готовой. Лорды обвинили в этом Суффолка. В январе 1450 г. герцог был арестован. Королевская чета добилась для него мягкого приговора – ссылки на пять лет. Однако лорды не собирались отпускать «убийцу» Глостера. 30 апреля того же года корабль, на котором Суффолк направлялся в изгнание во Францию, был перехвачен, и герцога убили как предателя.
А вскоре парламент потребовал официального назначения наследника бездетному королю. Таковым был предложен Ричард Плантагенет, герцог Йоркский. По требованию Маргариты Генрих VI разогнал парламент. С этого события началось противостояние Алой и Белой Розы: в гербе Ланкастеров изображена алая роза, в гербе Йорков – белая роза.
В августе 1453 г. по причине сильного испуга с Генрихом VI случился первый приступ безумия. Король оказался недееспособным, его даже кормили с ложки и как младенца на руках переносили из кресла на кровать и обратно. А в октябре случилось самое страшное для Йорков – Маргарита Анжуйская родила сына, законного наследника Эдуарда.
Вот тогда-то Ричард Йоркский спешно обратился за поддержкой к богатому и влиятельному графу Ричарду Уорику, на двоюродной тетке которого был женат. Так на арену мировой политики впервые выступил Делатель Королей. Он поддержал партию Белой Розы, и герцог Йоркский стал полновластным регентом при умалишенном короле. Клан Уориков-Невиллей составил ядро партии Йорков.
В декабре 1454 г. оправившийся от приступа Генрих VI внял мольбам Маргариты и прогнал Йорка и его сановников. Тогда же было решено судить герцога. В ответ бывший регент набрал войско. Ланкастеры ответили тем же. Ввиду болезни короля армию Ланкастеров возглавил племянник покойного кардинала Бофора герцог Сомерсет.
21 мая 1455 г. на улицах городка Сент-Олбанс произошла первая схватка в этой грядущей 30 летней войне. Длилась она менее получаса, но многие аристократы-ланкастерцы, в их числе и герцог Сомерсет, были убиты. По общему признанию, столь блистательная победа была одержана исключительно благодаря полководческому таланту Уорика, возглавлявшего в бою Йорков. После этого сражения страна разделилась: юг и восток поддержали Белую Розу, север и запад – Алую Розу.
Герцог Йоркский сделал попытку примирить воюющие стороны. На заседании парламента в военном конфликте обвинили погибшего Сомерсета. Была объявлена всеобщая амнистия. Королеву Маргариту назначили опекуншей ее безумного мужа и малолетнего сына…
Тем временем французы снарядили флот с тем, чтобы продолжить Столетнюю войну на английской территории. Противостоять им лорд-адмиралом был назначен Уорик. Блестящие успехи в войне на море сделали графа необычайно популярным в народе, но его возненавидела королева.
Понимая, что перемирие вечно продолжаться не может, Маргарита начала собирать армию, а заодно вела тайные переговоры с лордами о низложении Генриха VI и возведении на престол принца Эдуарда при ее регентстве. В середине сентября 1459 г. королева неожиданно начала военные действия. Йорки даже не успели собрать войско и разбежались: герцог Йоркский с младшим сыном Эдмундом скрылись в Ирландии, Уорик и старшие сыновья Йорка – Эдуард, герцог Марч, и герцог Кларенс – во Францию. По приказу Маргариты по всему королевству началось истребление йоркистов.
26 июня 1460 г. Уорик с новой армией вернулся в Англию и вскоре был торжественно встречен населением Лондона, ненавидевшим Ланкастеров за жадность и злобность. Затем произошла битва при Нортгемптоне, где всех участвовавших в сражении королевских вельмож целенаправленно убили, а Генриха VI взяли в плен.
Война шла с переменным успехом. Йоркисты объявили Генриха VI пожизненным королем, а герцога Йорка его наследником. В ответ Маргарита собрала очередное войско и ринулась отстаивать права принца Эдуарда. В битве перед воротами замка Уйкфилд 30 декабря 1460 г. йоркисты были разгромлены, вся йоркистская знать перебита, умерщвлены герцог Йорк и его сын Эдмунд.
Злодейства Ланкастеров вынудили лондонцев призвать Уорика, который поспешил в столицу, захватил ее с помощью горожан и 4 марта 1461 г. срочно возвел на престол герцога Марча, ставшего королем Эдуардом IV Йорком. Королева Маргарита не решилась штурмовать столицу и отступила в провинцию. Началась резня ланкастерцев. Король и королева бежали в Шотландию.
После этого парламент объявил королей Генриха IV, Генриха V и Генриха VI узурпаторами, а короля Эдуарда IV – единственно истинным. В течение нескольких лет ланкастерцы пытались восставать, но всякий раз их жестоко подавлял Уорик.
Но вот в 1665 г. граф в дипломатических целях вздумал женить короля на сестре французской королевы – Боне Савойской, и тут выяснилось, что Эдуард тайком от своего полководца уже женился на леди Елизавете Грей из семьи ланкастерцев! Огромный клан Греев ненавидел Уорика и всячески восстанавливал против него Эдуарда IV.
В конце концов Уорик был вынужден бежать из Лондона и собрать войско. 25 июля 1469 г. Эдуард IV был разбит и взят в плен, а Греи разбежались, но их переловили и казнили.
Через месяц король был отпущен и тут же начал плести заговор против бывшего фаворита. Случай представился в марте 1470 г. В Линконшире случилось небольшое восстание, но Эдуард IV выступил на его подавление с большим войском. Едва восставшие были разбиты, король объявил главным врагом короны Уорика.
Застигнутый врасплох граф вместе со своим зятем герцогом Кларенсом бежал во Францию и сдался на милость Людовика XI. Король немедля призвал жившую при его дворе Маргариту Анжуйскую и предложил врагам примириться ради низложения Эдуарда IV. И примирение состоялось! Заодно поженили принца Эдуарда и Анну, младшую дочь Уорика. Герцог Кларенс, рассчитывавший на престол после свержения Эдуарда, счел себя обойденным и затаил обиду.
В сентябре 1470 г. Уорик с вновь набранным войском высадился на английском берегу. Эдуард IV бежал к Карлу Смелому в Бургундию, а на престол был возвращен Генрих VI, безумие которого уже обратило короля в «мешок с шерстью».
И тут в дело вмешались старые враги. Рассчитывая на поддержку Уорика, Людовик XI начал войну против Карла Смелого; тот же, чтобы предотвратить поддержку короля англичанами, срочно снарядил экспедицию Эдуарда IV, снабдив ее немецкими наемниками и 50 тыс. золотых крон.
Уорик даже не успел собрать войско – заранее сговорившись посредством шпионов, герцог Кларенс со своими отрядами переметнулся на сторону брата. В итоге, в первом же сражении, которое состоялось близ Лондона 14 апреля 1471 г., войско Уорика было разбито. Самого графа, пытавшегося скрыться, настигла погоня, и он был убит.
В этот же день королева Маргарита с войском высадилась на юге Англии. 4 мая 1471 г. в битве при Тексбери ланкастерцы были разгромлены в течение нескольких минут! 17 летнего принца Эдуарда не то убили в бою, не то казнили в плену. Сторонников королевы вырезали самым жутким образом. Сама Маргарита и Анна, дочь Уорика, были пойманы 5 мая. Через три года Маргариту выкупил из плена Людовик XI.
Безумный король Генрих VI был тайно умерщвлен через две недели после гибели сына.
В начале 1478 г. предавшего Уорика герцога Кларенса обвинили в измене и 18 февраля по его же просьбе утопили в бочке с любимым им вином. Так закончилась история династии Ланкастеров.
Жизнь каждого члена этой семьи – почти непрерывная череда интриг. Имеются в виду и дядя главы семейства римский папа Каликст III (Альфонсо Борджиа), и сам римский папа Александр VI (Родриго Борджиа), и его дети – сыновья Джованни и Чезаре и дочь Лукреция. Я ограничу свой рассказ сугубо семейными коллизиями Борджиа.
Римский папа Каликст III особо заботился о своем «племяннике» Родриго, к которому, по слухам, испытывал далеко не отеческую любовь. Не стоит делать выводы по сохранившимся портретам папы Александра VI, они лишь свидетельствуют о том, что творит с красотой человеческого тела время. В молодости Родриго был стройным, по-мужски прекрасным брюнетом с пылким взором и лукавой речью.
На следующий год после начала своего понтификата папа Каликст III возвел никогда не помышлявшего о церковной карьере Родриго в архиепископы, а еще через год – в вице-канцлеры Римской церкви. Одновременно молодого человека назначили епископом и аббатом в целый ряд испанских и итальянских областей, что сделало его одним из богатейших людей своего времени.
Джованни Борджиа, сын Александра VI и брат Чезаре Борджиа, найденный мертвым на улице Рима. Гравюра XIX в.
Родриго не спешил выставлять богатства напоказ и был весьма любезен как с церковными иерархами, так и с простым народом. Это не мешало молодому красавцу бурно развлекаться с матронами из самых знатных римских семей. О любвеобильности папского племянника ходили легенды.
Будучи, помимо всего прочего, архиепископом Валенсии, Родриго связался там с любовью своей юности – распутной аристократкой Еленой Ваноцци Каттанеи, которую подозревали в убийстве собственного мужа. Связь эта продолжалась недолго – вскоре архиепископа соблазнила младшая дочь Елены по имени Роза. Двадцатилетняя девица задумала отомстить матери за гибель отца и попросила помощи у ее любовника. Так Борджиа впервые использовал яд, с которым с тех пор не расставался. Однажды вечером Елена выпила поднесенную любовником чашу, а утром ее нашли мертвой в постели. Следующим после кончины Елены вечером Роза стала любовницей архиепископа Родриго Борджиа.
6 августа 1458 г. римский папа Каликст III умер. За несколько дней до кончины он успел возвести своего любимого 25 летнего племянника в сан кардинала.
Умный и веселый симпатяга на публике, но хитрый и прозорливый интриган в закулисье, Родриго с легкостью сохранил за собою все дары благодетеля, а папы Пий II, Павел II, Сикст IV и Иннокентий VIII один за другим делали его своим ближайшим помощником. Папы даже простили кардиналу развратный образ жизни: все эти годы Роза оставалась при убийце ее матери. В 1474 г. она родила сына Джованни, в 1476 г. – сына Чезаре, в 1480 г. – дочь Лукрецию. Так и сложилась знаменитая семья Борджиа.
Когда Роза окончательно надоела Родриго, кардинал выдал ее замуж за римского богача и удалил от своего дома.
12 августа 1492 г. Родриго, раздав огромные взятки выборщикам, был избран римским папой и принял имя Александр VI. Понтификат его длился до 18 августа 1503 г. В эти-то 11 лет и открылись миру истинные лица и самого папы, и его сыновей Джованни и особенно Чезаре. Слухи же о преступной Лукреции историками не подтверждаются.
Но прежде скажем несколько слов о благих делах этого понтифика. Именно Александр VI заложил политику меценатства в эпоху Высокого Возрождения Италии, которая сделала Рим (особенно Ватикан) настоящим музеем под открытым небом. Папа покровительствовал таким гениям, как Пинтуриккьо, Браманте, Микеланджело, Рафаэль. Он же восстановил и всемерно поддерживал римский университет и покровительствовал евреям. Впрочем, на этом добрые дела папы заканчиваются.
При Александре VI Апостольский дворец Ватикана превратился в вертеп; более чудовищного разврата Ватикан ни до, ни после папы Александра VI не видел.
Еще более жуткой оказалась беззастенчивая торговля кардинальскими шапочками, которая все 11 лет сопровождалась цепью отравлений тех, чьи посты и звания требовались папе для очередной перепродажи.
И все же при этом главной заботой чадолюбивого папаши стали его детки: ленивого и слабохарактерного Джованни изначально готовили к светской карьере, а решительного и воинственного Чезаре – к духовному поприщу, чем тот был весьма недоволен. Видимо, именно такая предназначенность и стала камнем преткновения между братьями.
Когда Александр VI занял папский престол, он назначил Джованни гонфалоньером (главнокомандующим войсками римского папы), а Чезаре стал кардиналом. Но Джованни ленился, погряз в дворцовых интригах и распутничал с малолетними девочками, от военных же дел он смертельно скучал. Такое пренебрежение злило и его отца, и его брата.
14 июня 1497 г. из Тибра было выловлено тело Джованни Борджиа. На трупе насчитали 9 колотых ран. Хотя убийц так и не нашли, мало кто сомневается, что молодой человек был убит по заказу его родного брата. С того дня началась бурная светская карьера Чезаре, который поспешил снять с себя сан кардинала и вскоре был назначен гонфалоньером римского папы. Целью же его стала несбыточная мечта о создании в срединной Италии герцогства Борджиа и о превращении папского престола в их семейное наследственное достояние.
Лукрецию Борджиа большинство серьезных историков рассматривают не как распутницу, по слухам, развлекавшуюся отравлениями любовников, а как несчастную женщину, ставшую безвольной жертвой коварства отца и брата. Едва заняв папский престол, Александр VI в политических целях выдал Лукрецию замуж за Джованни Сфорцу. Однако затем он решил породниться с Арагонской династией в Неаполе. Лукреция едва успела предупредить супруга о готовившемся покушении, и Сфорца смог бежать из Рима. Впрочем, поговаривали, что убивать его никто не собирался, а просто напугали, чтобы побыстрее избавиться. Неблагодарный Сфорца в отместку первым начал распускать слухи, будто его бывшая жена сожительствует с отцом и братом.
После бегства Джованни Лукреция сошлась с любимцем отца неким Перотто, от которого родила сына. Во избежание скандала Александр VI не нашел ничего разумнее, как двумя особыми папскими буллами вначале объявить отцом ее ребенка Чезаре, а затем – себя. Узнав, от кого забеременела сестра, Чезаре с обнаженным мечом гонялся за перепуганным Перотто по всему дворцу и убил его, когда юный распутник в поисках спасения бросился в объятия римского папы.
Понтифик объявил Лукрецию разведенной и выдал ее за 17 летнего побочного сына короля Неаполя Альфонса II – герцога Альфонсо Бишелье. Однако вскоре Александр вздумал породниться с французским королем. 2 января 1500 г. четверо неизвестных в масках напали на герцога Бишелье прямо на лестнице храма Св. Петра и сильно ранили его. Несчастный месяц был на грани смерти, и все это время его опекала и выхаживала Лукреция. Когда дело пошло на поправку, к раненому явился Чезаре Борджиа и заявил: «Что не сделано за обедом, совершится за ужином». Герцога Бишелье задушили прямо в постели под присмотром шурина.
В 1501 г. Лукреция вышла замуж в третий раз – за герцога Альфонса д’Эсте и уехала к мужу в Феррару, где собрала небольшой двор выдающихся художников, поэтов и ученых.
Откуда взялась красивая легенда о том, будто Александр VI и его сын Чезаре по ошибке выпили ими же предназначенное для других отравленное вино, неизвестно. Это всего лишь досужий домысел. В действительности папу просквозило, он заболел лихорадкой и через две недели умер на 62 м году жизни. Современный Ватикан официально признает понтификат Александра VI «несчастьем для церкви», а его определяет как «самую мрачную фигуру папства».
Чезаре Борджиа был арестован по приказу нового папы Юлия II, но ему удалось бежать. Его долго преследовали многочисленные враги, но только в 1507 г. Чезаре попал в засаду близ городка Виана и после недолгого тяжкого боя, в котором один противостоял толпе убийц, погиб.
Лукреция Борджиа пережила и отца, и брата. Всеми уважаемая мать восьмерых детей, она умерла от родильной горячки в 1519 г. в возрасте 39 лет.
31 октября 1517 г. на дверях Дворцовой церкви в Виттенберге (Саксония) монах-августинец и доктор теологии Мартин Лютер вывесили так называемые «95 тезисов», направленные против практики индульгенций и исключительного права римского папы прощать грехи, а также на утверждение Священного Писания как единственного авторитета. Причиной выступления теолога стала торговля индульгенциями, которую вел доминиканский монах Иоганн Тецель, являвшийся порученцем молодого курфюрста Майнцского Альбрехта II Бранденбургского (он же архиепископ Майнцский, Магдебургский и администратор епископства Хальберштадтского).
Папой Климентом VI еще в 1343 г. была утверждена концепция, согласно которой Христос и святые совершили гораздо больше добрых дел, нежели требовалось для спасения их душ. Получился избыток «преизобильного блага», которое стало собственностью церкви. Со временем церковь стала распродавать «избыток блага» в виде индульгенций – во спасение душ верующих. Особенно усердствовали в этом деле папы-меценаты Юлий II и Лев X.
Привилегию торговли индульгенциями курфюрст Альбрехт II получил у банкира Якоба Фуггера как средство расплатиться с долгом курфюрста банку Фуггера в размере 30 тыс. гульденов. Торговля отпущением грехов возмущала не только простых прихожан, но и светских феодалов, и церковных сановников. «Тезисы» Лютера пали на благодатную почву. День 31 октября 1517 г. считается днем рождения протестантизма и днем начала Реформации в Европе.
Волей случая протест Лютера пришелся на тот самый момент, когда подковерная драка правящей европейской верхушки оказалась в стадии неадекватного восприятия ситуации и интрига взяла верх над разумом. Никому и в голову не могло прийти, что события эти станут прологом к целому ряду затянувшихся более чем на столетие кровавых войн, которые в конце приведут Европу к ее современному устройству.
А началось все с негласного противостояния молодого курфюрста Альбрехта II Бранденбургского и пожилого курфюрста Фридриха III Саксонского Мудрого. Боролись они за доминирование среди курфюрстов-выборщиков при престарелом императоре Максимилиане I Габсбурге.
До сего дня не выяснено, по собственной ли воле написал Лютер «95 тезисов» или были они сочинены по заказу курфюрста Саксонского. Но буквально все историки согласны с тем, что «Тезисы» были направлены не столько против папы римского, сколько против торговцев и покупателей индульгенций. В первую очередь это било по Альбрехту II и косвенно по банкирскому дому Фуггера. Помимо Фридриха Мудрого заинтересован был в подобном развитии дела и негласный соперник Якоба Фуггера – папский банкир Агостино Киджи.
Неудивительно, что после обнародования «95 тезисов» Альбрехт II незамедлительно обратился за поддержкой к понтифику. Таким образом, внешне конфликт курфюрстов и банкиров перешел на сугубо религиозную почву. Бесспорно, обыкновенный монах не мог бы противостоять самому римскому папе, но с первого же дня Лютер получал всестороннюю поддержку курфюрста Фридриха Мудрого, который в течение всей жизни не допустил, чтобы Лютер попал в руки его врагов, прежде всего инквизиции. Ведь в противном случае могло выясниться, как появились на свет «95 тезисов».
Чтение 95 тезисов против индульгенций в Виттенберге. Гравюра XIX в.
Курфюрст Саксонский отказался передать возмутителя спокойствия в Рим и потребовал, чтобы Лютеру предоставили возможность оправдаться перед папой и разъяснить свои «Тезисы», оставаясь в Саксонии. Лев X не настаивал и в 1518 г. отправил в Аугсбург своего легата кардинала Томмазо де Вио Каетана с инструкцией добиться сожжения еретика, но прежде ему следовало выслушать оправдания Лютера.
После продолжительной беседы кардинал Каетана объявил Лютера еретиком, и гореть бы реформатору в костре (так погиб Ян Гус), если бы ближайшей ночью друзья не помогли ему бежать из города.
Лютеру повезло: в январе 1519 г. умер император Максимилиан I, и Фридрих III (глава курфюрстов-выборщиков) на время стал главным человеком в империи.
Лев X не хотел ссориться со столь влиятельным политиком и согласился на публичный диспут Лютера с представителем Ватикана – видным теологом, доктором Иоганном Экком. Диспут должен был состояться в Лейпцигском университете. Дискутировали «о древности института папства» и имеет ли римский папа божественное происхождение. В ходе спора хитрый Экк подвел соперника к признанию справедливости учения Яна Гуса, что стало прямым доказательством еретического характера взглядов самого Лютера. Конфликт дошел до такой стадии, что даже Фридрих III побоялся открыто выступить в защиту еретика.
Место курфюрста заняли немецкие националисты, возглавляемые рыцарем Ульрихом фон Гуттеном, и немецкие гуманисты во главе с Эразмом Роттердамским. Дальнейшее развитие событий вышло из-под власти немецких князей.
В 1520 г. на престол Священной Римской империи был избран Карл V, поначалу верный приспешник папства. В июне того же года Лев X срочно подготовил буллу «Exsurge Domine» – «Восстань, Господи…». Именем Христа Лютеру повелевалось покаяться. Обнародовать буллу папа поручил Экку, но тот, узнав, что большинство князей и даже часть курфюрстов во главе с Фридрихом III настроены категорически против понтифика, просто умыл руки.
Булла все же была вручена лично Лютеру, однако реакция его ошеломила всех. Монах объявил повеление папы буллой антихриста и при стечении народа публично сжег ее, как сжигали повсеместно его собственные книги!
В январе 1521 г. Лев X подписал вторую буллу, в которой Лютер и рыцарь Ульрих фон Гуттен предавались анафеме. Обнародовать ее на имперском сейме в Вормсе было поручено легату Алеандру. Зная, сколь сильное войско находится под верховенством фон Гуттена, Алеандр струсил, вернул буллу папе и потребовал анафемы только для Лютера.
Пока в Риме решали, что делать, в Германии открылось заседание сейма, на котором рассматривалось дело мятежника. Принимать какие-либо решения в отсутствие обвиняемого сейм не мог, а Фридрих III запретил своему подданному появляться в Вормсе. Разрешение было дано только после того, как 20 летний Карл V выдал монаху охранную грамоту.
И вдруг против приезда Лютера выступил легат Алеандр. Умный человек, он понимал, что последствия от выступления еретика на сейме могут стать катастрофой для папства. Помимо этого, курия уже вынесла свой приговор, и пересмотр его императором продемонстрировал бы слабость власти понтифика. Алеандр срочно обнародовал подоспевшую папскую буллу с анафемой Лютеру. Карл V хотел было отозвать охранную грамоту, но воспротивились многие князья во главе с Фридрихом III – они представили императору 101 пункт обвинений против папства и потребовали выслушать Лютера.
Монах предстал перед сеймом. Лютер полностью подтвердил свои взгляды, завершив речь словами: – На том стою!..
Большинство присутствовавших прониклись к Лютеру глубоким уважением. Зато Карл V воскликнул:
– Этот монах никогда не сделает меня еретиком!
Однако поскольку без согласия сейма император никого карать не мог, да еще дал Лютеру охранную грамоту, он был вынужден отпустить еретика из Вормса восвояси. Следом оставшиеся верными папе участники сейма приняли Вормский эдикт, согласно которому Лютер объявлялся еретиком и подлежал аресту, а имения его приверженцев следовало конфисковать; запрещалось поддерживать и распространять учение Лютера, читать его сочинения.
Тем временем Фридрих III приказал своему капеллану выкрасть Лютера и укрыть его в таком месте, о котором не будет знать даже сам курфюрст. Выбор пал на отдаленный замок Вартбург. Именно там Лютер жил более года, там он перевел Евангелие с греческого и Ветхий Завет с древнееврейского языка на немецкий язык. В 1521 г. умер папа римский Лев X, новому папе Адриану VI было не до еретика, и Лютер спокойно вернулся к нормальной жизни. Ему довелось увидеть, как созданное им учение вышло из-под его власти и привело Германию к серии крестьянских восстаний, завершившихся в 1525 г. Великой Крестьянской войной под руководством Томаса Мюнцера. В 1530 г. на Аугсбургском сейме было оглашено «Аугсбургское вероисповедание», знаменовавшее утверждение первой протестантской церкви – лютеранства. Она утверждала, что главой церкви является не римский папа, а князь. Мартин Лютер умер в 1546 г.
Государство Великих Моголов во времена своего расцвета занимало территорию всей Индии вплоть до Бенгалии, почти всего Афганистана и Пакистана. Относительно богатств Моголов достаточно вспомнить, что помимо прочих бесчисленных сокровищ им принадлежали самые большие алмазы Индии – знаменитые «Кохинур» и «Великий Могол», а также самый дорогой в истории «Павлиний трон», который впоследствии стал символом Персии. О сокровищах Агры слышали все.
Основатель династии и державы Великих Моголов Захир ад-дин Мухаммед Бабур был сыном правителя Ферганы Омара Шейха мирзы и наследовал отцу в возрасте 11 лет. Омар Шейх погиб в 1483 г. весьма странным образом: большой любитель голубей, он кормил своих птиц в голубятне, располагавшейся на краю обрыва, когда неожиданно произошел обвал, и Шейх рухнул в пропасть.
Поначалу все смиренно приняли власть нового правителя, и Бабур показал себя достойным владыкой. В 13 лет он предпринял первый, хотя и неудачный поход на охваченный гражданской войной Самарканд. Захватить главный центр Средней Азии и столицу Тимура Бабуру удалось только через год, вскоре после того, как ему исполнилось 14 лет. Причем необходимо отметить, что он и в самом деле командовал войском, а не был скромным придатком при опекунах-военачальниках.
Пока мальчик воевал, а затем осваивался в Самарканде, в Фергане назревал заговор. На беду, у Бабура не было средств, чтобы платить своим воинам, и после взятия города большинство из них разбежались, оставив полководца почти без войска. В довершение всех бед Бабур тяжело заболел.
Когда весть о его болезни дошла до Ферганы, местные беки поспешили объявить правителем младшего сводного брата Бабура – 12 летнего Джахангира. Заодно они разорили город Андижан и убили несколько близких свергнутому повелителю людей. В феврале 1498 г. возмущенный Бабур выступил в поход для подавления мятежа. Но едва он покинул Самарканд, как местная знать отказалась признавать его власть. В Фергану же юношу не пустили приверженцы Джахангира.
Хосров-Шах изъявляет покорность Бабуру. Средневековая миниатюра
Борьба за Фергану шла несколько лет, пока в 1500 г. братья не поделили владения между собой пополам. На следующий год Самарканд был захвачен предводителем кочевых узбеков Мухаммадом Шейбани-ханом, который сыграл важнейшую роль в дальнейшей судьбе Бабура и государства Великих Моголов.
Примерно в то же время случилась и забавная интрига, сделавшая правителя Бабура выдающимся поэтом, классиком узбекской литературы. В 1499 г. он женился на своей двоюродной сестре Айше султан-бегум, но долгое время общался с ней очень редко и только по настоянию матери, которая вынуждена была периодически закатывать сыну шумные скандалы по этому поводу. Дело в том, что Бабур страстно и безответно влюбился платонической любовью в некоего юношу из торговой лавки. Целыми ночами правитель одиноко бродил за городом и сочинял стихи во славу своей любви, а при встречах с юношей днем пугался, впадал в философский катарсис, немел и смущался. Самое забавное, что эти припадки неизменно случались с Бабуром и тогда, когда юноша приносил ему товары, купленные в лавке. Вскоре пути их разошлись, но по признанию самого поэта, безымянный слуга торговца до конца дней оставался для него Идеалом.
Многолетнее противостояние Шейбани-хана и Бабура завершилось для последнего катастрофой: Шейбани захватил не только Самарканд, но и Фергану. Под конец у Бабура оставалось около 200 воинов, да и те вооружены были только палками. Бабур и его семья превратились в полунищих скитальцев. Бывшему правителю шел 24-й год.
По ту сторону гор Гиндукуша находился Кабул, в котором до 1501 г. правил дядя Бабура – Улугбек-мирза. Наследовал ему маленький мальчик Абд ар-Руззак-мирза, у которого почти сразу отобрал владения Муким, сын владетеля Кандагара. Поскольку земли эти многие годы принадлежали Тимуридам, Бабур перешел в 1504 г. Гиндукуш и без сопротивления занял Кабул, на долгие годы сделав его своей столицей. Мукима он отпустил восвояси.
По мере того как Шейбани-хан завоевывал земли Тимуридов, царевичи рода собирались при дворе Бабура и становились его соратниками. В знак своего главенства в роду правитель принял в 1507 г. титул падишаха.
А в 1510 г. Шейбани-хан начал войну против могущественного персидского шаха Исмаила I из династии Сефевидов. Тогда же он был разгромлен и убит. Тело его расчленили и отправили кусками в разные области Персии – для всеобщего обозрения. Из черепа побежденного Исмаил повелел сделать кубок и покрыть его золотом.
С Бабуром же Исмаил затеял сложную политическую игру: шах предложил ему вернуть все завоеванные Шейбани-ханом земли на условии принятия Бабуром ислама шиитского толка! Все Тимуриды были убежденными суннитами. Но Бабур согласился и с помощью персидских войск вернул себе земли, утраченные десять лет тому назад. Зря радовался падишах. Население его страны было суннитским, и менее чем через год он был изгнан из родных мест навсегда, а в 1514 г. Бабур чуть не погиб в результате суннитского заговора его приближенных.
Многие историки придерживаются того мнения, что именно авантюра с принятием шиитства и очередная потеря Самарканда подтолкнули Бабура отказаться от покорения родного севера и обратить взоры на Индию.
Главный, пятый поход на Индию Бабур начал 17 ноября 1525 г. Он намеревался разгромить могущественного делийского султана Ибрахима Лоди и перенести из Кабула в Дели свою столицу. 21 апреля 1526 г. произошла знаменитая битва при Панипатре, в которой решилась дальнейшая судьба Индии, Афганистана и Пакистана. Ибрахим погиб в бою, были убиты 20 тыс. индийцев, остальные разбежались. На плечах беглецов Бабур с ходу занял Дели и Агру.
Мать делийского султана Байда и его семья укрывались в Агре. Старая султанша сделала вид, будто примирилась со своею участью: она даже сама принесла Бабуру ключи от города. Победитель обошелся с семьей султана милостиво, только единственного сына Ибрахима Лоди взял в заложники. Остальных членов семейства выслали из столицы, однако поселили их неподалеку в пригороде.
В начале декабря 1530 г. старший сын и наследник падишаха Хумаюн тяжело заболел иерсиниозом (кишечная болезнь, близкая чуме). У постели умирающего сына Бабур просил Аллаха забрать его жизнь, но сохранить сына. Хумаюн выздоровел. Бабур скончался от той же болезни 26 декабря 1530 г.
Интриги семьи Болейн сыграли огромную роль в судьбе Англии, поскольку во многом определили утверждение там новой ветви протестантизма – англиканства.
Глава семейства Томас Болейн получил придворный чин после окончания войны Алой и Белой Розы. Сын незначительных мелких дворян, он удачно женился на Элизабет Говард, дочери второго герцога Норфолка. Норфолки – самый древний герцогский род Англии, в придворной иерархии британской короны они следуют сразу после наследника престола принца Уэльского (он же герцог Корнуэльский). Болейн смог жениться на девице из столь знатного рода только по той причине, что Норфолки в войне Алой и Белой Розы являлись сторонниками Ричарда III Йорка и после войны находились в полуопале.
Около 1501 г. у четы родилась дочь Анна. В семье уже росла старшая дочь Мария, и вскоре появился сын Джордж.
В год рождения Анны Англия праздновала большое событие – бракосочетание младшей дочери католической четы 16 летней Екатерины Арагонской и наследника английского престола принца Артура. К венцу девушку вел 10 летний Генрих Йоркский, младший брат жениха.
Как я уже рассказывал, через несколько месяцев после свадьбы молодожены заболели тяжелой заразной болезнью потницей, и Артур умер. Наследником престола и герцогом Уэльским был провозглашен Генрих Йоркский, а Екатерина, как вдова несостоявшегося короля, осталась жить в Лондоне. В июне 1503 г. был подписан брачный контракт между Екатериной Арагонской и наследником престола Генрихом Уэльским.
В конце 1504 г. умерла Изабелла Кастильская, и Генрих VII резко изменил свой политический курс в пользу Франции. Первым делом король поспешил отозвать брачный контракт, и Екатерина оказалась не у дел. Чтобы не забирать дочь из Англии, Фердинанд Арагонский назначил ее в 1507 г. испанским послом при английском дворе. Так в мировой истории вынужденно появилась первая женщина-посол.
Генрих VIII и Анна Болейн на охоте в Виндзорском лесу. Художник У. Фирт. 1903 г.
В начале 1509 г. тяжело заболел Генрих VII. На смертном одре он уговорил сына выполнить брачный контракт с вдовой Артура. 11 июня 1509 г. король Генрих VIII женился на Екатерине Арагонской. Молодому супругу шел 20 й год, супруге – 25 й.
Екатерина еще пять лет, будучи королевой Англии, продолжала исполнять обязанности испанского посла. В эти годы Генрих VIII полностью находился под ее влиянием и вел происпанскую политику. Королева была регентом, когда муж воевал во Франции, и даже сама вела победоносную войну с Шотландией. Однако со временем ее роль при муже стала ослабевать, место Екатерины, как советчицы короля, занял лорд-канцлер кардинал Томас Уолси.
В конце января 1516 г. отошел к праотцам Фердинанд Арагонский, и Екатерина осталась без главной своей опоры по жизни. Через месяц королева родила девочку, которую нарекли Марией. Именно ей в дальнейшем было суждено взойти на английский престол и получить прозвище Кровавая.
Тем временем жизнь семьи Болейн шла своим чередом. Мать семейства Элизабет Болейн (Говард) вошла в свиту Екатерины Арагонской в 1509 г., сразу после королевской свадьбы. В 1514 г. хлопотами отца дочерей их Марию и Анну (с 1513 г. младшая Болейн училась при дворе Маргариты Австрийской, любимой опекунши будущего императора Карла V) включили в свиту Марии Тюдор, сестры Генриха VIII, которая должна была выйти замуж за французского короля Людовика XII. Через три месяца после свадьбы Людовик умер, и уже вдовствующая королева Мария Тюдор вернулась в Англию. Зато сестры Болейн надолго задержались в Париже: настал звездный час Марии – 15 летняя девица ударилась в разгул. Уже в 1516 г. один из ее любовников, он же новый французский король Франциск I, охарактеризовал Марию как «большую любительницу приключений». Однако именно распутство и сделало девушку «локомотивом» семьи Болейн. Менее красивая, Анна тоже получила свою долю развлечений и недоброй славы, но, будучи девицей амбициозной, не уподобилась сестре-блуднице.
В 1520 г., смущенные слухами из Франции, родители вытребовали дочерей в Лондон. Марию срочно выдали замуж (супруг ее вскоре умер) и определили фрейлиной к Екатерине Арагонской – под присмотр к матери. Девицу это не остепенило, она продолжила веселую жизнь и в том же году стала любовницей Генриха VIII.
О большем счастье Томас Болейн и помыслить не мог. Но когда в 1527 г. охладевший к Марии Генрих VIII приметил Анну и стал уделять ей все больше внимания, Болейны задумались о невообразимом – породниться с королевской семьей. Правда, неодолимым препятствием для них была Екатерина, законная супруга короля, да еще и родная тетка самого могущественного человека Европы – императора Карла V.
Здесь Анна проявила себя искусной соблазнительницей. С одной стороны, она всячески возбуждала во влюбившемся в нее Генрихе пылкую страсть, а с другой стороны, отказывала ему в интимной близости, пока между ними не будет заключен брак. Давно тяготившийся Екатериной Арагонской король стал искать повод для развода. И он был найден: нанятые казуисты объявили, что папа Юлий II ошибся: брак у Генриха VIII кровосмесительный и беззаконный, оттого нет наследника, нет продолжателя династии.
Организацию развода поручили кардиналу Уолси, который скверно относился к Томасу Болейну и был личным врагом Анны. Переговоры о разводе длились семь лет! Все это время двор был охвачен многочисленными интригами, когда королева Екатерина и ее фрейлина Анна жили под одной крышей, внешне оставались лояльными друг к другу, а за спиной врага сколачивали свои политические группировки. Но постепенно Анна стала брать вверх, все более оттесняя королеву от трона. Ведь она была молода и могла родить наследника, о котором так мечтал Генрих VIII, а Екатерина с каждым днем старела. Летом 1531 г. король удалил жену от двора. Сосланная в отдаленный замок Кимблтон, она умерла 7 ноября 1536 г.
Но пока длился бракоразводный процесс, у королевы имелись мощные союзники – кардинал Уолси и Томас Мор. До 1529 г. Уолси как лорд-канцлер вел с папством безуспешные переговоры о признании незаконным супружества королевской четы. Но когда в 1530 г. в Лондон пришел указ последнего папы-мецената Климента VII Медичи немедленно удалить Анну Болейн от двора, терпение фаворитки лопнуло: Уолси был объявлен изменником в пользу Франции, арестован и, видимо, покончил с собой в Тауэре.
Новым лордом-канцлером назначили Томаса Мора. Он был убежденным противником развода короля, но продолжил переговоры с папой и вышел в отставку лишь в 1532 г., когда стало известно, что под давлением семьи Болейн Генрих VIII решил окончательно разорвать отношения с римским клиром и создать свою собственную – англиканскую церковь.
Именно Анна Болейн, добиваясь королевского престола, всячески поддерживала идею Генриха VIII о том, что король имеет власть не только над телами людей, но и над их душами, а следовательно, стоит выше папы римского. По ее личному приказу для подрыва влияния католической церкви была организована доставка в Англию еретической литературы.
При поддержке семьи Болейн в 1533 г. архиепископом Кентерберийским стал Томас Кранмер – главный реформатор английской церкви. Он в союзе с юристом Томасом Кромвелем в кратчайшие сроки обосновал и провел через обе палаты парламента развод Генриха VIII с Екатериной Арагонской. Сразу же был оформлен брак с Анной Болейн, и авантюристку официально короновали.
Сестра короля Мария Тюдор и Томас Мор отказались присутствовать на коронации. Очень скоро Мария внезапно умерла, а против Мора мстительная Анна организовала процесс с обвинением в измене – бывшего лорда-канцлера обезглавили. За 20 дней до казни Мора отрубили голову кардиналу Фишеру – он отказался признать акт, по которому дочь Генриха VIII и Екатерины Мария объявлялась незаконной, а право наследования передавалось исключительно его будущим детям от Анны. Тогда же католическая церковь признала обоих страдальцев святыми, а Генриха VIII и Анну объявила прелюбодеями, их же возможных детей – ублюдками.
За три года царствования Анна родила единственную девочку – будущую королеву Елизавету I.
24 января 1536 г. на турнире Генрих VIII упал с лошади и потерял сознание. Анна этому ничуть не огорчилась, а ее отец и брат поспешили подготовить бумаги о регентстве Томаса Болейна при малолетней Елизавете. Но король выжил, и с тех пор в душе его зародилась ненависть к Болейнам.
В феврале того же года у Анны случился очередной выкидыш. Он был вызван тем, что королева случайно застала Генриха в обществе его новой фаворитки Джейн Сеймур. После выкидыша король окончательно пришел к убеждению, что его жена колдунья, что она чарами принудила монарха жениться на ней и погубить многих близких ему людей.
По приказу короля Томас Кромвель и герцог Саффолк организовали процесс с ложными обвинениями Анны и ее брата Джорджа Болейна в заговоре с целью убийства Генриха VIII и его дочери принцессы Марии, в отравлении Екатерины Арагонской и в прелюбодеянии. 15 мая 1536 г. их приговорили к казни. Джорджу отрубили голову 17 мая, Анне – 19 мая.
30 мая того же года Генрих VIII женился на Джейн Сеймур. Новая королева была доброй женщиной, она примирила мужа с обеими его дочерями, но через год умерла, родив долгожданного наследника – будущего короля Эдуарда VII.
Томаса Болейна тоже обвинили в измене, но король простил его. Вместе с женой Элизабет Говард он одиноко жил в сельской глуши, где и умер в 1539 г., через год после жены.
Веселая Мария Болейн была изгнана от двора еще сестрой-королевой за то, что тайно вышла замуж по любви за человека низкого происхождения. После казни Анны и Джорджа и смерти родителей Мария унаследовала все их имущество и прожила остатки дней в тихом семейном кругу.
У Инки (титул императора инков) Уайна-Капака было пять сыновей. К старшему сыну и законному наследнику Уаскару отец относился весьма скептически. Инка любил другого сына – Атауальпу.
Перед смертью Уайна-Капака впервые в истории империи своей волей разделил страну на две части: юг со столицей в Куско был оставлен за Уаскаром, а север со столицей в Кахамарке – за Атауальпой. Видимо, в гордыне своей Инка решил, будто и после смерти пресмыкающиеся подданные будут покорны его воле. Не тут-то было! Едва Инка умер, как в стране началась кровавая междоусобица. Более пяти лет братья-правители воевали за единоличную власть. Одновременно оба охотились на остальных трех братьев, которым пришлось прятаться в лесах.
В 1532 г. Уаскар был захвачен в плен и казнен. Однако далеко не все признали власть победителя Атауальпы. Для многих новым правителем стал следующий по возрасту после Уаскара брат Манко Инка Юпанки.
Пленение Атауальпы. Гравюра XVII в.
В апреле того же года на севере страны инков, близ города Тумбеса (на территории нынешней Перу) высадился отряд испанского конкистадора Франсиско Писарро. В его составе было всего 180 бойцов, из них 36 кавалеристов. Выведав ситуацию, командир решил начать покорение империи с населением более 10 млн человек. Расчет конкистадоров оказался верным: инки были ослаблены длительной гражданской войной и противоборством в верхушке общества. Писарро полагал, что кто-то из враждующих сторон скорее примет «помощь» пришельцев, чем объединится со своими внутренними врагами для отражения иноземной агрессии. И он оказался прав. Покорение индейских племен кучкой европейских авантюристов есть ярчайшее доказательство тому, что распря в верхах и вражда верхов с собственным населением могут погубить любой, даже самый большой численно и внешне могущественный, но не имеющий вождя и разобщенный народ.
Писарро рискнул и сделал важнейший шаг: устранил Атауальпу. Правителя лестью выманили из вооруженного лагеря инков и взяли в плен. Командиры же его 5 тысячного воинства предпочли ретироваться, бросив Атауальпу на произвол судьбы.
Оказавшись в тюрьме, правитель попытался организовать сбор выкупа. Тщетно – собрать требуемое не получилось, да и отпускать пленника никто не собирался. Испанцы устроили над Атауальпой суд! Беднягу обвинили в заговоре против испанской короны (!), в убийстве Уаскара, в идолопоклонстве (!), в многоженстве (!) и прочих грехах. Приговор вынесли суровый: сжечь живьем на костре. По совету судей Атауальпа поспешно принял крещение, в связи с чем приговор смягчили – «преступника» удавили в камере. И сразу же по стране прокатилась волна стихийных восстаний мелких племен против власти инков; дело свелось к драке индейцев между собою в пользу многочисленных тщеславных вождьков.
Несмотря на восстания против инков, перед Писарро встал вопрос о назначении нового законного правителя империи, который подчинялся бы иноземным хозяевам. На эту роль испанцы выбрали младшего из сыновей Уайна-Капаки – Тупак Альпу. Молодой человек с радостью согласился, но торжествовал недолго. Вскоре его отравил верный Атауальпе военачальник Чалкучима. Отравителя судили и сожгли живьем.
Останки Чалкучимы еще догорали в костре, когда в лагерь Писарро прибыл на поклон в сопровождении пышно разодетой свиты очередной претендент на верховную власть – Манко Инка Юпанки. Ах как вовремя он появился! Накануне испанцы потерпели первое поражение от военачальников Атауальпы, и индейцы стали осознавать, что белых врагов можно побеждать. Ради вожделенного престола Манко Инка не просто придал законность пребыванию испанцев на инкской земле, но и признал их право назначать инкам верховного правителя!
На следующий день после появления наследника престола обрадованные испанцы торжественно вошли в Куско как спасители страны и ее императора! Манко Инка был коронован Инкой и признал себя вассалом испанского короля. Огромная страна без сопротивления пала перед горсткой авантюристов, сдалась на милость победителей.
Добрые отношения с испанцами инки сохраняли недолго. Когда стало ясно, что Манко Инка получил мифическую власть, а Писарро и его компания нагло грабят и разоряют страну и ее народ, попирают святыни индейцев и насилуют их женщин и детей, «великий» Инка испугался – ведь расплачиваться за злодеяния иноземцев неизбежно придется ему.
В конце 1535 г. Манко Инка попытался скрыться из Куско. Но его двор уже кишел предателями – шпионами испанцев. Инку поймали и заковали в кандалы. Истинные хозяева империи «…плевали ему в лицо, били и называли его собакой, держали его на цепи, прикрепленной к ошейнику, в общественных местах, где ходили люди». Манко Инка покорно терпел и в награду был освобожден от цепей, после чего все-таки бежал.
В 1536 г. Инка возглавил народное восстание. Нет смысла описывать ход военных действий – шли они с переменным успехом. Именно в эти месяцы сам Инка и его приближенные первыми из индейцев научились скакать на конях.
В разгар военных действий в рядах испанцев началась новая интрига. Завоеванную империю испанский король поделил между двумя правителями – Писарро и его сподвижником конкистадором Диего де Альмагро, которому досталась территория нынешней Чили. Но в Чили не оказалось золота, и индейцы там были весьма воинственными. Пришлось Альмагро возвращаться несолоно хлебавши в Куско. Узнав о восстании Манко Инки, он без тени сомнения предложил индейцам союз для свержения Писарро. Однако Инка, наученный горьким опытом, категорически отказался иметь с испанцами какие-либо дела.
Альмагро не стал его уговаривать и сам разбил отряд Писарро, захватив столицу. При этом конкистадор взял в плен братьев своего соперника – Эрнандо и Гонсало Писарро. Путем сложных переговоров и интриг Франсиско Писарро удалось освободить братьев, после чего 26 апреля 1538 г. в битве при Салинасе Альмагро был разгромлен, взят Писарро в плен и публично обезглавлен. Все это время Манко Инка отсиживался в сторонке и выжидал. Чего? Когда испанцы перебьют друг друга. Тщетные надежды: междоусобица лишь укрепила конкистадоров.
Началась охота на Инку, причем в этом испанцам стал активно помогать последний остававшийся брат Манко – Инка Паулью. Война шла скорее между индейцами, чем между индейцами и конкистадорами. В конце концов, зажатые со всех сторон испанцами и индейцами-предателями, Манко Инка и верховный жрец Вильяк Ума были вынуждены бежать. В дебрях амазонских лесов они основали новую столицу империи инков – город Вилькабамбу. Писарро нашел беглецов и там, правда, захватить хитрого Инку не сумел.
И вдруг удача улыбнулась индейцам! Пока Писарро пытался поймать Инку, среди его окружения созрел заговор. Возглавил его сын казненного Альмагро – Диего де Альмагро II дель Мосо. Утром в воскресенье 26 июня 1541 г. Франсиско Писарро принимал гостей. Неожиданно в дом ворвалось около 20 вооруженных человек. Гости разбежались. Писсаро, отчаянно сражаясь, попытался скрыться в спальне, но был убит.
В стране вновь началась гражданская война. Теперь противостояли друг другу группировки испанцев и поддерживавшие ту или иную сторону племена индейцев. Сторонников Писарро возглавлял только что вернувшийся после неудачных поисков Эльдорадо младший брат вождя Гонсало Писсаро, сторонников альмагристов – уже названный Диего де Альмагро II. Но появилась и третья сила – отряд королевского эмиссара Педро де ла Гаско.
Вначале был разгромлен и едва спасся Гонсало Писарро. Затем пришла очередь альмагристов. Диего де Альмагро II попытался бежать после сражения, но его поймали и обезглавили. Спаслось семь альмагристов, которые скрылись в Вилькабамбе и просили защиты у Манко Инки. Император принял несчастных чрезвычайно гостеприимно. В обмен они обучили инков искусству верховой езды, стрельбе из аркебузы, искусству тактики боя. Попытки испанских властей выманить Манко Инку из леса для переговоров не увенчались успехом, поскольку его отговорили прекрасно знавшие коварство соотечественников беглецы.
В мае 1544 года для наведения порядка и утверждения законности в новой колонии испанский король прислал первого вице-короля Перу Бласко Нуньеса Вела. К нему-то и обратились с прошением о помиловании Манко Инка и семи альмагристов. Вела ответил доброжелательно и призвал авторов послания к себе.
Однако альмагристы решили явиться к вице-королю не с пустыми руками – они вознамерились принести ему голову Манко Инки! Когда заговорщики обсуждали свой план, их подслушала служанка-индианка и донесла обо всем Инке. Но наивный повелитель не поверил в неблагодарность спасенных им испанцев, он даже не предпринял никаких предосторожностей.
Одним из новых развлечений двора Инки была популярная испанская игра – метание подков. Манко Инка тоже увлекался ею. Случилось так, что во время очередной партии повелитель остался один на один с заговорщиками, и последние немедля напали на Инку с кинжалами. Раненый Манко Инка умер через три дня. Он еще успел узнать о том, что его убийцы пытались скрыться, но были настигнуты вооруженными индейцами и перебиты.
Гонсало Писарро поднял в 1544 г. восстание конкистадоров против вице-короля, был разбит отрядом Педро де ла Гаско, сдался в плен и обезглавлен. Так погиб последний из братьев Писарро.
Последний из оставшихся в живых сын Уайна-Капаки – Инка Паулью принял крещение, получил от испанского короля дворянское достоинство и собственный герб, был взят испанской короной под защиту. Всю оставшуюся жизнь он возглавлял город Куско. Многие испанцы, особенно конкистадоры, его откровенно презирали. Однако когда в 1549 г. Паулью умер, оплакивали его все жители, похоронили с великими почестями, а над могилой воздвигли часовню.
Сигизмунд II Август в девять лет стал великим князем Литовским, а на десятом году жизни был коронован королем Польши. Впоследствии именно он добился заключения Люблинской унии (1569), впервые в истории объединившей Польшу и Литву в одно государство – конфедерацию Речь Посполитая.
Сигизмунд II был типичным «маменькиным сынком». Мать его, миланская принцесса Бона Сфорца д’Арагона, жена великого князя литовского и короля польского Сигизмунда I, была женщиной властной, жестокой и алчной. Именно она заставила мужа при жизни возвести маленького королевича на престол – сделать своим соправителем.
В начале 1540 х гг. королева Бона полностью оттеснила престарелого мужа (королю было уже далеко за 70) от управления страной и разогнала его ближнее окружение. А чтобы молодой Сигизмунд не мешал править, было решено его женить. Супругу для сына выбрала сама Бона: невестой стала Елизавета, сестра императора Священной Римской империи Фердинанда I. Венчание состоялась в 1543 г.
В первый же месяц после свадьбы начались склоки между свекровью и снохой – Елизавете тоже захотелось править, и королевы боролись за власть. Старый король в эти скандалы не вмешивался, а молодой постепенно встал на сторону жены.
Отравление королевы Боны. Художник Ян Матейко. 1859 г.
Чувствуя, что теряет сына, а вместе с ним и государство, хитрая итальянка решила возникшую проблему кардинально. Для начала, прикинувшись умиротворенной, Бона настояла на отъезде Сигизмунда в Литву, поскольку дела княжества настоятельно требовали присутствия верховного правителя. Королевская семья осталась в Кракове. А через год, в июне 1545 г., когда встал вопрос об отъезде королевы Елизаветы к мужу, она скоропостижно умерла в страшных мучениях. При дворе не сомневались, что женщина была отравлена – или по приказу Боны, или старой королевой собственноручно.
Когда весть о кончине Елизаветы достигла Вильно – резиденции Сигизмунда II, король впал в отчаяние. Его поддержали двоюродные братья Радзивиллы – Николай Рыжий и Николай Черный. Николай Черный был приближен к молодому королю еще в Кракове, он поехал с Сигизмундом II в Вильно и сделал там блистательную карьеру. Николай Рыжий, будучи сыном умершего в 1541 г. великого гетмана литовского и каштеляна виленского Юрия Радзивилла, сблизился с королем благодаря двоюродному брату.
Узнав о том, что Сигизмунд стал вдовцом, братья поспешили представить королю родную сестру Николая Рыжего – Варвару Радзивилл. Женщина тоже была вдовой, ее супруг литовский магнат Альберт Гаштольд скончался в 1542 г. Молодые люди влюбились друг в друга с первого взгляда, и со временем страсть их только возрастала. Дело дошло до того, что в 1547 г. Сигизмунд и Варвара с помощью братьев Радзивиллов тайно ото всех обвенчались.
20 марта 1548 г. умер король Сигизмунд I, и сын его был, наконец, избран законным королем Польши. Тогда-то Сигизмунд II и попытался объявить о своем браке. Поднялся страшный скандал: наследник престола имел право жениться только с согласия сейма и высших духовных лиц страны. О королеве Боне и говорить не приходится! Согласно традиции, такой брачный союз непременно следовало заключать с представительницей древней династии из первостепенной европейской державы – это упрочивало величие Польши.
Конфликт достиг таких размеров, что Сигизмунд II пригрозил отречься от престола… Но не стал этого делать, а повелел подготовить манифест, запрещавший: 1) передачу в стране должностей по наследству; 2) одному лицу занимать сразу две и более должностей. Этот документ в случае его принятия жестоко бил по мошне шляхтичей, а посему Варвару немедля признали королевой. Сигизмунд же в обмен отказался от утверждения манифеста.
Однако королева-мать Бона не собиралась мириться с присутствием «самозванки» в ее доме! Через шесть месяцев после описанных событий Варвара умерла в страшных мучениях. Официальный диагноз гласил: рак! Сигизмунд открыто заявил, что его любимая супруга отравлена его же матерью, и в одночасье выслал Бону из страны!
Королева выехала в свое итальянское княжество Бари, причем прихватила с собой огромное состояние, преимущественно награбленное из налогов Польши и Литвы в годы ее неограниченного правления – около 1 млн золотых дукатов! Правда, богатства эти не пошли Боне впрок. В 1557 г. алчные родичи Сфорца, рассчитывая на наследство, подкупили лечащего врача вдовствующей королевы, и однажды вместо лекарства он поднес своей госпоже бокал с ядом. Правда, Бона успела дать половину своих денег в долг под большие проценты испанскому королю Филиппу II. Впоследствии поляки и литовцы не раз пытались вернуть сокровища преступной королевы на родину. Тщетно!
Третью жену и родную сестру отравленной королевы Елизаветы – Екатерину Австрийскую король почти сразу вернул брату-императору и больше не делал попыток вступить в брак. К концу жизни Сигизмунд II промотал на падших женщин все свое огромное состояние и увяз в долгах. Когда он умер, челядь спрятала труп и потребовала от панов выплаты всех долгов короля по жалованью. Долг был погашен не сразу, но, в конце концов, останки последнего из династии Ягеллонов похоронили с должными почестями.
В XV в. на территории Пиренейского (Иберийского) полуострова располагалось несколько государств. Сильнейшими были три – Кастилия со столицей в Вальядолиде, Арагон со столицей в Сарагосе и Португалия со столицей в Лиссабоне. Каждое из этих государств стремилось к объединению полуострова под своей властью. Более других преуспели в этом короли Кастилии.
Но вот в 1469 г. наследник арагонского престола Фердинанд женился на наследнице кастильского престола Изабелле. Бракосочетание было совершено тайно от брата Изабеллы, короля Кастилии Энрике IV, и от папы римского Павла II – поскольку жених и невеста были кузенами. Уже тогда 17 летний Фердинанд (Изабелле шел 19 й год) показал себя изворотливым интриганом – по его приказу было изготовлено поддельное разрешение папы римского на брак, настоящее Павел II выдал задним числом, смирившись с уже случившимся. Согласно брачному договору, Фердинанд становился принцем-консортом и не имел права предпринимать какие-либо политические действия в Кастилии без одобрения Изабеллы.
Возмущенный обманом король Энрике IV попытался лишить сестру права наследования (у короля не было детей, и Изабелла являлась единственной законной претенденткой на трон Кастилии), но гранды (высшее дворянство) воспротивились этому. Началась затяжная борьба, в разгар которой Энрике IV внезапно умер. В 1495 г. Изабелла I стала королевой.
Женщина решительная и глубоко верующая, она передала основное управление страной мужу, но при этом не раз вмешивалась в государственные дела в самые решительные моменты. В военных походах Изабелла сопровождала Фердинанда верхом на боевом скакуне и на равных с ним участвовала в окончательном изгнании арабов с Иберийского полуострова и включении в состав Кастилии Гранадского эмирата. Изабелла ввела в стране самую жестокую в истории инквизицию. По ее воле в 1492 г. арабам-мусульманам и евреям-иудеям было запрещено проживать в объединенном королевстве, крещеные же арабы (мавры) и крещеные евреи (марраны) были отданы под власть инквизиции и в конце концов пали ее жертвой. С благословения королевы Изабеллы в Америке проходили казни-истребления язычников-индейцев…
Кстати, именно Изабелла стала покровительницей Христофора Колумба, и по ее приказу была снаряжена в 1492 г. экспедиция на поиск пути в Индию.
Формально Фердинанд Католик не имел права вмешиваться в дела королевства своей жены – гранды строго следили за суверенитетом Кастилии. Потому действовал он весьма осторожно и осмотрительно.
Всю жизнь Фердинанд занимался укреплением и расширением их с Изабеллой королевств, точнее, бесконечными политическими интригами как внутри страны, так и вовне. Обо всех рассказать просто невозможно. Укажем только на то, что в первой четверти XVI в. король Арагона стал фигурой номер один в европейской политике. Как подчеркивали современники, это был человек, лишенный намека на совесть или даже нравственность, но при этом чрезвычайно умный, деятельный и ловкий. Короче, именно Фердинанд Католик обыграл всех политиков своего века и благодаря таланту интригана создал королевство Испанию для себя и величайшее европейское государство эпохи Ренессанса империю Габсбургов (охватывавшую народы Священной Римской империи и Пиренейского полуострова) – для своего внука Карла.
Королева Иоанна Безумная сопровождает смертные останки своего супруга, Филиппа Красивого. Художник Ф. Прадилья. 1878 г.
У венценосцев было пятеро детей – четыре дочери и сын. Они-то и стали главным орудием тайных интриг короля Фердинанда.
Нас интересует судьба второй по старшинству дочери католических монархов – Хуаны.
В 1497 г. 17 летняя девушка, опять же в политических интересах родителей, была выдана замуж за родного брата своей золовки Маргариты Австрийской, сына короля Максимилиана I Габсбурга – Филиппа I Красивого, герцога Бургундии.
Хуана с первого взгляда и на всю жизнь влюбилась в своего супруга. Филиппа же она раздражала мелочной назойливостью и дикими припадками ревности. Принцесса могла целыми ночами орать и биться в запертые двери покоев герцога, в то время когда этот любвеобильный человек предавался в спальне утехам со своей очередной фавориткой. После женитьбы герцог не пожелал изменить привычный образ жизни.
Так продолжалось три года, в течение которых у Хуаны последовательно умерли брат Хуан, старшая сестра Изабелла и племянник Мигел… И вдруг обычная принцесса оказалась единственной наследницей процветающего королевства – Кастилии. По сей причине могущественная Изабелла I затребовала дочь к себе.
Обрадованный Филипп срочно повез беременную жену и их первенца Карла к теще, через пару месяцев нашел предлог для скандала и с гордым видом, прихватив втихую Карла, удалился к своим фавориткам в Нидерланды.
Со дня его отъезда жизнь при дворе католических монархов превратилась в сущий ад: от ревности инфанта бесновалась сутками, закатывала истерики по малейшему поводу, даже рождение сына Фердинанда не оказало на женщину благотворного воздействия… Хуана требовала вернуть ей обожаемого вожделенного мужа! В конце концов родители были вынуждены заточить свою наследницу в отдаленном замке.
В 1504 г. королева Изабелла I умерла. Вопрос о престолонаследии должны были решить кастильские гранды: либо королевой становилась Хуана, заподозренная в сумасшествии, либо ее четырехлетний сын Карл при регентстве Фердинанда Католика. Почти сразу добавилась проблема бургундского герцога, который при поддержке французского короля Людовика XII тоже предъявил свои права на регентство. Хитрые гранды Кастилии нашли и выбрали самый для них оптимальный, промежуточный вариант! Поскольку более всего они опасались оказаться под властью Фердинанда Католика, то признали Хуану вменяемой и – королевой, но на всякий случай провозгласили ее мужа Филиппа королем-соправителем и одновременно регентом при малолетнем Карле.
Этот вариант устраивал только грандов. Началась отчаянная подковерная борьба, в которой поначалу верх стал одерживать бургундский герцог. Он активно подкупал кастильскую знать привилегиями и землями, попытался ограничить власть инквизиции…
В начале 1506 г. Филипп задумал окончательно утвердиться на кастильском престоле при поддержке немецких наемников. Но по пути из Нидерландов корабль Филиппа потерпел крушение у берегов Англии, и герцог оказался невольным «гостем» английского короля Генриха VII – победителя в войне Алой и Белой Розы. Последние вожди Йорков как раз скрывались во владениях бургундского герцога. Без малейших угрызений совести Филипп выдал англичанам взятых им под защиту недавних союзников, а взамен был признан королем Кастилии и заручился военным союзом на случай угрозы его правам со стороны Арагона. Обе стороны торжествовали.
27 июня 1506 г. Фердинанд был вынужден признать Филиппа королем лучшей и большей части его с Изабеллой королевства. Хуана фактически лишалась престола. Но 25 сентября того же года, выпив после игры холодной воды, Филипп I Красивый простудился и умер в возрасте 28 лет. Версия об отравлении короля по заказу тестя вполне убедительна.
Соправителем безумной женщины был объявлен ее малолетний сын Карл. Регентом при дочери и внуке провозгласили Фердинанда Арагонского. На этот раз король не стал делиться властью и жестко взял бразды правления в свои руки. Первым делом он подавил крамолу кастильских грандов, что позволило образовать из королевств Кастилия и Арагон единое государство. После его смерти в 1516 г. Карл I оставался монархом единого королевства Арагон и Кастилия, но, отрекаясь, он передал своему сыну Филиппу II уже королевство под общим названием Испания. Таким образом, первым испанским королем является Филипп II.
Несмотря на то что вскоре после погребения мужа Хуана пришла в себя, и приступов безумия с нею больше не случалось, для единства королевства ее выздоровление оказалось нежелательным. По этой причине в 1509 г. по приказу регента Фердинанда Арагонского Хуану Безумную заточили в замке Тордесильяс, где она и прожила еще неполные 46 лет, формально оставаясь королевой-соправительницей своего могущественного сына, уже не только короля Арагона и Кастилии Карла I, но и императора Священной Римской империи Карла V. Умерла Хуана в 1555 г.
Хуррем по-турецки означает «веселая». Такое прозвище получила в гареме баш-кадуни – главная жена величайшего султана в истории Османской империи Сулеймана I Великолепного, или Кануни (Законодателя). Мы же знаем ее под более привычным именем Роксолана (урожденная Анастасия Лисовская).
Дочь священника не то из Рогатина, не то из Чемеровцев (Западная Украина), около 1520 г. девушка была захвачена при набеге крымских татар на Речь Посполитую и подарена работорговцем на невольничьем рынке в Стамбуле визирю Рустем-паше. Царедворец был восхищен красотой и невинностью девы и вознамерился было ее купить, но торговец оказался дальновидным и предпочел отдать пленницу бесплатно в расчете на иные дивиденды от могущественного вельможи.
Роксолана и султан. Художник А. Хикель. 1780 г.
Рустем-паша (сын сербского крестьянина, отданный помещиком казне в виде уплаты за долги) не стал пользоваться девушкой, но передарил Анастасию своему молодому султану Сулейману I (взошел на престол в сентябре 1520 г.). Правда, прежде паша изменил девушке имя – нарек ее Роксоланой, а опытные учителя посвятили девушку в премудрости обольщения мужчин. Только после этого Роксолана оказалась в гареме султана.
В те годы там обреталось несколько сотен красавиц на любые вкусы. В угоду Сулейману, большому охотнику до женских ласк, их собрали со всех уголков Османской империи и за ее пределами. Роксолана была скорее миловидной, чем красивой, – рыжеволосая, со вздернутым носиком. Но главным в ней оказался характер: железная воля, самообладание, умение в любых обстоятельствах держать себя в руках и исполнять задуманную роль до конца. В тоскливом мире гарема Роксолана всегда оставалась веселой, задорной и остроумной, именно такой, какой желал видеть Сулейман спутницу своей жизни.
На счастье девушки, благодаря интригам хозяев, ее ни разу не продали, отчего по турецким установлениям она оказалась свободной женщиной! Узнав об этом, Роксолана задумала исхитриться и стать законной женой повелителя османов! Правоверному турку разрешалось за всю жизнь иметь четыре законные жены (при условии, что они – свободные женщины и никогда не были рабынями) и столько наложниц, сколько он мог содержать в хороших условиях.
Началась отчаянная борьба наложницы Роксоланы за то, чтобы выделиться из общей массы. Первым делом девушка приняла ислам, чем, согласно христианству, погубила свою душу. Одновременно она вступила в сговор с Рустем-пашою, для которого возможность получить в гареме султана верную поддержку стала манной небесной. В дело пошли огромные деньги на подкуп евнухов и прежде всего кызлярагассы (начальника девушек), который возглавлял гаремные службы.
Если верить историкам, то «сначала Роксолану приставили присматривать за маленьким принцем Мустафой. Но как-то султан, навещая сына, заметил ее. Девушка стала “гезде” – замеченной. Из общей спальни ее перевели в отдельное помещение. Приставили банщиц, массажисток, парикмахерш, портных. Роксолана пришлась по вкусу Сулейману Великолепному. Теперь она стала “икбал” – фавориткой. Ей предоставили денежное содержание, прислугу, евнухов».
Со временем в опочивальню к Сулейману стали приводить преимущественно Роксолану, затем только Роксолану, а в 1530 г. султан женился на очаровательнице. Более того, на приеме в дни свадебных торжеств он вывел свою новую супругу в золотом парчовом платье европейского покроя без чадры или паранджи – с открытым лицом!
Интрига заключалась в том, что Роксолана стала четвертой женой Сулеймана. Все три старшие жены были живы и здоровы, но никогда не удостаивались такой чести! Усугублялась ситуация тем, что сыновья султана от первых двух жен умерли во время эпидемии чумы 1521 г., но Мустафа и два его брата, сыновья султана от третьей жены черкешенки Махидевран Султан (в литературе ее чаще называют Гюльбехар), были мальчиками крепкими и активными, а Мустфа к тому же являлся провозглашенным наследником престола. Однако по традиции Османской империи сразу же после восшествия на престол очередного султана всех его братьев – и родных, и сводных – обычно убивали, дабы избавить государство от возможных смут.
Четверо детей Сулеймана и Роксоланы родились в годы, когда их мать хотя и была любимицей султана, но все еще считалась наложницей. Таким образом, сыновья Хуррем не только являлись нижестоящими конкурентами законному наследнику (т.е. жизнь их целиком зависела от того, как долго будет жить Сулейман), но у них имелось еще 40 конкурентов – сыновей султана от других наложниц.
Судьба детей оказалась главной заботой всей жизни султанши. Перед ней встала задача физического устранения конкурентов вначале для ее старшего сына Мехмеда, а после его безвременной кончины – для второго сына, рыжеволосого любимчика Селима. Борьба эта была тайной, подковерной, длилась более 35 лет и стала причиной гибели почти 100 членов семьи султана и крупнейших сановников.
Началось все с того, что ранним мартовским утром 1536 г. у входа в сераль был обнаружен труп великого визиря Ибрагима-паши. Ровесник и выдвиженец Сулеймана I, он являлся вторым человеком в империи, был выдающимся полководцем (султан направлял Ибрагима на самые опасные войны) и талантливым государственным деятелем (его стараниями проводились в жизнь знаменитые реформы Сулеймана). На свою беду, великий визирь оказался упорным противником Роксоланы и всеми силами поддерживал наследника престола и его мать. Следовательно, Ибрагим-паша являлся опаснейшим врагом веселой султанши. По сей день неизвестно, кто его задушил шелковым шнурком, но современники не сомневались, что убийство произошло по наущению Роксоланы. Новым великим визирем назначили Рустема-пашу.
И здесь приходится признать, что коварство и дальновидность Роксоланы поразительны! Султанша ухитрилась найти путь к погублению главного врага своего сына и использовала для этого бывшего «благодетеля». В целях осуществления этой интриги Роксолана уговорила султана Сулеймана выдать замуж за 50 летнего великого визиря их единственную любимую 17 летнюю дочь Михримах. Девушке же мать пообещала скорое освобождение от брачных уз при условии, что Михримах согласится шпионить за старым мужем. Бракосочетание состоялось в 1539 г.
Пока готовилось свержение Мустафы и его братьев, женщина умная и высокоодаренная, Роксолана не теряла время зря: султанша основательно изучила искусство управления государством и очень скоро стала главной советчицей мужа. Одновременно она привлекла на свою сторону личную гвардию султана – янычар, которые состояли преимущественно из молодых славян.
Грядущие козни соперницы сердцем почувствовала султанша Гюльбехар. Физически сильная, но недалекая женщина, она не придумала ничего лучшего, как жестоко избить Роксолану посреди гарема. Бедняжка посопротивлялась для виду, а затем собрала выдранные из ее головы волосы и понесла их с жалобою к супругу. Вскоре Гюльбехар с Мустафой и другими сыновьями была выслана из Стамбула в отдаленную крепость.
Тем временем Роксолана научила свою красивую, но глуповатую дочь Михримах обвинить Рустема-пашу в подготовке заговора против Сулеймана. Якобы подбили его на это Мустафа с братьями, а поддержку им обещали злейшие враги турецкого султана – сербы. Едва властитель вернулся из очередного похода, веселая султанша сообщила ему о «замыслах» наследника, а любимая дочь подтвердила все слово в слово. Рустема-пашу арестовали, подвергли жесточайшим пыткам, и он, видимо, во всем сознался. Преступника немедля обезглавили. Умер он со словом «Хуррем» на устах.
Встал вопрос, что делать с Мустафой и его братьями-заговорщиками? По велению отца всех их удавили у него на глазах зелеными шелковыми шнурками. Заодно казнили и малолетних сыновей Мустафы, внуков Сулеймана. Узнав о бесславной гибели сыновей и внуков, Гюльбехар в тот же день сошла с ума и вскоре умерла.
Гибелью внуков, правнуков и снохи была потрясена даже жестокосердная вдовствующая султанша и мать Сулеймана I валиде Айше Хафса Султан из рода крымских Гиреев. Она потребовала аудиенции у сына и при встрече высказала ему все, что думала о казни Мустафы и о роли Роксоланы в этом деле. Менее чем через месяц валиде внезапно умерла в ужасных мучениях, каковые бывают при отравлении ядом.
Но и на этом Роксолана не угомонилась. Несмотря на то что ее любимца, рыжеволосого Селима, уже провозгласили наследником, она была уверена, что сын не сумеет без ее помощи избавиться от других претендентов на престол. По ее приказу начались поиски и казни сыновей Сулеймана от других наложниц – их или душили, или топили в озерах и реках, поскольку кровь султана считалась священной и ее нельзя было проливать. Всего погибло около 40 человек.
По опровергаемой фактами легенде, под конец, чтобы сердце ее было полностью спокойно, Роксолана повелела удушить двух своих собственных младших сыновей – Баязида и Джангира. На самом деле Джангир, единственный сын Роксоланы и Сулеймана, родившийся уже после их бракосочетания, умер в 1553 г. своей смертью (предположительно, от тоски по Мустафе). Баязид же организовал заговор против отца и брата, был разоблачен, бежал с семьей в Персию. Султан заплатил персидскому шаху Тахмасибу 4 тыс. золотых монет, и персы казнили Баязида и его сыновей – самому младшему было 3 года. Случилось это 28 ноября 1562 г.
Роксолана умерла 15 марта 1558 от простуды. После ее кончины Сулейман впал в страшную тоску, стенал и рыдал беспрестанно. Любимая супруга была погребена рядом со строившейся гробницей властелина – мавзолеем возле мечети Сулеймание, самой большой в Стамбуле.
Наследник их, султан Селим II, оказался хроническим пьяницей и умер через восемь лет после отца. Со дня его восшествия на престол историки отсчитывают начало упадка Османской империи.
22 апреля 1963 г., в научных целях и в продолжение трудов по исторической реконструкции М.М. Герасимова, в Архангельском соборе Московского Кремля были вскрыты гробницы царя Ивана Грозного и его сыновей – царевича Ивана Ивановича и царя Федора Ивановича. Н.С. Хрущев в этом случае преследовал свои интересы: хотел лишний раз принизить Сталина, весьма почитавшего первого русского царя. В исследовательской группе работали 30 человек, в их числе сотрудники Государственного НИИ судебной медицины. Неожиданность была ошеломляющей: оказалось, что царевич Иван либо умер своей смертью, либо был отравлен ртутью! В любом случае отец его не убивал, знаменитая же картина И.Е. Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 г.» является всего лишь иллюстрацией к фальсификации исторических реалий. Причину ранней смерти молодого человека определить не удалось, зато следователи с высокой долей уверенности признали, что царь Иван IV был отравлен мышьяком. Вскрытие кремлевских гробниц обернулось против Хрущева и в пользу Сталина, а потому результаты исследования полностью никогда не были опубликованы.
Зато сразу же после этих сенсационных разоблачений по Москве поползли слухи, будто Иван Грозный болел сифилисом и умер оттого, что лечился втираниями мышьяка. Первые случаи заболевания «френчью» – «французской болезнью» русские летописи зафиксировали под 1499 г. Но в XVI в. сифилис врачевали ртутными мазями и сарсапарилем (американское растение, отвар из корней которого излечивает ряд венерических заболеваний). Мышьяк для лечения сифилиса стали применять только с начала XX в. Переизбыток ртути был обнаружен в гробнице царевича Ивана Ивановича, но в гробнице Грозного ее не нашли, зато мышьяк в останках царя превышал допустимые пределы в 5 раз!
Другая грязь об Иване Грозном, муссируемая в исторической литературе вот уже несколько столетий, – царские жены. Ивана IV то и дело выставляют Синей Бородой, без зазрения совести погубившим невинных дев. Лишь немногие историки открыто говорят о том, что из девяти жен Ивана Грозного (четыре законные, пять незаконных) первые три были, предположительно, отравлены врагами царя (жестокая кабардинка Мария Темрюковна, возможно, за прелюбодеяние с ведома супруга), две постриглись в монастырь за доказанную измену, одна умерла своей смертью; Мария Нагая схоронила мужа. Только Мария Долгорукова была утоплена после первой брачной ночи, поскольку утратила девственности до брака, скрыла это и пошла замуж за царя. Ужасы об убийствах «безвинных» жен Ивана ради его удовольствия не имеют ни малейшего подтверждения.
Опричники (убийство И. Федорова-Челядина). Художник Н.В. Неврев. 1870-е гг.
Какую бы мерзость о первом русском царе ни брались проверить объективные исследователи, она непременно рассыпается как карточный домик. Предвзятое отношение современников к Ивану Васильевичу объяснить нетрудно – вся его жизнь прошла в ожесточенной борьбе с боярством. От враждебных Грозному бояр получали сведения о царском дворе и иностранцы. По этой причине к рассказам о противостоянии Ивана Грозного и бояр следует подходить очень осторожно – знания у нас невольно однобокие.
Как известно, Иван Васильевич стал великим князем московским и всея Руси на 4 году жизни. Опекуншей при ребенке осталась его мать княгиня Елена Глинская, женщина решительная и жесткая. Она была отравлена боярами и скоропостижно умерла 3 апреля 1538 г. Сразу же был схвачен и отведен в тюрьму (где его уморили голодом) возлюбленный матери конюший князь И.Ф. Овчина-Телепнев-Оболенский. Постригли в монастырь сестру Овчины – боярыню Аграфену Челяднину, мамку великого князя Ивана.
Власть в стране захватили бояре Шуйские. Два года они издевались над Иваном, о чем царь подробно рассказал в своих письмах беглому князю Курбскому: его держали «яко иностранных или яко убожейшую чадь». Один раз Шуйских чуть было не свергли, но закончилась эта попытка истреблением в 1542 г. верных юному великому князю бояр. Расправы творились на глазах Ивана, чтобы ему самому неповадно было выступать против боярской силы. Однако результата добились иного. Уже через год 13 летний великий князь велел псарям бросить главу Шуйских боярина Андрея в тюрьму, правда, по пути арестованного убили. Кто готовил переворот и осуществлял его, летописи не сообщают. Власть была отдана боярам Глинским и Воронцовым, которые наконец-то озаботились образованием своего повелителя.
Однако страх перед боярством остался в душе Ивана Грозного на всю жизнь. Видимо, это имело большое значение при решении великого князя окончательно отделиться от бояр Божьим помазанием на царство. 16 января 1547 г. он принял царский титул под именем Иван IV, что немедля подтвердили патриарх Константинопольский Иоасаф и 36 митрополитов и епископов греческих. Рюриковичи стали первой царской династией на русском престоле.
Угроза боярских заговоров висела над царем всю его жизнь. Особо опасная ситуация сложилась в начале 1553 г., когда Иван Васильевич заболел горячкой. Лекари объявили его безнадежным, и сразу началась борьба бояр за власть. Главной кандидатурой на престол был объявлен двоюродный брат царя Владимир Старицкий. Но Иван неожиданно выздоровел. В народе поговаривали, будто настоящий царь сошел с ума и бродит по Москве под именем Василия Блаженного, а за Ивана выдали его брата-близнеца, которого до того Глинские скрывали и обучали в отдаленном монастыре.
С 1558 г. Россия вела Ливонскую войну против Ливонского ордена, Швеции, Польши и Великого княжества Литовского. Ближнее окружение призывало царя заключить мир и заняться внутренними делами. Вместо этого Иван разогнал советчиков и сделал ставку на мелких провинциальных дворян, которые всем в жизни были обязаны исключительно царю.
В августе 1560 г. умерла первая и любимая жена Ивана Грозного Анастасия, от которой у него было шестеро детей (в их числе царевичи Иван и Федор). Царь не сомневался, что Анастасию отравили, хотя доказать этого не мог.
Прошло четыре года, и в конце 1564 г. царь учредил опричнину. Так был назван личный удел государя (20 городов и несколько московских улиц). Учреждались личное царское войско и его госаппарат – опричники, которые подчинялись только Ивану Грозному. Вся остальная страна называлась земщиной, и ею управляла Боярская дума.
Создав такую систему, Грозный начал перманентный розыск боярской измены. В 1566 г. был созван Земский собор, где старший боярин думы, конюший (соответствует премьер-министру) князь Иван Петрович Федоров-Челядин и весь Собор потребовали устранения опричнины. Его поддержал митрополит Московский и всея Руси Филипп…
Напряжение нарастало. Гром грянул в конце 1566 или начале 1567 г. Была перехвачена (или выдана перепуганным Владимиром Старицким) переписка русских бояр с польским королем Сигизмундом II Августом и польскими и литовскими военачальниками. В письмах часто упоминалось имя Федорова-Челядина. Из переписки стало понятно, что бояре составили заговор с целью низложить Ивана Грозного и возвести на престол князя Владимира Старицкого. Измена была очевидной, но царь чего-то выжидал. Он даже обратился к английской королеве Елизавете с просьбой об убежище, потом вознамерился было постричься в монастырь…
Осенью 1567 г. Иван Грозный возглавил поход против Литвы. Внезапно он оставил войско и вернулся в Москву – из столицы царя тайно известили о том, что бояре договорились схватить его на месте военных действий и выдать полякам.
Расправа над боярами-заговорщиками была ужасна, именно о ней с таким смакованием рассказывают обычно «обличители» Ивана Грозного.
Но будем объективны. По скрупулезным изысканиям историков подсчитано, что за 50 лет правления Ивана Грозного было казнено общим числом 3,7 тыс. человек. За 17 лет правления английского короля Генриха VIII, старшего современника царя, казнили 79 тыс. человек, причем многих сварили живьем в котле. Во время одной Варфоломеевской ночи 24 августа 1572 г. в Париже с согласия короля Карла IX было убито в среднем 15 тыс. человек. А испанский король Филипп II просто приказал истребить всех жителей Нидерландов, разрешив сохранить жизнь нескольким десяткам человек по специальному списку.
Это не оправдание русского царя, а свидетельство того, что Иван Грозный был властителем своего исторического времени, причем довольно мягким в сравнении с другими.
20 октября 1569 г. по велению Грозного князь Владимир Старицкий вынужден был прилюдно выпить яд. Тогда же всех женщин Старицких расстреляли. Повинную во многих интригах мать Владимира княгиню Ефросинью Старицкую и невестку царя Иулианию утопили в реке Шексне. Теперь обе – местночтимые вологодские святые.
Первый русский царь Иван Грозный был отравлен неизвестными лицами 18 марта 1584 г. Династия Рюриковичей близилась к закату.
Вот мы и подошли к одной из главных, так называемой перманентной интриге, т.е. к такой интриге, которая, раз начавшись, будет продолжаться до конца дней нынешнего человечества. Не зря говорится, что отсчет современности идет с эпохи Ренессанса.
Об этих событиях знают все историки, но либо предпочитают о них умалчивать, либо говорят как о чем-то малозначительном и заурядном.
Началось все примерно в 1515 г., когда прославленный император-реформатор Священной Римской империи германской нации Максимилиан I обеспокоился тем, чтобы передать свою империю любимому внуку. Тогда-то и вспыхнула ожесточенная тайная борьба за императорский престол. Согласно Золотой булле Карла IV Люксембургского от 1356 г., он не мог переходить по наследству – всякий раз император выбирался коллегией курфюрстов (князей-избирателей). Всего выборщиков было семь: архиепископ Майнца, архиепископ Трира, архиепископ Кельна, король Чехии, пфальцграф Рейнский, курфюрст Саксонии и маркграф Бранденбурга (владетель Пруссии, которая только с 1713 г. стала королевством).
Портрет Якоба Фуггера. Художник А. Дюрер. Около 1519 г.
На единственный тогда в Европе титул императора претендовали три монарха могущественных государств: юный король Испании Карл I Австрийский (в 1515 г. ему исполнилось 15 лет), Франциск I, король Франции, удачливый полководец и дипломат (ему шел тогда 21 й год), и 24 летний король Англии Генрих VIII. Впрочем, английский монарх скоро сам отказался от притязаний, и соперников осталось двое.
Карла Австрийского поддерживал его дед император Максимилиан I. Франциск I привлек на свою сторону римского папу Льва X Медичи, опасавшегося усиления испанцев.
Все стороны изначально понимали, что в этот раз верх одержит не тот, у кого сильнейшая армия, но тот, у кого богаче казна и больше возможностей для получения банковских ссуд. То есть результаты выборов императора определял финансовый капитал, а точнее, самая сильная финансовая структура Европы тех лет – банкирский дом Фуггеров.
Возглавлял дом богатейший человек Европы простолюдин Якоб Фуггер Младший Богатый. Могущество его было столь велико, и имел он столь значительное влияние на мировую политику, что ныне Якоб Фуггер – единственный финансовый деятель, чей бюст размещен в Вальхалле – Зале славы германского народа. Такой почет удивителен, поскольку, по неподтвержденным документально, но весьма убедительным многочисленным свидетельствам, Фуггеры были евреями (их называли «рыжими иудеями»). Слухи об иудейских корнях Якоба Фуггера удалось замять лишь в начале XVI в., когда его банком был выдан заем в 170 тыс. дукатов папе римскому Юлию II на расходы в войне против Венеции.
В Европе имелось несколько подобных банкирских домов, но дом Фуггеров был среди них самым сильным. В целом эти финансовые структуры «способствовали ускорению процессов первоначального накопления, разоряя непосредственно производителей и выступая мощным рычагом аккумуляции денежного капитала». Именно фуггеровский принцип накопления в конце XX – начале XXI в. применили в России с целью возрождения в стране капиталистического общества.
Первые Фуггеры были ткачами. В 1367 г. они перебрались в Аугсбург, расширили свое дело и стали торговать. Когда в 1459 г. в семье родился мальчик Якоб, это был уже достаточно зажиточный род. Подросшего отпрыска отправили в Геную (по другой версии – в Венецию) – учиться бухгалтерскому делу. После смерти отца и старших братьев Якоб вернулся в Аугсбург и с 1483 г. вошел в число руководителей семейного дела.
Будучи достойным учеником итальянских ростовщиков, Якоб Фуггер первым в семье решился перейти от торговли к кредитным операциям, но по ходу занялся еще горным делом. На ловца, как говорится, и зверь бежит. В 1488 г. Фуггеры ссудили эрцгерцогу Сигизмунду Тирольскому 150 тыс. флоринов, но до возвращения долга получили право покупать всю добычу серебра Швацких копей (Северный Тироль) по очень низкой цене. Тогда же они скупили горные промыслы в Тироле, Каринтии и Венгрии.
Дело заладилось, и скоро Якоб Фуггер стал личным банкиром императора Максимилиана I. В залог за огромные ссуды ему были отданы серебряные и медные копи империи. Банковские кредиты вошли в моду у европейской знати, и она стала увязать в долгах, как мухи в меду. Следом за императором в долговую зависимость от Фуггеров был втянут римский папа – с 1499 г. аугсбургские банкиры стали обслуживать Ватикан.
Неудивительно, что когда возник вопрос о выборах нового императора, Максимилиан I обратился за финансовой поддержкой к своим банкирам. Якоб Фуггер просчитал возможную прибыль от императора-француза и императора-испанца и пообещал Максимилиану непременно помочь его внуку – ведь стань Карл императором, и под его властью, а следовательно, под тайной властью Фуггеров, сосредотачивались бы тогда невиданные в истории территории.
Поначалу Франциск I вознамерился опередить юного Карла. Он даже не скрывал, что хочет подкупить курфюрстов, для чего занял в 1517 г. у того же Фуггера и раздал князьям-выборщикам взятки в общей сумме 300 тыс. золотых флоринов. Курфюрсты с готовностью приняли дары… Одновременно, чтобы привлечь Фуггера на сторону француза, папа Лев X отдал ему привилегию торговли индульгенциями в империи.
Но вот в январе 1519 г. скоропостижно умер Максимилиан I. Пришло время действовать. Каково же было возмущение Франциска I, когда папа Лев X сообщил ему, что борьба за императорскую корону проиграна – Фуггер и его партнеры выдали Карлу на взятки курфюрстам кредит в 851 тыс. золотых флоринов! Сумма по тем временам неслыханная. Перед таким искушением никто не устоял бы, тем более курфюрсты. Впрочем, и французские деньги возвращать они отказались.
Правда, князья-выборщики попытались продемонстрировать свою независимость и выдвинули в императоры кандидатуру саксонского курфюрста Фридриха III Мудрого. Но тот, понимая, что финансово империю не потянет, не пожелал влезать в непреодолимую кабалу к Якобу Фуггеру и отказался от короны в пользу молодого Карла Австрийского.
Судьба престола Священной Римской империи была решена 28 июня 1519 г., когда курфюрсты тайным голосованием избрали императором внука покойного Максимилиана I. Молодой человек принял имя Карл V. Коронация его состоялась 22 октября 1520 г. в Аахене.
Отныне Карл V сделался могущественнейшим монархом в мире: кроме Испании, Сицилии, Неаполитанского королевства, Нидерландов и Священной Римской империи, Карл V еще владел огромными территориями в Южной и Северной Америке и неисчислимым количеством островов в Атлантическом, Тихом и Индийском океанах. До этого времени к венценосным особам следовало обращаться «Ваше высочество». Чтобы выделиться среди прочих монархов, Карл V повелел обращаться к нему не иначе как «Ваше величество». Впрочем, торжествовал он недолго: другие короли тоже пожелали быть «величествами», а «высочества» остались за принцами и другими членами королевских семей.
Якоба Фуггера называют «делателем императоров»: отличие этого прозвище от «делателя королей» в том, что отныне монархов делали не личной храбростью и дипломатией, а тайно, используя капитал.
В годы своего абсолютного владычества Якоб Фуггер занялся уничтожением своих главных врагов-соперников – еврейских ростовщиков. Используя обширную личную шпионскую сеть и первые в истории газеты (которые были им же придуманы), могущественный банкир стал тайным организатором знаменитых гонений на иудеев (особенно посредством испанской инквизиции) и выдавил их из Западной Европы в Восточную, преимущественно в Речь Посполитую.
Но на любого пройдоху, как говорится, найдется еще больший пройдоха. Таковым оказался сын Карла V – испанский король Филипп II. Едва он взошел на престол (а случилось это в 1554 г., почти через 25 лет после кончины Якоба Фуггера), король разобрался в долгах банку Фуггеров и объявил Испанию банкротом. Перепуганные банкиры, чтобы спасти свои богатства, поспешно дали Филиппу II огромные ссуды, намереваясь впоследствии получить значительные дивиденды. Испанский король принял помощь с великой благодарностью, но через некоторое время вновь объявил Испанию банкротом и отказался платить по векселям. Это уже был смертельный удар, после которого дом Фуггеров не смог подняться и в 1607 г. признал свой крах.
Со времени выборов Карла V финансовые магнаты стали быстро осознавать, что они не только могут субсидировать власть, но и в состоянии по своей воле назначать ее. Правда, с наследственными монархами совладать было сложно. Потому не было в мире ни одной революции, которая не была бы профинансирована международным капиталом, решавшим посредством их собственные проблемы. Банкиры же профинансировали идею республики как наиболее совершенного устройства общества, а также образование всех ныне существующих республик – ведь проблему власти им гораздо легче решать через легко покупаемых выборщиков – таков великий опыт, наработанный Якобом Фуггером.
Нидерланды издревле принадлежали герцогам Бургундским. Даже когда по праву наследования они отошли под власть сына Филиппа I Красивого – Карла, ставшего вскоре королем Кастилии и Арагона Карлом I и императором Карлом V, он ни разу не позволил себе нарушить бургундские вольности, данные этим землям их герцогами. Во многом благодаря именно столь щедрым поблажкам, к середине XVI в. Нидерланды стали богатейшими территориями Европы и приносили своему монарху в виде налогов столько доходов, сколько давали все прочие его огромные владения, включая колонии в Америке.
Значительную часть жизни Карл V провел в победоносных военных походах и разъездах по своим владениям. При этом в ратных делах опорой ему служили прежде других нидерландские военачальники. Среди самых значительных вельмож Фландрии и Брабанта (исторические территории Бургундского герцогства) был двоюродный племянник императора – принц Гаврский, он же граф Ламораль Эгмонт. В 16 лет Эгмонта представили ко двору Карла V, и молодой человек участвовал в ряде военных предприятий императора, в частности, в тунисской экспедиции 1535 г.
Последние почести останкам графов Эгмонта и Горна. Художник Л. Галле.1851 г.
В 1544 г. Эгмонт женился на Сабине, сестре курфюрста пфальцского, и на свадьбе присутствовали его дядюшки Карл V с младшим братом Фердинандом, что свидетельствовало об особом благоволении монарха к новобрачным.
Поддерживал близкие отношения с нидерландским родичем и наследник престола Филипп. В 1554 г. из сугубо политических соображений отец приказал ему жениться на собственной двоюродной тетке, двоюродной сестре императора – английской королеве Марии I, известной в истории под прозвищем Кровавая. Филипп выполнил приказ. Но первоначально в традициях того времени брак был заключен по доверенности: на бракосочетании жениха представлял его «близкий друг» – граф Эгмонт!
Ведя кочевую жизнь, к 55 ти годам Карл V устал настолько, что, ко всеобщему удивлению, решил отречься от всех престолов и отдать свои владения наследнику. Делал он это поэтапно: 25 октября 1555 г. передал Филиппу Нидерланды, 16 января 1556 г. – испанскую корону, а также владения в Италии и колонии Испании по всему миру. Не удалось только решить вопрос со Священной Римской империей: там император избирался, и курфюрсты-выборщики отказались поддержать кандидатуру Филиппа, отдав предпочтение его дяде – Фердинанду I Габсбургу. Случилось это в феврале 1558 г. Бывший император Карл V удалился в монастырь Св. Юста в Эстремадуре, где и умер 21 сентября того же года.
Когда Филипп II получил от отца Нидерланды, Эгмонт являлся штатгальтером (правителем или наместником) Фландрии, самой большой и богатой провинции страны. В первые годы царствования молодого короля граф проявил себя как выдающийся военачальник. Сражался он против французов, будучи под командованием герцога Эммануила Филиберта Савойского. По приказу герцога Эгмонт возглавил испанский отряд, который разгромил французов в сражении при Гравелине 13 июля 1558 г. Победа оказалась столь сокрушительной, что Франция, посопротивлявшись непродолжительное время, была вынуждена подписать 2 апреля 1559 г. Като-Камбресийский мир.
Все детство наследник Филипп, в отличие от отца, провел в Испании. Воспитывали его в гуманистическом духе по трактату Эразма Роттердамского «Воспитание христианских принцев» (1516 г.), занимались этим крупнейшие ученые-гуманисты Испании. С детства мальчика приучали к чтению книг, уже в юношеские годы его личная библиотека насчитывала более 14 тыс. томов. В отличие от других королей-современников, он понимал музыку, разбирался в живописи и коллекционировал ее. Карл V все эти годы старался, и весьма успешно, обучать сына искусству управления государством и народом. Будущий король с молоком матери впитал законы и правила христианской жизни…
Словом, Филипп II был воспитан как идеальный правитель, можно даже сказать, что он оказался одним из первых в мировой истории интеллектуалов-интеллигентов во власти! А потому помимо всего того положительного, что придает человеку интеллект, Филиппу были присущи многие комплексы интеллигента-правителя, которые в условиях жестокой жизни превращают человека не просто в монстра, но в монстра, сознающего творимые им злодейства, умеющего с легкостью оправдать их и изощряющегося в них. Оправданием для Филиппа II была его уверенность в том, что он избран Богом для сбережения и распространения истинной христианской веры – католицизма и для уничтожения быстро поднимавших голову еретиков-протестантов. В последнем он полностью сходился со своим отцом.
Войны Карла V значительно истощили его подданных. Пока был жив император, население терпело. Но после его кончины ситуация стала резко меняться. Филипп II вознамерился поправить дела Испании за счет богатых Нидерландов. Одновременно король еще более усилил и без того чрезмерную борьбу с еретиками. И это при том, что формально Нидерланды считались независимым государством.
В 1559 г. штатгальтером всех Нидерландов была назначена сводная сестра Филиппа II Маргарита Пармская. Дочь императора и простолюдинки, в возрасте девяти лет она была взята ко двору штатгальтера Нидерландов Марии Австрийской как законная дочь монарха. Женщина властная, умная, но боязливая, Маргарита была в курсе нидерландских дел и могла бы с успехом управлять страной. Но Филиппу она потребовалась в иных целях: королю требовался послушный и искренне набожный наместник. Таковой и была Маргарита. В помощь ей Филипп назначил выдающегося дипломата своего времени и мецената-гуманиста кардинала Антуана де Гранвеля-младшего.
Как это было принято у гуманистов XVI в., Гранвель первым делом встал на защиту католической веры. Но если Карл V был для нидерландцев своим и ему простили даже сожжение здесь на кострах почти 100 тыс. еретиков, то Филипп II оказался иноземцем. Его возненавидели за куда менее тяжкие деяния, а испанцев стали считать оккупантами.
Против Гранвеля в государственном совете Нидерландов сложилась оппозиция, представленная Эгмонтом, его двоюродным племянником графом Горном[13] и принцем Вильгельмом Оранским (любимец Карла V, на его плечо опирался император в час своего отречения). Общими усилиями эти вельможи добились в 1564 г. отставки кардинала и отзыва его из страны.
Сразу же после отставки кардинала в Мадрид было направлено посольство во главе с Эгмонтом для установления нормальных отношений с королем и организации реформ в управлении страной. Филипп принял графа с почетом, надавал обещаний, ни одного требования нидерландцев не удовлетворил, зато затаил против Эгмонта великую злобу, ибо счел его отныне коварным предателем. После этого посольства король упрямо считал, что вся смута в провинциях организуется победителем при Гравелине. Миссия посланника провалилась, но сам Эгмонт о том не подозревал.
В ответ на притеснения нидерландские дворяне объединились в союз, получивший название Бредский компромисс, и выдвинули свои условия штатгальтеру Маргарите. Однако результат этого выступления оказался неожиданным для всех. Узнав о возмущении дворян, беднота, подстрекаемая кальвинистскими священниками, поднялась на иконоборческое движение. За короткое время было разгромлено 5,5 тыс. церквей, их священники были либо побиты, либо убиты; толпа разогнала монахов и сжигала монастыри.
Филипп II, узнав о случившемся, велел готовить карательную экспедицию под командованием герцога Альбы. И тут случилась пренеприятнейшая история.
Инфантом был старший сын короля по имени Карлос. Молодой человек родился калекой, да и с психикой у него было не все в порядке. Отец держал Карлоса, что говорится, в ежовых рукавицах. Одно время инфант рассчитывал освободиться из-под отцовской опеки посредством женитьбы. В начале 1559 г. он был помолвлен с принцессой Елизаветой Валуа, но в апреле того же года заключили Като-Камбресийский мир, для укрепления которого было решено выдать Елизавету за Филиппа II. Этот брак оказался для дона Карлоса таким сильным ударом, что он даже слегка помешался. Это не помешало инфанту надеяться, что отец поставит его во главе карательной экспедиции в Нидерланды. Узнав о решении короля, он попытался убить Альбу и напал на него прямо во дворце. Герцог оказался сильнее. Тогда при первой же возможности молодой человек убил любимого коня отца. Филипп успокоил сына, назначив его министром госсовета, но ненадолго.
Тем временем шпионы Вильгельма Оранского донесли ему из Мадрида о готовящейся экспедиции. Принц предпочел бежать из страны в Германию. Эгмонт и Горн были уверены, что их не тронут, и остались.
22 августа 1567 г. в Брюссель прибыли карательные войска под главенством герцога Альбы. Их приветствовало собрание нидерландских аристократов. Увидев среди них Эгмонта, Альба, памятуя указания Филиппа II, воскликнул:
– А вот и первый великий еретик!
Граф попытался обратить все в шутку. Он и не подозревал о приказе короля при первой же возможности расправиться с ним, как с ярым врагом Испании.
На 9 сентября 1567 г. герцог Альба назначил в своей резиденции заседание госсовета. По окончании заседания графа Эгмонта и графа Горна арестовали. Они стали заложниками.
Возмущенная Маргарита Пармская навсегда покинула Нидерланды и уехала к мужу, герцогу Форнезе, в Парму. Альба остался неограниченным правителем страны.
А в Мадриде полупомешанный дон Карлос вознамерился бежать в Нидерланды. Готовился он к побегу с таким шумом, что 18 января 1568 г. отец самолично арестовал сына и заточил в отдаленных покоях дворца – чтобы не позорил семью. Через полгода инфант умер собственной смертью.
В апреле 1568 г. наемные войска Вильгельма Оранского начали боевые действия против испанцев, но и 25 апреля были разгромлены. Однако в мае того же года войско графа Людвига Нассаусского, брата принца Оранского, обратило в бегство сильный отряд испанцев при монастыре Гейлигерле. Ответом на эту победу стала казнь Эгмонта и Горна. Графов обезглавили по приговору суда утром 5 июня 1568 г.
Герцогу Альбе удалось на время подавить выступления бунтовщиков, но 1 апреля 1572 г. восставшие неожиданно захватили город Брилле. Так начался решающий этап Нидерландской буржуазной революции, породившей первую в мировой истории буржуазную республику.
Карпатские горы тянутся с севера на юг Европы почти по самому ее центру. У отрогов Восточных и Южных Карпат простирается Нижнедунайская низменность – самый удобный сухопутный тракт из Европы в Азию и обратно. Именно по этим местам продвигались в эпоху раннего Средневековья основные потоки Великого переселения народов, что определило позднее образование здесь государств. Только в XIV в. в низовьях Дуная, Прута и Днестра сформировались два княжества – Молдавия и Валахия. Оба тяготели к Византии и Балканам, отчего в княжествах укрепились православие, письменность кириллица, близкие к славянским народные языки и государственность балканского типа.
Со временем Молдавия стала преобладать над Валахией. Особого могущества княжество достигло во второй половине XV в., при господаре Штефане V чел Маре (Стефане V Великом) из династии Драгошей.
Штефан чел Маре умер в 1504 г., и дальнейшая судьба княжества оказалась печальной. Уже Богдан III Кривой, непосредственный наследник Штефана, связал себя с турками клятвой ежегодно платить султану 4000 золотых в знак признания ленной зависимости от Османской империи. Как результат, княжеством была утрачена неограниченная верховная власть господаря. Ничего с этим не мог поделать и наследовавший Богдану в 1517 г. 11 летний сын его Штефан VI Молодой.
В 1527 г. Штефан VI был отравлен собственной женой. Казалось, что на нем пресеклась династия Драгошей. Но неожиданно на боярский совет явилась неизвестная женщина, которая предъявила документ, собственноручно заверенный Штефаном чел Маре, согласно которому подтверждалось, что у господаря есть незаконнорожденный сын, которого Штефан скрывал от своего окружения. Звали его Петр Рареш, и был он полунищим рыбаком. Бояре признали молодого человека господарем и направили с данью в Стамбул. Султан Сулейман Великолепный благосклонно принял Петра и утвердил его избрание.
Взойдя на престол, Петр V сразу задумал освободиться от турецкой зависимости. Недаром его называют последним господарем героической эпохи Молдавии. В 1535 г. Рареш вступил в тайные переговоры с императором Священной Римской империи Карлом V о совместной борьбе против турок. Вскоре об этом донесли султану, и Сулейман был возмущен коварством неблагодарного господаря. В 1538 г. османские полчища вторглись в княжество. И тут господарь, который вел политику укрепления центральной власти при поддержке мелкого дворянства, неожиданно столкнулся с заговором крупных бояр – они единодушно признали власть Сулеймана и отдали страну туркам. Как оказалось – на 340 лет. Рарешу пришлось бежать в Трансильванию.
С этого времени господарей Молдавии назначал султан. Поначалу их выбирали из представителей династии Драгошей, а после ее пресечения – кого угодно за огромные взятки, которые очередной претендент на престол окупал огромными поборами с простого народа.
Господарь Александру Лэпушняну. Церковная фреска XVII в.
Первым назначенным после Рареша правителем стал племянник Штефана чел Маре – Штефан V Лэкустэ (саранча). В уплату за разрешение посидеть на господарском престоле он отдал султану в вечное владение Тигину и все прилегавшие к ней села. Там турки основали свою райю под названием Бендеры, включив ее в состав Османской империи.
В декабре 1540 г., Лэкустэ зарезали недовольные им бояре. Они возвели на престол внука Штефана чел Маре – Александра Корня, бывшего портара (коменданта) столицы княжества города Сучавы, которого предали через два месяца – выданный туркам, Корень был обезглавлен.
Неожиданно для бояр трон купил долго скрывавшийся в Трансильвании, а затем выпросивший прощения у Сулеймана Петр Рареш. Впервые молдавский господарь вынужден был оставить при стамбульском дворе заложника – своего сына Штефана. Рареш стал вассалом Османской империи. Едва объявившись в Сучаве, господарь велел схватить и казнить главарей боярской оппозиции, принудивших страну сдаться без боя на милость туркам.
Оба сына Рареша – Илияш и Штефан – были бездетными, а посему с их гибелью и в самом деле пресеклась законная династия Драгошей. С этого времени молдавский престол остался в полной воле турецких султанов, что в конечном итоге привело к национальной катастрофе.
Такова предыстория событий, о которых и пойдет речь.
Остававшиеся в Молдавии бояре не пожелали считаться со сложившимися обстоятельствами и сами избрали господарем боярина Иоанна Жолдю. Для закрепления за собой власти Жолдя немедля посватался к Роксанде Рареш, единственной дочери покойного Петра V. Впрочем, получить утверждение из Стамбула новый господарь не успел.
Скрывавшиеся в Польше бояре не признали Жолдю своим повелителем и избрали собственного господаря – боярина Петра Стольника. Конкуренты должны были закончить спор до того, как судьбу престола решат турки. В конце сентября 1552 г. Стольник с польскими наемниками вторгся в Молдавию. Жолдя не смог оказать достойное сопротивление, и был пойман. Ему отрезали нос, а затем постригли в монастырь. На престол взошел Петр, который взял себе новое имя – Александру IV Лэпушняну.
Первым делом господарь женился на Роксанде Рареш. Сербиянка по матери (двоюродной сестре Елены Глинской), она приходилась троюродной сестрой Ивану Грозному. Но главное, повторюсь, женщина была последней из рода Драгошей, а потому неудивительно, что Сулейман Великолепный спокойно утвердил нового господаря княжества.
Александр IV сразу взялся за высших бояр и начал преследовать их за самовольство. Ответом стал боярский заговор. Поддержку заговорщикам оказал император Священной Римской империи Фердинанд I. Случилось так, что Лэпушняну принял на службу греческого солдата-наемника по имени Иоанн Якоб Гераклид, протестанта по вере. Гераклид, выдавая себя за родственника Роксанды, принял участие в боярском заговоре, был разоблачен и бежал в Германию. Там с согласия императора он набрал наемное войско и в 1561 г. явился в Молдавию. Состоялась битва у Верби. Лэпушняну потерпел поражение и бежал в Турцию, а грек взошел на престол. Султан утвердил нового господаря, поскольку Гераклид взялся платить повышенную дань. Молдаване дали этому господарю прозвище Деспот Водэ.
В 1563 г. всегда готовые к смуте бояре подняли восстание. Они неожиданно напали на немецких наемников, многих поубивали, сам же Деспот успел закрыться в сучавской крепости. Осада длилась три месяца, пока наемники, не желая погибать за потерявшего казну господаря, не выдали его молдаванам. Глава заговора гетман Томша собственными руками, на глазах у всех, до смерти забил Деспота Водэ дубинкой.
Гетман сам стал господарем под именем Штефан VII. Продержался он менее полугода. Против него восстало все население Молдавии. Люди кричали, что уж лучше платить дань туркам, чем помирать с голоду, будучи ограбленными Томшей… Самозваный господарь бежал в Польшу, где позже был схвачен и обезглавлен по приказу короля Сигизмунда II.
В Молдавию же Сулейман Великолепный опять направил Александру Лэпушняну, который выкупил господарский престол за 200 тыс. золотых. Бояре отправили навстречу Лэпушняну посольство с прошением идти прочь, поскольку народ его не хочет. Окруженный албанскими, сербскими и венгерскими наемниками, господарь ответил посланникам ставшими впоследствии знаменитыми словами:
– Вы меня не хотите, зато я вас хочу!
Укрепившись в Сучаве, Лэпушняну устроил боярам кровавый террор – казнил за малейшую провинность, не щадил ни стариков, ни молодежь.
В 1568 г. господарь Александру III тяжко заболел гнилой горячкой. Митрополит Теофан постриг умирающего в монахи. Тогда же бояре присягнули наследнику престола – 15 летнему Богдану IV. Правительницей до его совершеннолетия была объявлена Роксанда Рареш.
И тут свершилось чудо! На следующий день монах-господарь стал быстро поправляться. Несколько раз с его уст срывались слова о боярском заговоре и угрозы сопернику – собственному сыну Богдану. Тогда, предварительно получив прощение греха от митрополита Теофана, правительница Роксанда подала мужу чашу со смертельным ядом.
Роксанда и Богдан IV правили всего четыре года, а потом были изгнаны боярами. Убежище они нашли в Москве, где и жили до конца своих дней. Богдан IV умер в 1572 г., завещав молдавский престол своему дяде Ивану Грозному.
В истории Роксанда прославилась тем, что в годы своего правления спасала, выкупая за собственные деньги, православные монастыри на горе Афон, которые повелел разорить фанатичный мусульманин султан Селим II.
Папа римский Климент VII Медичи был неудачливым интриганом. После того как армия императора Карла V разорила Рим в отместку за политические интриги папы, дела Климента VII пошли совсем худо. Особо много хлопот доставляла ему сиротка Екатерина, дочь двоюродного племянника папы – Лоренцо II Медичи, герцога Урбинского.
Волею судьбы Лоренцо Медичи прославлен в истории гораздо больше своего святейшего дяди – именно в поучение ему Никколо Макиавелли написал великую книгу «Государь», а позже Микеланджело создал и установил в капелле Медичи один из своих шедевров – надгробие Лоренцо Урбинского, состоящее из скульптурного изображения самого герцога и саркофага, на крышке которого возлежат аллегорические фигуры «Утро» и «Вечер». В жизни Лоренцо II был ничем не примечательным человеком, он рано заболел сифилисом, заразил жену, и в тяжелой стадии болезни они зачали ребенка. 13 апреля 1519 г. родилась вполне здоровая девочка, но мать ее умерла через 15 дней после родов, а еще через шесть дней умер отец. Девочка, нареченная Екатериной, осталась круглой сиротой. Жизнь уготовила ей судьбу кровавой властительницы и коварной интриганки в мировой истории.
Утро у входа в Лувр. Художник Эд. Деба-Понсан.1880 г.
Воспитывала Екатерину ее тетка. Известие о разгроме Рима испанцами в 1527 г. подтолкнуло жителей Флоренции к восстанию против Медичи. Все семейство бежало, лишь 8 летняя Екатерина попала в плен к бунтовщикам. С этого времени девочка стала предметом торга между флорентийцами и римским папой. Климент VII, который до восстания являлся заочным правителем города, обратился за помощью к своему злейшему врагу Карлу V. В обмен на обещание папы лично короновать его императором, Карл взялся вернуть Флоренцию Медичи.
В октябре 1529 г. город осадила 40 тысячная испанская армия. 12 августа 1530 г. Флоренция капитулировала, и девочка была передана Клименту VII.
С этого времени забота о судьбе троюродной племянницы стала головной болью римского папы. Неожиданно король Франциск I попросил ее руки для своего второго сына – герцога Генриха Орлеанского. Климент VII уговорил девочку дать согласие и, едва Екатерине минуло 14 лет, сбыл ее с рук во Францию.
Поначалу дела новоявленной принцессы шли хорошо. Но 25 сентября 1534 г. папу Климента VII отравили ядом бледной поганки, и девушка потеряла главную опору в жизни. Очередной папа Павел III отказался отдавать французам обещанное за нею приданое. С этого времени при королевском дворе к Екатерине стали относиться как к приживалке.
Ситуация не изменилась и после того, как в 1536 г. неожиданно умер 18 летний дофин Франциск и юная итальянка стала дофиной – женой наследника престола. Беда усугублялась тем, что в течение первых десяти лет замужества дофина не могла родить ребенка. Уже стоял вопрос о пострижении ее в монастырь, когда в 1544 г. Екатерина родила сына Франциска. Затем дофина родила еще четырех мальчиков – Карла, Генриха (любимец матери), Франсуа и Людовика (умер в младенчестве) – и троих дочерей – Елизавету (впоследствии нареченная инфанта Дона Карлоса и третья жена испанского короля Филиппа II), Марго и горбатую хромоножку Клод. В 1556 г. после рождения двойни-девочек, которые сразу же умерли, врачи запретили Екатерине вести половую жизнь.
С первых месяцев брака Генрих завел себе любовниц, а в 1538 г. беззаветно влюбился в красавицу Диану де Пуатье. Законная жена была вынуждена принять измену со смирением. После заболевания дофины муж вообще перестал появляться в ее покоях, а к Диане фактически перешли все права законной супруги наследника. Когда 31 марта 1547 г. умер Франциск I и на престол взошел Генрих II, ситуация усугубилась. Даже при коронации Диана стояла на месте королевы, а Екатерина – в отдалении. Все царствование Генриха законная королева вела полумонашеский образ жизни, а заваленная дарами фаворитка управляла политикой Франции – король не принимал ни одного решения без ее одобрения.
Но вот в июле 1559 г. Генрих II был смертельно ранен на турнире, и еще до его кончины Екатерина Медичи взяла власть в свои руки. Существует даже версия, будто король мог еще поправиться, но не отходившая от его одра супруга при помощи яда помогла Генриху отправиться к праотцам. Диана де Пуатье удалилась в добровольную ссылку, ей даже не позволили проститься с царственным любовником. С этого времени и до смерти в 1589 г. Екатерина не расставалась с властью, хотя и правила посредством сыновей-королей, периодически прибегая к изощренным интригам и яду. Поскольку вдовствующая королева всегда носила только черные одежды в знак траура по погибшему супругу, а также за черные дела, которые она творила долгие годы, Екатерина получила у подданных и в истории прозвание Черная Королева.
С начала 1520 х гг. во Франции быстро росло число сторонников протестантизма – гугенотов. Главной их покровительницей изначально стала единственная родная сестра Франциска I – королева Маргарита Наваррская. Таким образом, самые близкие родственники королевской семьи оказались протестантами. После кончины Маргариты в 1549 г. эстафету протестантизма приняла ее дочь – Жанна д’Альбре, которая после смерти отца в 1555 г. стала еще и правящей королевой Наварры. Жанна провозгласила кальвинизм государственной религией своей маленькой горной страны.
Франциск I поначалу относился к гугенотам снисходительно, поскольку воевал против католического императора Карла V, но когда в 1530 х гг. протестанты попытались устроить религиозный бунт при королевском дворе, приказал жечь еретиков на кострах. Генрих II вообще учредил «Огненную палату», которая отправила в очистительный огонь множество гугенотов.
Сразу после гибели Генриха II во Франции сложились две аристократические политические группировки. Прикрывались они религиозными знаменами: протестанты во главе с Жанной д’Альбре и видным полководцем и дипломатом адмиралом Колиньи стремились посадить на престол Франции сына Жанны – Генриха Бурбона. Вожди партии католиков герцоги де Гизы, пользуясь влиянием их племянницы Марии Стюарт на нового короля Франциска II, вообще оттеснили Екатерину от власти. Не имеющей политической опоры королеве пришлось изначально лавировать между враждующими лагерями ради сохранения престола за своими болезненными от рождения детьми.
Первыми вознамерились взяться за оружие гугеноты, недовольные властью Гизов. В 1560 г. они составили заговор с целью захватить в плен Франциска II в замке Амбуаз. Заговор был раскрыт, многие его участники казнены, но в разгар гонений тяжелобольной король умер.
На престол вступил 10 летний Карл X при регентстве Екатерины Медичи. Опасаясь Гизов, королева-мать призвала на помощь Антуана Бурбона и вождей гугенотов. В ответ Гизы вступили в сговор с императором Карлом V для совместной борьбы против вероотступников. В марте 1562 г. король и регентша были захвачены католиками в плен и под их давлением признали необходимость преследования гугенотов. С этого времени Екатерина лавировала внутри католического лагеря, периодически пытаясь примирить католиков с гугенотами. Но сделать это было нелегко, поскольку во внутренние дела Франции вмешались другие монархи – католики действовали при поддержке испанской короны, а гугенотам помогала английская королева Елизавета I.
Для Екатерины Медичи главное зло сосредоточилось в Жанне д’Альбре. Неизвестно, кем точно был разработан столь коварный план, но мало кто сомневается, что вдохновителем его и истинным руководителем резни стала королева-мать.
В 1567 г. во время 2 й войны Жанна д’Альбре пребывала в городе-порте Ла-Рошели, все жители которого объявили себя гугенотами. Католики побеждали. В таких условиях Жанна была вынуждена согласиться на брак ее сына Генриха и второй дочери Екатерины – Маргариты Валуа. Регентша рассчитывала таким образом привязать гугенотов к своей семье.
Но далее случилось неожиданное. В Париже обосновался адмирал Колиньи, который быстро сдружился с Карлом IX и начал постепенно выводить его из-под опеки матери. Теряя власть, Екатерина решила покончить с гугенотами раз и навсегда и использовала для этого партию Гизов.
В июне 1572 г. в Париже состоялись свадебные торжества по поводу бракосочетания Генриха и Маргариты. В знак примирения Екатерина послала королеве Жанне подарок – перчатки, после примерки которых та скоропостижно скончалась. Торжества были приостановлены, свадьба все же состоялась 18 августа 1572 г. Жених к этому времени уже был законным королем Наварры, и супруга его стала королевой Марго.
Праздновали брак несколько дней. Вечером 22 августа 1572 г., когда адмирал Колиньи возвращался из Лувра домой, по приказу Черной Королевы в него стрелял наемный убийца, но лишь ранил адмирала в локоть. Следующим утром Екатерина навестила раненого и рыдала у его постели.
Однако это был всего лишь пролог. Уверив Карла IX в том, что после покушения на адмирала гугеноты в ближайшее время начнут очередное восстание, мать уговорила сына нанести предупреждающий удар. 24 августа 1572 г., накануне дня св. Варфоломея, началось истребление гугенотов. Первым убили Колиньи. Всего же в ту ночь зарезали около 10 тыс. гугенотов. Резня по всей Франции продолжалась неделю.
Генрих Наваррский сдался на милость победителей и принял католицизм. Когда он публично встал на колени перед алтарем, присутствовавшая при этом Екатерина Медичи повернулась к послам иностранных держав и расхохоталась. С этого часа ее и стали звать Черной Королевой.
Религиозные войны продолжались вплоть до 1598 г., когда был убит последний Валуа – Генрих III и на престол взошел основатель новой династии король Генрих IV Бурбон (Наваррский).
Мария Стюарт стала шотландской королевой через шесть дней после своего рождения. Она была дочерью короля Якова V и герцогини Марии де Гиз. По отцу девочка приходилась племянницей Генриху VIII. Римский папа, а за ним вся католическая Европа не признавали брак Генриха VIII и Анны Болейн, считали их сожительство блудом, родившуюся же от него Елизавету – бастардом. После кончины бездетных Эдуарда VII и Марии I Кровавой среди законных претендентов на английский престол первой (и признанной всей католической Европой) оказалась Мария Стюарт. Если сам Генрих VIII при жизни объявил свою дочь Елизавету незаконнорожденной, то решение умиравшей от рака Марии I передать королевскую власть сводной сестре даже у многих англичан вызывало великое сомнение.
Елизавета I взошла на престол в 1558 г. и все последующие годы вынуждена была отстаивать законность своих прав на корону. Главной угрозой для нее в течение многих лет оставалась двоюродная сестра – Мария Стюарт.
Первые десятилетия царствования Марии страной управляли регенты. Как раз на эти годы пришлась ожесточенная борьба между католиками и протестантами. Верх одерживали то одни, то другие, но общая тенденция характеризовалась ошеломляющим усилением протестантов. Королева-мать Мария де Гиз более ориентировалась на Францию, где постепенно набирали политическую силу ее братья, возглавлявшие французских католиков в борьбе против протестантов-гугенотов, – генерал-лейтенант Франции герцог Франсуа де Гиз и кардинал Карл Лотарингский.
В июне 1548 г. шотландцы и французы подписали брачный договор, и 5 летняя Мария Стюарт стала невестой 4 летнего дофина Франциска. В том же году Мария де Гиз поспешила отправить дочь из погруженной в смуту Шотландии под опеку могущественных дядюшек. Юная королева жила во Франции до 1561 г. Венчание ее с дофином состоялось в апреле 1558 г., а далее события нарастали как снежный ком.
В ноябре того же 1558 г. умерла Мария I Кровавая; французский король Генрих II, злейший враг Англии, поддержал свою 16 летнюю невестку, когда она приняла титул королевы Шотландской, Английской и Ирландской. От него Мария Стюарт не отказалась до последнего дня жизни.
Настоящей королевой Англии и Ирландии с 28 ноября 1558 г. стала Елизавета I Тюдор. При ее поддержке в начале 1559 г. в Шотландии вспыхнула протестантская революция, завершившаяся смертью 11 июня 1560 г. Марии де Гиз. Протестанты торжествовали победу.
В июле 1559 г. погиб на турнире король Генрих II, и на престол Франции взошел Франциск II, муж Марии Стюарт. Мария добавила к своему пышному титулу еще и «королева Франции». Однако 5 декабря 1560 г., процарствовав немногим более года, умер король Франциск II. Мария Стюарт в 18 лет оказалась вдовствующей королевой Франции.
Мария Стюарт перед казнью. Художник А. де Пуйоль. Первая половина XIX в.
К юной вдове начали было свататься католические монархи со всей Европы, но неожиданно пришло известие, что протестантские лорды Шотландии ведут переговоры с Елизаветой I о ее замужестве с ближайшим претендентом на шотландский престол графом Арраном и что Шотландия может уйти под английский скипетр. Мария могла потерять единственную свою реальную корону и поспешила вернуться на родину. Свекровь ее, Екатерина Медичи, такому исходу была только рада, поскольку не могла простить Марии прежнее успешное соперничество с ней за влияние на Франциска II.
Шотландские лорды вынуждены были принять Марию Стюарт как помазанницу Божью, но встретили ее враждебно. Так для королевы началось время бесконечных интриг и ожесточенной борьбы.
Чтобы избежать конфликта, католичка Мария немедля признала протестантство государственной религией Шотландии. Однако для уверенного управления страной ей необходим был достойный супруг. Поначалу королеве сватали графа Аррана, но она отказала отвергнутому жениху двоюродной сестры, что стало причиной его помешательства – всю оставшуюся жизнь, с 1562 до 1609 г., Арран был безумен, но при этом пережил обеих капризных сестер-невест.
В 1565 г. Мария Стюарт сочеталась браком со своим родственником, таким же, как она, правнуком Генриха VII – Генрихом Стюартом, лордом Дарнли. Он также являлся законным претендентом на английский престол, но признал власть Елизаветы I, стал ее подданным и до 1565 г. жил в Англии. Женитьба Стюартов сильно испугала Елизавету, которая сочла этот союз подготовкой к свержению ее с престола. Однако что-либо предпринять королева была бессильна и на время затаилась.
Супруг почти сразу стал тяготиться незавидной ролью короля-консорта и безграничной властью Марии Стюарт. Уже весной 1566 г. он принял участие в заговоре протестантских лордов против королевы. При попытке переворота заговорщики убили на глазах беременной женщины ее секретаря Давида Риччо, но дальше дело не пошло – переворот не состоялся по причине предательства Дарнли. Мария Стюарт сделала вид, будто простила мужа, но после рождения 19 июня 1566 г. сына Якова супруги расстались окончательно.
Лорд Дарнли перебрался жить к отцу в Глазго, а Мария завела себе любовника Джеймса Херберна, графа Босуэла. Желая стать шотландским королем, Босуэл уговорил возлюбленную убить мужа. Дарнли, в свою очередь, готовил убийство жены. Обоих супругов намеревались устранить недавно преданные королем и разоблаченные заговорщики. Первыми приступили к делу королева и Босуэл.
Чтобы заманить Дарнли в ловушку, Мария поехала в Глазго, где ласками и обещаниями уговорила мужа вернуться в Эдинбург. В начале февраля она привезла несчастного в столицу, но поселила его не в королевском замке, а в уединенном домике в Керк о’Филде – пригороде Эдинбурга. Там в 2 часа ночи с 9 на 10 февраля 1567 г. произошел сильнейший взрыв, в результате которого дом разнесло вдребезги и погибли все немногочисленные слуги. Трупы Дарнли и его ближайшего слуги нашли не на месте взрыва, а в отдаленном уголке сада – они, предположительно, были задушены заранее. Первым на место трагедии прибыл любовник королевы и лично пресек всякое объективное расследование трагедии.
Через три месяца, 15 мая 1567 г., Мария Стюарт вышла замуж за графа Босуэла. Заговорщики не учли одного: они устранили не просто короля-консорта, а подданного Елизаветы I и реального претендента на место наследника королевы-девственницы. Это преступление тут же было взято на заметку английским правительством.
Протестантские лорды воспользовались всеобщим осуждением Марии Стюарт и Босуэла и объединились в конфедерацию – началась война за свержение королевы. Армия Марии была разгромлена, Босуэл бежал (позднее он попытался скрыться в Норвегии, но был там арестован по приказу датского короля и умер в заточении в 1578 г.). Сама же королева попала в плен к лордам и 24 июля 1567 г. подписала отречение в пользу своего сына, годовалого Якова VI. Вместо ребенка в Шотландии стал править регент – незаконнорожденный сводный брат королевы и глава шотландских протестантов Джеймс Стюарт, граф Морей.
Бывшую королеву заперли в замке Лохливен, расположенном посреди одноименного озера. 2 мая 1568 г. с помощью хитроумного мальчика-пажа Уильяма Дугласа Мария Стюарт бежала из заточения. Она попыталась собрать войско и вернуть себе трон, но уже 13 мая была разгромлена армией регента в битве при Лангсайде. Окончательно свергнутая королева бежала в Англию!
Такого сюрприза Елизавета I и ожидать не могла! Поначалу она хотела проявить показную милость, но ближнее окружение отговорило властительницу от этого. Посулами и ложью, а затем и силой королева просто стала удерживать сестру в Англии.
Главной ошибкой самой пленницы стало согласие на следствие о гибели Дарнлея. Марию обманули: она рассчитывала просто объясниться с Елизаветой, но, воспользовавшись ее согласием, англичане начали настоящее следствие. Из Шотландии тотчас доставили так называемые «письма из ларца» – переписку Марии, которая полностью изобличала ее участие в заговоре против мужа.
Павшая королева провела в английском плену 19 лет. И все эти годы она оставалась жупелом для многочисленных заговорщиков, мечтавших свергнуть Елизавету I. Да и сама Мария активно плела заговоры, с помощью верных людей рассылая подстрекательские письма и вербуя приверженцев на континенте. Была разработана целая система конспиративной работы – шифровальные коды, принципы доставки тайных посланий и т.д.
И правда, сторонники королевы-католички дважды едва не убили Елизавету. Последняя искала примирения с сестрой, но Мария не соглашалась ни на какие уступки. В конце концов Елизавета решилась уничтожить логово заговорщиков.
За Марией Стюарт и ее людьми зорко следили подосланные в их ряды шпионы. С пленницей завязали очередную тайную переписку, в которой она недвусмысленно указывала на необходимость убийства Елизаветы. Английские спецслужбы организовали фальшивый заговор Бибингтона, который «внезапно» разоблачили. В покоях бывшей королевы провели обыск, нашли компрометировавшие ее документы.
Состоялся суд. Елизавета соглашалась простить сестру, если та публично покается в содеянном, но Мария отказалась. Заговорщицу осудили на смерть. Бывшая шотландская королева была обезглавлена 8 февраля 1587 г. в замке Фотерингей.
Елизавета I умерла 24 марта 1603 г. Престол она завещала Якову I, сыну лорда Дарнли и Марии Стюарт. Так началось тревожное правление в Англии династии Стюартов.
Сама судьба вела Бориса Годунова на царство. Когда ему было 17 лет, умер отец – мелкопоместный дворянин, и юноша перебрался жить к дяде Дмитрию Ивановичу Годунову под Вязьму. Эти земли уже входили в опричнину Ивана Грозного, а Годунов-старший прошел все проверки на верность царю, отчего его вместе с племянником взяли в опричники.
Дядя сделал быструю карьеру, поскольку нашел общий язык с Алексеем Басмановым – видным полководцем и отцом царского фаворита Федора Басманова. Благодаря этой дружбе Годунов-старший вошел в ближнее окружение государя и уже в 1570 г. был назначен главой Постельничего приказа, т.е. стал ведать каждодневными делами и безопасностью всей царской семьи.
Возвышение дяди содействовало молниеносному взлету Бориса Годунова. В том же 1570 г. юный Борис в компании со знаменитым Малютой Скуратовым был дружкой на свадьбе Грозного и Марфы Собакиной: Малюта – дружка царя, Борис – дружка невесты. Спустя несколько месяцев Годунов-младший сам женился на дочери Малюты – Марии Скуратовой-Бельской. Брак оказался удачным – супруги необычайно подходили друг другу.
Через жену Борис породнился с царской семьей: старшая сестра Марии – Анна – вышла замуж за двоюродного брата царя – Ивана Глинского; младшая ее сестра Екатерина (или Христиана) стала женой князя Дмитрия Шуйского. Так никому неизвестный 19 летний сын мелкого помещика стал почти равным в кругах высшей русской аристократии.
7 летняя сестра его Ирина Годунова тоже удостоилась царской милости – девочку взяли на воспитание ко двору Ивана Грозного.
Дмитрий Годунов сосватал свою племянницу Ирину Годунову за сына царя – Федора Иоанновича. 6 октября 1580 г. Иван Грозный венчался со своею последнею, седьмою женою – Марией Нагой, а 7 октября были венчаны Федор и Ирина. Теми же днями Бориса Годунова, как шурина царевича, возвели в бояре.
А вскоре начались странные события, навечно оставшиеся неразрешимой загадкой для любопытствующих потомков. Примерно 19 ноября 1581 г. погиб наследник русского престола Иван Иванович. Несмотря на все попытки историков доказать, что царь собственноручно убил сына, у них ничего не получается: ведь аргументы ученых берутся только из летописей тех времен, но все они были составлены постфактум и по заказу заинтересованных лиц. Вскрытие же гробницы царевича в 1963 г. более всего указывает на то, что молодого человека отравили. Кто? Неразрешимый вопрос! На роль заказчиков убийства есть три кандидатуры: 1) ближайшие претенденты на престол бояре Романовы; 2) вторые на очереди претенденты – Шуйские; 3) замахнувшиеся на высшую власть Годуновы.
Агенты Дмитрия Самозванца убивают сына Бориса Годунова. Художник К.Е. Маковский. 1862 г.
Тогда же у жены погибшего наследника случился выкидыш, и единственным преемником престола от московских Рюриковичей остался Федор. Правда, и царь был еще не стар – Ивану Васильевичу шел 52 й год. Подтверждение его мужской силы было явлено 19 октября 1582 г. – через 11 месяцев после гибели царевича Ивана у Грозного и Марии Нагой родился сын Дмитрий. Претенденты на трон впали в уныние. Однако неведомые убийцы не опустили рук. Царь начал хиреть на глазах.
18 марта 1584 г. Иван Грозный умер на 54 м году жизни. Незадолго до кончины царь назначил опекунский совет при Федоре. В него вошли бояре: Иван Мстиславский, Иван Шуйский, Никита Захарьин (основатель рода Романовых) и Богдан Бельский.
В этот раз поле боя осталось не за Годуновыми, точнее, не за Борисом, поскольку Дмитрий Иванович Годунов умер незадолго до царя.
Федор Иванович изначально самоустранился от власти. Зато опекуны немедля сцепились между собой. Вначале всем скопом еще до коронации они спровадили в ссылку «за измену» Бельского. А затем дружно взялись за Нагих. Царевичу Дмитрию не было еще двух лет, но он уже представлял немалую угрозу для претендентов на венец. Вдовую царицу с сыном выслали в дарованную им Грозным вотчину Углич.
Затем пришла очередь Годунова. В Москве неожиданно вспыхнул дворянский мятеж. Участвовали в нем преимущественно люди из окружения Шуйских, но обвинили в его организации Бориса Годунова. Верные Годуновым войска срочно заняли Кремль, и выдавить их оттуда никто не смог.
В разгар конфликта Никиту Захарьина хватил инсульт. Слегка оправившись, он смертельно обиделся на других опекунов за то, что отстранен от власти, и в ярости передал свои права опекуна Борису Годунову! После чего скоро умер. Победа осталась за Годуновыми.
Еще при жизни дяди Борис подружился с главным дьяком думы Андреем Щелкаловым. Последний и стал мудрым наставником Годунова в политических интригах, именно он разработал стратегию свержения оставшихся опекунов. Недаром Борис называл Щелкалова «отцом родным».
Дьяк обстряпал дело, согласно которому Ивана Мстиславского обвинили в попытке покушения на Годунова и сослали в 1585 г. в Кирилло-Белозерский монастырь, где бедняга и умер. Хитрый Иван Шуйский на время затаился, притворившись «лучшим другом» царского шурина. После пострижения Мстиславского власть в стране перешла в руки Бориса.
15 мая 1591 г. из Углича пришло известие, что погиб царевич Дмитрий. Дело об обстоятельствах этой трагедии, несмотря на сохранившиеся документы досконально проведенного следствия, очень запутанное. Подавляющее число исследователей придерживается той точки зрения, что Борис Годунов к смерти царевича не причастен. И вообще убийства не было, но имела место трагическая случайность, и только семья Нагих пыталась представить гибель Дмитрия как убийство. Впоследствии церковь, по велению царя Василия Шуйского канонизируя царевича как невинно убиенного, навязала верующим душещипательную житийную версию событий. Как бы там ни было, но перед Борисом Годуновым тогда впервые встал вопрос: кому быть на царстве после Федора?
Бездетный царь скончался 6 января 1598 года. Преемника он не назначил, лишь просил жену постричься в монастырь. Вопреки воле покойного, Годунов попытался возвести сестру на престол, причем поддержал его в этом патриарх Иов. Однако присяга царице требовала целовать крест «патриарху Иову и православной вере, царице Ирине, правителю Борису и его детям». Бояре отказались присягать Годуновым, и перепуганная Ирина поспешила постричься в монастырь. Решение о престоле передали Боярской думе.
Дума была против Бориса Годунова, но его поддержал патриарх Иов. 17 февраля 1598 г. истек срок траура по царю Федору. В тот же день Иов созвал Земский собор и выдвинул в цари Бориса Годунова. Состоялось «народное шествие» к Новодевичьему монастырю, где жила царица-монахиня Ирина. Она дала свое согласие на венчание Бориса, но сам кандидат отказался принять власть. Уговоры длились десять дней, пока большинство бояр не смирились с неизбежностью его царствования.
Годуновым не удалось укрепиться на русском престоле. Борис правил очень жестоко, поскольку постоянно боялся переворота. Он умер (или был отравлен) 13 апреля 1605 г. В июне того же года по приказу Лжедмитрия I бояре-изменники убили его наследника Федора Годунова и Марию Скуратову-Бельскую. Интригами захвативший власть Борис Годунов не смог основать свою династию.
Рудольф II Габсбург был внучатым племянником императора Карла V и двоюродным племянником испанского короля Филиппа II. Отец его, император Священной Римской империи Максимилиан II, отправил 11 летнего сына на воспитание ко двору Филиппа II. Там мальчика отдали под надзор иезуитов. Сурово-клирикальная, но одновременно высокоинтеллектуальная и преисполненная любви к искусству, литературе и мистике атмосфера, сложившаяся вокруг испанского короля, оказала на подростка неизгладимое впечатление. От природы обладавший глубоким умом, сильной волей и интуицией, Рудольф вырос убежденным католиком и мистиком. При этом особую роль в его умственном настрое сыграла живопись Иеронима Босха – любимого художника Филиппа II. Картины Босха полны загадочной и эффектной алхимической символикой. И Рудольф на всю жизнь проникся идеями алхимии и астрологии, посвятив себя и все свои огромные возможности поиску философского камня.
Будучи старшим мужчиной в имперской ветви Габсбургов, с осени 1572 г. он начал поэтапно занимать монаршии престолы: сперва в Венгрии (большая часть страны была тогда завоевана османами), в 1575 г. стал королем Богемии (Чехии), в октябре 1576 г. – эрцгерцогом Австрии, а в ноябре того же года был избран императором Священной Римской империи. Так во главе почти всей Центральной Европы оказался интеллектуал-мистик, перед которым стояло решение двух жизненно важных и чрезвычайно сложных задач: организация общеевропейского отпора турецкой агрессии и противостояние быстро распространявшемуся протестантизму.
Рудольф II и Матиас II в 1608 году. Гравюра XVII в.
Если испанский король был настоящим абсолютным монархом, его воле беспрекословно подчинялись все, то отношение к императору было совершенно иное, и это изначально чрезвычайно угнетало Рудольфа II. Не повезло ему и в том, что из пяти родных братьев лишь один Эрнест, с которым Рудольф обучался в Испании, поддерживал старшего брата. Остальные четверо относились к императору враждебно. Особенно выделялись третий по старшинству брат Матиас (Матвей) – человек агрессивно честолюбивый, жаждавший высшей власти, – и младший брат кардинал Альбрехт VII Австрийский, который всю жизнь подвизался на высших должностях при испанской короне. Матиас чувствовал себя несправедливо обделенным, однако сил тягаться с императором пока не имел. В 1577 г. гордец принял тайную делегацию католиков из Южных Нидерландов и на следующий год был неожиданно для всех призван штатгальтером этих враждебных Испании территорий. Однако молодой человек, рассчитывавший на власть, оказался под гнетом анархически настроенной аристократии. Продержался штатгальтер недолго и в 1581 г. несолоно хлебавши вернулся домой.
Впрочем, не только ссора с нидерландцами заставила Матиаса перебраться в Вену. Жесткий конфликт Рудольфа II с личным окружением и имперской аристократией в первые же годы его правления тяжко отразился на здоровье монарха. Особенно повлиял на него провал указа 1578 г. о том, что католичество повсеместно является господствующей и обязательной религией – население его откровенно проигнорировало.
Рудольф II заболел. Диагноз поставить не удалось, но в том, что это было сильнейшее нервное расстройство, ныне не сомневается никто. Предположительное выздоровление относят к 1581 г. Но с этого времени император навсегда стал человеком замкнутым, подозрительным, раздражительным и очень вспыльчивым. Он постоянно ожидал либо отравления, либо сглаза. Распространялись слухи, будто Рудольф II безумен, и Матиас поспешил домой в расчете заполучить хотя бы одну из корон брата.
Тем временем (точнее – в 1583 г.) Рудольф перенес свою резиденцию из Вены в Прагу – подальше от семьи Габсбургов, венского двора и аристократов. Там император окружил себя алхимиками, гадалками, астрономами-астрологами, магами, живописцами и поэтами. В перестроенном дворце в Пражском Граде он собрал огромную коллекцию живописи, скульптуры, учредил Кунсткамеру с собраниями древних рукописей, драгоценных камней и минералов, монет и всяких редкостей, составил неслыханно большую для того времени библиотеку.
Именно с тех пор Рудольфа II прозвали императором алхимиков, а Прага утвердилась в мире как столица и место паломничества колдунов и чернокнижников. На самом деле при дворе Рудольфа II трудились такие великие астрономы, как Иоганн Кеплер и Тихо Браге. На средства императора были сделаны многие выдающиеся научные открытия. Правда, философского камня мудрецы так и не нашли. Зато, по легенде, при покровительстве Рудольфа II прославленный в истории маг, глава пражской еврейской общины рабби Лёв Бен Бецалель якобы создал и оживил жуткого монстра Голема – гигантского глиняного человека.
Словом, нет ничего удивительного в том, что история сохранила образ Рудольфа II как императора-безумца, не желавшего заниматься государственными делами, но предпочитавшего жить исключительно в романтическом мире искусств и тайных знаний, подальше от мира человеческих страстей.
Зато человеческий мир отрекаться от императора не собирался. Протестанты, которые составляли большинство его подданных, были недовольны политикой рекатолизации, которую упорно проводил Рудольф II. Османы же готовили большой поход против неверных.
Собрать коалицию христианских государств, чтобы дать отпор агрессору, не удалось. В 1593 г. полчища султана Мурада III неожиданно вторглись в венгерские земли. Война с переменным успехом затянулась на долгие 15 лет. Причем на первом этапе имперцам удалось занять почти всю Венгрию и Трансильванию. Освобождение от османского ига облегчения местному населению не принесло – Рудольф II немедля начал проводить насильственную рекатолизацию местных протестантов, составлявших большинство.
Главный удар по императору был нанесен венгерскими[14] протестантами под руководством видного трансильванского аристократа Иштвана Бочкаи.
В 1604 г., в целях духовного укрепления воюющего населения, Рудольф II повел непримиримую борьбу против восставших венгров. В ответ вспыхнуло крупное национальное антигабсбургское восстание, опиравшееся на поддержку султана Ахмеда I… Более всех восстание обрадовало братьев императора. Эрцгерцоги Матиас и Максимилиан (четвертый по старшинству брат) тайно собрали имперских Габсбургов и добились семейного признания Рудольфа II душевнобольным, в связи с чем усмирение венгерского восстания без уведомления императора поручили Матиасу.
Самозваный «регент» пошел на большие уступки повстанцам Бочкаи. В 1605 г. Матиас подписал Венский мир, по которому в Венгрии объявлялась свобода вероисповедания, самого Бочкаи признавали князем Трансильвании и уступали ему на время его жизни ряд имперских территорий. Восстание завершилось. Правда, Бочкаи торжествовал лишь год. В декабре 1606 г. он был отравлен собственным канцлером Михаем Котеем.
Рудольф II отказался признать Венский мир и подписанный следом мирный договор с турками. И тогда в 1608 г. Матиас вступил в конфедерацию с австрийскими, венгерскими и моравскими сословиями и во главе мощной армии пошел войной на Прагу. Чехи не предали своего короля – поддержали Рудольфа. Скрепя сердце в том же 1608 г. император был вынужден утвердить все документы, подписанные от его имени Матиасом, и отдать ему корону Венгрии и эрцгерцогство Австрии. Под скипетром Рудольфа II осталась только Чехия, титул же императора никакой власти не давал, а потому был номинальным.
Отныне месть Матиасу стала главной целью жизни старшего брата. Ко всем бедам добавились капризы чешских протестантов. В 1609 г. они представили Рудольфу II так называемый акт о политических и религиозных правах чешской нации. Поначалу император возмутился, отказался его признать, но чешская аристократия принудила его к капитуляции. С тех пор уже вся Чехия стала для Рудольфа II объектом мести.
Император долго плел интриги, вел широкую переписку, и вот, наконец, представился удачный случай. У имперских Габсбургов имелся двоюродный брат Леопольд – епископ в Пассау. Под обещание Рудольфа сделать его наследником престола, этот авантюрист собрал 10 тысячное войско головорезов и в 1611 г. вторгся в Чехию. Грабя и насилуя мирное население, воинство Леопольда ринулось на столицу, взяло штурмом Малую Прагу и устроило там дикую бойню. Однако, узнав, что к Праге спешит войско Матиаса, наемники предпочли не вступать в бой и бежали.
Тогда-то и открылось участие Рудольфа II в заговоре против чешского народа. Предводитель национального ополчения чехов, знатный вельможа Индржих Турм, чуть ли не силой принудил Рудольфа отречься от чешского трона в пользу Матиаса. Едва брат-победитель вошел в Прагу, как земский сейм провозгласил его королем Чехии.
20 января 1612 г. Рудольф II умер на 60 м году жизни от инфекционного легочного заболевания. В июне 1612 г. взошел на престол Священной Римской империи Матиас, который семимильными шагами повел Европу к самой ужасной войне XVII столетия – Тридцатилетней.
Когда в феврале 1451 г. скоропостижно скончался султан Османской империи Мурад II, сын и наследник его Мехмед II Завоеватель, будущий покоритель Константинополя и человек, сделавший Османскую империю могущественнейшей мировой державой, повелел немедля задушить единственного своего брата – 6 месячного младенца. Позднее право султана убивать родных братьев закрепили юридически. В литературе эти законы Мехмеда II получили прозвание Кровавый кодекс. По подсчетам историков, за 450 последующих лет владычества султанов было убито 78 принцев.
Неудивительно, что для султанш и наложниц – обитательниц гаремов, вечной заботой стало выживание их потомства. Я уже рассказывал о том, как спасала своих детей прославленная Роксолана. Но более прочих знаменита борьбой за жизнь своих четырех сыновей гречанка Анастасия (Махпейкер), более известная под именем валиде-султан Кёсем.
Ахмед I, правнук Сулеймана Великолепного и Роксоланы, взошел на престол в 1603 г., ему еще не было 14 лет. Несмотря на возраст, он сразу проявил себя независимым полновластным правителем. В отличие от отца и деда мальчик не стал убивать своего единственного психически больного брата Мустафу, а просто заточил его в Старом дворце, где тот и жил, не ведая бед все годы правления султана. Туда же сослал Ахмед и свою властолюбивую бабку – султаншу Сафие. Согласно преданию, осенью 1605 г. 15 летний Ахмед приказал отравить собственную мать валиде Хандан – чтобы не вмешивалась в государственные дела без его разрешения.
Накануне убийства матери, когда Ахмед уже был счастливым отцом здорового наследника (будущий султан Осман II родился 3 ноября 1604 г. у наложницы Махфируз по прозванию Хадидже), случилось непредвиденное. На невольничий рынок Стамбула привезли юную пленницу-гречанку с острова Тинос, что в Эгейском море, – дочь православного священника по имени Анастасия. Красавицу купили в султанский гарем. Едва Ахмед увидел новую наложницу, как страстно влюбился в нее на всю жизнь. Тогда же он дал девушке имя Кёсем – Вождь стаи. С этого времени владыка полностью подпал под влияние возлюбленной. В любом случае, влиянием своим Кёсем пользовалась очень осторожно и если давала мужу советы в области политики или войны, то всегда они были мудрые и продуманные. Единомышленником султанши все царствование Ахмеда I был глава дворцовых служб черный евнух Мустафа-ага, родной брат Хадидже.
В течение десяти лет Кёсем родила Ахмеду трех дочерей и четырех сыновей. И все эти годы женщину терзала тревога: ведь жизнь ее детей могла оборваться со смертью отца. Стоило Ахмеду умереть, и судьбу сыновей Кёсем решал бы далеко не добродушный мальчик Осман. Правда, по настоянию любимой жены султан навечно сослал мать Османа к султанше Сафие и Мустафе в Старый дворец, воспитанием же мальчика с пеленок занималась лично Кёсем.
Валиде-султан Кёсем (Анастасия). Литография VIII в.
В конце концов дурные предчувствия Кёсем сбылись. 22 ноября 1617 г. на 28 году жизни султан Ахмед I умер, заразившись тифом.
Перед Диваном Высокой Порты встал вопрос о наследнике. По закону юный Осман уже мог занять отцовский престол, ведь Ахмед стал владыкой империи, будучи чуть старше возрастом. Но этому всячески противодействовала Кёсем: своевременно уговорив мужа выдать замуж их 7—8 летних дочерей за самых влиятельных сановников двора, султанша теперь имела возможность давить на Диван через своих зятьев. Кёсем настаивала на том, чтобы султаном объявили брата покойного Ахмеда – Мустафу. Сановники подчинились.
Каково же было смущение и султанши, и Дивана, ни разу Мустафу не видевших, когда перед ними предстал тихий безумец – враги воспользовались неведением интриганки. Мустафа I взошел на престол, а регентом при нем назначили доселе пребывавшую в забвении мать его, бывшую наложницу Мехмеда III, а теперь провозглашенную валиде-султан абхазку Фюльдане. Кёсем и ее четверых сыновей с почетом спровадили в Старый дворец.
И тут в дело вмешался черный евнух Мустафа-ага. Он обманом уговорил несведущую в политике Фюльдане согласиться на принятие фетвы, объявлявшей султана Мустафу I низложенным, ввиду неспособности управлять страной. Бедняга «царствовал» 94 дня, а потом был помещен в Кафес – изолированные покои Внутреннего дворца Топкапы. Это был первый в истории Османской империи дворцовый переворот.
На престол взошел 13 летний племянник черного евнуха – Осман II. Мать его валиде-султан Махфируз, вдовая Кёсем с сыновьями и престарелая Сафие остались за стенами Старого дворца. Впрочем, совсем скоро неблагодарный племянник дал отставку и Мустафе-ага – евнуха сослали в Египет.
На беду, в течение нескольких лет Осман не смог обзавестись наследником. Дети рождались, но всякий раз умирали. В конце концов султан, собравшийся лично возглавить военный поход против Речи Посполитой, решил обезопасить престол и повелел удушить своего старшего по возрасту брата, сына Ахмеда I от неизвестной наложницы – 16 летнего Мехмеда. Казнь состоялась 12 января 1621 г., но не получила фетву от высшего духовного лица империи – шейх-уль-ислама Эсад-эфенди, который враждовал с молодым султаном.
Поход против поляков оказался неудачным (в основном по вине строптивых янычар), турецкая армия с позором вернулась домой в начале 1622 г. При этом командиры янычар были уже жестко настроены против султана. Неожиданно Осман II объявил, что намерен совершить хадж в Мекку! Султаны, как властители великой империи, от хаджа были свободны. Намерение Османа возбудило в янычарах страшные подозрения, будто властитель хочет заменить их ополчением, а корпус разогнать. Далее Осман сделал еще большую глупость – в начале февраля он женился на знатной красавице-турчанке, правнучке Сулеймана Великолепного и Роксоланы. Все султаны до него выбирали жен исключительно из наложниц-пленниц гарема. Именно такие султанши всегда становились государственными покровительницами янычар, корпус которых формировался только из молодежи порабощенных народов. Теперь уже янычарам все стало понятно. Только султан ничего не знал о своих «намерениях».
18 мая 1622 г., накануне отъезда Османа II в хадж, в Стамбуле вспыхнул бунт янычар. Их поддержало население столицы. Шейх-уль-ислам дал фетву о развращенности султана. Мятежники ворвались в Первый двор Топкапы и изрубили в куски несколько попавшихся им под руку сановников.
Советники уговорили Османа II лично отправиться к янычарам и примириться с ними. Не тут-то было. Едва султан появился в расположении мятежников, как вся его свита была перебита, а самого его, кающегося и рыдающего, заточили в Семибашенный замок. Через несколько часов 17 летнего Османа удушили шелковым шнурком. Он стал первым в истории султаном, которого свергли и убили янычары.
Тайным организатором и руководителем переворота был шурин низложенного Мустафы I – Кара Давуд-паша. Когда паша принес валиде-султан Фюльдане отрезанные ухо и нос Османа, она немедля возвела Давуда в великие визири.
Тогда же во избежание нового переворота было решено истребить всех сыновей Кёсем. Однако едва верный Мустафе отряд белых евнухов явился в Старый дворец, чтобы исполнить кровавый приказ, их встретили призванные вдовой Ахмеда I янычары. Главного белого евнуха тут же публично повесили. Давуд-пашу удавили немногим позже.
Валиде-султан Фюльдане так и не нашла себе достойного помощника, империя оказалась в состоянии хаоса, и 10 сентября 1623 г. вельможи заставили Мустафу I отречься в пользу сына Кёсем – 14 летнего Мурада. Лучше бы они этого не делали! Мурад IV вошел в историю как самый кровожадный и развратный султан Османской империи. По сей день он носит прозвище «турецкий Нерон».
Первые десять лет его царствования страной правила валиде-султан Кёсем. Делала она это столь скверно, что к 1632 г. империя оказалась на грани распада. Тогда Мурад IV прогнал мать от власти и установил изуверскую диктатуру.
Все сыновья султана умерли от чумы. Предчувствуя скорую смерть, окончательно спившийся и тяжко больной Мурад IV решил отдать страну под власть татарских ханов. Лежа на смертном одре, он повелел казнить двух остававшихся в живых братьев. Молодые люди уже четыре года томились в Кафесе. Царевича Касима удавили 17 февраля 1638 г. Но младшего Ибрагима защитила мать. Валиде-султан умолила великого визиря и Диван пощадить юношу вопреки воле султана как единственного наследника династии Османов. Мураду IV доложили, что брат его удушен, и умиротворенный владыка умер.
В самом начале своего правления Ибрагим I по требованию матери отменил Кровавый кодекс, что, впрочем, не помешало другим султанам изредка им пользоваться.
Кёсем пережила гибель своего последнего сына. Полупомешанный по причине многолетнего каждодневного страха смерти в молодости, он правил империей восемь лет, пока мать решилась и дала согласие на его низложение. 12 августа 1648. г. свергнутый султан был задушен палачом.
У Ибрагима остались девять сыновей. Султаном стал старший – 6 летний Мехмед IV. По закону регентшей при мальчике должна была стать его мать валиде-султан Турхан. Но янычары решили по-своему, и править стала Кёсем. Началось время извращенных женских интриг, поскольку Турхан оказалась не просто властолюбивой, но и чрезвычайно талантливой интриганкой, причем имела свою сильную придворную партию. Отогнать ее от престола не было никакой возможности.
Наконец, летом 1651 г. самозванная валиде-султан Кёсем на совещании с командирами янычар приняла решение отравить Мехмеда IV и тем самым раз и навсегда закрыть вопрос о строптивой Турхан. Но молодая интриганка оказалась хитрее старой. Подкупленные слуги старухи донесли о готовящейся расправе, и по приказу законной валиде-султан 2 сентября 1651 г. эти же слуги убили Кёсем в ее опочивальне.
Долгое время мрачная история Эржебеты Батори принималась как документально подтвержденное событие, и только в конце XX столетия объективные исследователи поставили ее под сомнение и пытаются доказать, что в данном случае имеет место подлейшая интрига, а никак не преступление Кровавой Графини. Как бы там ни было, но в «Книге рекордов Гиннесса» Эржебета Батори по сей день числится самой массовой серийной убийцей в мировой истории – около 650 умученных невинных девушек.
Семейство Батори – богатейший и влиятельнейший венгерский княжеский род. Представители его в XV – начале XVII вв. были воеводами и князьями Трансильвании, а самого выдающегося из них – Стефана Батория – избрали королем Речи Посполитой, он же стал организатором и первым гетманом запорожского казачества.
Эржебета Батори была племянницей короля Стефана Батория, дочерью его родной сестры Анны. В 9 летнем возрасте девочка пережила ужасное потрясение. Она и две ее старшие сестры оказались без родителей в имении, где неожиданно восстали крестьяне. Толпа ворвалась в замок. Няньки подхватили детей и сбежали через подземный ход, но преследователи быстро их обнаружили. Единственное, что ухитрились сделать няньки, это скрыть Эржебету в кроне большого дерева. Тут подоспели восставшие. Нянек убили сразу. Старших сестер долго истязали, а потом повесили на том же дереве, где пряталась Эржебета. Всю ночь просидела девочка рядом с трупами, а рано утром спустилась на землю, поймала невесть откуда взявшуюся лошадь и ускакала в ближайший город. Позднее восстание подавили, убийц дочерей Батори схватили, пытали и казнили в присутствии Эржебеты.
Когда Эржебете исполнилось 15 лет, ее выдали замуж за венгерского генерала Ференца Надашдя. Молодые поселились в древнем Чахтицком замке в словацких Малых Карпатах. Замок принадлежал лично Рудольфу II, Надашдь выкупил его в собственность только в 1602 г.
Эржебета Батори. Портрет XVI в.
Готовясь к войне с турками, император Рудольф II, под скипетром которого находилась лишь западная Венгрия (восток был оккупирован Османской империей), назначил Ференца Надашдя командующим венгерской армией. С этого времени большую часть жизни муж Эржебеты провел в военных походах, причем, по словам очевидцев, отличался особой жестокостью с военнопленными турками. Умер он в 1604 г.
Эржебета родила пять детей – два сына и три дочери (до совершеннолетия дожили сын и две дочери), занималась их воспитанием, а также хозяйствовала в обширных фамильных владениях…
Далее начинается область позднейших вымыслов, зачастую имеющих либо косвенное, либо фиктивное документальное подтверждение. Якобы приблизительно в 1585 г. стареющая (ей было 25 лет!) графиня со всей силы ударила нерадивую служанку по лицу. У девушки пошла кровь носом, причем одна капля упала на руку Эржебеты. Взбешенная госпожа вознамерилась было покарать грязнулю, когда ненароком взглянула на то место, куда попала кровь, и заметила, что кожа там мгновенно помолодела. Так у графини зародилась мысль, как можно уберечься от старости!
Тут же нашлась бабка-знахарка, разъяснившая барыне все тонкости: оказалось, что для омоложения кровь нужна только от девственниц, претерпевших сильнейшие муки. С этого времени в замок стали заманивать девушек – крестьянок и обедневших дворянок, истязали их, а потом выпускали из несчастных кровь, которую графиня пила и из которой принимала ванны (хотя сделать это невозможно из-за быстрой сворачиваемости крови).
Крестьяне деревень, ютившихся вокруг Чахтицкого замка, и особенно священники не раз обращались с мольбой о заступничестве к императору Рудольфу II, но безумец назло своим канцеляристам всегда терял эти послания и таким образом покрывал убийц. Император Матиас, едва взошел на престол, тут же повелел разобраться с Кровавой Графиней.
Эржебета Батори была поймана с поличным наутро после изуверской оргии, когда трупы очередных замученных девушек не успели скрыть, а по залам были разбросаны тазы с засохшей кровью и т.д.
Убийцу взяли под домашний арест. Ее помощников – трех злобных женщин и жуткого горбуна – любовника Эржебеты – арестовали и подвергли пыткам, во время которых негодяи во всем сознались. Состоялся короткий суд, и всех пособников убийцы немедля казнили.
Эржебету, как члена семьи могущественных Батори, не судили. С одобрения императора, Кровавую Графиню замуровали в той же комнате, где она обычно творила свои злодеяния, и держали там на хлебе и воде – подавали их через оставленную специально для этого узкую щель. Женщина-зверь умерла через четыре года после заточения. Ее тайно похоронили в том же месте, где покоятся останки 650 умученных злодейкой жертв.
Эту жуткую байку со множеством душераздирающих подробностей сегодня можно прочитать в любой книжке и на любом сайте, посвященном кровожадным монстрам далеких времен. Впрочем, события пришлись как раз на пик охоты на ведьм, а история об Эржебете Батори сочинена в полном соответствии с церковными канонами обличения слуг сатаны.
Что же произошло на самом деле?
В конце XVI – начале XVII в. на территории императорской части Венгрии бурно распространялся протестантизм. К нему склонялось подавляющее большинство венгерских аристократических семейств. Ференц Надашдь являлся одним из вождей реформаторского движения. Эржебета Батори, будучи глубоко верующей женщиной (о чем свидетельствует ее большая переписка), всемерно поддерживала супруга – оба были протестантами кальвинистского толка. Дочерей своих Надашди выдали замуж за сыновей богатейших протестантских семей Венгрии. Когда Ференц умер, Эржебета стала фактической главой венгерских протестантов.
Какое-то время ревностный католик Рудольф II не трогал отступников, поскольку был сосредоточен на войне с турками. Но в 1604 г., вскоре после кончины Ференца Надашдя, император решил провести в Венгрии рекатолизацию. Начались судебные преследования еретиков, причем сильно пострадали семейства замужних дочерей Эржебеты – магнаты Хомоннаи и Зрини.
В октябре 1604 г. в прилегающей к Трансильвании области Бихар имперские власти обвинили в неуплате налогов магната Иштвана Бочкаи. Обвиненный не пожелал смириться и взялся за оружие. Так началось знаменитое восстание, о котором я уже рассказывал в предыдущей главе. Все годы противоборства Бочкаи и Габсбургов Эржебета Батори находилась в активной переписке с вождем восставших и поддерживала его деньгами и особенно поставками продовольствия. Трагическая гибель ее сподвижника и защитника Бочкаи в 1606 г. стала началом конца протестантской графини.
Габсбурги знали о настроениях и делах Эржебеты Батори, но если Рудольфу II эта высокопоставленная дама была глубоко безразлична, то Матиас, который вынужден был вести переговоры и делать уступки Бочкаи, вскоре после восшествия на престол дал отмашку на расправу с горделивой вдовой.
Венгерский палатин Дьердь Турзо имел виды на значительную часть огромных земельных владений Надашдь-Батори – они раскинулись на востоке сегодняшней Австрии, в Венгрии, Чехии, Словакии и Румынии. Претендовали на богатства вдовы и некоторые католические церковные иерархи. Но самое главное – не прочь были поживиться имуществом Эржебеты и ее зятья, состояния которых существенно расстроились после судебных преследований Рудольфа II и многолетней войны. В сговор вступили палатин, сын графини и мужья ее дочерей, о чем свидетельствует сохранившаяся переписка. Голыми руками взять Батори было невозможно. Тогда-то и появился коварный план дискредитации вдовы.
28 декабря 1610 г. палатин Турзо в сопровождении зятьев графини – Георга Хомоннаи и Николауса Зрини – неожиданно объявились в Чахтицком замке. Что там произошло, мы не знаем. Известно только, что 50 летнюю Эржебету, вопреки протестам, заключили в замковую башню и принудили написать завещание в пользу своих детей.
Эржебета отсидела в заключении четыре года. 3 августа 1614 г. пленница призвала нескольких священников из Эстергома и в их присутствии составила новое завещание, по которому ее дети объявлялись управляющими имуществом графини до ее освобождения! Как окончательно поступить с богатствами Надашдь-Батори, графиня хотела решить на свободе. В ночь на 21 августа она неожиданно умерла во сне. В версии отравления арестантки сомневаться не приходится.
Клеветническая легенда о Кровавой Графине, придуманная священниками по заказу палатина и зятьев Эржебеты, так пришлась по душе любителям жутких историй, что стала одной из самых популярных в антологии ужасов времен Рудольфа II.
Сын Марии Стюарт шотландский король Яков VI с детства мечтал о короне английского короля и потому заискивал перед бездетной теткой Елизаветой I. Чтобы доказать тетке свою верность новой религии, в 1589 г. Яков женился на протестантке принцессе Анне Датской. Королева родила семерых детей, из которых до совершеннолетия дожили лишь принцы Генрих и Карл и принцесса Елизавета.
Надежды Якова VI сбылись: Елизавета I объявила его наследником, и 25 июля 1603 г. он был коронован на английский престол под именем Якова I.
С самого начала правления король столкнулся с проблемой противостояния протестантов и католиков. От природы человек добродушный, он пытался вести нейтральную политику, но в ответ в 1605 г. католики организовали знаменитый Пороховой заговор с целью убить королевскую чету и их сыновей и возвести на престол 10 летнюю принцессу Елизавету. Заговор был раскрыт, а его участники преданы суду и казнены. Невзирая на это, в Тайном совете – правительстве страны – сложились прокатолическая и пропротестантская партии, определявшие позиции Англии во внешней политике. Король более тяготел к католикам и союзу с Испанией.
Яков I не переносил женщин – женился он и родил детей только из-за обязанности монарха блюсти интересы династии. С 13 лет король испытывал тягу исключительно к мужчинам, в основном к юношам. Историки составили длинный список его любимцев, но лишь двоих выделяют особо.
Когда Яков стал английским королем, с ним в Лондон приехала из Шотландии большая свита. Был в ней и малоприметный 16 летний паж по имени Роберт Карр. В 1607 г. во время рыцарского турнира неловкий молодой человек упал с лошади и поранил ногу. Король обратил на него внимание и проникся нежной отеческой заботой. Впрочем, за пару лет до того, как Яков I обратил внимание на него, юноша был совращен неким Томасом Овербюри, авантюристом зрелого возраста. Карр не скрыл это от короля, но тот лишь преисполнился сочувствием и заодно стал благодетельствовать Томасу.
С 1607 г. Яков I осыпал Карра дарами, чинами, титулами и наградами. Уже в 1611 г. паж получил титул виконта, заседал в Палате лордов, стал кавалером ордена Подвязки, членом Тайного совета, а затем – графом Сомерсетом. В 1614 г. он занял высокую должность лорда-камергера. Беда заключалась в одном: король-интеллектуал мечтал видеть рядом с собой такого же интеллектуала, но Карр оказался откровенно глуп.
Гроза грянула неожиданно: в 1613 г. парень влюбился в женщину! Это была замужняя красавица Фрэнсис Говард, графиня Эссекс, дочь очень влиятельного при дворе графа Суффолка – лидера прокатолической партии. В 13 лет девицу выдали замуж, после чего супруг отбыл во Францию, и познать его любви Фрэнсис не успела. В отсутствие мужа она связалась с королевским фаворитом. Когда же стало известно, что граф Эссекс возвращается в Лондон, Карр поспешил к Якову I и во всем сознался. Король пришел в восторг: у него только что умер от тифа старший сын Генрих, и в фаворите монарх видел утешение своему горю. Яков взялся устроить графине развод и выдать ее замуж за Карра. Иначе повел себя Овербюри: в присутствии короля он устроил дикий скандал и по ходу дела послал короля куда подальше. Эта выходка дала возможность Якову I законно заключить буяна в тюрьму.
Убийство герцога Бекингема Джоном Фелтоном. Художник Р. Сойер. 1822 г.
Узнав о скандале, Фрэнсис задумала навсегда избавиться от Овербюри. Она обратилась за советом к знаменитому лондонскому чернокнижнику доктору Симону Форману, который дал ей склянку с мышьяком. С этого времени Овербюри начал получать в тюрьме передачи, якобы от Карра, и вскоре сильно занемог. Тогда к нему приставили нанятого Фрэнсис лекаря, который сделал больному клизму с раствором мышьяка и ртути. 14 сентября 1613 г. Овербюри умер. Через несколько дней состоялся развод Фрэнсис, а 26 сентября – ее свадьба с Карром. Таким образом, фаворит вошел в самое могущественное прокатолическое семейство Англии – род Говардов. Молодожены предпочли жить в своем поместье, от короля Карр отдалился.
Происходящим решила воспользоваться протестантская партия. Вельможи задумали подставить королю другого любовника. Выбор пал на красавца Джорджа Виллерса. Младший сын мелкого провинциального дворянина, юноша обучался во Франции и вернулся в Англию только в 1612 г. Родные хлопотали о парне, надеясь пристроить его к королевскому двору. Обратив внимание на внешность Джорджа, королевский секретарь сэр Томас Лейк на свои деньги купил ему должность виночерпия – самую низкую при дворе, но позволявшую часто быть рядом с Яковом I.
Королю сразу приглянулся новый слуга, и он вздумал стать его путеводной звездой. Как писали современники, Яков «захотел сотворить из него шедевр в духе Платона, воспитывал его согласно собственным представлениям».
До осени 1615 г. у Якова I были два фаворита, он никак не мог сделать выбор. И тут за дело взялась Анна Датская – ведь Сомерсет полностью разлучил ее с супругом. Королева объединилась с Виллерсом, и они стали собирать компромат на фаворита. Вскоре были найдены свидетели и собраны доказательства убийства Овербюри. Преступниками объявили обоих супругов Сомерсетов. Их арестовали, судили и по негласному настоянию королевы Анны приговорили к смерти. Шесть лет Яков I не позволял казнить своего любимца, хотя все это время жена и любовник чуть ли не каждый день требовали исполнения приговора. В 1621 г. король отправил своего любимца и его жену в ссылку. С Карром Яков I больше никогда не виделся. Следом за Сомерсетами пало и все семейство Говардов. Протестанты торжествовали!
Новым абсолютным любимцем короля оказался хитрец Виллерс. В 1616 г. он стал бароном Уоддоном и виконтом Виллерсом, назначен шталмейстером и получил орден Подвязки – самую высокую награду королевства. В 1617 г. он уже был графом Бекингемом, в 1618 г. маркизом Бекингемом, в 1619 г. – лордом, главным адмиралом королевства и, наконец, в 1623 г. герцогом Бекингемом – тем самым знаменитым Бекингемом, которого знают читатели романа «Три мушкетера» во всех уголках земного шара.
Королевская семья приняла фаворита как родного, молодому человеку было велено называть короля папой. После того как в 1620 г. Бекингем женился на знатной графине Кэтрин Мэннерс, отношения Якова и фаворита по воле короля стали сугубо отношениями отца и сына. Детей от этого брака Яков I считал своими внуками. Как ни пытались придворные подложить королю в постель других молоденьких красавцев, он всех отвергал и оставался верен Бекингему.
Главным для Бекингема оказались отношения с наследником Карлом. Принц при таком отце вырос высоконравственным человеком. Фаворит поначалу вызывал в нем физиологическую неприязнь. Но Бекингем нашел ключ и к сердцу Карла – с 1618 г. они стали искренними друзьями.
Принц посватался к Генриетте Марии и получил согласие. Но в разгар подготовки к свадебным торжествам 27 марта 1625 г. умер Яков I. Враги Бекингема немедля распустили слухи, будто герцог отравил своего благодетеля. Клевета была разоблачена тогда же.
С первых же дней своего царствования робкий и молчаливый король Карл I передал всю власть в стране герцогу Бекингему, который стал монархом Англии по факту. Король же видел в фаворите старшего брата, учителя и покровителя.
Вскоре герцог был направлен во Францию для участия в браке своего короля по доверенности. Он должен был привезти юную королеву в Англию. На самом деле в этот раз фаворит Карла I – Бекингем вступил в открытое соперничество с фаворитом Людовика XIII – Ришелье. Силы были неравные – кардинал с легкостью обставил герцога.
Бекингем остановился в доме герцога де Шевреза, жена которого Мария первым браком была замужем за герцогом де Люинем и после его кончины стала злейшим врагом Ришелье и Людовика XIII. Будучи подругой Анны Австрийской, мстительная герцогиня свела королеву с Бекингемом. После этого визита Бекингема во Францию Людовик XIII возненавидел его до исступления.
…Утром 23 августа 1628 г. в Портсмуте главный адмирал королевства герцог Бекингем, проходя через свою наполненную множеством просителей приемную, чтобы сесть в карету и выехать к направлявшемуся на помощь гугенотам в крепости Ла-Рошель флоту, вдруг почувствовал сильный удар в грудь. Он поднес к этому месту руку и вытащил из раны окровавленный нож.
– Ах, негодяй, ты убил меня! – воскликнул герцог и упал мертвым.
Убийца, морской офицер Джон Фельтон, успел скрыться во внутренних покоях дома. Позже он сам сдался властям, но объяснять, за что убил герцога, отказался. Фельтон был повешен 28 октября 1628 г.
О причинах убийства ученые спорят поныне. Либо это Людовик XIII не простил возлюбленного жены и приказал Ришелье покончить с Бекингемом. Либо кардинал Ришелье по своей воле устранил самого активного зарубежного покровителя гугенотов. Но скорее всего (к этому сводится мнение большинства исследователей) так неудачник Фельтон отомстил счастливчику Джорджу Виллерсу за свои житейские передряги.
После низложения Рудольфа II император Священной Римской империи Матиас Габсбург царствовал всего семь лет, и завершилось его царствование началом первой в истории общеевропейской войны – Тридцатилетней. Как и все Габсбурги, Матиас был убежденным католиком, но поскольку отнять корону у Рудольфа II ему помогли протестанты, император недолгое время старался вести примиренческую политику. Однако в июне 1617 г. австрийские и испанские Габсбурги тайно подписали так называемый договор Оньяте[15]. Произошло объединение сил всего рода Габсбургов во имя Контрреформации и борьбы с протестантами. Наследником бездетного Матиаса семья признала глубоко верующего племянника императора – герцога Фердинанда Штирийского.
Человек во всех отношениях приятный, умный, деятельный и талантливый, Фердинанд находился под сильнейшим влиянием иезуитов и был фактическим главой Контрреформации в Европе. Неудивительно, что чешское дворянство, проникнутое идеями протестантизма, с великим трудом смирилось с назначением его в преемники императора.
В 1617 г. Матиас заставил своих подданных избрать Фердинанда королем Богемии (Чехии). Новый монарх немедленно начал жесткие преследования протестантов, что привело к дефенестрации (выбрасыванию из окна) в Праге – 23 мая 1618 г. дворяне-протестанты выбросили в окно третьего этажа двух имперских наместников и писца. Бедняги упали в кучу навоза и физически не пострадали. Бунтовщики же отказались признавать Фердинанда своим государем. Это событие стало толчком к началу Тридцатилетней войны.
Король не стал терпеть такой наглости, тем более что чехов поддержали австрийские протестанты. Стареющий Матиас самоустранился от власти (он лишь подписывал приказы) и позволил Фердинанду развязать войну против еретиков. В конце марта 1619 г. Матиас умер, и на престол избрали Фердинанда II.
Постепенно в борьбу за гегемонию в Европе втянулись другие государства. Воевали все не покоренные турками страны континента за исключением Швейцарии.
Самой выдающейся личностью Тридцатилетней войны стал чешский магнат Альбрехт Валленштейн (Вальдштейн). Происходил он из древнего, но обедневшего дворянского рода протестантов-евангелистов. Мальчик рано осиротел, и опекуны отдали его в обучение военному искусству к некоему Яну из Бубна.
В 1606 г. молодой человек принял католицизм, и карьера его пошла в гору. Поначалу Валленштейн обосновался при дворе эрцгерцога Матиаса, затем перебрался на службу к Фердинанду Штирийскому. Там он собрал полк и отправился воевать против Венеции.
Когда в Праге случилась дефенестрация, Фердинанд призвал Валленштейна и направил его на подавление чешских бунтовщиков. Полковника назначили комендантом покоренной столицы Богемии. Надо сказать, что в молодости времен Рудольфа II юный Валленштейн проникся атмосферой мистики и колдовства. Еще в 1608 г., будучи простым капитаном, он заказал себе гороскоп у знаменитого астронома Иоганна Кеплера, в котором ученый предсказал ему великое будущее, славу и богатство. С тех пор Валленштейн уверовал в астрологию и шага не делал без консультации со звездочетом. Таковым стал при Валленштейне итальянец Батиста Сени.
В захваченной Праге комендант Валленштейн развернулся во всю мощь своей алчной натуры – он присвоил себе столь много конфискованного имущества протестантов, что в считаные недели стал одним из богатейших людей Европы. Немалый капитал дали ему и созданный тут же консорциум по торговле военными трофеями, и скупка по дешевке имений… Из скупленных и отнятых им земель вокруг Праги сложилось герцогство Фридландское, а Валленштейн с согласия императора стал его герцогом. В столице комендант купил 40 домов, снес и на их месте построил собственный огромный дворец. Сегодня в этом здании заседает парламент Чехии.
Астролог Сени перед телом Валленштейна. Художник К.-Т. фон Пилоти
Неслыханно обогатившись на грабеже побежденных, Валленштейн выразил Фердинанду II готовность собрать на свои средства 20 тысячную армию и далее воевать против врагов веры. Император немедля назначил его генералиссимусом и командующим всеми войсками в империи и Нидерландах. Когда же авантюрист заговорил о возможности строительства флота, ему тут же присвоили звание адмирала двух морей.
Любопытно, что за первые пять лет своего командования армией Валленштейн одержал всего одну победу, но при этом прослыл великим полководцем. Славу он добывал преимущественно за счет наемных агентов, распространявших слух о его непобедимости. Побеждал же Валленштейн не столько в бою, сколько хитрыми маневрами и запугиванием. Итог поразителен – к концу 1620 х гг. полководец покорил практически всю Германию! С этого времени Валленштейн сравнялся по могуществу и богатству с императором Фердинандом II.
И вот тогда настало время интриг. Завистников у Валленштейна и раньше было немало, теперь же его возненавидел весь императорский двор и большинство курфюрстов. О протестантских курфюрстах Саксонии и Бранденбурга говорить не приходится, но против наглого выскочки и «грабителя» составили заговор католические князья-выборщики во главе с курфюрстом Максимилианом Баварским.
Давление вельмож на императора достигло пика в 1630 г. на имперском сейме в Регенсбурге. Монарх пожелал избрания его сына Фердинанда королем римским. Курфюрсты потребовали в обмен смещения Валленштейна с главнокомандования католической армией. И Фердинанд II согласился. Новым главнокомандующим назначили фельдмаршала Иоганна Тилли, до того возглавлявшего армию Баварии.
Отставка для не допущенного на сейм Валленштейна оказалась громом среди ясного неба, но он вынужден был смириться и уехал в свое герцогство.
4 июля 1630 г. в земли империи вторглась шведская армия короля Густава II Адольфа. Битва за битвой одерживали шведы победу над императорским воинством. В апреле 1632 г. в битве у крепости Райна был смертельно ранен и вскоре умер фельдмаршал Тилли.
Фердинанду II пришлось вновь призвать Валленштейна. Тот согласился стать главнокомандующим только при условии письменного обязательства императора не сменять его на этом посту. Обязательство было с готовностью выдано.
Однако генералиссимус не собирался воевать. К тому времени Валленштейн успел встретиться со своим бывшим наставником Яном из Бубна – посланцем от шведского канцлера Акселя Оксеншёрны. Шведы предложили Валленштейну престол Богемии. Чуть позже герцог наладил связь с саксонским курфюрстом, потом начались его тайные переговоры с кардиналом Ришелье. В посланиях врагам Валленштейн обещал, что «пошлет императора ко всем чертям».
16 ноября 1632 г. Валленштейн вдруг дал шведам роковое сражение под Лютценом. Здесь погиб король Карл II Густав, а израненный Валленштейн понес тяжелейшие потери и отступил. Протестанты заняли большую часть империи, а генералиссимус тайно заключил перемирие со шведами. Предатель обещал свержение Габсбургов с престола, изгнание из империи иезуитов и смерть Максимилиана Баварского.
Заговорщик и не предполагал, что о каждом его шаге иезуитские шпионы ежедневно докладывали Фердинанду II. 18 февраля 1634 г. император издал секретный приказ об аресте генералиссимуса и его немногочисленных сообщников.
Из всех своих офицеров Валленштейн особо отличал ирландца по имени Лесли. Именно этот человек по поручению императора возглавил заговор, втянув в него коменданта крепости Эгера шотландца Гордона и ирландца Вальтера Бутлера – командира полка драгун. 24 февраля 1634 г. Бутлер пригласил Валленштейна и его ближнее окружение на банкет в столовой замка. Герцог отказался прийти из-за болезни. Зато явились его главные сообщники – фельдмаршал Христиан фон Илове, генерал Адам Трчка, граф Вильгельм Кински и секретарь Трчки Йиндржих Нейман. Накануне в чулане возле столовой спрятались шестеро верных заговорщикам драгун. Во время десерта был подан условленный знак, и драгуны закололи изменников во славу императора.
Покончить с самим генералиссимусом заговорщики поручили наемнику, ирландскому капитану Деверу и шести солдатам.
Согласно выводам современных экспертов-медиков, если бы не убийцы, жить генералиссимусу Валленштейну оставалось менее месяца.
Генрих IV Бурбон официально короновался в марте 1594 г. Пять лет шла борьба между католиками и протестантами за то, кому властвовать во Франции. Наконец, в июле 1593 г. Генрих все же вернулся в католическую веру. Тогда парижане открыли ему ворота столицы, и коронация состоялась. Римский папа отпустил грехи бывшему еретику-гугеноту, а в 1599 г. расторг брак Генриха IV и бездетной королевы Марго.
После развода перед Генрихом IV встал вопрос о новом браке – королевству требовался наследник. Из нескольких невест король выбрал красавицу Марию Медичи, с дядей которой, герцогом Тосканским Фердинандом, был в отличных отношениях. Мария была амбициозная и ревнивая, любила за всеми шпионить и сплетничать. Поверенной во всех делах и мечтах принцессы была ее молочная сестра и горничная Леонора Галигаи, а влюбилась Мария в мужа своей горничной – нотариуса Кончино Кончини.
Генрих IV супругой не тяготился и сразу обзавелся несколькими любовницами. Королева сильно переживала из-за этого, скандалила, но безрезультатно. Любвеобильный Генрих не мог переломить себя.
27 сентября 1601 г. родился дофин Людовик, который с возрастом внешне стал сильно похож на Кончини. Надо подчеркнуть, что Генрих IV женился на Марии еще до того, как из Рима пришел его официальный развод с королевой Марго. Именно этот факт, а не сходство с фаворитом королевы, стал главным аргументом нескольких заговоров против короля во времена Людовика XIII.
В 1609 г. 56 летний король завел роман с 14 летней Шарлоттой де Монморанси. По негласным законам того времени любовницей его величества могла быть только замужняя дама. Генрих спешно выдал Шарлотту за своего ближайшего родственника принца Конде, но тот не пожелал слыть рогоносцем, и молодые супруги бежали в испанские Нидерланды. Возмущенный король собрал армию, намереваясь идти войной против укрывателей беглецов! Но накануне похода, 14 мая 1610 г. Генрих IV был заколот католическим фанатиком Франсуа Равальяком. Историки предполагают, что убийца был подослан либо по приказу Марии Медичи, которую за три дня до своей гибели король назначил регентом на время отсутствия монарха, либо являлся испанским шпионом.
С этого дня в Лувре воцарились Мария Медичи, Леонора Галигаи и Кончино Кончини. Возлюбленного королева сделала маркизом д’Анкром и возвела в маршалы. При 8 летнем короле Людовике XIII утвердился его «дядька» герцог Альберт де Люинь.
За пять лет своего правления регентша промотала на фаворитов всю королевскую казну, которую старательно копил Генрих IV. Маршала Кончини ненавидел весь двор, даже принцы – родичи Бурбоны – боролись против него, но тщетно. Провинциальное же дворянство, напротив, заискивало перед итальянцем. В числе последних оказался молодой провинциальный епископ из Люсона – Арман Ришелье.
Мария Медичи, Леонора Галигал и Кончино Кончини. Гравюра 1880 г.
Епископ сам напросился на службу к королеве, причем добивался ее внимания несколько лет и разными способами. Со временем Ришелье вошел в число близких советников Марии. В конце 1616 г. по инициативе маршала д’Анкра епископа назначили государственным секретарем. Хотя последний от души презирал и королеву, и ее фаворита, однако разыгрывал перед ними глубочайшее почтение и преданность. Со временем Мария Медичи оказалась во власти Ришелье и исполняла любое его решение, а Леонора Галигаи, по слухам, вообще влюбилась в епископа и стала его любовницей.
Тем временем герцог де Люинь тайно обрабатывал Людовика XIII, убеждая молодого человека взять власть в свои руки. Король соглашался, но он с детства патологически боялся Кончини – маршала д’Анкра. И ненавидел его!
В должности государственного секретаря Ришелье начал создавать секретную службу, потому был в курсе готовившегося заговора. Но вместо того чтобы предупредить д’Анкра, он стал заискивать перед герцогом де Люинем, полагая Кончини обреченным. Епископ даже предлагал герцогу стать его шпионом в окружении королевы. Но де Люинь не пожелал иметь с Ришелье никаких дел.
24 апреля 1617 г. маршал д’Анкр явился во дворец, чтобы присутствовать на церемонии выезда Людовика XIII на охоту, но неожиданно был убит одновременно четырьмя выстрелами в лицо.
Это был государственный переворот – только теперь Людовик XIII стал полновластным королем.
В такой ситуации епископ предпочел остаться верным сторонником свергнутой королевы-матери, поскольку был убежден – время Марии Медичи еще не ушло. Вместе со своей покровительницей он отправился в ссылку в Блуа.
Семь лет провел Ришелье вне стен Парижа. В Блуа он был добровольным шпионом Люиня и раз в два дня посылал герцогу отчеты о делах Марии Медичи. При этом епископ знал, что фаворит благодарить его не намерен. Более того, де Люинь уверил короля, что именно Ришелье готовит государственный переворот. В конце концов летом 1617 г. оклеветанный вельможа поспешно бежал от греха подальше в свое епископство.
Еще в год гибели Генриха IV Ришелье познакомился и подружился с монахом отцом Жозефом. Однажды опальному епископу сообщили, что отец Жозеф вернулся в Париж из многолетней поездки в Рим и теперь имеет большое влияние при дворе. И Ришелье обратился к монаху за помощью. Отец Жозеф оказался его верным другом и помощником, каковым оставался всю жизнь. Он немедля начал действовать.
Его хлопотами в начале 1619 г. король вернул Ришелье к королеве-матери. В те дни Мария Медичи бежала из Блуа и подняла мятеж против ставшего уже всем ненавистным герцога де Люиня. Быстро сориентировавшийся отец Жозеф подсказал королю, что угомонить королеву сумеет только Ришелье. Так все и произошло. Примирение матери и сына состоялось 5 сентября 1619 г.
Однако епископа Ришелье уже мало интересовал мир в королевском семействе: теперь он добивался кардинальской шапочки и места де Люиня при Людовике XIII.
Фаворит короля считал Ришелье своим личным врагом и предупредил папу римского Григория XV, что возведение епископа Люсонского в кардиналы (как того добивалась Мария Медичи) нежелательно. Таким образом, де Люинь оказался для Ришелье главным препятствием на жизненном пути. Но сама судьба пришла на помощь епископу – 21 декабря 1621 г. герцог внезапно умер.
Неспособный править самостоятельно, король немедленно вернул мать в Лувр и ввел ее в Королевский совет. Мария Медичи пыталась ввести в Совет и Ришелье, но министры короля как один воспротивились этому – они боялись мудрости советника королевы. Неожиданно епископ объявил, что если король официально рекомендует римскому папе сделать его кардиналом, то он уедет в Рим и не вернется. Просьба была немедленно отослана, Ришелье же никуда не уехал и вскоре был введен в Королевский совет. 5 сентября 1622 г. он получил кардинальскую шапочку. Ришелье было 37 лет.
Позднее министры пытались вывести кардинала из Королевского совета, но в знак протеста из него вышла сама Мария Медичи. В итоге Ришелье остался в совете с совещательным голосом. В течение короткого времени талантливый интриган выжил оттуда всех мешавших ему вельмож. Одновременно королева и ее окружение внушили Людовику XIII, что только кардинал способен поправить расстроившиеся в результате многочисленных гражданских войн государственные дела Франции. И Ришелье стал единственным советником короля.
В августе 1624 г. Людовик предложил кардиналу возглавить Королевский совет и сформировать его по своему выбору. Ришелье торжествовал! На посту первого министра он оставался более 18 лет, вплоть до дня своей смерти.
Менее чем через год, в середине 1625 г., с помощью своих шпионов кардинал разоблачил любовную связь жены Людовика XIII Анны Австрийской и фаворита английского короля герцога Бекингема.
Пиком карьеры Ришелье стал ноябрь 1630 г. Никто не знает, как и по какой причине «пробежала черная кошка» между первым министром и Марией Медичи. Известно только, что со временем королева-мать невзлюбила своего верного советника. Постепенно эта нелюбовь переросла в ненависть. В 1630 г. сложился заговор против Ришелье. Душой его стали обе королевы – Мария Медичи и Анна Австрийская. К ним присоединился Гастон Анжуйский.
В начале ноября 1630 г. сильно заболел Людовик XIII. Женщины воспользовались его недомоганием и чуть ли не силком вытребовали у короля согласие на отставку первого министра. Когда 10 ноября Ришелье явился на аудиенцию к Марии Медичи, ему было отказано в приеме. Так же поступила и Анна Австрийская. Двор торжествовал победу! Все веселились и поздравляли друг друга. Ближнее окружение королев начало распределять между собою государственные должности. Сам Ришелье стал собираться в ссылку…
Но праздновали заговорщики преждевременно. 12 ноября поправившийся Людовик XIII принял кардинала, уверил его в своей дружбе и просил остаться первым министром. События эти вошли в историю под названием «день одураченных».
Часть заговорщиков были высланы из Парижа, часть – арестованы, а некоторые позднее казнены. Марию Медичи, попытавшуюся поднять восстание в провинции, навсегда изгнали за границу. Она умерла в июле 1642 г. в Кельне, так и не причинив вреда своему злейшему врагу. Кардинал Ришелье последовал за ней в том же году, но в декабре. Еще через полгода, 14 мая 1643 г., умер король Людовик XIII.
Франция осталась в руках Анны Австрийской, королевы-регента при младенце Людовике XIV, и ее фаворита кардинала итальянского происхождения Мазарини. Настали времена фронды – очередной гражданской войны феодалов во главе с принцами Бурбонами против королевской власти.
XVII в. можно без преувеличения назвать веком могущества Шведского королевства. Пик его пришелся на правление выдающегося полководца Густава II Адольфа. В частности, именно он осуществлял оккупацию русских территорий в годы великой Смуты и по Столбовскому миру 1617 г. отнял у ослабленной России все побережье Балтийского моря и Финский залив (с этого времени и до 1710 х гг. Балтийское море оставалось внутренним морем Швеции). На благодатные годы шведской славы пришлось правление единственной дочери Густава II Адольфа, таинственной и особо почитаемой в истории королевы Кристины.
Кристина Шведская за музицированием. Гравюра XVIII в.
Король был убит 2 ноября 1632 г. в битве при Лютцене (близ Лейпцига). Завещания он не оставил. Неизбежно встал вопрос о власти в сильнейшем протестантском государстве Европы того времени.
Пост государственного канцлера при Густаве II Адольфе занимал выдающийся политический деятель, дипломат и реформатор, представитель богатейшего аристократического семейства Швеции граф Аксель Оксеншёрна. Именно он сыграл решающую роль при возведении Кристины на престол.
Если не имелось завещания монарха, вопрос о престолонаследнике решал шведский рикстаг – парламент. По настоянию Оксеншёрны саму 6 летнюю Кристину провозгласили шведской королевой и учредили при ней опекунский совет из пяти руководителей важнейших государственных учреждений: придворного суда, канцелярии, военной коллегии, адмиральской коллегии и камер-коллегии. Трое из опекунов были братья Оксеншёрны во главе с канцлером.
У покойного Густава II Адольфа имелась любимая жена, мать Кристины – королева Мария Элеонора Бранденбургская. По логике вещей именно она должна была возглавить опекунский совет. Интригу отстранения королевы от власти и от дочери шведские историки раскопали и подтвердили документально только в 1980 х гг. До этого времени Марию Элеонору знали как особу вздорную, капризную, расточительную и безразличную к дочери. Сама королева Кристина якобы даже утверждала, что мать ее ненавидела. Как показали исследования, такой представили бедную женщину Оксеншёрны.
Гибель Густава II Адольфа стала для обожавшей его супруги тяжелейшим ударом. Заметив это, хитрый канцлер решил разыграть карту Хуаны Кастильской и представил Марию Элеонору обезумевшей от горя. Слухи слухами, но королева все же попыталась бороться за власть и дочь, однако в Швеции у нее не было никакой поддержки. Уже через месяц после объявления Кристины королевой вдове пришлось удалиться в свое личное владение – замок Грипсхольм, где она фактически оказалась пленницей Оксеншёрнов.
На счастье, в Грипсхольме нашлись верные люди. С их помощью Мария Элеонора связалась с датским королем Кристианом IV, и в 1640 г. тайно бежала при его поддержке. В Швецию Мария Элеонора вернулась только в 1644 г., когда Кристина стала независимой королевой и начала серьезно конфликтовать с канцлером Оксеншёрной. Мать и дочь жили душа в душу, умерла Мария Элеонора в 1655 г., менее чем через год после отречения Кристины.
На характере и образе жизни королевы Кристины сильно сказалось ее мужское воспитание. Еще Густав II Адольф стал растить дочь как сына – девочку одевали в мужские одежды, с двух лет посадили на коня, окружение у нее было исключительно мужское. В результате выросла чрезвычайно умная девица, предпочитавшая мужское общество, не терпевшая подле себя девиц, за исключением одной.
Аксель Оксеншёрна честно готовил Швеции достойную королеву, ежедневно обучая девочку искусству управления государством. Поговаривали, что канцлер намерен женить на Кристине собственного сына Эрика. Однако сватовство не состоялось, поскольку юная королева оказалась талантливой интриганкой и еще до своего совершеннолетия стала злейшим политическим врагом канцлера. Вокруг нее сложилась крепкая антиоксеншёрнинская партия. Канцлер полагал необходимым продолжать Тридцатилетнюю войну – Кристина настаивала на заключении мира, который и был подписан в октябре 1648 г.
Камнем преткновения между государыней и канцлером оказался вопрос о замужестве Кристины. Объявив себя поклонницей английской королевы Елизаветы I, строптивица выразила желание остаться вечной девой и отказалась выходить замуж. Впрочем, она не скрывала, что влюблена в свою придворную даму Эббу Спаре по прозванию Прекрасная Графиня – единственную женщину, допущенную в общество Кристины. Близкие отношения влюбленные поддерживали всю жизнь: когда Кристина отреклась от престола и уехала, между ними шла оживленная, полная страсти переписка.
У юной королевы было несколько фаворитов-мужчин, однако физической близости с кем-либо из них Кристина не имела (зато слухов о ее распутстве ходило предостаточно – возможно, их распускали по воле самой королевы). Особым доверием пользовался граф Магнус де ла Гарди. Королева прочила его на место Акселя Оксеншёрны. Но старый интриган обхитрил свою подопечную и от имени Госсовета выпроводил соперника с дипмиссией в Париж. Кристина отомстила: к Прекрасной Графине сватался влюбленный в нее сын канцлера Бенгт Оксеншёрна, королева же выдала свою любимицу за младшего брата Магнуса – Якоба де ла Гарди.
У династии Ваза, последней представительницей которой на шведском престоле была Кристина, имелась боковая ветвь по тетке королевы Катарине Ваза – родной сестре Густава II Адольфа. Вопреки протестам Акселя Оксеншёрны (канцлер враждовал с родичами королевы) Кристина добилась от рикстага назначения ее наследником старшего сына Катарины – Карла Густава Пфальц-Цвейбрюкена.
6 июня 1654 г. королева Кристина отреклась от престола. В тот же день на трон взошел Карл Густав, а Кристина покинула страну. Это событие считается одной из самых таинственных интриг своего времени. О причинах отречения историки гадают по сей день. Сама Кристина объяснила его болезнью. Историки чаще говорят о том, что королева еще в 1651 г. тайно перешла в католицизм и стремилась покинуть лютеранскую Швецию. Скорее всего, причиной отречения стала гордыня избалованной властью женщины, возомнившей, что она самоценна в этом мире и без короны, что ее почитают за ум и благородство души. Королева отреклась от власти, уверовав в лесть лжецов.
После отречения Кристина объявила себя католичкой и удалилась в Рим, где ее восторженно приняли как королеву-героиню, отринувшую лютеранство. Впрочем, вскоре стало ясно, что как частное лицо она никому не нужна. Уже через год после отречения Кристина мечтала вернуться на престол – на любой, лишь бы быть королевой.
Поначалу она положила глаз на Неаполитанское королевство. Неаполь в те годы принадлежал Испании. Кристина отправилась за помощью в Париж, к злейшим врагам испанцев. Она рассчитывала отвоевать Неаполь руками французов и стать там королевой. Переговоры с кардиналом Мазарини шли трудно. И тогда авантюристка пошла на провокацию. 10 ноября 1657 г. в Фонтенбло, где Кристина жила как гостья Людовика XIV, разгорелся скандал: обер-шталмейстер бывшей королевы юный маркиз Мональдески был обвинен в шпионаже в пользу Испании и приговорен к смерти. Вызвали местного священника, который отпустил «предателю» грехи. Потом началась казнь. Несчастного маркиза с шумом резали 2,5 часа, причем сам он отбивался руками. Дворец был залит кровью. Этим убийством Кристина рассчитывала привлечь внимание испанцев к ее секретным переговорам и вынудить их к войне с французами. О случившемся донесли Мазарини, кардинал пришел в ужас, но как опытный интриган, ловко выкрутился. Было объявлено, что Кристина убила своего любовника, и «ревнивицу» срочно выдворили из Франции.
13 февраля 1660 г. умер король Карл X Густав, которому Кристина сама отдала корону. У него остался наследник 5 летний Карл. Неожиданно в Стокгольме объявилась бывшая королева и потребовала вернуть ей корону. В ответ рикстаг предложил Кристине отречься вторично и окончательно. Несолоно хлебавши королева-отступница ретировалась в Рим.
После этого Кристина смирилась со своей участью и оставшиеся 20 лет весело жила в Риме как частное лицо. Королева-отступница умерла 19 апреля 1689 г. Она стала единственной женщиной, которую похоронили в соборе Св. Петра.
У основателя династии Великих Моголов Бабура был правнук по имени Селим – человек властолюбивый, жестокий, не гнушавшийся самыми подлыми интригами и даже тайными убийствами. Он, в конце концов, поднял восстание против родного отца падишаха Акбара Великого. В 1605 г., в самый разгар распри, Акбар умер, и Селим взошел на престол под именем Джахангир – Покоритель Мира.
Джахангир вознамерился покончить с индуизмом в своей стране и повсюду утвердить ислам. Недовольством джагирдаров (феодалов), исповедовавших индуизм, немедленно воспользовался старший сын властителя – 18 летний Хосров. Уже в 1606 г. он бежал в Пенджаб и поднял там восстание. Падишах собрал большое войско и двинулся подавлять мятеж. Обученные солдаты с легкостью справились с восставшими. Сторонников Хосрова казнили.
Сам Хосров отделался тем, что год жил закованным в цепи. Едва его освободили, как мятежный сын вновь организовал заговор: было решено убить падишаха во время охоты. В августе 1607 г. заговор разоблачили. Джахангир не стал расследовать это дело, поскольку тайно узнал, что в него были втянуты около 400 вельмож – слишком большое число! Властитель лишь приказал ослепить Хосрова, лишив его права на престол, и казнить четырех его ближайших подручных.
По приказу Джахангира семьи этих казненных предателей отдали в рабство. Так при дворе падишаха появилась 30 летняя красавица-рабыня по имени Мехруниса. Женщина из знатного персидского рода, она была женой некоего Тер Афкуна, который сделал ставку на молодого Хосрова. Мехрунису определили в услужение к одной из вдов падишаха Акбара.
Джахангир влюбился в красавицу, и в марте 1611 г. состоялась их свадьба. В течение всей жизни восторженный Джахангир наделял свою возлюбленную различными возвышенными именами, но в историю она вошла как Нур Джахан – Свет Мира. Это имя было дано женщине в 1616 г.
Умная и красивая Нур Джахан постепенно и незаметно прибрала власть в империи к своим рукам. Чтобы муж не вышел из-под контроля, супруга помаленьку спаивала Джахангира – верного мусульманина – и приучала его курить опиум. Некогда деятельный энергичный повелитель, к концу жизни падишах превратился в наркомана и подкаблучника. Всеми же делами в стране заправляли под присмотром Нур Джахан ее персидская родня: отец Гияс-бек был первым министром (т.е. итимад-уд-дауле), а брат Нур Махал Асаф-хан – вторым министром.
Шах Джахан с сыновьями. Миниатюра 1628 г.
Одного никак не могла сделать интриганка – родить наследника престола. Но здесь Нур Джахан повезло. У ее брата имелась дочь – красавица Арджуманд Бану. Ее и сосватали за третьего и любимого сына Джахангира – Хуррама. Свадьба состоялась в 1612 г. Молодые супруги сразу влюбились друг в друга и оставались верными своему браку до кончины Арджуманд в 1631 г. Во время свадебного пиршества развеселившийся падишах назвал девушку Мумтаз Махал (Избранница Двора) – под этим именем она известна в истории.
Вскоре Хуррам показал себя как выдающийся полководец и дипломат. Когда в 1616 г. путем мирных переговоров он обезопасил южные границы империи, Джахангир принародно высыпал на голову сыну большой поднос драгоценных камней, затем большой поднос золотых монет и нарек его новым именем – Шах Джахан (Правитель Мира). Нур Джахан и Мумтаз Махал торжествовали!
Ситуация и в стране, и в доме падишаха стала быстро меняться после 1620 г., когда Джахангир тяжело заболел и чуть не умер. В дни его болезни Нур Джахан вдруг осознала, что Шах Джахан, приди он к власти, немедля лишит ее всякого влияния. Когда в январе 1622 г. скончался итимад-уд-дауле Гияс-бек, коварная правительница решила устранить наследника от престола. Благо Джахангир к этому времени был уже так ослаблен алкоголем, опиумом и астмой, что окончательно передал бразды правления в руки жены – она даже приняла титул падишах-бегум.
Новым ставленником интриганки оказался младший сын падишаха – Шахрияр, женатый на дочери Нур Джахан от первого брака по имени Ладили Бегам.
Шах Джахан еще в 1620 г. заподозрил мачеху в заговоре против него, но отчего-то вообразил, что интриганка намерена возвести на престол слепого Хосрова. Поэтому наследник уговорил отца передать беднягу под его опеку. Джахангир согласился. Когда в августе 1621 г. падишах вновь заболел, Шах Джахан убил старшего брата.
А в марте 1622 г. наследник поднял открытый мятеж, направленный не столько против отца, сколько против его жены. Война продолжалась три года. Поскольку падишах был вечно пьян, его армией номинально командовал царевич Парвиз, а фактически старинный друг Джахангира и откровенный враг Нур Джахан – полководец Махабат-хан. В 1625 г. вконец вымотанный более сильными противниками Шах Джахан запросил мира.
И мир был ему дарован без особых ущемлений, поскольку в ходе войны падишах-бегум смертельно испугалась усиления Парвиза и Махабат-хана. Лишь в заложники были взяты сыновья бунтовщика – царевичи Дара Шукох и Аурангзеб.
Первым делом Нур Джахан поспешила отделаться от Махабат-хана. Но не на того напала! В марте 1626 г. полководец похитил пьяного падишаха и увез его к себе. Нур Джахан, переодевшись нищенкой, пыталась бежать, но вскоре тоже оказалась во власти Махабат-хана. К сожалению, полководец был всего лишь недалеким воякой, и уже через несколько месяцев интриганка Нур Джахан хитростью и подкупом перетянула на свою сторону большинство его офицеров. В конце концов самому Махабат-хану пришлось бежать к Шах Джахану.
Но вот 28 октября 1627 г. умер от астмы падишах Джахангир. Едва стало известно об этом, министр Асаф-хан арестовал сестру и всех мужчин – родичей падишаха. Сопротивляться попытался только Шахрияр, который к тому времени уже болел проказой. Царевич собрал войско, но был разбит, взят в плен и ослеплен. На этом завершилось владычество могущественной Нур Джахан. Впоследствии смирившаяся падишах-бегум жила в Лахоре и умерла там в 1645 г.
Спешивший в столицу Шах Джахан послал к тестю гонца с просьбой до его приезда убить последнего своего брата Шахрияря, двух племянников и двух двоюродных братьев. Казнь была совершена немедленно.
24 января 1628 г. Шах Джахан взошел на престол падишаха Хиндустана. Всего год прожила в мире и благополучии империя Великих Моголов. Уже в 1629 г. на юге страны начался мятеж. Пришлось падишаху отправляться в военный поход. Жена, как и во все прочие годы триумфа и гонений, сопровождала его. После разгрома мятежников, на обратном пути, 7 июня 1632 г. Мумтаз Махал умерла во время родов.
Мирную жизнь повелительницы империи она видела лишь один год. Мумтаз никогда не правила страной, но всегда была опорой и советчицей своему мужу. Шах Джахан «обсуждал с ней все государственные дела, а когда государственные документы были наконец написаны набело, посылал их в гарем, чтобы супруга поставила королевскую печать». Всего Мумтаз Махал родила 14 детей, из них дожили до совершеннолетия семеро —4 сына и 3 дочери.
В память о горячо любимой жене Шах Джахан решил выстроить грандиозный мавзолей – памятник жене и себе. Построить он успел только половину комплекса, именуемую теперь Тадж-Махал.
9 марта 1661 г. скончался кардинал Мазарини. В тот же день с облегчением вздохнувший молодой король Людовик XIV, который весьма тяготился опекой фаворита своей матушки Анны Австрийской, объявил, что отныне будет сам себе первым министром, и упразднил эту должность. Вскоре он столкнулся с новым, еще только набиравшим силу социальным образованием – с французской бюрократией. Зародилась она при кардинале Ришелье, набрала же силу при кардинале Мазарини.
Сложнейшей проблемой для короля стала пустая государственная казна, во главе которой находился тогда сюринтендант финансов Франции Николя Фуке. Этого человека иногда называют первым бюрократом в современной мировой истории, поскольку именно в его деятельности наиболее четко и ярко проявился основополагающий принцип существования любой бюрократии «do ut des» – «даю тебе, чтобы ты дал мне».
Фуке происходил из третьего сословия, но отец его Франсуа Фуке был весьма близок к кардиналу Ришелье, что и предопределило карьеру молодого человека. Его ловкость в политических махинациях и изворотливость высоко оценил кардинал Мазарини. В 1653 г. именно он выдвинул Фуке в сюринтенданты финансов, т.е. министром финансов Франции. Фуке честно служил благодетелю, но при этом никогда не забывал о себе, благодаря чему к 1660 м годам стал одним из богатейших людей Франции.
Алчный Мазарини со временем впал в зависть к собственному ставленнику, полагая, что финансист крадет не из государственной казны, а из его личного кармана. Но отправить Фуке в отставку оказалось весьма сложно: казна была перманентно пуста, но всякий раз, когда срочно требовались деньги, Фуке умудрялся получать под свою личную ответственность кредиты в частных банках или сам ссуживал государству. Сложилась знаменитая ситуация, когда жулик-господин оказался в зависимости от еще большего прощелыги-подчиненного.
Однако сдаваться кардинал не намеревался. Должность сюринтенданта предполагала наличие большого числа завистников, мечтавших свалить изворотливого вора и сесть в его кресло. Самым грозным врагом Фуке стал хитрейший Жан Батист Кольбер, простолюдин из купцов, которого кардинал Мазарини вознамерился сделать альтернативой сюринтенданту. Кардинал настоятельно рекомендовал Кольбера юному Людовику XIV. Королю протеже Мазарини понравился, и он назначил Жана Батиста контролером государственных финансов. Так сошлись в жестком противостоянии два крупнейших финансиста-нувориша Французского королевства.
По поручению кардинала Кольбер приступил к сбору компромата на сюринтенданта, и если верить неподтвержденным документально сообщениям, лежавший на смертном одре Мазарини успел доказательно предупредить короля о воровских махинациях Фуке. К тому времени из казны бесследно пропало 80 млн парижских ливров (ок. 25 млрд 500 млн рублей).
Впрочем, сразу после кончины Мазарини Людовик XIV попал в ту же тупиковую ситуацию: казна была пуста, но добывал деньги исключительно Фуке. Более того, французское государство уже было должно лично Фуке 5 млн парижских ливров. Для того чтобы избавиться от вора, необходима была политическая воля, которой у молодого короля явно не хватало, да и мать его предпочитала поддерживать сюринтенданта. По этим причинам Людовик XIV вынужден был скрывать от вельможи свои истинные чувства и мысли. Поскольку у Фуке при дворе имелась личная разведка и контрразведка, он был в курсе настроений короля, но откровенно игнорировал их.
Железная маска. Неизвестный художник XIX в.
День гнева наступил относительно скоро. 17 августа 1661 г. Фуке устроил в честь Людовика XIV праздник новоселья в своем великолепном поместье Во-ле-Виконт.
Вчерашний простолюдин-выскочка пригласил всю королевскую семью – лично Людовика XIV, его мать королеву Анну Австрийскую, младшего брата короля герцога Орлеанского. Великолепным праздником наглый Фуке намеревался ублажить монарха, только получилось все наоборот. Накануне торжеств Кольбер тайно представил Людовику XIV документы, согласно которым на строительство дворца в Во-ле-Виконте и на праздник новоселья было потрачено 18 млн 500 тыс. парижских ливров! И это при годовом окладе сюринтенданта в 600 тыс. ливров. Дворец строился около 3 лет, т.е. при условии, что если бы Фуке голодал и вел с семьей нищенский образ жизни, все равно получалось, что около 16 млн ливров украдены из королевской казны. Прочие занятия могли принести Фуке доход не более 4 млн ливров. Очевидно, что из казны сюринтендант похитил не менее 12 млн ливров. И это при том, что у короля такого великолепного поместья не было! Получалось, что в гостях у суперинтенданта Людовик XIV и его семья будут развлекаться на украденные у них же деньги.
К финансовому конфликту добавился и личностный. Обнаглевший сюринтендант попытался чуть ли не силком купить за 200 тыс. ливров расположение первой фаворитки Людовика XIV – герцогини Луизы де ла Вальер. Девица не стала молчать и пожаловалась венценосному возлюбленному.
В итоге в Во-ле-Виконт король приехал сильно раздраженным, а по ходу праздника, насмотревшись на богатства и чванство своего подданного, он окончательно взъярился и вознамерился арестовать его немедленно. Кольбер и Анна Австрийская с трудом уговорили короля не форсировать события. Дело в том, что подобно многим чиновникам его уровня, Фуке совмещал сразу несколько должностей. Важнейшей из них был генеральный прокурор Парижского парламента, арест и суд над которым являлись исключительной привилегией парламента.
По возвращении в Париж Кольбер разработал план лишения Фуке должности генерального прокурора. Вскоре сюринтенданту тайно донесли, что король в восторге от праздника в Во-ле-Виконте и хочет пожаловать вельможе некое звание, доступное только самым родовитым дворянам. По традиции так награждать дозволялось лишь тех, кто никоим образом не был связан со столичной властью. Горделивый Фуке поверил слуху и допустил роковую ошибку – он поспешно продал должность генерального прокурора третьему лицу за 1 млн 400 тыс. ливров. Руки у Людовика XIV были развязаны.
Чтобы выманить сюринтенданта из привычной ему обстановки, король отправился с деловой поездкой в Нант. Сюринтендант сопровождал монарха. Там 5 сентября 1661 г. Фуке и был арестован. Правда, о готовящейся расправе его неоднократно предупреждали доброжелатели, а из дома, где проживал вельможа, шел подземный ход, в конце которого постоянно дежурило боевое судно, но Фуке не пожелал верить в коварство короля, полагая Людовика XIV глуповатым юнцом.
Следствие длилось 38 месяцев. В ходе его выяснилось, что Фуке готовил военный мятеж против Мазарини, но не успел его осуществить – кардинал умер. И без того Людовик XIV опасался низвергнутого вельможу, поскольку у Фуке имелась обширная клиентела, несколько крепких замков и личная, верная сюзерену вооруженная и дисциплинированная армия. Он с легкостью мог взбунтовать Нормандию и Бретань, о чем короля неоднократно предупреждал Кольбер. Потому неудивительно, что Людовик потребовал от суда смертного приговора для преступника. Однако 13 судей из 22 заседавших на процессе, несмотря на сильнейшее давление, высказались за ссылку. Сделать что-либо король не мог: на процессе вскрылись грандиозные финансовые махинации Мазарини и Анны Австрийской, Фуке же предстал лишь исполнителем их воли.
Людовик XIV заменил ссылку пожизненным тюремным заключением в Пиньероле, городе на франко-итальянской границе. Там узник провел 18 лет, до своей смерти в марте 1680 г. Связь с внешним миром была ему полностью перекрыта. Существует легенда о том, что все годы заключения Фуке обязан был носить черную бархатную маску, которая со временем превратилась в устах молвы в Железную. Впрочем, современные историки эту историю опровергают.
В том же 1661 г., сразу после ареста Фуке, творцы Во-ле-Виконта приступили к возведению королевской резиденции Версаля, который стал грандиозным развитием художественных идей таинственного «узника в Железной маске».
Церковный раскол середины XVII в. – одно из самых трагических и ключевых событий в судьбе России. Впрочем, религия здесь играет незначительную роль. Раскол знаменовал собою возникновение трещины, переросшей со временем в полный отрыв российской власти от российского народа, столь глубокий, что он оказался непреодолимым ни для эпох, ни для государственного строя. С годами и революциями раскол только углублялся, расширялся и становился ожесточеннее. Сегодня этот отрыв во много крат глубже и шире, чем во времена Алексея Михайловича: власть живет сама по себе и враждебна управляемому ею народу, народ живет сам по себе и, сопротивляясь власти, с трудом выживает в искусственно сотворяемой ею среде.
Суд над патриархом Никоном. Художник С.Д. Милорадович. 1885 г.
Я не намерен анализировать причины случившегося и происходящего ныне. Моя задача проще – коротко рассказать о преисполненной интереснейших житейских интриг начальной истории нашего национального раскола.
С 1670 х гг. династия Романовых начала длительный и в целом неудачный процесс переделывания духовного нутра русского человека по западноевропейскому образцу. Именно тогда сложилась норма, когда те, кто живут и мыслят «как на Западе» и стараются заставить всю страну жить «как на Западе», считаются «передовыми людьми». Те же, кто пытается отстаивать свою национальную самобытность, считаются отсталыми «ретроградами», погрязшими в «квасном патриотизме».
Эпоха Смуты нанесла жестокий удар по всем сторонам русской жизни. Не избежала этой участи и Православная церковь. Разложение отечественного духовенства было в те годы вопиющим. Как отмечалось в челобитных современников к престарелому патриарху Иосафу, «вместо того, чтобы заботиться о душах своих прихожан, священники проводили время в пьянстве и распутстве. Они не только не произносили проповедей, но даже саму церковную службу стремились сократить путем введения “многоголосия” – одновременного чтения и пения различных молитв и текстов».
Патриарх Иосаф приказал своим службам подобрать достойных людей на должности протопопов – блюстителей порядка в церковных округах. Они своим примером должны были учить священников добродетели и благочинию.
К концу 1640 х гг. среди протопопов особо выделился Стефан Вонифатьев – духовник юного царя Алексея Михайловича. Он со всей Руси собрал вокруг себя так называемый «кружок ревнителей благочестия» – наиболее порядочных служителей церкви. В их числе были протопоп Казанского собора Иван Неронов (призван в 1649 г.) и изгнанный из Юрьевца-Поволжского за излишнее усердие в делах веры протопоп Аввакум Петров (призван в 1652 г.). В окружении Вонифатьева и разрабатывалась идея реформирования Русской православной церкви в целях утверждения старого лозунга «Москва – Третий Рим».
Царь и его окружение (некоторые из ближних бояр были тайными католиками) горячо поддержали эту идею, поскольку Алексей Михайлович полагал себя «единым вселенским православным царем всех христиан». Раздувая его амбиции, ближние бояре настаивали на реформировании Русской церкви по греческому образцу.
Как раз в это время, в 1646 г., приехал в Москву игумен лесного монастыря на Кожозере (в устье Онеги) Никон. Монашескую жизнь он начал учеником соловецкого старца преподобного Елеазара Анзерского, в свое время вымолившего у Бога рождение наследника престола Алексея, а потому особо почитавшегося в царской семье. Об игумене Никоне в столице знали мало, о его же небывалом властолюбии даже не слышали. Никон ехал в Москву, чтобы выпросить у царя льготы для своей обители, но при первой же встрече восторженный 17 летний Алексей упросил его остаться и вскоре определил на высочайшую иерархическую должность – архимандритом Новоспасского монастыря, усыпальницы бояр Романовых и других потомков Федора Кошки.
Новый архимандрит быстро освоился в столице, уловил политические тенденции при дворе и вошел в кружок Вонифатьева. Наивные кружковцы сразу приняли его как своего. Царю же Никон нашептывал приятные тому вселенские идеи.
Толчком к началу реформ стал приезд в 1648 г. в Москву иерусалимского патриарха Паисия, который стал попрекать русских ошибками в службе Богу, а Вонифатьев и Никон, при этом присутствовавшие, ничего не смогли ответить в силу своего незнания. Как раз в те дни Алексей Михайлович назначил Никона митрополитом Новгородским, вторым по чину иерархом в Русской церкви, а Паисий рукоположил его.
После отъезда иерусалимского патриарха для пересмотра московских церковных обрядов и книг из Киева, где на 20 лет раньше была проведена новогреческая реформа церкви, призвали просвещенных знатоков-монахов. Именно они, а не кружок ревнителей, занялись настоящей подготовкой реформ, чем обескуражили русских идейных борцов за новую церковь.
Тем временем Никон отъехал в Новгород, где самостоятельно начал реформационную работу согласно планам кружка Вонифатьева. Но Алексей Михайлович не забыл о своем любимце, и когда в 1652 г. умер патриарх Иосиф, он призвал Никона. Тот немного поупрямился и согласился, вытребовав себе титул «великий государь» и право свободы действий. Кружковцы торжествовали: «наш пришел»…
Не тут-то было! Втайне Никон поставил перед собою цель создать в России государство, где патриарх был бы выше царя. А для этого он должен был маневрировать и отрекся от бывших единомышленников. Никон запретил пускать кружковцев даже в преддверие патриаршего двора. Он продолжил общаться только с духовником царя Вонифатьевым, уж слишком сильное влияние тот имел на Алексея Михайловича.
В канун Великого поста 1653 г. патриарх разослал по храмам Москвы наказ о введении церковных обрядов по новогреческому образцу и велел креститься тремя перстами вместо двоеперстия. Так началась великая реформа.
Кружковцы подали челобитную царю против еретических нововведений патриарха. В ответ Никон стал фальсифицировать обвинения и жалобы прихожан на его противников. Алексею Михайловичу только этого и надо было. В течение года большинство протопопов-ревнителей арестовали и выслали в места отдаленные, в их числе Ивана Неронова и Аввакума Петрова.
В 1654 г. Алексей Михайлович отбыл в Малороссию – на войну с Речью Посполитой. С небольшими перерывами он отсутствовал в столице два года. Своим наместником царь оставил патриарха Никона. Тот сразу же взялся за исправление икон. У прихожан отбирали не понравившиеся патриарху образа – близкие по реализму к картинам итальянского Возрождения. Летом в стране вспыхнула эпидемия чумы, а затем 2 августа случилось солнечное затмение. Все это лишний раз подтвердило мирянам правильность утверждений ревнителей, что Никон послан на Русь антихристом. 25 августа против патриарха-правителя началось народное восстание. Его потопили в крови.
Раздосадованный Никон всенародно заявил: «Хотя я русский и сын русского, но вера моя и убеждения – греческие». Патриархи Востока единодушно одобрили его радение. Весной 1656 г. на церковном соборе были прокляты и отлучены от церкви все, кто не признавал троеперстие и реформы.
Время патриаршего могущества кончилось после возвращения с победоносной войны Алексея Михайловича. Царь вовсе не собирался делиться с кем бы то ни было государственной властью. Гроза грянула 10 июля 1658 г. К патриарху явился боярин Юрий Ромодановский и предупредил, что ему впредь запрещено именоваться «великим государем». «У нас один великий государь – царь», – сказал боярин.
В тот же день Никон всенародно заявил, что более не патриарх, и пешком ушел в выстроенный им под Москвой Новоиерусалимский монастырь, откуда позднее уехал в Воскресенский монастырь на Истре. К великой досаде Никона, Алексей Михайлович обратно его не позвал. Бояре вообще требовали суда над беглецом. В ответ обескураженный Никон заявил, что добровольно сан с себя не снимает. И началась длительная борьба за низложение патриарха.
В 1666 г. в Москву приехали два греческих патриарха – Макарий Антиохийский и Паисий Александрийский. Они и провели всю подготовительную работу. Собор, на котором судили патриарха всея Руси, был созван в ноябре того же года. Главным обвинителем выступил царь. 12 декабря 1666 г. Никона низложили по всем правилам церкви. Немногим позже новым патриархом был избран Иосаф II.
Реформы Никона и введенные им новые церковные книги и обряды собор одобрил. Тогда же были прокляты раскольники – ревнители русской самобытности вопреки греческим новшествам. Вожди их во главе с протопопом Аввакумом были биты кнутом и заточены в Пустозерском остроге, что стоял в низовьях Печоры близ нынешнего Нарьян-Мара. Там же 14 апреля 1682 г. все они были сожжены живьем в срубе и стали святыми мучениками русской старообрядческой церкви.
Опальный Никон негласно вернулся к старой вере. Он был заключен в Белозерский Ферапонтов монастырь, но был там фактическим хозяином. Накануне смерти Алексей Михайлович молил Никона дать ему разрешительную грамоту, но получил отказ. Примирение не состоялось. Царь умер 29 января 1676 г.
Новый царь Федор Алексеевич со временем разрешил Никону вернуться в Новоиерусалимский монастырь. Но любимое детище патриарха приняло только останки своего строителя: Никон умер в дороге 17 августа 1681 г.
Многие читали роман Генрика Сенкевича «Потоп», многие видели его одноименную экранизацию режиссера Ежи Гофмана, но мало кто знает, что Потопом, или Шведским потопом, историки называют Польско-шведскую войну 1655—1660 гг., которая в кратчайший срок поставила Речь Посполитую, равно как и польский народ, на грань гибели.
Причиной народной трагедии стали интриги так называемых магнатов, прежде всего литовских – крупнейших землевладельцев – и самовольной шляхты против польских собратьев и ими же избранного короля Яна II Казимира.
В 1505 г., при короле Александре Ягеллоне, на польском сейме в Радоме была утверждена Радомская конституция «Nihil novi» – «Ничего нового». Этот документ запрещал королю принимать новые законы без согласия шляхты: была учреждена шляхетская республика, в которой избираемый сеймом король оказался малозначимой фигурой. «Nihil novi» стала опорой для «золотой шляхетской вольности», и позднее на ее основании ввели принцип libirum veto – «свободного вето», когда любое решение на сейме могли утвердить только единогласно.
Обет Яна Казимира. Художник Ян Матейко. 1893 г.
Короли Речи Посполитой безуспешно пытались бороться против «Nihil novi», но всякий раз наталкивались на яростное сопротивление защитников «золотой шляхетской вольности» и вынуждены были с позором отступать. Не стал исключением и последний король из династии Ваза – Ян II Казимир.
Авантюрист по натуре, Ян Казимир в самый разгар Тридцатилетней войны отправился путешествовать по Европе, побывал вице-королем Португалии и адмиралом испанского флота, а затем по поручению испанского короля выехал шпионить во Францию. Там его почти сразу арестовали, и кардинал Ришелье два года держал королевича в тюрьме. Хлопотали за молодого человека и старший брат – польский король, и папа римский, и другие монархи. Папа даже срочно произвел светского человека в кардиналы, чтобы устыдить французов. Наконец, в 1640 г. Людовик XIII решил освободить узника, невзирая на недовольство Ришелье.
Незадолго до освобождения Яна Казимира в Париже объявилась начинающая интриганка – принцесса Мария Луиза Гонзага де Наварра. Добиваясь ее руки, любимец Людовика XIII Сен-Мар организовал неудачный заговор против кардинала Ришелье, который запретил ему, нетитулованному дворянину, даже думать о свадьбе с близкой родственницей французского короля. Заговор был раскрыт, и в 1642 г. Сен-Мара обезглавили. А в 1645 г. к принцессе посватался польский король Владислав IV. Луиза отправилась в Варшаву, где и состоялось венчание. Но почти сразу после этого глубоко верующий муж невзлюбил жену, поскольку ему рассказали об альковных похождениях его жены в Париже. Владислав даже заставил королеву отказаться от имени Мария, чтобы она не была причастна к светлому образу Божией Матери. Оскорбленная женщина взяла себе имя Людовика.
Став королевой, Людовика Гонзага немедля начала интриговать. Вскоре при дворе сложилась личная политическая партия королевы. Когда 20 мая 1648 г. внезапно умер вполне здоровый до того Владислав IV, женщина уже знала, как остаться во власти. Согласно польским законам, жену королю выбирал сейм. Сторонники Людовики убедили магнатов, что единственный претендент на престол из династии Ваза – Ян Казимир обязан жениться на вдове своего старшего брата. Магнаты согласились: Людовика уже была неспособна к деторождению, у нового короля наследников не было, и открывалась перспектива основания новой династии. Бракосочетание состоялась 1 марта 1649 г.
Тем временем в Речи Посполитой сложилась критическая ситуация. В результате Люблинской унии 1569 г. Великое княжество Литовское отдало Польше – Волынь, Киевщину и Брацлавщину. Названные земли вкупе с Черниговским воеводством поляки стали называть Украиной, поскольку это была юго-восточная окраина страны. Населения в Украине проживало мало, а потому ее заселили польскими и литовскими крестьянами, сами же земли король отдал магнатам.
В Речи Посполитой обнаглевшая шляхта установила самое жестокое в мировой истории крепостное право. Законодательно его закрепил тот же Радомский сейм 1505 г. Ответом на засилье панов в течение XVI в. стало бегство крепостных крестьян в свободные от власти магнатов низовья Днепра, за пороги, где зародилось тогда воинственное запорожское казачество (Запорожская Сечь). Казаки совершали набеги на Крым и Турцию, власти которых все претензии за разор предъявляли королю Речи Посполитой. Тот только разводил руками. Интрига заключалась в том, что магнаты нередко использовали казацкое воинство в походах против нехристей, но когда войны не было, жестко боролись с казацкой вольницей.
Внутреннее противостояние в стране обострилось после Брестской унии 1596 г., когда большинство православных епископов Речи Посполитой во главе с киевским митрополитом признали верховную власть папы римского и приняли католическую догматику. Казаки поддержали борьбу народа за православие, и борьба казаков против польско-литовских магнатов приобрела религиозный характер.
В 1647 г. в Запорожье бежал шляхтич Богдан Зиновий Хмельницкий – чигиринский подстароста Даниил Чаплинский сжег его хутор и увез любимую женщину. Казаки избрали Хмельницкого гетманом (старшим) и при поддержке крымских татар начали в 1648 г. полномасштабную войну против Речи Посполитой.
Восставшие не имели достаточно сил, чтобы совладать с магнатами. И тогда Хмельницкий обратился за помощью к единоверной России. 18 января 1654 г. состоялась Переяславская рада, на которой гетман, казацкая старшина и рядовые казаки присягнули на верность русскому царю. Теперь Речь Посполитая воевала с Русским царством, а не с казаками. За год русские заняли земли почти всей современной Белоруссии, то есть завоевали большую часть Великого княжества Литовского. Великим гетманом литовским был в те годы выдающийся полководец Януш Радзивилл. Возмутившись безразличием польской шляхты к войне в Литве, он решил обратиться за помощью к шведскому королю Карлу X Густаву.
В декабре 1654 г. гетман направил в Стокгольм посла с предложением образовать совместное со Швецией государство, подобное Речи Посполитой, поскольку Литва из состава последней выходит. Шведы давно искали предлога, чтобы вмешаться в русско-польский конфликт, и охотно согласились на унию с Литвой. Едва их армия объявилась в польских землях, как 25 июля 1655 г. всеобщее шляхетское ополчение объявило капитуляцию и признало шведского короля своим законным монархом. Вскоре была подписана Кейданская уния об объединении Швеции и Литвы. Так начался Шведский потоп.
Впрочем, уния продлилась недолго. В ночь с 30 на 31 декабря 1655 г. Януш Радзивилл неожиданно умер в своем замке в Тыкотине. Историки не сомневаются, что гетман был отравлен.
Со смертью гетмана кончилась и Кейданская уния.
В кратчайшие сроки почти вся Польша оказалась под властью шведов, а король Ян II Казимир бежал из страны и вознамерился отречься от престола. Но не тут-то было. За короля взялась женщина железной воли – королева Людовика. Она быстро привела мужа в чувство и принудила к борьбе за корону.
Шведы отличались особой жестокостью с польским населением. Вскоре в стране началась партизанская война. Этим и воспользовался Ян II Казимир. 1 апреля 1656 г. во Львове, ставшем в годы Потопа временной столицей государства, в главном храме, перед образом Ласкательной Матери Божией король дал обет оборонять Польшу от смертельного врага. Тогда же он поклялся: «…освободить мой польский народ от незаконных тягот и гнета». За эту клятву Яна II Казимира прозвали королем холопов. Его обеты получили в польской истории прозвание «львовские браки Яна Казимира». Предполагают, что инициатором обетов была королева.
Далее, чтобы привлечь казаков на сторону ее мужа, Людовика Гонзага добилась подписания в сентябре 1658 г. под Гадячем польско-украинской унии, предполагавшей учреждение Великого княжества Русского и включение его в состав Речи Посполитой наравне с Королевством Польским и Великим княжеством Литовским. Магнаты поняли, что королевская чета намерена с помощью казаков ликвидировать «золотую шляхетскую вольность» и учредить в стране абсолютную монархию. Они отказались ратифицировать Гадяческую унию.
Вдохновленная обетами, а точнее – обманом Яна II Казимира, польская беднота, как один, поднялась против шведов, и вскоре их изгнали из польской земли. Казацкая старшина, увещеваемая обожаемой ими Людовикой Гонзага, вернула в Польшу Правобережную Украину, Левобережная осталась в России. Отказались от унии со шведами и литовские магнаты. Потоп был преодолен за три года.
Хотя Ян II Казимир отказался от выполнения своего обета народу, шляхта образовала конфедерацию против королевской четы во главе с гетманом-маршалком Ежи Любомирским. В 1666 г. королевскую армию наголову разгромили, и Ян II Казимир был вынужден отказаться от реформ. Он махнул рукой на абсолютную монархию и ударился в загул, возненавидев при этом свою азартную королеву.
Людвика Гонзага, напротив, всю оставшуюся жизнь плела интриги в надежде побороть всевластие магнатов. Умерла она 10 мая 1667 г. от сердечного приступа, случившегося при ожесточенном споре о политических реформах в Речи Посполитой с великим канцлером литовским Кшиштофом Пацом.
Ян II Казимир, долгие годы цеплявшийся за корону только из-за страха пред своей амбициозной супругой, вздохнул облегченно и уже 9 марта 1668 г. подписал акт о добровольном отречении от трона. Бывший король уехал во Францию, где вскоре стал настоятелем монастыря Св. Мартина в Невере.
В 1634 г. царь Михаил Федорович назначил «дядькой» к своему сыну Алексею боярина Бориса Ивановича Морозова. Юноша очень привязался к воспитателю, который первым в истории Русского царства обратил наследника к Западному миру и даже стал рядить его в европейские одежды. При дворе рассматривали такие игры как безобидное баловство и не воспрещали молодежи резвиться.
В июле 1645 г. царь умер, и 16 летний воспитанник Морозова взошел на престол. Согласно закону, бояре сразу же начали подыскивать Алексею Михайловичу невесту. Морозов принимал в этом самое деятельное участие – он боялся, что родичи молодой царицы быстро оттеснят его от трона, и настроился женить доверявшего ему Алексея на девице из преданного лично ему семейства.
Тут «дядьке» и подвернулся дворянин Илья Данилович Милославский, сын бывшего курского воеводы, человек незнатный и небогатый. Зато у него имелись две красавицы дочери на выданье – Анна и Мария. Чтобы не рисковать далее, 58 летний Морозов решил женить царя на Марии, себе же выбрал в жены Анну.
Вскоре «дядька» представил царю Марию Милославскую. Свадьба состоялась 16 января 1648 г., через 10 дней сам Морозов женился на Анне Милославской.
Царица Мария Ильинична родила восемь дочерей и пять сыновей. Все мальчики оказались болезненными и недолговечными. Трое умерли при жизни отца, оставшиеся двое – Федор и Иван – наследовали престол. Царевны, напротив, были крепкими физически и весьма разумными. Самая знаменитая из них четвертая дочь – Софья. Все они составляли костяк клана Милославских.
Мария Ильинична умерла от родильной горячки в марте 1669 г. На время кончины царицы Алексею Михайловичу было 40 лет. Через два года он женился на Наталье Кирилловне Нарышкиной. Отец ее, Кирилл Полуэктович Нарышкин, военный человек, стольник, командовал стрелецкими полками. Выделился он благодаря поддержке своего родича, ближнего боярина и руководителя русского правительства при Алексее Михайловиче – Артамона Сергеевича Матвеева. У Кирилла Полуэктовича было четыре сына – Иван, Афанасий, Мартемьян и Лев. Они и Артамон Матвеев составили костяк клана Нарышкиных.
Царь стольника хорошо знал и благоволил ему. Артамон Матвеев представил Алексею Михайловичу свою племянницу (так Матвеев называл Наталью Нарышкину, которая с детства воспитывалась в его доме) и посоветовал царю жениться на ней. Венчание состоялось 22 января 1671 г. Наталья Кирилловна прожила с мужем пять лет и родила ему двух дочерей и сына Петра.
Алексей Михайлович умер в феврале 1676 г. И чуть ли не в день его кончины началась ожесточенная борьба между кланами Милославских и Нарышкиных. Первым пошел в атаку Артамон Матвеев. Поскольку наследник престола 14 летний Федор от рождения болел параличом и цингой, а потому явно был не жилец, Матвеев начал тайные переговоры с членами Боярской думы о коронации не достигшего еще и четырех лет Петра при регентстве царицы Натальи Кирилловны. Бояре мгновенно сообразили, что Матвеев намерен захватить власть, и выдали заговорщика Милославским. Бывшего главу правительства, как чернокнижника и заговорщика на жизнь царя Федора, сослали со всею семьею сначала в Пустозерск, потом в Мезень, потом в Лух.
Стрелецкий бунт. Художник Н.Д. Дмитриев-Оренбургский. 1862 г.
Больной Федор III Алексеевич царствовал, лежа в постели. Настоящими правителями были его двоюродный дядя боярин Иван Михайлович Милославский и патриарх Иоаким (1674—1690 гг.). Глазами же, ушами и ногами Федора III стала его любимая сестра царевна Софья.
Вслед за Матвеевым, Милославские попытались развязать травлю на Нарышкиных. Главу клана царицу Наталью Кирилловну с детьми спровадили в Коломенское и Преображенское. Отца ее лишили всех должностей. Старший брат Иван Кириллович был обвинен в том, что подговаривал своего «держальника Ивана Орла» убить царя Федора. Боярина срочно сослали в Рязань, где «повелено было ему быть за пристава». Остальных братьев отлучили от войска.
Пока худородные Милославские расправлялись с худородными Нарышкиными, в Москве поднимала голову третья сила – мощная и разобиженная. Представители старинных родовитых бояр все более и более возмущались распоясавшимися выскочками. Романовых спасало лишь то, что подавляющее большинство старинных боярских родов представляли старики. Молодых было двое – князья Иван Андреевич Хованский и Василий Васильевич Голицын. Последний уже крутил роман с царевной Софьей. Но особо выделялся Хованский – опытный воевода, глава трех приказов: Сыскного, Стрелецкого и Судного. В его руках была сосредоточена вся военная сила Москвы и России. Помимо всего прочего, Хованский являлся тайным старовером.
Больной Федор III умер в 1682 г., не оставив наследника. Смерть царя стала сигналом для противоборствующих сторон и заговорщиков. Наследником покойного оставался 14 летний Иван Алексеевич. Но он отказывался взойти на престол. Патриарх Иоаким и большинство бояр боялись повторения Смуты начала века, поэтому намеревались объявить царем мальчика Петра. Милославские знали об этом и заранее готовились дать бой.
Уже в день кончины Федора патриарх Иоаким и Дума объявили царем Петра I при регентстве его матери. В один час отлученные боярами от власти, Милославские стали действовать подспудно. Начала царевна Софья: возвращаясь с похорон, она, как бы будучи вне себя, громко причитала в толпе, что брата ее отравили и что сестер ее и царевича Ивана ожидает та же участь.
А через три дня к регентше Наталье Кирилловне явились представители девяти стрелецких полков с требованием наказать их полковников, которые присваивали себе более половины их ежемесячного жалованья. У стрельцов, как говорится, были свои заботы. Наталья Кирилловна испугалась и попыталась задобрить военных. Полковников арестовали, несколько дней били батогами, пока те не вернули деньги. Были наказаны и другие стрелецкие начальники.
Результат этой уступки оказался обратным. Стрельцы не угомонились: почувствовав свою силу, они стали собираться каждый день и выдвигать властям все новые и новые требования. Их настроениями решили воспользоваться и Милославские, и Хованский. Они каждый со своей стороны через подставных лиц стали подстрекать стрельцов к мятежу. Восстания не было, поскольку заговорщики дожидались возвращения отозванного Нарышкиными из ссылки Матвеева – они намеревались покончить с кланом Нарышкиных разом.
Матвеев приехал 12 мая 1682 г. Бунт заговорщики назначили на день годовщины гибели царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного, – 15 мая. Стрельцам заранее раздали списки тех бояр, кого следовало убить. Рано утром рокового дня Александр Милославский и Петр Толстой вскочили на коней и помчались к стрельцам с криками, что Нарышкины задушили царевича Ивана. Толпа возбужденных вооруженных людей ринулась на Кремль.
Перепуганная Наталья Кирилловна вместе с Петром и Иваном, в сопровождении бояр и патриарха вышли к бунтовщикам, и Иван громко сказал:
– Меня никто не изводит и жаловаться мне не на кого!
Стрельцы притихли. Но тут подосланные Милославскими люди стали их подбивать, чтобы расправились с ближними к царице людьми. Всего затребовали на расправу 20 человек, в их числе Матвеева и семерых Нарышкиных. Матвеева здесь же сбросили с Красного крыльца на копья, а затем изрубили бердышами. Царица, царевичи и придворные разбежались по палатам. Царицу и ее родственников спрятала вдовствующая царица Марфа Матвеевна. Она же помогла двум братьям Натальи Кирилловны бежать из Кремля и Москвы.
Убийства сторонников Нарышкиных продолжались несколько дней. Старший брат царицы Иван Нарышкин сдался стрельцам сам, чтобы спасти сестру и племянника. Его долго пытали, принуждая сознаться в намерении убить царевича Ивана, но, ничего не добившись, выволокли полуживого на Красную площадь, разрубили на куски и выставили останки казненного на обзор в разных концах города.
Бунт кончился 20 мая. Правительства Натальи Кирилловны более не существовало. По требованию стрельцов 26 мая были объявлены два царя: первым – Иван V, вторым – Петр I. Власть же перешла в руки царевен – дочерей Милославской. Царевна Софья стала регентом при малолетних братьях.
Однако во главе стрельцов стоял боярин-старовер Иван Хованский. Он и подстрекнул стрельцов-раскольников потребовать от патриарха и иерархов церкви разъяснений, почему они отменили старую веру и перешли в латинство?
Чтобы предотвратить новый бунт, патриарх назначил на 5 июля церковный собор, на котором намеревался отстоять реформы Никона. Хованский рассчитывал запугать Иоакима и отменить реформы. Но перед лицом общей опасности женщины кланов Дома Романовых временно объединились: было объявлено, что они тоже будут участвовать в соборе.
По настоянию Софьи заседали в Грановитой палате. Патриарх шел на собор в уверенности, что стрельцы всех их перебьют. От царствующей фамилии явились царевны-сестры Софья и Мария, их тетка Татьяна Михайловна и царица Наталья Кирилловна. Женщины намеревались в случае опасности защитить своим присутствием патриарха и иерархов.
Хованский пустил на собор только стрельцов, горожан же велел гнать. Долгий диспут был скандальным – чуть не началась драка между спорившими – и окончился ничем. Впрочем, староверы были уверены, что победили.
По окончании прений, когда все вышли во двор, Софья приказала выставить стрельцам по ушату водки на десятерых, после чего пьяная компания, подстрекаемая агентами Милославских, похватала староверческих монахов, а их главарю Никите Пустосвяту отрубили голову. Хованский не смог помочь своим подручным. Наоборот, он стал потворствовать стрельцам, поскольку иной опоры у него уже не было.
20 августа Софья с царями неожиданно уехала из Москвы. Месяц они разъезжали по Подмосковью, якобы для богомолья. 18 сентября на именины царевны съехались в село Воздвиженское бояре. Там состоялся тайный суд над мужчинами рода Хованских – обвинения против них были сфабрикованы. Отца и старшего сына Хованских и их свиту слуги царевны перехватили по дороге в Воздвиженское, привезли к Софье и по ее велению всех обезглавили. Позднее стрельцы повинились и приняли нового командира – думного дьяка Федора Шакловитого. 6 ноября 1682 г. цари вернулись в столицу. Борьба царевны Софьи с бунтовщиками завершилась ее полной победой.
После убийства герцога Бекингема Карл I вынужден был править страной самостоятельно – и весьма неудачно. В октябре 1645 г. разразилась революция. Возглавил ее Оливер Кромвель, двоюродный праправнук министра Томаса Кромвеля, казненного по воле Генриха VIII. Теперь в ходе революции 30 января 1649 г. был обезглавлен злосчастный Карл I.
В 1653 г. Кромвель объявил себя лордом-протектором и установил в Англии личную диктатуру. Он умер в 1658 г., передав власть своему сыну Ричарду. Через восемь месяцев Ричард Кромвель подал в отставку с поста лорда-протектора, чем вверг страну в новый хаос гражданского противостояния.
Поначалу власть оказалась в руках нескольких генералов под руководством генерала Джона Ламберта. Однако их не признал популярный в армии генерал Джордж Монк, который двинул на Лондон верные ему войска. Генералы спешно сдались, хотя Ламберт и пытался оказать сопротивление.
Вильгельм Оранский и Мария Стюарт. Художник Г. ван Хонтхорст. 1640-е гг.
Никто не подозревал, что Монк уже затеял хитрейшую интригу, решившую судьбу Англии на будущие времена: генерал направил тайное письмо сыну казненного Карла I – принцу Карлу, который на тот момент скрывался в Голландии. Изгнаннику были предложены условия, на которых номинальный глава государства соглашался реставрировать монархию Стюартов. Монк требовал: 1) амнистии для всех участников революции (кроме цареубийц, подписавших смертный приговор Карлу I); 2) выплаты долгов государства офицерам и солдатам за все время революции; 3) отказа от возвращения собственности, приобретенной в годы смуты – у кого бы она ни была взята и кому бы ни была отдана; 4) оставить господствующей в Англии англиканскую церковь, а к остальным конфессиям проявить терпимость.
4 апреля 1660 г. Карл обнародовал «Бредскую декларацию», в которой, без упоминания имени Монка, провозглашал его требования как собственную политическую платформу.
Уже 25 апреля парламент официально призвал принца взойти на отеческий престол, а 29 мая король Карл II с триумфом въехал в Лондон. Сегодня этот день является национальным праздником народов Великобритании. Англичане считают, что царствование Карла II началось в день казни Карла I, а революцию и правление Кромвелей – временем гражданских войн.
Карл I назначил опекуном наследного принца Карла сэра Эдварда Хайда. Последний в 1645 г. тайно вывез 15 летнего наследника во Францию и оставался при его дворе все годы эмиграции. У Хайда была дочь Анна. Когда девушке исполнилось 18 лет, ее случайно увидел в Париже недавно вернувшийся с очередной войны брат принца – Яков, тогда еще герцог Йоркский, и страстно влюбился. Прямой наследник Стюартов не мог жениться по любви – его брак определяли политические интересы династии. Но страсть Якова оказалась столь велика, что через три года терзаний герцог уговорил Анну обвенчаться с ним тайно. Бракосочетание состоялось 24 ноября 1659 г. в Голландии.
В апреле следующего года Карл II официально взошел на престол. Хайд был назначен лордом-канцлером. Уже беременная Анна обосновалась в родительском доме. Там в одну из сентябрьских ночей по ее требованию состоялось их с Яковом повторное тайное венчание, после чего герцог отправился к брату-королю – молить о снисхождении.
Карл II был мягким человеком, и 21 декабря 1660 г. брак герцога Йоркского и Анны Хайд предали гласности. К Анне Карл II относился благосклонно, полагая, что при ее характере слабовольный, с точки зрения короля, Яков будет за женой как за каменной стеной.
У Йорков было восемь детей, большинство из них умерли в младенчестве. Выжили лишь дочери Мария и Анна – обе будущие королевы. Хотя сам Карл II все более склонялся к католицизму, племянниц он велел воспитывать в строгой англиканской вере.
Анна Йоркская умерла в 1671 г. от рака груди. Накануне смерти она приняла католицизм, чем неприятно поразила все английское общество. Дальше – больше! Уже в следующем году герцог Йоркский женился на Марии Моденской, яростной католичке, внучатой племяннице кардинала Мазарини. Эта женщина быстро прибрала мужа к рукам. А возжелала она, ни много ни мало – реставрации католической религии и абсолютной власти.
Распутная жизнь Карла II серьезно восстановила против него собственную жену – португалку Екатерину Браганскую. Также ревностная католичка, поначалу она была очень скверно встречена лондонскими англиканами. На нервной почве у женщины случились два выкидыша подряд, после чего королева стала бездетной. Единственным наследником престола оказался герцог Йоркский, которого вторая жена заставила в 1672 г. перейти в католицизм. Последнее вызвало подозрения у англиканского большинства страны.
Чтобы сгладить остроту сложившейся ситуации, Карл II, вопреки настроениям четы Йорков, в 1677 г. выдал их старшую дочь и свою племянницу Марию замуж за своего же племянника и ее двоюродного брата принца Вильгельма Оранского, сына старшей дочери Карла I Марии. Вильгельм был штатгальтером и главнокомандующим Нидерландов, а следовательно – протестантом. К тому времени он уже успел прославиться как талантливый полководец.
Тем временем в парламенте разгорелась ожесточенная борьба за «Билль об отводе», который лишил бы Якова права на наследование престола. Сторонники этого билля получили насмешливое название виги (таково было прозвище шотландских крестьян-пуритан), защитники герцога Йоркского получили кличку тори (таково было прозвище ирландских крестьян-католиков). Так сложились первые в мировой истории политические партии. В этот раз победили тори, и король сделал младшего брата главой правительства, сосредоточив в его руках все нити управления страной.
Карл II умер 6 февраля 1685 г. За несколько дней до кончины он перешел в католицизм, чем внес свою лепту в разжигание ненависти к его преемнику. Однако на престол Яков II взошел беспрепятственно. И с первых же дней взялся за коренное реформирование государства с целью возвращения к абсолютной монархии по образцу Франции Людовика XIV. Прежде всего, началась реорганизация армии, что смертельно перепугало всю английскую аристократию – и вигов, и тори.
Своим наследником Яков II решил назначить зятя и племянника Вильгельма Оранского. Но сам штатгальтер вовсе не собирался ждать естественного решения вопроса короны. Поскольку у принца имелась прекрасно поставленная профессиональная секретная служба, его агенты буквально наводнили Англию, сообщая принцу о каждом шаге тестя и возбуждая общее недовольство. Возглавлял агентуру Оранского в Англии дипломат Генри Сидни, он же родной дядюшка лорда Сандерленда. По мере усиления режима Якова II и успешного осуществления его реформ, враждебные королю настроения в обществе нарастали.
Толчком к свержению ненавистного короля стало рождение Марией Моденской наследника престола – принца Якова (будущего короля в изгнании Якова III). Случилось это 10 июня 1688 г. Надежды на воцарение протестанта Вильгельма Оранского таяли, как дивная греза.
Однако, согласно его собственному плану, 30 июня того же года принц получил послание от вождей вигов и тори: заговорщики призывали Вильгельма Оранского и Марию Стюарт в Англию с войском, чтобы «по праву» занять принадлежащий им королевский престол.
В начале ноября Вильгельм и Мария во главе 12 тысячного наемного войска высадились в гавани Торбе, и начался их триумфальный поход на Лондон, который получил в истории название «славная революция». Армия и придворные единодушно перешли на сторону протестантских монархов.
В декабре преданный всеми Яков II бежал во Францию, где уже находилась Мария Моденская с младенцем. По дороге его поймали рыбаки и выдали Вильгельму. Принц был озадачен – делать из свергнутого короля мученика этот тонкий политик не желал. По его приказу Якову устроили новый побег, и тот, уверенный, что перехитрил изменников, благополучно добрался до Франции.
В Англии же воцарились Мария III Стюарт и Вильгельм III Оранский. Именно эти монархи закрепили в стране «тот уникальный конституционный строй, который служит ныне прообразом всех современных демократий».
В дни «Славной революции» принцесса Анна предала своего отца Якова II и перешла на сторону старшей сестры Марии II. В благодарность она была объявлена наследницей бездетной семьи Вильгельма III Оранского. Этому способствовало ее протестантское вероисповедание, а еще больше политические таланты подруги принцессы – Сары Черчилль (Дженнингс).
В 1701 г. английский парламент принял Акт о престолонаследии, согласно которому католики или лица, состоящие в браке с католиками, лишались права быть английскими королями. Это означало, что более пятидесяти Стюартов лишались каких-либо шансов на трон. В 1702 г., после кончины Вильгельма III, королева Анна I взошла на престол.
Еще в 1683 г. она вышла замуж за протестантского принца Георга Датского и жила с ним душа в душу вплоть до смерти Георга в 1707 г. За годы замужества Анна была беременна 19 раз, но смогла родить только пятерых детей, из которых лишь мальчик Вильгельм, герцог Глостерский, дожил до 11 лет и умер в июле 1700 г. Рожать далее Анна не могла.
Чтобы не пресеклась династия Стюартов, королева пыталась утвердить наследником своего родного брата-католика Якова, который жил с отцом во Франции. Однако английский парламент решил иначе: наследницей престола была объявлена София, курфюрстина Брауншвейг-Люненбургская (а по столице курфюршества – Ганноверская). Она была дочерью Елизаветы Стюарт, той самой дочери Якова I, ради которой был в свое время затеян Пороховой заговор. София умерла за несколько недель до кончины королевы Анны, и престол унаследовал ее сын Георг Людвиг – внучатый племянник английской королевы. Анна его на дух не переносила, но вынуждена была подчиниться решению парламента.
В 1701 г., еще при жизни Вильгельма III, французский король Людовик XIV объявил, что наследником английского престола признает только брата Анны – Якова. В ответ Англия присоединилась к коалиции стран, воевавших против Франции и ее союзников. Это была Война за испанское наследство, и длилась она все царствование королевы Анны. Политика государства крутилась тогда исключительно вокруг порождаемых войной проблем. Главнокомандующим английской армии королева назначила мужа своей подруги – Джона Черчилля, которому в 1703 г. присвоила титул герцога Мальборо.
Жена его, герцогиня Мальборо, опираясь на военную славу мужа и используя близость к королеве, с 1702 г. де-факто встала во главе партии вигов и начала заправлять всей политикой страны. В те времена виги представляли интересы денежного дворянства, а тори – землевладельцев.
Королева Анна дает отставку герцогине Мальборо. Художник А.Г. Джонс . 1900 г.
Сара Дженнингс, дочь разорившегося в годы революции роялиста, в 13 лет была взята во дворец фрейлиной герцогов Йоркских. Через два года она вышла замуж за такого же бедного дворянина Джона Черчилля, тогда еще пажа герцога Йоркского. К тому времени Сара уже была знакома и даже дружила с принцессой Анной, а после замужества принцессы ее взяли к Анне камеристкой.
В дни «Славной революции», когда Черчилль предал Якова II, король в отместку приказал арестовать жену изменника. Сару предупредили, и она пустилась в бега. Но хитрая дамочка уговорила бежать с нею и принцессу Анну, убедив подругу, что ее тоже ожидает тюрьма. С этого времени Анна была уверена, что Сара Черчилль спасла ей жизнь. Когда же невзлюбившая камеристку королева Мария II потребовала от сестры удалить Сару из дворца, Анна решительно отказалась.
Впрочем, супруги Черчилль все равно подверглись тогда опале, а глава семейства даже сидел в тюрьме по подозрению в заговоре в пользу свергнутого Якова II. Некий специалист по подделке документов Роберт Юнг раздобыл образец почерка генерала и карьеры ради составил фальшивку, в которой Джон Черчилль давал обязательство подготовить армию в 30 тыс. человек для помощи Якову II. Оклеветанного военачальника освободили только тогда, когда его покровительницу объявили наследницей престола.
Как королева Анна впервые появилась перед парламентом в сопровождении четы Черчиллей, которые после «Славной революции» уже были графами Мальборо (менее чем через год после коронации покровительницы Джон стал герцогом).
Главой кабинета министров был назначен герцог Мальборо, но поскольку он был еще и главнокомандующим Англии, то большую часть времени проводил при войсках, а страной руководил через жену. Следовательно, Англией и в самом деле правила герцогиня Мальборо – убежденная сторонница партии вигов.
Фаворитка терпеть не могла партию тори, которую возглавляли Роберт Харли и Генрих Болингброк. Лишь один раз герцогиня пошла на перемирие с политическими противниками. Случилось это в 1706—1707 гг., когда перед угрозой перехода Шотландии на сторону Франции парламентами обеих стран был принят Акт об унии, и 1 мая 1707 г. родилось новое государство – Великобритания. Доминировала в этом государстве Англия, а его первой королевой стала Анна.
Случилось так, что как раз на годы подготовки и принятия Акта об унии пришлись главные военные победы герцога Мальборо над французами. Результатом их внутри страны стало полное вытеснение вигами лидеров тори из властных структур. Вернуть рычаги влияния на политику королевства можно было только посредством хитрейших интриг. Именно тогда и Харли, и Болингброк показали себя великими мастерами коварства и устройства ловушек.
Тори поставили перед собою цель интригами оттеснить герцогиню Мальборо и вигов от королевы, а затем занять их место при дворе. Болингброк четко уловил болевую точку: герцогиня ненавидела католического претендента на английский престол Якова III, а королева Анна, хотя ни разу брата и не видела, но заочно искренне любила его, да и у отца постоянно просила прощения за измену, но так его и не получила. Именно в вопросе об отношении к низложенным родственникам королевы и была подстроена ловушка.
У Роберта Харли и герцогини Мальборо была общая кузина миссис Абигайль Хилл. Родители ее разорились, семейство впало в крайнюю бедность, и если бы не высокопоставленная тетка, быть девице на панели. В детстве Абигайль жила в доме Мальборо на правах бедной родственницы. Позднее Сара пристроила ее обслугой к королеве. Там Абигайль вышла замуж за знатного человека по имени Мэшем.
Миссис Мэшем понравилась королеве, и вскоре между женщинами возникла дружба. Сара даже не заметила, как ее протеже стала новой фавориткой Анны. Зато быстро заметил ловкий Харли, который через Абигайль предложил королеве обсудить возможность возвращения в Англию брата Якова и узаконения его. Женщина немедленно ухватилась за эту эфемерную надежду, и скоро Харли получил возможность бывать у монархини чуть ли не каждый день. Встречались они тайно и, как правило, наедине. Связующей нитью между ними стала миссис Мэшем.
Чтобы попытаться осуществить надежды Анны, Харли должен был как минимум возглавить правительство. По законам Британии парламент был уже всесильной структурой, но на государственные должности вельмож назначал исключительно монарх. С июля 1710 г. под нашептывания Харли королева стала избавляться от вигов, отдав предпочтение тори.
В 1711 г. со всех должностей была отставлена герцогиня Мальборо. Что послужило поводом к отставке многолетней фаворитки, точно не известно. При дворе ходили слухи, будто Сара случайно или намеренно опрокинула стакан воды на платье королевы и та возмутилась. Некоторые утверждали, что Анна и герцогиня не поделили неведомого любовника. Как бы там ни было, герцогиня Мальборо получила отставку, и назад ее не позвали. Супруг на коленях молил королеву вернуть его жену во дворец, но Анна осталась безучастна к этим мольбам.
В том же 1711 г. герцог Мальборо сам лишился должности главнокомандующего, после чего Британия стала терпеть поражение за поражением в Войне за испанское наследство и поспешила заключить мир. А ведь продлись война еще какое-то время, и Людовик XIV вынужден был бы капитулировать. Потому впоследствии Александр Дюма-отец не раз повторял, что «один стакан воды спас Францию».
Заполучив власть, Харли вовсе не собирался выполнять обещания, данные королеве. Это быстро уловил Генрих Болингброк и начал потихоньку вытеснять однопартийца из правительства. Именно Болингброк вступил в переговоры с Яковом и предложил ему принять протестантство, но в ответ получил лишь презрение и отказ. Но Анна уже была всецело под влиянием обаяния авантюриста.
27 июля 1714 г. Харли получил у королевы отставку. Болингброк стал всевластным хозяином Великобритании. 1 августа 1714 г. королева Анна умерла. Виги оттеснили тори от власти до прибытия из Ганновера нового короля Георга I. Впрочем, еще только собираясь в свою новую державу, Георг выслал впереди себя приказ об аресте Болингброка – изменника, пытавшегося посадить на британский престол католика Якова III. Недавний премьер-министр был вынужден бежать во Францию, где и скрывался всю оставшуюся жизнь.
Тори звали герцогиню Мальборо вернуться в политику, но она категорически отказалась. Сара прожила долгую спокойную жизнь и умерла в 1745 г.
Георг I основал Ганноверскую династию, которая правила Великобританией до 1901 г. и закончилась вместе со смертью королевы Виктории. На смену Ганноверам пришла в лице Эдуарда VII немецкая династия Саксен-Кобург-Готская. Эта же династия в ходе Первой мировой войны отказалась от немецкого имени и взяла себе английское – Виндзоры. Они и правят по сей день.
10 января 1693 г. состоялось бракосочетание Фридриха Августа, брата саксонского курфюрста Иоганна Георга IV, и принцессы Христианы Эбергардины Бранденбург-Байройтской. Подобно многим младшим родичам монархов, особой перспективы эта молодая чета не имела. Отец Христианы – маркграф Байройтский, владел небольшой вотчиной близ Нюрнберга, считался бедняком в мире знати и выделялся лишь тем, что принадлежал к отдаленной ветви рода Гогенцоллернов. Принц Фридрих Август, хотя и отличался наглостью и упорством, будучи младшим по рождению, тоже не мог претендовать на что-либо выдающееся. Брак был сугубо политический – уж больно хотелось саксонскому курфюрсту перехватить у бранденбургского курфюрста Байройт и присоединить его к своим владениям.
Но вот в апреле 1694 г. заразился оспой и скоропостижно умер бездетный Иоганн Георг IV, и неожиданно для всех Фридрих Август стал курфюрстом одного из богатейших и сильнейших государств, входивших в состав Священной Римской империи – Саксонии. Правил он 40 лет и прославился как один из самых деятельных, беспринципных и развратных монархов в мировой истории.
Графиня Козель. Неизвестный художник XVIII в.
Совместная жизнь Августа и Христианы не задалась, поскольку супруги изначально были безразличны друг к другу. Правда, долг свой перед Саксонией они исполнили – в октябре 1696 г. Христиана родила наследника Фридриха Августа, после чего покинула Дрезден и с мужем общалась редко, но тихо и замкнуто жила в личных дворцах городов Претч (на Эльбе) и Торгау (близ Лейпцига).
У Августа Сильного была любимая фаворитка – Анна Констанция Гойм, урожденная фон Брокдорф, и более известная в истории под именем графиня Козель. Дочь кавалерийского полковника из Дании, 15 летняя Анна была взята фрейлиной ко двору принцессы Иоанны Брауншвейг-Вольфенбюттельской. Необычайно красивая и смелая девушка уже тогда проявила сильный характер и с успехом колотила каждого, кто пытался к ней приставать (включая супруга своей госпожи). В Вольфенбюттеле к Анне посватался барон Адольф фон Гойм, кабинет-министр при саксонском дворе. Когда девице исполнилось 23 года, они вступили в законный брак. И здесь судьба баронессы фон Гойм буквально повторила судьбу королевы Христианы: почти сразу после свадьбы Анна по неизвестным причинам возненавидела своего мужа и удалилась в одно из его поместий! С трудом барону удалось привезти жену в Дрезден.
Согласно нравам саксонского двора, вскоре шалопай Гойм поспорил на 1 тыс. дукатов, что его супруга – самая красивая женщина при дворе Августа. Третейским судьей позвали самого короля. Едва тот увидел Анну, как мгновенно влюбился и, к радости женщины, принудил Гойма расторгнуть брак. 8 января 1706 г. Анна фон Гойм стала свободной женщиной, а уже в феврале того же года император Иосиф I по настойчивой просьбе короля-курфюрста возвел Анну в имперское графское достоинство – она стала графиней Козель.
С этого времени новая фаворитка стала хозяйкой дрезденского двора. 12 декабря 1705 г. в тайне король подписал и передал тогда еще баронессе эдикт, в котором он клялся жениться на Анне после смерти королевы Христианы, а все родившиеся у нее от Августа дети заранее признавались законными и получали право престолонаследия. Пока же, гласил тайный документ, «мы… признаем ее (т.е. баронессу) нашей законной супругой…» Впоследствии этот эдикт был исполнен королем частично: дети от графини – две дочери и сын – были им официально признаны.
Анна не захотела удовлетвориться положением фаворитки: она возжелала править! Интригами она подчинила себе почти всех министров Саксонии, которые стали доставлять графине копии самых секретных документов, присылаемых Августу Сильному, она же принимала должные решения. Фаворитка пыталась вмешиваться в польские дела, в саксонско-русские и саксонско-шведские отношения, даже подстрекала Августа Сильного арестовать Карла XII, который возвращался на родину после того, как его, разгромленного под Полтавой, выгнали из Бендер турки. Интриговала графиня Козель тщетно – во внешнюю политику король любовницу не допускал.
К концу 1712 г. придворные начали замечать охлаждение Августа к фаворитке. И тут графиня сделала великую глупость: король собрался в Варшаву, Анна же за ним не последовала, хотя обычно его от себя не отпускала ни на шаг. Почему? Фаворитка объяснила это душевным настроем. Как коршуны набросились в Варшаве на Августа интриганы и быстро убедили в том, что по справедливости он обязан иметь двух официальных фавориток: саксонку и польку. Обрадованному столь веским аргументом королю тут же подложили в постель красавицу-графиню Марию-Магдалину фон Денхоф.
Друзья предупредили фон Козель о возникшей опасности, но женщина лишь рассмеялась в ответ и попросила оставить ее в покое. Когда летом 1713 г. графиня все же выехала в Варшаву, было поздно. Август Сильный так увлекся фон Денхоф, что приказал задержать отставную фаворитку и вернуть ее в Дрезден. Анну перехватили во Вроцлаве, где она задержалась по недоразумению. Впоследствии фон Козель очень сожалела, что в тот день не пробилась в Варшаву силой оружия, тогда бы события приобрели иной оборот. Но графиня впервые в жизни дала слабину.
Но Август по-прежнему боялся Анны и приказал выпроводить ее из столицы до его возвращения! Закатив грандиозный скандал, Анна вынуждена была выехать в Пильниц. Главным требованием короля к бывшей фаворитке стало возвращение тайного эдикта с признанием Анны его законной супругой. В ответ последовал отказ. Переговоры тянулись до конца 1715 г., и графиня Козель вроде бы сдалась… На самом же деле ей требовалось время, чтобы рассредоточить и спрятать многочисленные ящики с драгоценностями. Как только богатства были надежно укрыты, Анна отправила обеих дочерей к своей матери и 12 декабря 1715 г., прихватив 3 летнего сына, бежала в Берлин – столицу Пруссии.
Август Сильный перепугался, король опасался «ее ядовитого и опасного языка, ее предприимчивости и дерзкого ума, способного на все». Был отдан приказ арестовать графиню Козель!
Прусский король Фридрих-Вильгельм I не пожелал портить отношения с Саксонией из-за фаворитки, и 22 ноября 1716 г. графиню Козель передали саксонским властям. При этом злосчастный эдикт, к ужасу Августа, при ней не обнаружили!
Особо опасная преступница прямым путем была отвезена в замок Стольпен (Штолпен) близ Дрездена, где несчастная женщина провела почти 50 лет жизни. Сторожил ее целый гарнизон из 40 солдат, четырех унтер-офицеров и двух капитанов.
Через год эдикт был найден у близкого графине вельможи и уничтожен, но это никак не отразилось на судьбе Анны. Король боялся ее до конца жизни! В отместку Август приказал отыскать и конфисковать все спрятанные сокровища бывшей фаворитки, у нее отобрали все дворцы и имущество.
В заключении графиня Козель пережила столь долго стоявшую на ее пути к престолу королеву Христиану. Августа Сильного Анна увидела еще один раз: через тюремную решетку в башне замка Столпен, когда король скакал мимо на коне. Графиня окликнула его, но Август лишь помахал ей издали рукой и умчался прочь. 1 февраля 1733 г. король умер.
Только в конце 1740 г. новый курфюрст Фридрих Август II велел сделать послабления в содержании арестантки, т.е. фактически освободил ее. Но Анна более не желала покидать Столпен. Она умерла в марте 1765 г.
3 февраля 1718 г. царевич Алексей, вернувшийся из-за границы стараниями дипломата Петра Толстого, повинился перед отцом и назвал всех, кто поощрял его к бегству. Петр I лично возглавил следствие о государственной измене, в ходе которого в числе прочих было названо имя генерал-лейтенанта князя Василия Владимировича Долгорукова – личного врага губернатора Санкт-Петербурга, светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова. В 1715 г. царь назначил Долгорукова председателем особой комиссии для расследования подлогов и хищений по провиантской части, совершенных при участии светлейшего. Тогда генерал не пощадил фаворита и выставил ему иск на 1 581 519 руб., похищенных из казны. Теперь светлейший князь получил возможность поквитаться с личным врагом, отстраненным от государственных должностей, – заговорщика отправили к царю в Москву закованным в ножные кандалы. Семейство Долгоруковых никогда не простило этого Меншикову.
После ареста Долгорукова хищениями светлейшего князя занялся генерал-майор князь Дмитрий Михайлович Голицын. Ретивого служаку укоротила мягкой рукой царица Екатерина Алексеевна, до конца дней своих остававшаяся благодарной Меншикову за сводничество ее с Петром I. Впрочем, заступничество это было недолгим. Царю периодически поступали доносы о воровских проделках светлейшего, и это все более и более раздражало его. Уже летом 1718 г. столица полнилась слухами о том, что Меншиков более не в фаворе, хотя князь продолжал всюду сопровождать царя и получал от него важные поручения.
Меншиков в Березове. Художник В.И. Суриков. 1883 г.
В 1709 г. за подвиги в Полтавской битве Меншиков получил в собственность город Почеп в Украине. Он этим не удовлетворился и всеми правдами и неправдами втихую прирезал к дарованным землям большие территории, захватив заодно в крепостные более 1000 вольных казаков. Здесь уж возмутился гетман Иван Ильич Скоропадский и поддержал жалобу казаков Петру I. Находившийся тогда в Украине светлейший перепугался и завалил Екатерину Алексеевну письмами, чтобы защитила его при решении «почепского дела». Результат оказался для Меншикова печальный: были арестованы чиновники, помогавшие ему в грабеже и насилии, и они под пытками сознались в содеянном.
В те дни, когда завершалось «почепское дело», у светлейшего от страха случилось нервное потрясение. Царь восстановил в Почепе справедливость, но все еще благоволил к своему любимцу. Впрочем, большинство вельмож уже с 1722 г. предпочитали держаться от светлейшего как можно дальше.
Гроза разразилась осенью 1724 г. В ранней молодости Петр I был влюблен в красавицу Анну Монс. Ее младший брат Виллим с детских лет стал любимцем царя, которому нравилось возиться с малышом, играть с ним и баловать. Виллим вырос, поступил в армию, служил, воевал, стал адъютантом царя. В 1716 г. Петр I назначил Монса камер-лакеем (завхозом – В.Е.) царицы Екатерины Алексеевны. И Монс начал воровать, благо царица считать не умела и была весьма расточительной особой. Наконец, молодой красавец стал ее любовником и достиг такой степени влияния на Екатерину, что перед ним начал заискивать даже светлейший князь Меншиков.
В мае 1724 г. в Москве состоялась торжественная коронация Екатерины Алексеевны в императрицы. Монса произвели в камергеры… А через 20 дней в Тайную канцелярию поступил донос от некоего Михея Ершова, в котором сообщалось, что камер-лакей уже несколько лет является любовником императрицы. Поначалу донос скрыли от Петра I, он попал в руки самодержца только в начале ноября.
8 ноября 1724 г. Виллим Монс был арестован начальником Тайной канцелярии графом Андреем Ивановичем Ушаковым. Тем же вечером император лично допросил изменника в доме Ушакова. В ходе следствия выяснилось, что Монс получал солидные взятки за то, что императрица хлопотала перед мужем за провинившихся вельмож. Выяснилось, что практически все «птенцы гнезда Петрова» были в курсе амурных похождений Екатерины Алексеевны, но императора держали о том в неведении и пользовались этим в корыстных целях.
Через неделю Монса публично обезглавили, причем обвинили лишь в воровстве. Голову его заспиртовали и по распоряжению Петра I установили на столик в опочивальне императрицы, рядом с ее кроватью. С этого дня царь отказался видеться с женой, между ним и ближним окружением пробежала черная кошка. И Екатерина Алексеевна, и Меншиков знали, что настоящая опала не за горами… Известно, что император намеревался казнить жену следом за ее любовником, но придворные все же отговорили его от столь опрометчивого шага.
Прошло два месяца после казни Монса, и 17 января 1725 г. Петр I окончательно слег. Официальная версия болезни – развившаяся в результате простуды аденома простаты. Умирал Петр в ужасных мучениях, крики его разносились по всему дворцу. С первого дня болезни жена ни на шаг не отходила от его постели. Супруги примирились. Екатерина и закрыла мужу глаза 28 января 1725 г.
Поскольку он не оставил завещания (что сомнительно), вопрос о преемнике должно было решать ближнее окружение покойного. Старая боярская знать поддерживала кандидатуру его внука, сына казненного царевича Алексея – 10 летнего Петра Алексеевича. Безродные выскочки времен Петра предпочитали императрицу Екатерину. Шел вялый спор, как вдруг во дворе раздалась барабанная дробь – там выстроились гвардейские полки под командой Меншикова и генерала Бутурлина. На вопрос: «Кто посмел привести их сюда?», Бутурлин ответил:
– Я велел прийти им сюда по воле императрицы, которой всякий подданный должен повиноваться!..
Так произошел первый в истории России дворцовый переворот. Екатерина I взошла на престол, но «полудержавным властелином», как сказал А.С. Пушкин, оказался при ней Меншиков.
Екатерина I, дорвавшись до свободы, ударилась в нескончаемый загул – пьянки и веселье в столице шли безостановочно. От такой жизни императрица сгорела за два года. В последние месяцы ее царствования перед Меншиковым встал вопрос: как быть дальше? Слишком много он награбил, слишком многие стали его непримиримыми врагами. Но светлейший не был бы самим собой, если бы не нашел выход. Первоначально он попытался стать герцогом Курляндии, но, невзирая на угрозы войны, оберраты (высшие должностные лица герцогства) отказались его избрать.
И тогда Меншиков сделал резкий политический разворот и перешел на сторону мальчика Петра Алексеевича. Светлейший задумал женить царевича на своей старшей дочери Марии. В марте 1727 г. Меншиков уговорил уже тяжелобольную Екатерину назначить своим наследником Петра при условии, что тот женится на дочери фаворита. Императрица не стала спорить и подписала все необходимые документы. 6 мая 1727 г. Екатерина I умерла, успев в последний час подписать подсунутый светлейшим указ об аресте, лишении чинов и имений его политических врагов.
Недавний фаворит даже не подозревал о настоящих врагах, уже копавших ему яму. Меншиков продолжал самовластно править страной с 6 мая по 19 июня 1727 г. Петр II находился в полной власти светлейшего и подписывал любые поданные им бумаги.
Но 19 июня Меншиков тяжело заболел и слег. Всего пять недель не мог светлейший контролировать ситуацию при дворе. Заговорщикам этого оказалось достаточно. Возглавлял их учитель императора граф Андрей Иванович Остерман – доверенное лицо Меншикова. Но еще большее влияние на Петра II имел его фаворит – Иван Долгоруков.
Выздоровев, Меншиков попытался восстановить статус-кво, но уже было поздно. 8 сентября 1727 г. князя заключили под домашний арест. Чуть позже его лишили чинов и имений и вместе с семьей сослали в Ранненбург.
Врагов смущали огромные личные богатства ссыльного. Они вожделели наложить на них руку. В феврале 1728 г. состоялась коронация Петра II. В те дни император получил подметное письмо, в котором восхвалялся Меншиков и утверждалось, что без светлейшего Россия погибнет. Тут же последовал указ о лишении вора и казнокрада Меншикова всего состояния и ссылке его с семьей в Сибирь, в Берёзов, под надзор сибирского губернатора Михаила Владимировича Долгорукова – брата того самого В.В. Долгорукова, о котором рассказывалось вначале. В годы гонений на Долгоруковых губернатор тоже пострадал от Меншикова.
В Берёзове опальный фаворит собственными руками, с помощью оставшихся при нем слуг, построил себе дом и церковь рядом.
Светлейший князь Александр Данилович Меншиков умер в Берёзове 12 ноября 1729 г.
Императрица Елизавета Петровна – дитя интриг. Она с младенчества оказалась в путах политических игрищ и не расставалась с ними до конца своих дней. У Петра I и Екатерины Алексеевны родилось семеро детей. До совершеннолетия дожили только две старшие дочери – Анна (1708 г.) и Елизавета (1709 г.). Родители венчались позже появления дочерей на свет (19 февраля 1712 г.), а потому девочки считались незаконнорожденными. Этот факт стал главной интригой на протяжении всей молодости будущей императрицы.
В 1716 г. Петр I с супругой отправились в дипломатическую поездку по Европе. Май—июнь 1717 г. они провели во Франции, где царь вел успешные переговоры о заключении союза между Францией, Пруссией и Россией с Филиппом II Орлеанским, регентом при 7 летнем короле Людовике XV. В рамках этих переговоров Петр I неожиданно предложил в супруги Людовику XV свою 8 летнюю дочь Елизавету. Французы были застигнуты врасплох и дали весьма уклончивый ответ. Царь же понял его как согласие.
Портрет императрицы Елизаветы Петровны. Художник Л. Каравакк.1750 г.
Сразу после кончины мужа Екатерина I вернулась к переговорам о бракосочетании Елизаветы и Людовика. Но из Парижа пришел отказ, поскольку невеста православная, а вступление ее в католическую веру было бы оскорбительно для России. Впрочем, императрица знала, что причина отказа в незаконном рождении Елизаветы и в низком происхождении самой Екатерины I – дочки прибалтийских крестьян.
В России к императрице и ее детям также относились неоднозначно. Настоящими наследниками Романовых считались: законный внук Петра I и царицы Евдокии Лопухиной от их сына Алексея – Петр Алексеевич, и законные дочери Ивана V и царицы Прасковьи Федоровны – Екатерина и Анна. Дочери Петра I и Екатерины I претендовать на престол не имели никаких прав. Более того, в ноябре 1724 г. дочь Анну император выдал замуж за герцога Карла Шлезвиг-Гольштейн-Готторпского, после чего заставил ее официально подписать отказ от российской короны.
Что касается Елизаветы, то в первые же часы после кончины Петра I из уст сторонников царевича Петра Алексеевича впервые прозвучала мысль о целесообразности пострижения 16 летней цесаревны в монастырь. С того времени угроза эта висела над Елизаветой Петровной вплоть до дворцового переворота 25 ноября 1741 г.
После разлада с французским двором Екатерина I жила в тревоге за судьбу дочери. Решено было не замахиваться слишком высоко, и новым женихом цесаревны стал Мориц Саксонский, побочный сын польского короля Августа II Сильного. На беду, как раз в те годы Мориц соперничал с Меншиковым за корону герцога Курляндского, и его больше интересовала двоюродная сестра общепризнанной красавицы Елисаветы – «смуглая, угрюмая и рябоватая» Анна Иоанновна, вдовствующая герцогиня Курляндская. За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь: в итоге разборчивый авантюрист остался и без жены, и без герцогства.
К Елизавете посватался принц Карл-Август, епископ Любский, двоюродный брат мужа цесаревны Анны Петровны и родной дядя будущей императрицы Екатерины II.
Тогда же граф Остерман предложил выдать Елизавету за ее племянника, малолетнего Петра Алексеевича. Идея Остермана императрице чрезвычайно понравилась, но столь близкородственному браку воспротивился Святейший Синод. Возмущенная Екатерина I, которой очень хотелось сохранить императорский престол за дочерью, вознамерилась обратиться за помощью к вселенским патриархам… Смерть 6 мая 1727 г. прервала ее хлопоты. Накануне кончины императрица завещала дочери выйти замуж за того, кого любит – за Карла-Августа. Но молодой человек неожиданно заболел и умер через месяц после Екатерины – в июне 1727 г. И вновь начались разговоры о пострижении Елизаветы Петровны в монастырь.
На этот раз цесаревну спас Остерман, внушивший 12 летнему императору Петру II детскую влюбленность в тетушку-красавицу. Правда, мальчик оказался сверх меры ревнивым и агрессивным в своей любви. На беду, 10 февраля 1728 г. от родильной горячки умерла Анна Петровна. Сиротой остался ее 5 дневный сын Карл Петер Ульрих, которого бездетная императрица Елизавета Петровна впоследствии назначила своим наследником (Петр III). С этого времени у цесаревны, помимо младенца в Германии, оставалась единственная родная душа – племянник-император.
Молодость брала свое, и Елизавета влюбилась в камергера Александра Борисовича Бутурлина. Ничего не знавший о том Петр II по ходатайству тетки произвел ее любовника в генерал-майоры. Позже стало ясно, что такова была интрига, затеянная князем Алексеем Долгоруковым, отцом фаворита императора – Ивана Долгорукова. Князь хотел удалить от Петра II всех, кто мог бы помешать безграничному могуществу его семьи. Осенью 1728 г. Петру донесли о любовной связи цесаревны и генерала, и ревнивый мальчик охладел к тетке-«предательнице», а Бутурлина возненавидел.
Примерно в это же время к великовозрастной девице посватался персидский шах Надир. И вновь послу было отказано, а Елизавете о сватовстве не сообщили. Долгоруковы советовали императору постричь легкомысленную тетку в монастырь, но 19 января 1730 г. Петр II умер, заразившись оспой.
Настало самое тяжелое десятилетие в судьбе Елизаветы Петровны. На престол взошла ее двоюродная сестра Анна Иоанновна. Имея гораздо больше прав на российскую корону, чем Елизавета, новая императрица постоянно опасалась своей единственной соперницы. Возможно, до Анны дошел слух, что в ночь кончины Петра II личный врач Елизаветы Жан Арман де Лесток уговаривал цесаревну воззвать к народу и захватить власть. Елизавета отказалась, поскольку желания стать царицей у нее тогда не было.
Девица обосновалась в Александровской слободе, где у нее начался роман с гренадером Семеновского полка, личным ординарцем цесаревны Алексеем Яковлевичем Шубиным. Анна Иоанновна сразу заподозрила неладное. По ее приказу Шубина арестовали, заковали в цепи и вывезли – сначала в Ревель, а затем на Камчатку, где силой женили на аборигенке.
После ареста возлюбленного Елизаветы, Анна Иоанновна вытребовала сестру в Петербург, где шпионы стали контролировать каждый ее шаг. В столице образовались два враждебных друг другу двора: Анна Иоанновна стояла во главе немецкой партии, а «Елисавету считали руководительницею русской национальной партии и полагали на нее надежду возрождения Руси». Императрица намеревалась постричь соперницу в монастырь. Не успела. Умерла 17 октября 1740 г.
На престол возвели внучатого племянника Анны Иоанновны 2 месячного Иоанна Антоновича при регентстве его матери Анны Леопольдовны. Фаворит покойной императрицы герцог Эрнст Бирон вознамерился свергнуть младенца, женить своего сына Петра на Елизавете и короновать их. Но хитрая Анна Леопольдовна при поддержке генерал-фельдмаршала Б.К. Миниха сама свергла Бирона в ночь с 8 на 9 ноября 1740 г. Цесаревну пока не трогали.
Внешне Елизавета Петровна и регентша жили душа в душу, но на деле ежедневный страх не покидал дочь Петра I. Вокруг нее уже сложился кружок деятельных молодых людей разных сословий. Еще в 1740 г. в Россию прибыл французский посол маркиз Жак-Иоахим де ла Шетарди с тайным поручением организовать дворцовый переворот и возвести на престол Елизавету Петровну. Он-то и провел всю подготовительную работу и профинансировал заговорщиков.
Соглядатаи предупредили Анну Леопольдовну о заговоре. В ближнем окружении регентши начали обсуждать вопрос о заточении цесаревны в монастырь. Но кто-то из слуг подслушал эти разговоры и донес о них сторонникам Елисаветы.
– Если так, – произнесла цесаревна, – если уж ничего не остается, как приступить к крайним и последним мерам, то я покажу всему свету, что я – дочь Петра Великого.
В ночь с 24 на 25 ноября 1741 г. Иоанн Антонович и его мать-регентша с мужем были арестованы верными цесаревне гвардейцами. Так не имевшая прав на императорский престол внебрачная дочь Петра I узурпировала власть, свергнув законную династию потомков Ивана V. Врагам не удалось заточить веселую цесаревну в монастырь – отныне она стала веселой императрицей, на недолгий срок вернувшей корону потомкам Петра I.
Людовику XIV шел 73 й год, когда 13 апреля 1711 г. умер от оспы его единственный сын-наследник Людовик Великий Дофин. В итоге из мужской линии французских Бурбонов в живых остались всего двое: средний внук короля Филипп V, уже ставший испанским королем, а посему отрекшийся от прав на престол Франции, и единственный законный наследник, правнук Людовика XIV, младший сын герцога Бургундского – Людовик, дофин Вьеннский. Сам Людовик XIV скончался 1 сентября 1715 г.
Мадам Помпадур – Прекрасная садовница. Художник А. ван Лоо. 1754—1755 гг.
Регентом при 5 летнем короле Людовике XV, бывшем дофине Вьеннском, стал его дед по материнской линии и заодно племянник Людовика XIV – герцог Филипп II Орлеанский.
Людовик XV натурой пошел в деда с тем отличием, что оказался не просто ленивым, но вдобавок слабохарактерным, непостоянным и зависимым. Воспитание ребенка было поручено епископу (с 1726 г. кардиналу) де Флёри, который на деле заменил мальчику родителей.
В 1723 г. умер регент, успевший объявить 13 летнего Людовика XV совершеннолетним. Править страной остался первый министр герцог Бурбон-Конде. Едва переняв власть, министр женил юного короля на польке Марии Терезе Лещинской. Влюбленный подросток готов был исполнять любую прихоть жены, руководил же ею Бурбон-Конде: делал он это через свою любовницу и одновременно самую близкую подругу королевы мадемуазель де При.
Весной 1726 г. Бурбон и де При вознамерились удалить от Людовика своего единственного соперника – епископа Флёри. Да не на того напали. Едва учуяв опасность, воспитатель убедил послушного юношу временно не сожительствовать с горячо любимой супругой. Спустя 20 дней к истосковавшейся по мужу королеве явился человек от Флёри и порекомендовал ей прогнать де При, после чего, мол, Людовик непременно возобновит исполнение супружеского долга. Желание воспитателя было выполнено, и ничего не заподозривший 16 летний король вернулся к жене. Уже летом того же года герцог Бурбон-Конде и мадемуазель де При были изгнаны из Парижа в провинцию, а Флёри стал кардиналом и первым министром Франции. Он единолично правил страной вплоть до своей кончины в 1743 г.
Чтобы Людовик XV даже не помышлял о государственных делах, кардинал решил окрутить его через женщин. Правда, воспитанник его был тогда добродетелен до болезненности. В 1732 г. Флёри посредством тончайших интриг подставил королю юную графиню Луизу де Майи, урожденную де Несль. Молодой человек долго флиртовал с девицей, опасаясь, что об этом узнает строгий кардинал! Только в 1733 г. де Майи стала любовницей короля, первой в его жизни. Когда весть об этом распространилась при дворе, Флёри закатил Людовику скандал и успокоился лишь после того, как король поклялся никогда не вмешиваться в дела государства. В обмен молодой человек получил право свободно развлекаться с любовницами. Началась эпоха великого разврата.
Графиню сменила дочь мясника де Пуасси, потом в любовницы к нему прорвалась младшая сестра де Майи – монастырская воспитанница графиня Полин Фелисите де Несль (после замужества де Винтимиль). Сестры задумали было изгнать кардинала Флёри, но осенью 1741 г. фаворитка умерла от родовой горячки. Опечаленный Людовик XV вернулся к де Майи. Впрочем, уже зимой 1742 г. молодой человек влюбился в очередную сестру фаворитки – герцогиню де Лорагэ. Неожиданно осенью того же года королю передали письмо, из которого стало ясно, что де Майи пытается вмешиваться в политику за спиной Флёри. Обе любовницы были немедленно изгнаны.
Поначалу Людовик решил взять в фаворитки младших сестер отставных де Несль, но остановил свой выбор на одной из них – маркизе де ла Турнель. По ее требованию де Майи была публично опозорена королем и выслана в глухую провинцию. Маркизе же Людовик XV подарил герцогство де Шатору.
Тем временем при дворе сложился заговор с целью свержения кардинала Флёри и развратных сестер де Несль. Заговорщики решили пойти путем кардинала и подсунуть королю фаворитку из своего лагеря. Выбор их пал на некую Жанну Антуанетту д’Этуаль. Урожденная Пуассон, женщина эта имела самое низкое происхождение: отец ее в молодости был лакеем, позднее выбился в поставщики провианта, но большего достичь не сумел. Мать Жанны была женщиной легкого поведения, среди ее клиентов числились крупнейшие финансовые спекулянты Франции того времени братья Пари и адвокат (синдик) Шарль ле Норман де Турнэль. Девочке пришлось бы прозябать в нищете, но де Трунэль, полагая ее своей дочерью, оплатил Жанне хорошее образование, а в 1741 г. выдал ее замуж за своего племянника Шарля Гийома ле Нормана д’Этуаля.
Вскоре после замужества мадам д’Этуаль начала посещать сразу несколько модных в те времена литературных салонов, перезнакомилась со многими аристократами и даже открыла собственный салон. Частым гостем его стал близкий друг и любовник хозяйки Вольтер.
Мадам д’Этуаль имела внешность в духе сестер де Несль – не красавица, но обаятельная и очень живая, умом же превосходила сестер во много раз. Потому на нее и пал выбор заговорщиков, среди которых были: герцог де Ришелье (видный военачальник, правнучатый племянник кардинала Ришелье и дед знаменитого одесского дюка де Ришелье); министр иностранных дел кардинал де Тансен и его сестра маркиза де Тансен – знаменитая парижская куртизанка и писательница; уже упомянутые здесь четыре брата Пари (один из них полагал себя отцом д’Этуаль и составил ей протекцию в заговоре).
С лета 1742 г. мадам д’Этуаль стала постоянно наезжать в Сенарский лес, когда там охотился Людовик XV. На ней были великолепные кокетливые туалеты, а сама мадам светилась молодостью и эротизмом… Король заметил ее, но заметила ее и герцогиня де Шатору. Нахалке было рекомендовано под страхом ссылки не появляться в местах охоты короля. Казалось, что задуманный план соблазнения провалился.
Но 29 января 1743 г. умер кардинал Флёри, а 8 декабря того же года внезапно умерла герцогиня де Шатору. Ей шел 28 й год. Людовик XV оказался и без первого министра, и без фаворитки. Настал год его великих мучений от скуки и необходимости править.
Тем временем заговорщики поспешили вернуться к своей интриге. Правда, лишь в 1745 г. мадам д’Этуаль была приглашена на бал-маскарад в честь свадьбы дофина Людовика с австрийской принцессой Марией Антуанеттой. 25 февраля 1745 г. на маскараде состоялась первая встреча короля и мадам. Уже через несколько дней после этого д’Этуаль навсегда рассталась с супругом и переселилась в Версаль.
В июле того же года влюбленный король возвел дочь лакея в личное дворянство, купил ей имение в Овероне и дал ей титул маркизы де Помпадур. Впервые в истории Франции фавориткой короля стала не аристократка, а простолюдинка.
Маркизу не устраивала роль заурядной фаворитки – в кратчайший срок она незаметно заняла при дворе и в правительстве место кардинала Флёри. Маркиза была любовницей Людовика XV всего 5 лет и 15 лет – подругой короля, т.е. 20 лет, до своей смерти в апреле 1764 г., она являлась фактической правительницей Франции.
Все эти годы при французском дворе шла ожесточенная тайная война аристократических кланов за свержение вульгарной дочери лакея. Выдержке Помпадур можно только позавидовать: в подростковом возрасте она заболела туберкулезом и долгие годы постепенно умирала от него, но все же находила в себе силы бороться не только с болезнью, но и за место под солнцем, и против сильнейших политиков своего времени.
Главным врагом маркизы стал военный министр Франции граф д’Аржансон. Двор наполнился шпионами и провокаторами от обеих партий, причем Помпадур даже организовала личную тайную полицию. В этой войне она оказалась сильнее и ловко отслеживала моменты, когда враги подставляли королю хорошеньких молоденьких любовниц, рассчитывая с их помощью свергнуть маркизу. Всякий раз такие интриги заканчивались ссылками распутных красавиц.
Все попытки д’Аржансона найти замену маркизе Помпадур при короле окончились провалом. Людовик XV охотно развлекался с новыми красотками, но хранил верность своей подруге, которая уже была не столько его любовницей, сколько политическим советником и руководителем.
Почувствовав, что Людовик к ней охладевает, маркиза решала более не изгонять его любовниц, а сама стала для короля сводней. В 1751 г. был куплен небольшой дом с садиком, и туда стали поставлять одобренных Помпадур девиц, с которыми общался «некий незнакомец». Когда девица ему надоедала, ее одаривали и выпроваживали прочь.
Летом 1756 г. Людовик XV объявил своей официальной фавориткой некую мадам де Куаслен, ставленницу начальника тайной канцелярии принца Конти. Вокруг нее собрались все враги Помпадур. Теперь уже и сама маркиза не сомневалась, что пора покидать Версаль. Но лакей короля Лебель, шпион маркизы при Людовике, свел короля с очередной красоткой, и Куаслен была моментально забыта. После этой истории Помпадур получила непререкаемый авторитет среди европейских монархов. Перед ней заискивала даже австрийская императрица Мария Терезия.
И все же главная угроза власти фаворитки зародилась во французском народе. Со временем все беды и напасти, валившиеся на Францию, стали связывать с Помпадур. Ее возненавидели. Ей желали смерти, даже требовали ее сожжения живьем как ведьмы.
5 января 1757 г., когда Людовик XV садился в карету, чтобы выехать из Версаля, его пырнул ножом некий Роберт Франсуа Дамьен. Король был в плотной одежде, и убийца лишь поцарапал его. Дамьена схватили. На допросе он показал, что «хотел напугать короля и принудить его прогнать фаворитку». Маркиза в ужасе ожидала высылки из Версаля. Король оправился от испуга лишь на 11-й день после покушения. Первым делом он явился к маркизе и успокоил ее: все остается как прежде.
Всесильная маркиза де Помпадур умерла от туберкулеза 15 апреля 1764 г. Людовик XV был безутешен. Франция же ликовала! И никому не было дела до того, что именно эта дочь лакея оказалась главной меценаткой и защитницей французского Просвещения, навсегда сделавшего Францию XVIII в. главным мировым центром культуры. Именно трудами и заботами ничего не подозревавшей о том маркизы де Помпадур были подготовлены идейные и духовные основы Великой французской революции.
В сентябре 1740 г. во Франции была опубликована книга безымянного автора «Антимакиавелли, или Испытание принца». Издателем выступил Вольтер. Успех книги превзошел все ожидания, она имела несколько переизданий и в считаные месяцы разлетелась по всему миру. Проникнутый идеями гуманизма, этот бестселлер обличал аморальность творения Николо Макиавелли «Государь» и утверждал, что нравственный правитель никогда не будет ориентироваться на постулаты коварного итальянца. Имя создателя «Антимакиавелли…» недолго пребывало в тайне: сам же Вольтер постарался, чтобы его узнали все и всюду – скандальным автором оказался только что взошедший на престол в июне 1740 г. король Пруссии Фридрих II.
Писал книгу тайком от отца восторженный кронпринц-интеллектуал Фридрих, но короновался уже будущий великий политик, военачальник и реформатор Фридрих II. А посему он немедля отверг собственные высоконравственные поползновения молодости и правление свое сделал классическим примером учения Макиавелли – Фридрих II стал коварнейшим интриганом и крупнейшим завоевателем своего времени.
Как бы там ни было, но благодаря последовательной макиавеллиевской политике Фридрих II уже при жизни получил прозвание Великий и превратил заштатное провинциальное полукоролевство-полукняжество Пруссию в могущественнейшее государство Западной Европы, а центр ее – Берлин – в одну из величайших столиц мира.
Всю жизнь Фридрих II буквально купался в интригах, но гораздо чаще сам становился их жертвой, чем побеждал. И что самое обидное для короля, верх обычно одерживали женщины, которых он всем скопом на дух не переносил. Именно здесь кроется центральная интрига в судьбе прусского короля. Разрешается она согласно тому, к какому лагерю относится биограф Фридриха II – к поклонникам великого человека или к любителям порыться в грязном белье.
Королевство Пруссия возникло в 1701 г. Курфюрст Бранденбургский Фридрих III Гогенцоллерн в самый разгар Войны за испанское наследство между Францией и Священной Римской империей поддержал последнюю. В благодарность и чтобы удержать Бранденбург подле себя император Леопольд I дал согласие на учреждение королевства Пруссия. Интрига заключалась в том, что вотчина Фридриха III герцогство Пруссия, некогда отторгнутое от Польши, в отличие от Бранденбурга, не входило в состав Священной Римской империи и могло стать независимым королевством. Если бы королевством объявили Бранденбург, то его король автоматически оказался бы вассалом императора. Курфюрст переиграл имперскую власть и стал независимым королем.
Приняв тронное имя Фридрих I, новый монарх нового королевства одновременно остался курфюрстом Бранденбурга и сделал столицей королевства бранденбургский город Берлин.
Будущий Фридрих II, старший внук Фридриха I, стал для деда знамением утверждения на престоле основанной им династии. Ребенок – божественный дар – был окружен всесторонней заботой. По приказу престарелого короля, убежденного поклонника всего французского, малыша растили французские няньки, и французскую речь и культуру он воспринял с молоком кормилицы.
Арест кронцпринца Фридриха во время его бегства. Художник А. Менцель. 1840-е гг.
Отец его, Фридрих Вильгельм I, с пяти лет повелел обучать сына военному делу – так началась карьера будущего полководца. Одновременно стала раскручиваться интрига, задуманная Софией Доротеей. Мать, дочь английского короля Георга I, под влиянием которой Фридрих находился долгие годы, вознамерилась обручить своего любимца и его старшую сестру Вильгельмину с детьми ее единственного брата короля Георга II. Поначалу Фридрих Вильгельм был не против таких браков. Но в дело вмешались тайные службы императора Карла VI.
Венский двор серьезно опасался союза Пруссии с Англией, что могло подорвать господство Австрии в Священной Римской империи. В 1726 г. в Берлин приехал блестящий австрийский дипломат граф Фридрих Генрих фон Зеккендорф. В кратчайшие сроки он сумел восстановить прусского короля против Англии и перетянуть его на сторону Австрии. При прусском дворе сложились две партии: австрийская во главе с королем и английская во главе с королевой и ее старшими детьми. Фридрих и Вильгельмина в браке с двоюродными сестрой и братом видели единственный способ избавиться от отцовской деспотии.
Фридрих Вильгельм I пытался принудить семью отказаться от матримониальных планов с англичанами, но безрезультатно. И тогда король совершил большую ошибку: вместе с Фридрихом он отправился в Дрезден, погостить у польского короля и саксонского курфюрста Августа II Сильного! Там, наедине, отец намеревался отговорить сына от брака с двоюродной сестрой. Однако великолепный и вопиюще распутный саксонский двор столь восхитил юношу, что он неожиданно возненавидел собственного отца за скопидомство и солдафонство.
К лету 1729 г. разногласия в прусской королевской семье достигли такого накала, что Фридрих Вильгельм запретил старшим детям попадаться ему на глаза!
В эти дни самым близким другом кронпринца стал поручик Ганс Герман фон Катте, распутный и чрезмерно хвастливый молодой человек. Именно за ним король велел установить тайный надзор, благодаря чему оказался в курсе всех дел кронпринца.
Летом 1730 г. король предпринял поездку в Южную Германию. Кронпринц сопровождал отца. По дороге в Мангейм, в местечке Сицгейм под предлогом тайного любовного свидания Фридрих попытался сбежать в Англию. Через час его поймали и взяли под арест. Началось следствие. Разыгралась история, чем-то похожая на печальный конец царевича Алексея Петровича. Только казнили не кронпринца, а его верного друга фон Катте. В ноябре 1730 г. на глазах заточенного в тюрьму Фридриха его другу отрубили голову. Беднягу казнили под надуманным предлогом – дезертирство. Это дало основание ряду исследователей утверждать, что фон Катте казнили, когда королю стало известно о его нетрадиционных отношениях с кронпринцем.
После этой трагедии Фридрих и вся семья смирились перед волей отца-деспота. В 1733 г. Фридрих женился по приказу отца на неприятной ему Елизавете Кристине Брауншвейгской.
Только после смерти Фридриха Вильгельма I, случившейся 31 мая 1740 г., получив в наследство очень большую по тем временам и лучшую в Европе армию и огромное состояние, копившееся десятилетиями в подвалах королевского дворца, Фридрих II неожиданно для себя понял, сколь прав был отец и как старик любил своего сына. Накопления позволили королю начать войну с Австрией за земли Силезии. Война эта принесла Фридриху славу великого полководца.
Одновременно король старался сделать Берлин центром мировой культуры. В частности, в 1743 г. открылась Берлинская опера, куда стали приглашать европейских знаменитостей.
В числе первых заключили контракт со знаменитой тогда танцовщицей, 20 летней венецианкой Барбарой Компанини, более известной под сценическим именем Ля Барбарина. Король согласился платить ей невиданный по тем временам гонорар при неслыханных условиях – 7 тыс. талеров в год при пяти месяцах отпуска! Но будучи в Лондоне, девица вступила в связь с лордом Макензи, расторгла контракт и отказалась ехать в Берлин. Поговаривали, что лорд готов был жениться на танцовщице, которая мечтала стать светской дамой.
Фридрих II был взбешен таким пренебрежением со стороны простолюдинки. Он выставил ультиматум Венеции: или Барбарина едет в Пруссию, или будет война.
Тайные службы Пруссии поймали Барбарину в Вене и под усиленным конвоем тайно вывезли в Берлин. Протестовать имперские власти не осмелились – совсем недавно они потерпели сокрушительное поражение от армии Фридриха Великого.
Великолепная танцовщица, Барбарина быстро умилостивила короля своим искусством. Более того, она оказалась столь образованной и тонкой собеседницей, что Фридрих II пошел на невиданные уступки для нее: женщина стала частой гостьей в сугубо мужской обители Сан-Суси.
Любимица короля не желала стать монашкой и мечтала о замужестве. Вскоре у нее завязался бурный роман с постоянным обитателем Сан-Суси венгерским графом Карлом-Людвигом фон Кокцеи, сыном канцлера Пруссии, прославленного юриста-реформатора Самуэля фон Кокцеи. В 1747 г. молодые люди без необходимого тогда согласия короля тайно обвенчались. Фридрих II, узнав о таком непослушании, не стал преследовать сына – реформатора прусской судебной системы. Он, бесспорно, был разгневан, но лишь запретил титуловать амбициозную Барбарину графиней. Женщина получила титул лишь в 1788 г., уже после смерти короля.
Персидского владыку Надир-шаха Кули Афшара называют третьим в истории объединителем Азии – после Чингисхана и Тамерлана. В 1740 г. шах покорил Бухару, Самарканд и Хиву. Посетив мавзолей Гур-Эмир, он повелел снять с могилы Тамерлана зеленое нефритовое надгробие, чтобы положить его ступенью перед своим троном. В день, когда плита была вывезена из Гур-Эмира, весь Иран содрогнулся под ударами мощного землетрясения. Так впервые была осквернена могила великого завоевателя, и сбылось проклятье Тамерлана: с этого времени удача покинула Надир-шаха, а несчастья и поражения сгубили, в конце концов, не только самого осквернителя святыни, но и весь его род. Не помогло даже спешное возвращение надгробия на его законное место.
Надир родился в семье бедного афшара, выделывателя овечьих шкур. Афшары – тюрки, близкие по крови азербайджанцам. Они исповедовали ислам шиитского толка.
Когда юноше исполнилось 18 лет, его и мать захватили во время набега и обратили в рабство хорезмские узбеки. Надиру удалось бежать и поступить на службу к правителю Абиверада (в Хорасане, провинции Персии). Здесь он проявил себя как военный и командир.
В 1725 г. Надир поступил на службу к Тахмасибу, сыну свергнутого персидского шаха Гусейна из династии Сефевидов. Именно Тахмасиб возглавлял борьбу персов против иноземных захватчиков. Воевал Надир успешно, и вскоре шах передал под его начало все войско. В 1729 г. полководец разгромил объединенное афгано-турецкое войско и восстановил могущество Персидской державы. Шах Тахмасиб II короновался в своей столице Исфахане.
В 1731 г. Надир отправился воевать с афганцами, а шах, который начал завидовать военной славе Надира, возглавил поход против Османской империи, захватившей в годы слабости Персии почти весь Кавказ. Слабый военачальник, Тахмасиб II почти сразу потерпел жестокое поражение и чуть не попал в плен. Он вынужден был подписать с Османами позорный мир, по которому к Турции отошли все персидские земли к северу от реки Аракс.
Надир был взбешен бездарностью своего властелина! В августе 1732 г. он вернулся в Исфахан во главе верного войска. 26 августа 1732 г. был произведен государствннный переворот, и Тахмасибу II объявили о низложении и арестовали его. Новым шахом провозгласили 8 месячного младенца Аббаса III, править же Персией стал хан Надир. Впрочем, полководец уже подумывал о том, чтобы самому взойти на персидский престол.
Последующие пять лет правитель вел ожесточенные и успешные войны с врагами Персии: в 1733—1735 гг. были разгромлены турки, завоевана Грузия, началась война с лезгинами… Однако к 1736 г. полностью истощилась государственная казна. Тогда-то и зародилась у Надира мысль покорить и ограбить самую богатую в Азии страну – государство Великих Моголов, а ее сокровища пустить на завоевание континента – от Османской империи до Китая включительно.
Надир-шах. Миниатюра 1769 г.
Прежде чем отправиться в столь далекий поход, следовало решить вопрос с Сефевидами. В январе 1736 г. в Могунской степи Южного Азербайджана Надир созвал великий курултай персидской знати. Было решено окончательно низложить выродившуюся династию. Новым шахом курултай избрал Надира. Коронация его состоялась 8 марта 1736 г.
Тахмасиба и Аббаса выслали в Сабзавар, город в Хорасане, где позже они были тайно убиты.
Укрепившись на престоле, Надир-шах приступил к осуществлению своего вселенского замысла. Первым делом он завоевал Афганистан, после чего в сентябре 1738 г. вторгся во владения Великого Могола – Мухаммед-шаха. Уже в марте следующего года индийская держава пала к ногам великого завоевателя.
Домой победители вернулись только в июне 1740 г., и уже через два месяца начался поход на Бухару и Хорезм. В этом-то походе и произошло роковое разорение гробницы Тамерлана. Все современные завоевателю историки говорят о резкой перемене характера Надир-шаха со времени его возвращения из Хорезма – он стал особенно жесток, а двор его погрузился в мир бесконечных интриг и заговоров.
Весной 1741 г. Надир-шах задумал расправиться с лезгинами. Дело в том, что, отправляясь в далекий индийский поход, шах оставил правителем Азербайджана своего любимого брата Ибрагим-хана. В отсутствие персидского войска восстали джарские лезгины. Ибрагим-хан попытался их усмирить. Поначалу акция проходила успешно, но однажды лезгины устроили персам засаду. В перестрелке был смертельно ранен Ибрагим-хан. Кровь шахского брата требовала возмездия убийцам.
Когда персидское войско проходило через Мазандаранские леса, близ крепости Аулад на Надир-шаха было совершено покушение: в него выстрелили из-за дерева, но лишь ранили в руку навылет. Ехавший рядом наследник престола Риза Кули-мирза со свитой и конвоем бросился по направлению выстрела, но поймать преступника не удалось.
Недруги властителя тут же нашептали ему, будто заговор был организован самим Риза Кули-мирзой. Отправляясь в Индию, Надир-шах оставил молодого человека своим наместником в Персии. Риза, опасаясь в отсутствие отца восстания Сефевидов, приказал убить Тахмасиба II и Аббаса. По возвращении Надир-шах был возмущен ничем не обоснованным злодейством и устранил сына от государственных дел. Заодно шаху донесли, будто во время индийского похода Риза Кули-мирза несколько раз объявлял о гибели отца и пытался провозгласить себя шахом. Таким образом, Надир-шаха уверили, что именно старший сын подстрекнул некоего Никкедема, невольника из Таемии, убить г